Белинда Александра - Белая гардения

• Название: Белая гардения
• Автор: Белинда Александра
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-966-343-771-2

Аня Козлова, дочь белоэмигрантов, в тринадцать лет осталась без родителей и чудом избежала репрессий.

Отец сравнивал ее с гарденией — хрупким цветком волшебной красоты, который требует заботы и внимания. Однако молодая женщина проявляет завидное мужество и стойкость перед жизненными невзгодами. Она с одинаковым достоинством управляет роскошным ночным клубом в Шанхае и работает официанткой в Австралии, куда ее забросила судьба. Ни подлость мужа, ни боль одиночества не сломили ее. Она живет надеждой отыскать свою мать, ибо нет уз прочнее, чем узы матери и ребенка.

---

— Извините, — выпалила я. — У меня есть предложение.

Полковник улыбнулся.

— Что ж, — сказал он. — Если это предложение такое же дельное, как и то, что касалось местной растительности, я вас внимательно слушаю.

— Зачем ты вообще впутала меня в это дело?! — закричала Ирина. Крик эхом разнесся по всему женскому туалету в церкви, где Государственная Женская Ассоциация устраивала встречи участнниц. В туалете было три кабинки, и плитка на стенах и на полу по цвету напоминала засохшую жвачку. Пахло застоявшейся водой.

Она приподняла волосы на затылке, чтобы мне было удобнее застегивать на ней свой зеленый чонсэм. Я заметила, что на задней стороне шеи у нее появилась красная сыпь.

— Я и не думала, что ты так разнервничаешься, — отозвалась я, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. — Я думала, тебе нравится выступать перед людьми.

Наташа, которая не могла похвастаться осиной талией, втискивала себя в чрезвычайно узкое платье. Услышав мои слова, она фыркнула и стала разминать пальцы, щелкая суставами.

— Никогда еще у меня не было столь ответственного выступления, — сказала она. — Полковник Брайтон ведет себя так, словно от нас сегодня зависит успешное решение всего «демографического вопроса».

Когда Наташа красила губы, у нее дрогнула рука, поэтому ей пришлось вытирать носовым платком рот и все начать заново.

Я разгладила чонсэм у Ирины на бедрах. Чтобы он налез на ее более плотную фигуру, нам пришлось его немного перекроить и частично зашить разрезы по бокам, чтобы они начинались не от бедра, а от колена. Ирина набросила на плечи испанскую жаль и завязала ее на груди. Подумав, мы решили, что красное платье, в котором она исполняла фламенко, смотрелось бы слишком вызывающе для ее австралийского дебюта, и поэтому остановились на образе более скромном, но и более экзотичном.

И Ирина, и Наташа заплели волосы в стиле Джуди Гарленд. Я помогла закрепить прически заколками. Что бы ни думали сами девушки, выглядели они великолепно.

Я оставила Ирину заниматься гримом, а сама стала причесываться перед зеркалом. Роуз достала нам целый набор разнообразных пудр, губных помад и лака для волос. Удивительно, как этот простой косметический набор в одну секунду повысил нашу самооценку после того, как мы несколько месяцев обходились без самых простых вещей.

— Аня, пойди посмотри, — попросила Ирина, прислонившись к рукомойнику и натягивая чулки. — Расскажешь, какая там обстановка.

Актерские туалетные комнаты находились внизу лестничного марша, который начинался прямо от сцены. Я подняла юбку и побежала наверх. Сбоку на занавесе была щель, ею я и воспользовалась, чтобы оценить обстановку в зале. Свободных зрительских мест уже почти не осталось, а люди все шли и шли. Местное отделение ГЖА разослало приглашения женским организациям из соседних городов, так что публика в основном состояла из женщин самых разных возрастов. Многие привели с собой мужей, и эти фермеры с красными от постоянного пребывания на открытом воздухе лицами выглядели так, словно их против воли нарядили в парадные костюмы. В проходе между рядами появился молодой человек с вьющимися черными волосами, рядом с ним шла женщина, наверное его мать. Костюм на юноше был на размер больше, чем нужно, но, несмотря на это, его появление вызвало небольшой фурор среди группки девушек в платьях из тафты. Видя, как они начали, прикрываясь ладошками, перешептываться и хихикать, я решила, что это, несомненно, самый завидный жених в городке.

В дальнем конце зала почтенного вида женщина хлопотала у стола, заставленного ламингтонами[14], яблочными пирогами и рулетами с вареньем. Рядом с ней женщина в костюме-двойке разливала чай. Мимо нее прошел священник, довольно молодой мужчина, и она протянула ему чашку. Он принял ее с благодарным наклоном головы и занял свое место в заднем ряду.

Я задумалась, почему он сел не впереди, а дальше от сцены? Улыбнувшись, я решила, что он, видимо, в любую минуту готов был откликнуться на призыв Господа и исполнить какую-нибудь службу.

Полковник и Роуз знакомили президента местного отделения ГЖА с несколькими мигрантами, которых заранее выбрали, чтобы они представляли лагерь. Среди них были фармацевт из Германии, оперная певица из Вены, профессор языкознания из Венгрии, профессор истории из Югославии и члены чехословацкой семьи, приглашенные сюда благодаря их безупречным манерам. Эрни разговаривал с Дороти, которая была в желтом платье и с цветком в прическе. Рассказывая что-то веселое, он размахивал руками, как бабочка крыльями, а Дороти, слушая его, часто моргала.

— Так-так, понятно, — прошептала я. — Как это я раньше не заметила?

Когда я вернулась в туалетную комнату, Ирина и Наташа просматривали ноты.

— Зал полон! — сообщила я.

Я заметила, как они обе нервно усмехнулись, и потому решила больше ничего не рассказывать. Они думали, что придется выступать перед двумя десятками зрителей, а вместо этого в зал набилась почти сотня.

Раздался стук в дверь, и в комнату просунули головы полковник и Роуз.

— Удачи вам, девушки, — пожелала Роуз. — Выглядите вы потрясающе.

— Не забудьте, — добавил полковник, — что наша судьба в ваших руках и…

Он не успел закончить, потому что Роуз потащила его за собой.

Я посмотрела на часы.

— Пожалуй, пора подниматься.

Бросив им на прощание «удачи!», я оставила Ирину с Наташей на сцене, а сама заняла место в конце первого ряда. Зал был полон. Между рядами, высматривая свободные места, суетились опоздавшие. Я подумала, что было бы лучше, если бы свет погасили до того, как откроется занавес, иначе Наташа и Ирина, увидев, сколько людей собралось в зале, не смогут совладать с волнением.

По ступеням на сцену поднялась президент ГЖА. Это была полная женщина с вьющимися волосами, стянутыми сеточкой. Сначала она поприветствовала гостей, потом передала микрофон полковнику Брайтону, чтобы тот представил исполнителей. Но полковник сначала достал какие-то записи и принялся рассказывать зрителям о жизни в лагере и о значении мигрантов для будущего Австралии. Я заметила, что Роуз делает ему знаки заканчивать быстрее.

— Хорошо еще, что он не принес свои картонные карточки, — услышала я шепот Эрни, сидевшего рядом с Дороти.

Когда полковник дошел до «демографического вопроса», я чуть было не застонала. Роуз, пригнувшись, прошла к первому ряду и юркнула за кулисы. Внезапно крылья занавеса разъехались в стороны, и все увидели на сцене Ирину и Наташу, которые замерли от неожиданности. Наташа, немного растерявшись, опустила пальцы на клавиши, и публика зааплодировала. Полковник поблагодарил всех за то, что они пришли, и занял свое место в зрительном зале. Он посмотрел на меня и ободряюще улыбнулся. В это же время на свое место рядом с ним незаметно скользнула Роуз.

Ирина начала выступление с песни «Мужчина, которого я люблю». Она исполняла ее на английском языке, и я сразу заметила, что ее голос звучал несколько напряженно. Мы с Роуз сами перевели слова песни. Кроме того, Роуз купила ноты нескольких новых песен. Едва Ирина начала петь, мне стало понятно, что мы совершили ошибку. Английский — не тот язык, который давал ей возможность вести себя уверенно во время выступления. Я чувствовала, что у моей подруги сжимается горло, видела, как потускнел ее взгляд. Это была совсем не та Ирина, какой я уже видела ее на сцене. Бросив взгляд на зрителей, я заметила, что почти все они терпеливо слушали, но кое-кто начал хмуриться, Ирина даже пару раз запнулась на некоторых словах и покраснела. В дальнем конце зала перешептывалась какая-то пара. Через несколько минут они встали и направились к выходу. Понимая, что сейчас происходит в душе Ирины, я сама готова была провалиться сквозь землю.

У нее с плеча соскользнула шаль, и сочетание зеленого и красного цветов в ее наряде при сценическом освещении тоже показалось некрасивым. Ирина выглядела как абажур лампы. Мой взгляд снова скользнул по зрителям: платья на женщинах были сплошь белые, розовые или светло-голубые.

Ирина перешла к французской песне. Первые куплеты она спела на английском языке, последующие — на французском (это была моя идея, поскольку песня в этом случае сохраняла свой национальный колорит). С французским текстом Ирина справилась прекрасно, но вот на английском вновь споткнулась. В результате, вместо того чтобы прозвучать ярко и необычно, песня получилась странной и как бы распалась на части.

Достав из сумочки носовой платок, я вытерла вспотевшие ладони. Что я скажу полковнику? Я украдкой посмотрела на Дороти, но та сидела с непроницаемым лицом. Наверное, в душе она уже торжествовала. Я представила себе, как буду утешать Ирину после концерта. «Мы сделали все, что могли», — скажу я ей. Чтобы хоть как-то поднять ей настроение после происшествия с ожерельем, ушли недели. Что же будет после концерта?