Людмила Матвеева - Тусовки 6 «Б»

• Название: Тусовки 6 «Б»
• Автор: Людмила Матвеева
• Жанр: Детские приключения

Мы учимся в шестом классе. А после школы часто встречаемся в парке. Рассказываем анекдоты, музыку обсуждаем, журналы, сплетничаем, делимся новостями, в общем – тусуемся.

Родителям не нравятся наши словечки, одежда и вкусы, и тогда мы с ними ссоримся. В общем, ты меня понимаешь, если тоже учишься в шестом.

---

Леха ждал на аллее Чудаков. Он держал две пачки мороженого и сурово смотрел в конец аллеи Чудаков – оттуда, из-за поворота должна появиться Агата. Если, конечно, она придет. А если не придет? Запросто может не прийти. И прийти может. Тоже запросто.

Леха стоял всего минут десять, но они показались ему часом. Мимо прошла Оля, она не смогла промолчать:

– Не придет! Сам виноват, изменщик коварный!

Потом появился Профессор:

– Могу предсказать ближайшее будущее… за гонорар, естественно.

– Денег нет, – ответил Леха, – бери мороженое, если совесть позволит.

– Позволит, – спокойно сказал Профессор Кислых щей и раскрыл пачку мороженого. Он ел медленно, с наслаждением и задумчиво смотрел на Леху. А потом выбросил обертку в урну и собрался уже уйти.

– Эй! А предсказание?

– Ах, предсказание. Она не придет, Леха, вот тебе и предсказание. Ты сам во всем виноват. – Он отошел довольно далеко, потом обернулся и крикнул: – Или придет! Надежда все же остается.

Леха еще подождал, надежды совсем не осталось. Он махнул рукой. Сердце чуяло: «Не придет». Стал разворачивать мороженое, которое предназначалось ей. Надо же хоть чем-то утешиться.

И тут совсем неожиданно появилась она, такая хорошенькая, тоненькая, походка легкая, глаза независимые, озорные. Уголки рта весело приподняты.

– Леха, чего ты тут стоишь как столб?

– Так просто, все равно делать нечего.

– Вот почему ты тут оказался, а я думала, ждешь кого-то. И мороженое купил себе любимому, да?

Он хотел ответить: «Не люблю ехидных», но вырвалось другое:

– Тебе купил, на, держи, – ворчливый тон, а взгляд почти нежный. Она сразу поняла взгляд, и тон тоже был понятен. Ела мороженое «Золотой слиток», шагала рядом, стараясь попасть в ногу. В его наушниках звучала песня:

Но постой.

Ты не бросай стихи в огонь,

Огонь их не возьмет,

Тебя согреют молоко и мед.

Молоко и мед.

Я помню только комнату и стол.

И ключ дрожит в руке,

Как будто я опять забыл зажечь

Фонарь на маяке.

Вдалеке. Уже сигналят корабли,

Весна разгонит лед,

И к нам вернутся молоко и мед.

– Я люблю «Сплин». – Леха сказал это с чувством; может быть, слова о любви относились не только к группе «Сплин»?

Агата все понимала, но по ней это было незаметно, хотя Леха тщательно вглядывался в ее лицо. Но лица девчонок иногда бывают непроницаемыми. Может быть, это и спасает девчонок от лишних обид, насмешек и разных огорчений, мелких и крупных.

– Я тоже люблю «Сплина», – небрежно поддержала она разговор, никаких намеков.

Все было прекрасно, Агата подумала, что Лехины фокусы и зигзаги, наконец, в прошлом. Она сказала:

– Леха, ты очень ревнивый, от этого же с ума можно сойти!

Леха сразу снял наушник и рявкнул:

– А ты не кокетничай с Макароном! И с Харей! И с борцом Сашкой. Как будто ты девушка легкого поведения! И еще – кто такой Глеб? Я такого вообще не знаю!

Она тоже выпутала свои каштановые пряди из наушников и уставилась на него:

– Глеб? Понятия не имею. И никакого я не легкого поведения, просто красавица, и все за мной бегают и в жизни, и в Интернете. Леха, это нормально.

Вспыльчивый Леха стал кричать и размахивать руками:

– Не выкручивайся! Имей мужество сознаться! – Так всегда припирала к стенке своих учеников завуч Оксана Тарасовна. И называла их «учащиеся». Но Леха не Оксана, вот почему Агата рассмеялась.

– Леха! Я догадалась! Ты читаешь мой ЖЖ! Ну ладно, я признаюсь. Там была ошибка, Глеба нет, это хлеб, понял?

Он не поверил и буркнул:

– Понял.

Агата ласково взяла его за руку. Это был абсолютный мир. Совсем без тени обид, ревности, злых упреков. Прекрасный мир!

Но тут мимо прошла Юна, нежная, гибкая, длинноногая. И Леха высвободил свою руку из Агатиной руки. Он стал смотреть на Юну, хотя и пытался это скрыть.

– Юна, – позвала Агата, – постой!

– Слушаю, – остановилась Юна.

– Надо поставить точку над «i». Я поставлю ее тебе в лоб.

– Я не согласна, – серебристым голосом ответила Юна и убежала.

А Леха? Он опять шел рядом с Агатой.

– Ты сама ревнивая, а я верный и скромный, – он лукаво улыбнулся, – с самого сентября я храню эту, ну как ее… верность до гроба. Я не ты, ни с кем не кокетничаю, глазки не строю.

– Я тоже не строю, у меня взгляд такой веселый, – вздохнула Агата. – А ты вечно крутишься около разных красоток. Хотя Юна вовсе не красавица, у нее кривые ноги и лицо тоже странное какое-то, неужели не видишь?

– Как я могу видеть, если ты не разрешаешь мне на нее смотреть! Ты со своей ревностью достала уже!

Подошел пес Степа, увидел, что они собираются поругаться, и рассказал анекдот: «Сидят трое. Выпили, один предложил: „Давайте каждый признается в том, в чем никогда никому не признавался“. И начали. Первый сказал: „Я ворую, не попадаюсь“. Второй сказал: „Живу с женой начальника, никто не догадывается“. Третий сказал: „А я никогда не признавался, что не умею хранить секреты“».

Агата и Леха хохотали от всей души. Не зря Агата ходит с девчонками на заседания клуба бывших обиженных. Взрослые женщины часто говорят, что всякие измены мужчин и прочие их фокусы легче пережить, если у тебя есть чувство юмора. У Агаты оно, определенно, есть. А Леха – особь мужского пола со всеми недостатками мужского характера. «Возраст значения не имеет: какой характер в двенадцать лет, таким он останется и в сто двенадцать», – так однажды сказала Сильная.

– Леха, тебе самому не надоело все время изменять мне? То у тебя вечная любовь на неделю к Анюте балетной, то ты на Лидку Князеву западаешь, совсем без тормозов. То еще кто-то на глаза попался. Ты что? Вообще, что ли? У меня никакой ревности нет, просто неприятно, – так говорила она, а он виновато молчал, опустив голову.

Потом сказал:

– Это были не измены, а минутные увлечения, большая разница. А Князева сама мне мозги клепала, я ни грамма в нее не влюбился, что же у меня – совсем вкуса нет?

Агата рассмеялась. Леха кивнул в сторону – к ним приближалась веселая компания: Харя, Оля с Артемом, Надя-Сфинкс, Лидка Князева. Они искали Степу.

– Степа! Расскажи анекдот! – попросила Оля, а кролик Крошка, спрятанный под Олиной курточкой, тоже попросил:

– Расскажи, Степа, ты так хорошо рассказываешь. – Крошка подлизывался к Степе, скрывал страх.

– Давай, Степа, рассказывай. А то тоска заела, – поддержала Лидка, – я совершенно не привыкла быть без Салата, скучаю ужасно.

– Расскажи, Степа, народ просит, – по-хозяйски обратился Харитон по прозвищу Харя к своему питомцу. И пусть все в тусовке, а тем более Леха, не забывают, кто главный. И пускай этот Леха перестанет показывать Харе кулак и делать свирепое лицо. Да, Харя влюбился в Агату. Что тут поделаешь? Она самая красивая на всем Лунном бульваре, в такую девочку нельзя не влюбиться. А главное, любовь Харитона – страшная тайна, никто о ней не знает, и Леха не догадывается. А лупит Харю на всякий случай, есть такое волшебное слово – «профилактика». Так говорят, если надо заранее принять меры. Обо всем этом не раз думал Харитон. И сейчас он почти не смотрел в сторону Агаты, так ему казалось. Но почему-то видел ее улыбку, лукавые глаза, острый подбородок и земляничный рот. Вот она дунула на свою легкую челку, и челочка взлетела над бровями.

Многие девчонки носят челочку, но ни одна девочка в мире не сумеет таким милым и озорным способом поправить прическу.

– Итак, анекдот, – объявил пес Степа, – а ты, Леха, перестань показывать кулак моему хозяину Харитону, а то я рассержусь.

– Никто и не показывает кулак, – отпирался Леха, – нам в секции вольной борьбы вообще запрещено драться на бульваре с посторонними.

– Значит, так. Миллионер приезжает в отель. «Мне номер люкс». – «А вчера приехал ваш сын и снял для себя целый этаж». – «Сын может себе это позволить. У него отец – миллионер, а у меня – нет».

Они смеялись, как всегда, громко, дружно и весело. Суворовна ворчала:

– Птичек распугали, я воробушкам пшена сыплю, а они все разлетаются. Разве нельзя хохотать тише? – крикнула она шестиклассникам, от ее голоса последние воробьи сорвались с места и упорхнули на вершину старого тополя.

– Всю живую природу растревожили! – ругалась старуха Суворовна. Кутузовна погладила сестру по плечу:

– На молодежь серчать – все равно что погоду ругать – смысла никакого. Ну как, Суворовна, нравится тебе пословица моего сочинения?

– Ха-ха! А ты сама-то каждый день ругаешь погоду. То тебе слякоть не подходит, то мороз тебя достает, то зачем снега нет, то зачем снег есть. Разве не так?

– Так. Но ругаю, когда ноги ломит или давление скачет. Я метеозависимая, – с гордостью объявила Кутузовна. – Тонкий организм, погодные условия влияют на мое самочувствие.

– Во! А на мою нервную систему, представляешь, влияет эта невоспитанная молодежь! – Она кивнула на тусовку. – Леха орет, Олька верещит, Надька-Свинтус хохочет во все горло, собаки лают, дети двенадцати лет обнимаются, кадрятся, изменяют, устраивают друг дружке сцены ревности. Терпение мое кончается! – Она сложила ладони рупором и рявкнула: – Молчать!