Белинда Александра - Белая гардения

• Название: Белая гардения
• Автор: Белинда Александра
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-343-771-2

Аня Козлова, дочь белоэмигрантов, в тринадцать лет осталась без родителей и чудом избежала репрессий.

Отец сравнивал ее с гарденией — хрупким цветком волшебной красоты, который требует заботы и внимания. Однако молодая женщина проявляет завидное мужество и стойкость перед жизненными невзгодами. Она с одинаковым достоинством управляет роскошным ночным клубом в Шанхае и работает официанткой в Австралии, куда ее забросила судьба. Ни подлость мужа, ни боль одиночества не сломили ее. Она живет надеждой отыскать свою мать, ибо нет уз прочнее, чем узы матери и ребенка.

---

Они рассмеялись. Кира подмигнула и прошептала:

— Тебе не нужны уроки русского.

Отец Киры был терапевтом, а Регины — хирургом. Оказалось, что на следующий семестр мы записались на одни и те же дисциплины: французский язык, английская грамматика, история, математика и география. Но если я после уроков оставалась на дополнительные занятия по искусству, то они спешили домой на уроки игры на фортепиано и скрипке. Жили они в дорогом районе на авеню Жоффр.

Хотя мы сидели вместе почти на каждом уроке, я чувствовала, что их родители не одобрили бы, если бы дочери пошли ко мне в гости в дом Сергея или если бы мне вздумалось навестить их. Поэтому я никогда не приглашала девочек к себе, а они не звали в гости меня. Признаться, я ничуть не огорчалась по этому поводу, поскольку в душе опасалась, что, если бы позвала их, Амелия могла устроить очередной пьяный скандал и мне было бы стыдно перед такими хорошо воспитанными девочками. Поэтому, несмотря на мое желание проводить с Региной и Кирой больше времени, наша дружба начиналась с утренней молитвы и заканчивалась со звонком с последнего урока.

Во времена моего посещения школы Святой Софии я частенько пробиралась в библиотеку Сергея и незаметно выходила оттуда в сад с руками, полными книг и записной книжкой. На третий день моего пребывания в этом доме я обнаружила в дальнем, защищенном от непогоды углу сада гардению. Это место стало моим тайным убежищем, и я почти каждый вечер приходила туда почитать Пруста и Горького или зарисовывала в свой альбом цветы, распускавшиеся вокруг. Я делала все, чтобы как можно реже встречаться с Амелией.

Иногда, когда Сергей возвращался домой раньше обычного, мы с ним вместе сидели в саду и разговаривали. Скоро я поняла, что он больше начитан, чем мне показалось сначала. Однажды он принес мне книгу русского поэта Николая Гумилева и прочитал вслух стихотворение о жирафе в Африке, которое поэт написал, чтобы утешить свою жену, когда та грустила. Голос Сергея был таким звучным, и декламировал он так выразительно, что в моем воображении сразу же возник яркий образ гордого животного, скитающегося по африканским саваннам. Стихотворение настолько захватило меня, увлекло мои мысли в такую даль, что я совершенно позабыла о своей печали. Мне хотелось слушать его до бесконечности. Но, как и всегда, примерно через час пальцы Сергея начали дрожать, а тело подергиваться, и я поняла, что сейчас нашему приятному общению наступит конец и он обратится к своей пагубной привычке. В такие минуты я замечала неизбывную тоску в его глазах и постепенно осознала, что он тоже по-своему старался избегать Амелии.

Однажды, вернувшись из школы, я, к своему удивлению, услышала, что в саду кто-то разговаривает. Сквозь заросли деревьев и древовидных папоротников я увидела, что у фонтана в форме головы льва в плетеных креслах сидят Дмитрий и Амелия. С ними были две девушки в ярких платьях и шляпах. Звон чашек и женский смех разносились по саду, как звуки из потустороннего мира. Голос Дмитрия, который был громче остальных, заставил мое сердце забиться чаще. Как-то он предлагал отвезти меня в Юйюань, и сейчас, когда мне было так скучно и одиноко, я вдруг ужасно захотела, чтобы он вспомнил о своем обещании.

— Здравствуйте! — сказала я, выходя из-за деревьев.

Амелия вскинула брови и презрительно покосилась в мою сторону. Но я была так рада встрече с Дмитрием, что мне было все равно, будет ли она бранить меня за неожиданное вторжение или нет.

— Здравствуй. Как дела? — сказал Дмитрий, вставая и пододвигая кресло для меня.

— Давно не виделись, — откликнулась я.

Дмитрий не ответил. Он опустился в свое кресло, зажег сигарету и начал вполголоса напевать какую-то мелодию. Мне стало неловко. Я-то думала, что он обрадуется, увидев меня.

Две присутствующие девушки были примерно одного возраста с Дмитрием. На них были платья цвета манго и розы, украшенные кружевами на рукавах и вокруг шеи; под облегающим шелком чуть заметно выделялись складки нижних юбок. Девушка, сидевшая ближе ко мне, улыбнулась. Ее губы, на которых поблескивала очень темная помада цвета спелого винограда, и сильно накрашенные глаза наводили на мысль о древнеегипетских богинях.

— Меня зовут Мари, — представилась она, протягивая бледную руку с заостренными ногтями. Кивнув в сторону златокудрой красавицы, она добавила: — А это моя сестра Франсин.

— Еnchante, — вежливо произнесла Франсин, убирая со лба непослушный локон и наклоняясь ко мне. — Comment allez vous?[3] Я слышала, ты в школе изучаешь французский.

— Si vous parlez lentement je peux vous comprendre[4], — заметила я, удивившись, кто это мог ей про меня рассказывать. Амелии было совершенно безразлично, что я изучаю, французский или суахили.

— Vous parlez français très bien![5] — воскликнула Франсин. На ее левой руке блеснул маленький бриллиант. Обручальное кольцо.

— Merci beaucoup. J'ai plaisir a letudier[6].

Франсин повернулась к Дмитрию и прошептала:

— Она очаровательна. Я бы хотела ее удочерить. Надеюсь, Филипп не станет возражать.

Дмитрий не сводил с меня глаз. От его взгляда я так засмущалась, что чуть не уронила чашку с чаем, которую дала мне Франсин.

— Поверить не могу, что ты — та девушка, которую я видел несколько месяцев назад, — сказал он. — В школьной форме ты выглядишь совсем по-другому.

Краска залила мое лицо от шеи до корней волос. Амелия хихикнула и прошептала что-то на ухо Мари. У меня перехватило дыхание, и я невольно откинулась на спинку кресла. В памяти всплыло, как прижимался ко мне Дмитрий тем вечером и наши лица оказались так близко друг от друга, что можно было подумать, будто мы друзья детства. Может, из-за того синего бархатного платья он не понял, что мне всего тринадцать лет? Наверное, сегодня я кажусь ему ребенком: девочка в пышной блузке и переднике, с двумя туго заплетенными косичками, которые торчат из-под соломенной шляпки. Такую он, наверное, вряд ли захочет везти в Юйюань, тем более что рядом Мари и Франсин. Я поджала ноги под кресло, потому что мне вдруг стало стыдно за свои школьные туфли и гольфы до колен.

— Ты очень симпатичная, — сказала Франсин. — Я бы хотела сфотографировать, как ты ешь мороженое. К тому же я слышала, что ты неплохо рисуешь.

— Да, она перерисовывает одежду из моих журналов мод, — подтвердила Амелия, ухмыльнувшись.

Я снова покраснела, испытывая неловкость, и теперь даже боялась поднять глаза на Дмитрия.

— Что мне не нравится в школьницах больше всего, — с едкостью произнесла Амелия, барабаня ногтями по чашке чая и предвкушая, как сейчас вонзит в меня отравленный кинжал, — так это запах апельсинов, которыми от них всегда несет, когда они возвращаются домой. И это несмотря на то, что утром их отправляют в школу чистыми и аккуратными.

Мари захохотала, выставив напоказ ряд маленьких и острых, как у пираньи, зубов.

— Как вульгарно, — отсмеявшись, сказала она. — А я была уверена, что они только тем и занимаются, что бегают по школьному двору и прыгают через скакалку.

— А еще эти раздавленные фрукты, которые они таскают в портфелях, — добавила Амелия.

— От Ани так не пахнет, — возразил Дмитрий. — Я вот смотрю на нее и думаю, какая же она еще юная.

— Она не такая уж и юная, Дмитрий, — усмехнулась Амелия. — Она просто слаборазвитая. В ее возрасте у меня уже был бюст.

— Вот противные, — фыркнула Франсин, убирая с моих плеч косы. — Несмотря на возраст, она очень элегантна. Je l'aime bien. Anya, quelle est la date aujourd'hui?

Но мне больше не хотелось упражняться во французском. Амелия добилась своего: я была унижена. Опустив руку в карман, я достала носовой платок и сделала вид, что чихаю. Я не хотела, чтобы они получили еще больше удовольствия, заметив, как мне больно и обидно. У меня было такое ощущение, что они поднесли к моим глазам зеркало и я внезапно увидела себя совсем не такой, какой привыкла видеть. Неряшливая школьница с синяками на коленках.

— Ну ладно, — холодно произнесла Амелия, поднимаясь с кресла. — Если ты не понимаешь юмора и собираешься сейчас показывать свой характер, то лучше пойдем со мной в дом. Пусть Дмитрий отдохнет с подругами.

Я подумала, что Дмитрий начнет возражать и настаивать, чтобы я осталась, но ничего подобного не случилось, и мне пришлось признать, что в его глазах я упала очень низко и больше не интересую молодого человека. Я поплелась за Амелией, словно побитая собака. Как я жалела, что вообще услышала в саду его голос! Нужно было сразу идти в библиотеку, ни с кем не встречаясь и не разговаривая. Когда мы отошли достаточно далеко, чтобы нас не слышали, Амелия повернулась ко мне. Судя по всему, мои страдания доставили ей удовольствие.

— Что ж, ты выставила себя дурой, не правда ли? Я думала, ты уже научилась не лезть туда, куда тебя не приглашали.

Я не ответила и, понурившись, приготовилась выслушать все упреки в свой адрес. Амелия подошла к окну и выглянула из-за занавески.