Сергей Емельянов - Феноменология русской идеи и американской мечты. Россия между Дао и Логосом

• Название: Феноменология русской идеи и американской мечты. Россия между Дао и Логосом
• Автор: Сергей Емельянов
• Жанр: Культурология

В работе исследуются теоретические и практические аспекты русской идеи и американской мечты как двух разновидностей социального идеала и социальной мифологии. Книга может быть интересна философам, экономистам, политологам и «тренерам успеха». Кроме того, она может вызвать определенный резонанс среди широкого круга российских читателей, которые в тяжелой борьбе за существование не потеряли способности размышлять о смысле большой Истории.

---

Война есть один из видов борьбы наряду с борьбой конкурентной, внутренней борьбой творца, борьбой против врагов блаженства и т.д. Как отмечает доктор философии и математики, второй в истории шахмат чемпион мира Эммануил Ласкер, «жизнь, согласно древнему изречению, есть непрекращающаяся борьба. Поэтому теория борьбы, подобно вьюнку, обвивает зеленое древо жизни» [39] .

Организованный конфликт есть, по Гегелю, только видимый исход столкновения идей. Процесс борьбы очень многое меняет в соотношении самосознаний. В «Феноменологии духа» Гегель подчеркивает: «Индивид, который не рисковал жизнью, может быть, конечно, признан личностью, но истины этой признанности как некоторого самостоятельного самосознания он не достиг» [40] .

В мире есть множество стран, где наука войны развита очень высоко. Но зрелая наука стратегии возникла не на Западе, а на Востоке. Как условная модель боевого сражения в Древней Индии возникли шахматы. Первичная форма шахмат называлась «чатуранга», то есть «четырехосновная». Далекий предок современных шахмат, чатуранга была игрой, отображавшей состав и строй тогдашнего индийского войска, в которое входили пехота, конница, слоны и боевые колесницы.

В Японии стратегия была возведена в ранг искусства. Японский воин не более талантлив, чем западный. Тем не менее, совокупность уникальных условий дала мастерам фехтования и единоборств этой страны время и стимул к глубокому и доскональному изучению своего искусства. В сравнении с этими воинами стратеги других наций не более чем одаренные любители.

Время великих мастеров меча давно уже прошло. Но развиваемые ими стратегии продолжают оставаться жизнеспособными, ибо война независимо от принимаемых форм и видов остается вопросом доминирования одного человека над другим. Стратег имеет дело с идеями о том, как контролировать действия людей. Путь стратегии состоит не из мыслей, а из ментальных принципов и способов мышления.

Воинов феодальной Японии часто сравнивают с европейскими рыцарями. Данное сходство является поверхностным. В Европе техники ведения боя и оружие непрерывно изменялись из-за частых столкновений различных культур. В Японии же война, за незначительными исключениями, была делом внутренним. Изолированный от остального мира, японский арсенал оружия оставался неизменным на протяжении веков.

Золотой век мастеров единоборств и фехтования пришелся на начало XVII столетия. После длительной гражданской войны была объявлена жесткая диктатура. Воины (известные как самураи), выжившие на полях сражений, стали гарнизонным войском. Обладая законным правом убить любого простолюдина, не выказавшего должного уважения, самурай жил с осознанием того, что однажды и он тоже может погибнуть от меча. Вынужденные жить в мире насилия и неожиданных смертей, самураи воспользовались единственной доступной возможностью (кроме безумия): они трансформировали насилие в искусство [41] .

Зарождению и развитию различных стилей японских единоборств способствовали религиозные и философские учения, проникшие в страну преимущественно из Китая. Самая протяженная во времени Китайская цивилизация имманентно ориентирована на Великий порядок, основанный на социальной гармонии и справедливости. Причиной проявления заинтересованности в философских учениях китайских мудрецов является следующая: среди правящего клана Японии в тот период было распространено убеждение в том, что Китай является «идеальным государством», где создана гармония жизни.

Известно, что Восток очень почтительно относится к традиции. Все новое вырастает, используя «базис», который строился веками и тысячелетиями. Поколение за поколением наращивало пласт знаний, используя в качестве первоосновы древнейшие источники. Наибольший толчок всей философской и научной мысли Дальнего Востока дал Древний Китай. Его «мудрейшие мужи» оставили богатейшее наследство по всем сферам жизни от основ мироздания и боевых искусств до стратегии государственного строительства и предпринимательства. Можно заметить в скобках, что в китайском языке словосочетание «заниматься бизнесом» совпадает с понятием «осмысленно жить» [42] .

Европейские мыслительные традиции, основывающиеся на иудейско-христианской платформе (в том числе марксизм), в отношении Вселенной склонны принимать точку зрения «я-оно», что по сути представляет собой дуалистический подход. В большинстве же восточных философий Вселенная рассматривается как единое целое. Считается, что она представляет собой равновесие позитивной и негативной силы, причем обе силы одинаково важны. В Японии эти силы называются ин и е (инь и янь по-китайски).

Основополагающая концепция ин-е гласит, что во Вселенной существует общее равновесие. В каждой ситуации работают положительная и отрицательная сила, и повсюду эти две силы находятся в гармоничном равновесии. И только при наличии какого-либо локального дисбаланса данных сил возникает конфликт. Исправив дисбаланс, можно разрешить и сам конфликт. Действия опытного стратега, даже если они вызывают огромные разрушения, будут преисполнены красоты и законченности – его насилие не разрушает ситуацию, а уравновешивает ее.

Несомненно, что уникальное японское искусство войны взаимосвязано с уникальностью японского языка. Как и сам путь Стратегии, он отличается от привычных европейских представлений.

В английском языке обычный порядок слов «субъект-глагол-объект»: «Я достигаю успеха». В японском языке порядок слов «субъект-объект-глагол»: «Я успеха достигаю». В английском языке субъект и объект отделены друг от друга глаголом, а в японском языке они как будто подталкиваются глаголом друг к другу. В результате, в английском или любом другом, ему родственном языке, всегда есть ощущение, что «целеустремленный субъект» что-то делает с объективной реальностью. В японском языке чувство единства объекта и субъекта гораздо больше. Как следствие, возникает ощущение совместности совершаемых действий и две противостоящие друг другу силы посредством техники и стратегии объединяются [43] .

Западные языки намного более просты, функциональны, структурированы и формализованы по сравнению с русским. Вследствие этого Запад и Соединенные Штаты Америки эмоционально беднее нас. Америка и Россия имеют разные ментальности; у них различные исторические и политические традиции и территории. Поэтому механический синтез русской идеи и американской мечты проблематичен или почти невозможен.

Как человек думает, так и строит свои отношения с внешним миром. Познавательный характер лежащих в основе всякого деяния усилий подчеркивается известным буддийским изречением: «Все, чем мы являемся, – это результат того, что мы думали».

Арабская, тем более, римская Единица тянется кверху, как Огонь, или фаустовская душа. Если арабские цифры еще имеют тенденцию к округлости, то римские категорически прямолинейны и рассекают пространство – «Разделяй и властвуй!», «Рви мысль», «Плати и потребляй». Китайская же единица горизонтальна / – /, как и дао-вода устремлена вниз и вширь.

Горизонтальная Единица в принципе не может рассекать, ее функция соединительная – не дать распасться единому. «Мой Путь одним пронизан» – говорит Конфуций. Таков Путь и каждого мудреца: соединять разделенное невежеством. Вертикальная Единица располагает к действию, поиску, дерзанию и бунту; горизонтальная – к покою, недеянию, естественности. Одна ведет к разделению и дифференциации, другая – к согласию и интеграции [44] .

С другой стороны, житель Востока более причастен к высоте мира (Вос-ход), а Запада – к падению на Землю, к стихии земли; именно с Запада распространялись приземляющие оковы – колонизация и империализм.

Как отмечал Гегель, «в каждой вещи есть и Запад, и Восток».

Китайское абстрактное «Дао» в философии Лао-Цзы трактуется как «всеединое» и используется для описания абсолютной реальности: «человек зависит от земли, земля от неба (космоса), небо – от Дао, Дао – от себя самого. Дао олицетворяет память, верность изначальному, Основе. В изменчивом есть неизменное, это неизменное и есть истинно-сущее. Даосизм как философия личной ответственности основывается на идее: «жизнь есть война; природа не добра». Идеальный образец даосского духа – не агрессивное животное, но скорее воин-ученый. В даосских храмах он представлен парными изображениями Бога Войны и Бога Литературы.

Основное даосское правило состоит в том, что общение с высшими силами должно быть простым. Лао-Цзы сумел соединить обыденную практичность с вечной философией. Но даосизм не занимается изменением общества. Во времена политических революций и смут Лао-Цзы советует укрываться в горах, возвращаясь после того, как все успокоится.