Газета Завтра Газета - Газета Завтра 424 (1 2002)

• Название: Газета Завтра 424 (1 2002)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

Изложено это всё в том же 1839 году. Кроме того, они представили более полутора тысяч страниц текста и 190 листов чертежей.

Стало быть, если предложение Мордвинова довести до осуществления и стянуть рельсами Приморье и Амур с Петербургом, а Москву с Севастополем и Архангельском, то Россия сосредотачивается "на пространстве, в 16 раз меньшем".

Государство становится мобильным, ударным, развитым и разящим.

Проложи мы дорогу одновременно к Москве и Одессе в Крымскую войну, ни один супостат не сунулся бы. Французы и англичане были бы сброшены в море. Та же участь после них постигла бы и японцев.

Русские ресурсы, сосредоточенные на пространстве в 16 раз меньшем, чем её "одна шестая" часть света, делают наше Отечество несокрушимым. Будет только одна проблема при такой интенсивности бытия: это запереть все границы по периметру, чтобы не быть “зачумлёнными миграциями".

Это открытие Мельникова и Кербедза, даже если они почерпнули его за рубежом, создано Богом специально для России с её десятью тысячами вёрст между океанами. Она, эта идея, должна была бы немедленно, степным пожаром, пронестись по русским городам и весям, стать господствующей во всех салонах, академиях, училищах, институтах, семьях, приходах, полках, кораблях, и с каждым годом и поколением собирать всё больше сторонников, пока не стала бы господствующей идеей Руси вместо поисков западников и славянофилов.

Надо было действительно выходить "из шинели", но только из офицерской шинели путейца.

После взятия Парижа и Ватерлоо, после грандиозного смотра русской армии в долине Вертю, где на Каталунских полях в 451 году вождь вестготов Аэций остановил орды Аттилы, где перед изумлённой Европой парадным строем прошли 150 тысяч победоносных русских воинов, следовало поставить перед Россией не менее великую созидательную идею внутри страны и продолжить дело Петра об изначально морской цивилизации Руси.

Император Николай I сказал: "Москва будет в Кронштадте". Потёмкин построил верфи в Херсоне, Николаеве, Севастополе. Теперь надо было, чтобы Севастополь и Архангельск пришли в Москву, и с ними одновременно Казань и Нижний Новгород, а далее и Иркутск с Сахалином и Владивостоком.

"История не имеет сослагательного наклонения" только у дураков, ибо идея Мельникова и Кербедза о шестнадцатикратном сокращении пространства страны сейчас так же жгуча, как и тогда. Она, собственно, и стала содержанием русской истории последние 150 лет. Инстинктивно именно эта идея двигала теми, кто строил дороги к Чёрному и Белому морям, прокладывал Транссиб и БАМ к океану и кто мечтает о туннеле до Сахалина, кто прокладывал Севморпуть.

СМЫСЛ РУССКОЙ ИСТОРИИ — это стягивание России — "Сада Богородицы" — сверхмагистралями между тремя океанами и ограждение её с юга от Дуная до Амура десятью казачьими войсками. Если бы не революционный заговор против России, Император Николай II проложил бы сверхмагистраль от Санкт-Петербурга до Владивостока.

Эту сверхмагистраль попытались было создать большевики в 20-х годах, пока были полны пафоса завоевания мира. Именно потому и родился план ГОЭЛРО, чтобы прежде всего электрифицировать сверхмагистраль между океанами.

Воплощение идеи, высказанной двумя будущими генералами-путейцами и профессорами Мельниковым и Кербедзем, сегодня не только актуальна, она — вопрос бытия России как государства. Недавно, когда огласили идею сверхмагистрали между Петербургом и Москвой, тут же вынырнули экологи из партии зелёных соплей. Правда, почему-то их тревоги очень уж часто совпадают с тревогами западных разведок и с теми силами, коим крайне неприятно усиление России.

Авторы идеи говорили о скорости железных дорог "в четыре раза больше скорости обыкновенной почтовой езды". Сегодня заменим скорость "обыкновенной почтовой езды" скоростью движения на наших трассах автомобилей, автобусов и дальнобойщиков. Она вряд ли превысит скорость в 70-80 километров в час. На Западе поезда давно ходят со скоростью в 300 километров в час. У японцев есть поезд "аист", который разбегается до 400-500 километров в час. Стало быть, на нашей сверхмагистрали от Калининграда и Петербурга до Владивостока или Южно-Сахалинска поезд должен делать 300-350 километров в час, чтобы в четыре, а то и в пять раз превысить скорость автобуса и сжать сегодня пространство нашей Родины в 16 раз. Дорога до Владивостока заняла бы всего сутки, как сейчас до Сочи.

Пусть промышленники, оптовики и сырьевики прикинут выгоды от такой трассы, я уже не говорю об аналитиках из Генерального штаба. Только такую сверхмагистраль необходимо строить одновременно как между Балтикой и Приморьем, так и Белым и Чёрным морем.

Это и есть великая национальная идея, требующая на долгие годы мобилизации всех ресурсов и сплочения народа.

Параллельно со стальными трассами следует прокладывать и автомобильные сверхмагистрали. Это вам не за баррели с нефтью торговаться. Дороги, как показал Пётр Великий, главное царское дело. Это хорошо понимал и Иван IV, когда Ермаку "велел называться князем". Церковь прославила Ермака и дружину как первого апостола Сибири. Но дело Ермака прежде всего было делом морским. Он пришёл в Сибирь к ордынским степнякам водой. И через сорок лет казаки дойдут до Тихого океана через всю Сибирь водой, не считая волоков.

Строители Транссиба воодушевлялись океанской судьбой России и не забывали о ней ни на час. Потому западный портал туннеля через Яблоневый хребет украсит надпись "К великому океану", а на восточном портале будет выбито "К Атлантическому".

Сейчас это океаническое мышление в воровском обществе утрачивается. Даже путейцы, самые широкие и народные из "отраслевиков", забывают о назначении Транссиба. Отмечая столетие Транссиба, отсчёт вели километрам не по расстоянию от Петербурга до Владивостока, не от океана к океану, а от Москвы, где начальство сидит.

Сегодня нет у России большего врага, чем профессионал. Как когда-то хитиновый покров не позволил эволюционировать насекомым, так сегодня роль хитинового покрова заменяет профессионализм или, как говорят, "профессиональный кретинизм". Таким же хитиновым покровом является узкий национализм или криминализм. Но есть и "отраслевой идиотизм".

Все наши правительства последних десяти лет набиты хитрыми, "профессиональными", как бы это выразиться… тупицами. Если в театре патетически восклицают: "Это не профессионально!" — можете быть уверены, что этот театр если не мёртв, то близок к этому. Профессионализм омертвляет. Это не противоречит тяге к высокой выучке и мастерству в любом деле.

В. Соловьёв, философ, в своих последних прозрениях предрекал, что убийцей России будет нечистый "технократ".

В правительстве нет, по сути, ни одного человека с высшим образованием, ибо по высокой международной мерке "высшим" может быть только классическое гуманитарное образование. Специальное образование, даже самое лучшее, не может быть "высшим", разве что человек после ВУЗа сам пройдёт курс классических наук. Не зря раньше говорили, что если человек ничего не изучал, кроме римского права, он всегда будет образованнее того, кто изучал все науки, кроме римского права. Здесь заложен очень глубокий смысл.

Мельников и Кербедз вместе со своим Государем понимали во всём объёме роль путей сообщения, потому что не были "профессионалами".

Даже в нынешнем правительстве самым разносторонне знающим человеком является, может быть, всё же путеец Аксёненко, как до него таковым был министр путей сообщения Фадеев, спасший наши железные дороги от расчленения и приватизации. На железных дорогах дисциплина строже, чем в любых силовых структурах. Традиция эта закладывалась ещё первым министром путей сообщения России генералом Мельниковым. Когда поезда побегут между столицами, Мельников за свой счёт, с помощью Константина Тона, построит в Любани храм и занесёт на мраморную доску имена 72 строителей Николаевской железной дороги. Там же он завещает себя похоронить.

Император-инженер, зная бюрократию столоначальников, велел полковникам Мельникову и Крафту быть при Государе. В Институте Корпуса инженеров путей сообщения, основанном Александром I в 1809 году, к началу изысканий сложилась дворянская дружина выдающихся путейцев, которые окажут мощное и даже определяющее воздействие на всю последующую русскую жизнь и государство. Почти все они вырастут в известных профессоров и генералов-путейцев и станут гордостью русской науки. Они заставят Европу относиться к себе почтительно. В научном плане Институт корпуса путей сообщения уже во времена Пушкина и Лермонтова станет сильнейшим вузом России в научно-техническом отношении, и, как покажет жизнь, в нравственном плане офицеры-путейцы станут эталоном русского общества.