Ольга Болгова - Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке

• Название: Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке
• Автор: Ольга Болгова
• Жанр: Исторические любовные романы

Весной 18** года, через несколько месяцев после первого посещения Незерфилда и достопамятного знакомства с семейством Беннет, в Розингс Парк прибыл мистер Дарси в сопровождении своего кузена полковника Фицуильяма, а также мистера Херста с супругой и мисс Кэролайн Бингли. Тут-то всё и заверте…

---

— Гм… — тем временем кашлянул Дарси. С его стороны было бы неучтиво уйти едва появившись, и не обменявшись с кузиной хотя бы парой фраз.

— Гм… — сказала Энн.

Дарси вздохнул.

— Погода в Кенте очень переменчива, — наконец выпалила Энн, от всей души сочувствуя Дарси. Она, как и он, также чувствовала себя весьма неуютно.

— Как и в Дербишире, — подтвердил он и тоскливо посмотрел на выход из розария.

Энн переложила шаль, размышляя, как ей ответить на вполне справедливое замечание Дарси, и случайно уронила книгу на траву. Мистер Дарси опустился на колено, чтобы поднять ее, и в тот момент, когда он подавал Энн упавшую книгу, в розарий вошел полковник Фицуильям. Улыбка на его лице моментально увяла, едва он увидел Энн и коленопреклоненного кузена перед ней.

— Вижу, что не вовремя, — сухо сказал полковник. — Понимаю и не смею мешать.

Дарси поднялся и положил книгу на скамью.

— Я принес кузине шаль и уже ухожу, — он с трудом сдерживал свое раздражение. — Вам же следует проводить мисс Энн в дом, поскольку скоро, вероятно, пойдет дождь.

Энн со вздохом подняла глаза — на голубом небе не было ни облачка.

Между тем Дарси решительно отодвинул полковника со своего пути и исчез за кустами. В розарии повисло тяжелое молчание. Первым заговорил Фицуильям.

— Вас можно поздравить? — ядовитым тоном поинтересовался он. — Примите мои сердечные пожелания и извинения в том, что своим появлением ненароком омрачил радость от столь желанного и долгожданного события.

— Что вы имеете в виду? — растерялась Энн. И вдруг поняла, что мог подумать кузен, застав ее наедине с мистером Дарси. — О, нет! Вы совершенно неправильно все восприняли…

— Вы предлагаете не верить собственным глазам, мисс де Бер? Думаю, честь отвести вас в дом принадлежит мистеру Дарси, и я не смею это оспаривать. Прошу простить, — полковник коротко поклонился и вышел из розария, оставив Энн в полнейшем расстройстве.

Глава пятьдесят вторая, в которой мистер Дарси покидает Розингс Парк

«Барон Д'Арси пришпорил тяжело дышащего коня. Погоня осталась далеко позади, но он не мог остановиться в азарте бешеной гонки. «О, Элизабет!» — вдруг возопила его смятенная душа, и он резко натянул поводья. Конь вздыбился под ним, кося огненным глазом».

Из «Истории зловещих событий…»

Розингс, 23 апреля, пятница, 10:35 утра

Энн посидела еще немного на скамейке, затем взяла шаль и книгу и направилась домой. Не желая никому попадаться на глаза, она вошла в дом через задний вход и по черной лестнице поднялась в свою комнату. Положив книгу на стол и забросив шаль на спинку стула, Энн достала свой дневник.

«23 апреля 18** года», — написала она и задумалась. Но вскоре продолжила:

«Я никогда не была суеверной, но некоторые события заставляют меня пересмотреть свое отношение к природе возникновения зловещих примет и странных совпадений.

Но начну с самого главного: ночью на маму было совершено покушение. Я ужасно испугалась, когда услышала крики о пожаре и увидела, что он случился именно в маминой спальне. К счастью, генерал (интересно, как это он оказался в это время рядом с маминой спальней?!) выломал дверь и… вынес маму на руках из огня. Мама потом до умиления нежно ворковала с генералом, и я могу ее понять: ведь когда джентльмен спасает даму от смерти столь романтическим образом, то любая леди непременно воспламенится самыми признательными чувствами к своему спасителю. (Честно говоря, я бы тоже хотела, чтобы Фицуильям спас меня и вынес откуда-нибудь на руках, так что я даже немного завидую маме, что ей довелось пережить подобное волнующее происшествие.)

Слава Богу, мама совсем не пострадала, хотя теперь я крайне обеспокоена, что злоумышленник добрался уже и до нее… Такое впечатление, что он хочет убить абсолютно всех обитателей Розингса и Хансфорда…

Да, еще было происшествие с мисс Бингли, которая самым неделикатным образом свалилась с лестницы. Мне ее почему-то совсем не жалко, тем более, что она легко отделалась незначительными ушибами… Еще непонятно, покушение это или нет. Но, признаться, если бы здесь не происходили все эти ужасные случаи, я бы подумала, что она упала специально, чтобы обратить на себя внимание кузена Дарси (говорят, она съехала прямо к его ногам).

Вчера судья арестовал Дарси, а мисс Элизабет Беннет вызволила его из-под стражи своими показаниями. Что-то там происходило с беседкой и пальто, и все это выглядит довольно подозрительно. Не в том смысле, что Дарси мог столкнуть мисс Мэри в пруд — такая странная идеям могла прийти в голову только этому недалекому сэру Юстасу, — а эта встреча Дарси и мисс Элизабет в беседке, позабытое пальто, молчание кузена при допросе…

Еще эта история с миссис Коллинз, когда взбалмошная миссис Беннет приняла обморок за убийство. Хотя после всех этих происшествий любому начнут мерещиться всякие ужасы. Да еще когда миссис Херст бесконечно верещит о кровавых пятнах на Меркурии и зловещем перемещении всех созвездий.

Кстати, о зловещем (приметах и совпадениях). Как выясняется, даже обыкновенная шаль может создать множество неприятностей и привести к самым неожиданным последствиям. Например, недавно одна шаль указала на кровавое преступление, а другая — привела к ужасному разрыву необыкновенно прекрасных отношений. Если бы миссис Дженкинсон не накинула на себя этот — довольно удобный, надо признать, — предмет одежды, то мы, возможно, никогда не узнали о трагедии в лесу. А не отправь мама кузена Дарси отнести мне шаль — я бы не сидела сейчас в одиночестве над дневником, а находилась в компании с Фицуильямом. Может быть, он даже решился бы сказать, как я ему нравлюсь… Или просто смотрел на меня своими красивыми глазами, от одного взгляда которых я начинаю таять…

Но теперь шаль сыграла свою роковую роль, и я вижу в этом знамение судьбы и созвездий, о чем постоянно твердит миссис Херст. Раз Фицуильям способен отказаться от меня только потому, что я разговаривала с Дарси (который, если и хотел с кем уединиться в розарии, то явно не со мной, — и всем своим угрюмым видом это показывал) — я готова принять этот удар и достойно выдержать все грядущие напасти. Я буду страдать и, может быть, даже чахнуть, но никогда не смогу простить Фицуильяма за высказанные им вздорные обвинения. Он не соизволил меня не то, что выслушать, — он чуть не обвинил меня в предпочтении ему Дарси, и ушел самым непростительным и даже вопиющим образом. Решено: я никогда более не посмотрю на него и никогда не прощу ему эту сцену — даже если он на коленях будет умолять меня о снисхождении. Я буду гордой и последовательной до конца…»

Тут что-то капнуло, и на последней строчке чернила расплылись в мокрое и мутное пятно. Энн вздохнула, смахнула невесть откуда появившиеся слезы, чувствуя себя настоящей героиней одного из готических романов Джорджианы, и достала второй дневник.

«Мама потрясающе мужественно пережила выпавшие на ее долю испытания и даже отказалась находиться в постели, несмотря на предписания мистера Бейтса. Едва успев оправиться от покушения, она неутомимо приступила к выполнению своих обязанностей хозяйки Розингса, являя нам всем пример для подражания своей стойкостью и бодростью духа. Страшно подумать, в какой упадок пришли бы поместье и окрестности, оставленные даже на день без ее твердого руководства…»

Леди Кэтрин была весьма довольна, что так ловко сумела отправить Дарси к своей дочери. «Конечно, он не упустит такой удобной ситуации и наверняка объяснится с Энн. Эти молодые люди теперь такие нерешительные — Дарси уже почти неделю живет в Розингсе, и до сих пор не сумел найти возможность сделать ей предложение, — чуть не потирая руки, размышляла ее сиятельство. — Взял бы пример с генерала Бридла — вот образец смелости, решительности и твердости… Свадьбу сыграем осенью со всевозможной пышностью…» И леди Кэтрин мысленно принялась составлять список гостей, которые удостоятся чести присутствовать на столь выдающемся мероприятии. Она не обращала внимания на бормотания мистера Коллинза, по-прежнему приносившего ей извинения за доставленные беспокойства, не слушала рассуждения миссис Херст о каких-то созвездиях, сошедших с орбиты, и даже не взглянула на мистера Херста, опустошающего второй графин с кларетом. Но было совершенно невозможно думать о таких приятных вещах, как свадебное платье и приданое дочери, когда послышались крики миссис Беннет — «бедная, бедная моя девочка!» — перемежающиеся со всхлипываниями и причитаниями, с которыми она ворвалась в гостиную.

— Лидия теперь потеряна для нас навсегда! — трагическим голосом возвестила она и рухнула в кресло.