Ольга Болгова - Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке

• Название: Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке
• Автор: Ольга Болгова
• Жанр: Исторические любовные романы

Весной 18** года, через несколько месяцев после первого посещения Незерфилда и достопамятного знакомства с семейством Беннет, в Розингс Парк прибыл мистер Дарси в сопровождении своего кузена полковника Фицуильяма, а также мистера Херста с супругой и мисс Кэролайн Бингли. Тут-то всё и заверте…

---

Энн и Джорджи, дабы избежать очередных нравоучительных излияний, немедленно скрываются за фортепиано (в музыкальном салоне — в комнате пропавшей компаньонки мисс Мэри Беннет по-прежнему со страшным усердием терзает мистера Генделя), где с намеренно увлеченными лицами перешептываются и перебирают ноты. Мисс Бингли с сэром Юстасом проводят время, в основном, в розарии, мистер Херст между трапезами предпочитает находиться в своей комнате, миссис Херст с огромным фолиантом под мышкой разрывается между спальнями мужа и брата, зачитывая им по очереди из книги какие-то весьма полезные сведения то ли о звездах, то ли о планетах. Даже МакФлай предпочитает не совать и носа в Розингс, целыми днями где-то пропадая и возвращаясь только поздним вечером. Один бравый генерал Бридл выдерживает компанию нашей тетушки, утихомиривая ее при помощи тигров, фиалок и раскатистого гррр-мыканья.

А так все по-старому. Мистер Херст, спускаясь в столовую, определенно задается целью наверстать упущенное за те несколько дней вынужденного воздержания, и к концу завтрака, ленча, чая или обеда в собеседники уже не годится (справедливости ради, должен заметить, что и в начале трапезы от него немного толку). Мисс Бингли, огорченная твоим отсутствием, тем не менее, с удовольствием принимает знаки внимания от сэра Юстаса, который, как я успел заметить, появляется каждый раз с новой булавкой для галстука, а накрахмаленные манжеты его сорочки гремят не меньше, чем украшения миссис Херст, когда она воздевает руки к небу, рассуждая о перемещениях небесных светил. Наш вездесущий мистер Тинкертон, как я могу заметить, даром времени тоже не теряет. Он периодически исчезает, внезапно возвращается и загадочно рассматривает всех окружающих, редко произнося несколько слов, чем всякий раз вызывает недовольство сэра Юстаса.

Одним словом, Дарси, несмотря на очень насыщенную происшествиями жизнь в Розингсе, мне катастрофически не хватает Вас с Вашими рассудительными и ироническими фразами, способными хотя бы немного отвлечь меня самого от лирических мыслей о… Но, вероятно, это тема не для эпистолярных упражнений.

В Ваше отсутствие единственная здравомыслящая и ироничная особа, с которой приятно поговорить — мисс Элизабет Беннет. Благодаря общению с ней, я стойко переношу все тяготы моего существования в Розингсе и забываю о своей хандре.

Впрочем, не буду заставлять Вас выслушивать мои излияния по поводу, который может быть, мало интересен Вашему холодному рассудку.

Остаюсь, Ваш…»

Розингс, 24 апреля, суббота, 17:20 вечера

Письмо леди Кэтрин племяннику в Лондон

«Дарси,

Ваш отъезд привел меня в крайнее недоумение, а нежелание объяснить причину этого скоропалительного решения — заставило меня усомниться в разумности Ваших действий. По возвращении, коего я жду в ближайшее время, Вам придется объясниться и доказать мне, что причина, побудившая Вас так внезапно оставить Розингс и кузину, столь огорченную Вашим отъездом, была уважительна.

Напоминаю Вам, что категорически возражаю против спешки в том серьезном и ответственном деле, которое у нас намечается, и без соответствующей подготовки, осмотрительности и последовательности мы станем посмешищем в глазах всей Англии, чего я допустить не могу.

Далее хочу Вам сообщить, что не только моя дочь надеется на Ваш скорый приезд (Энн, бедняжка, невыносимо тоскует в связи с Вашим отсутствием, — к счастью, общество Джорджианы весьма отвлекает ее от бесконечной печали в разлуке с Вами). Мне Вы также незамедлительно требуетесь в Розингсе, поскольку за это время здесь произошло множество неприятных, и я бы даже сказала, возмутительных событий.

Ваш приятель мистер Бингли не только довел до бешенства лошадь Фицуильяма, упал с нее и повредил себе все, что только мог повредить, но еще и отпустил эту лошадь на волю, следствием чего стали потоптанные газоны, раздавленные клумбы с кремовыми, розовыми и фиолетовыми фрезиями — любимыми цветами моего покойного мужа, а Вашего дяди, сэра Люьиса.

Я уверена, что вина за поведение лошади целиком и полностью лежит на плечах мистера Бингли, но судья Фэйр был столь самоуверен, что предположил возможность отравления лошади Фицуильяма в моих конюшнях. Естественно, мне пришлось поставить на место этого напыщенного джентльмена, который явно преувеличенного мнения о своих умственных способностях. Думаю, разглядеть его способности никому и никогда не удастся, даже при огромном желании, и можно только удивляться, как подобный невежа смог занять место мирового судьи.

А приглашенный Вами сыщик, который сегодня посмел вырядиться в кричаще желтый сюртук, не соизволит прямо отвечать ни на один поставленный мною вопрос, а отделывается цитатами из Корнелия или Ювенала, а иногда имеет наглость просто игнорировать мои слова. Единственный достойный в этом доме джентльмен — генерал Бридл — уверяет меня в высоком профессионализме мистера Тинкертона, и только ручательство столь уважаемого мной, столь рассудительного и храброго джентльмена останавливает меня в моем желании выставить лондонского зазнайку из собственного дома.

Сегодня также я обнаружила, что мистер Херст опустошил целую бочку с мадерой, привезенную из Испании еще прадедом сэра Льюиса. Миссис Херст вновь перепутала Венеру с Марсом, на что мне пришлось ей указать, в результате чего зарядил дождь на целых полчаса.

До чая Джорджиана и Энн музицировали за фортепьяно (Энн прекрасно переворачивает ноты), и я надеялась, что они и далее продолжат занятия музыкой, но затем Ваша сестра умудрилась вскрыть — она утверждает, что по ошибке, — пакет, пришедший из лондонского книжного магазина, где вместо новой книги достопочтенного мистера Тургента «Матери и дети» — весьма, замечу, поучительного характера, — обнаружился почему-то легкомысленный роман — кои я сроду не читаю! — миссис Куперис «Последняя из рода Могик, или на берегах Отарино». Моя племянница, — и в кого она такая?! — тут же схватила книгу и скрылась с ней в неизвестном направлении, так что, боюсь, до обеда я ее уже не увижу.

Ваш кузен Фицуильям также ведет себя весьма легкомысленно, хотя я всячески предостерегаю его от неразумного вмешательства в дела семейства Беннет, чья репутация безнадежно испорчена вопиющим поступком младшей дочери. Однако полковник нарочито много времени проводит с мисс Элайзой Беннет. Вчера за обедом он то и дело обменивался с ней разного рода шуточками, а сегодня под руку прогуливался с ней в парке, что заставило меня обратить внимание на его столь неразумное поведение и заметить, что в Ваше отсутствие его прямая обязанность, как ближайшего родственника, уделить внимание его кузине — Энн де Бер. Но мое справедливое замечание вовсе не устыдило Вашего беспечного кузена: за чаем, передав Энн сэндвич с огурцом и пробыв с ней от силы четверть часа, он вновь подсел к мисс Элайзе, а после повел эту девицу в музыкальный салон, где играл с ней в четыре руки какой-то отвратительно громкий марш, уверяя меня, что это ноктюрн под названием «Мы из Кента».

Вы знаете, как я люблю и прекрасно разбираюсь в музыке, и никогда не спутаю ноктюрн с маршем, да еще с таким претенциозным названием, которое только и может быть присвоено маршу. Вот и генерал Бридл уверяет меня, что под музыку «Мы из Кента» в Индии его дивизия маршировала… Что?! А, танцевала на бале у магараджи танец живота?!. С тиграми?!.

Ваша леди…(Неразборчиво под кляксой)

P.S. Прошу простить, но некоторые события заставляют меня прервать свое послание…»

Розингс, 24 апреля, суббота, 21:15 вечера

Письмо мистера Бингли мистеру Дарси в Лондон

«Дорогой друг,

голова моя… Мысли мои в необыкновенном полном расстройстве, и в Ваше отсутствие мне совершенно… (неразборчиво)… не с кем поговорить. Со мной произошел весьма неприятный инцидент… (неразборчиво) с лошади Фицуильяма, которая повела себя самым ужасным образом по отношению ко мне. Теперь я испытываю невыносимую головную боль… (неразборчиво) не добавляет смысла ясности моему письму к Вам. Но я должен Вам признаться, мой друг, что физические страдания ничто по сравнению с сердечными душевными муками…

Судья никак не может выяснить, кто был целью покушения — Ваш покорный слуга или полковник. Хотя, на мой взгляд, мы с Фицуильямом совершенно неинтересны… безобидны, что смешно желать нашей погибели кому бы то ни было. На мой взгляд, мистер Херст, мой зять, (неразборчиво) — куда более опасен для общества — судя по всему, он теперь замыслил уничтожить… извести годовые запасы провианта и вина из кладовых Незерфилда… Розингса. Так что я, например, не удивлюсь, если его еще раз отравят… будет мучить несварение желудка. Судья, довольно все же странный тип нудный джентльмен, задавал мне весьма странные вопросы. Тинкертон упорно интересовался, в какой части парка я ехал, будто это имеет какое-то значение — ведь злоумышленник нападал в самых разных частях парка, дома и даже в Хансфорде, где… (неразборчиво)