Еремей Парнов - Заговор против маршалов

• Название: Заговор против маршалов
• Автор: Еремей Парнов
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2012

Проза и публицистика Еремея Парнова хорошо известны чита­телям. Его научно-фантастические и приключенческие книги, очер­ки о странах Востока и повести на историко-революционные темы получили широкий отклик. Произведения Е. Парнова изданы во мно­гих странах Европы, Азии, Северной и Южной Америки.

В Политиздате вышли снискавшие общественное признание книги Е. Парнова «Боги лотоса» и «Трон Люцифера»; художест­венно-документальные повести «Секретный узник» (об Э. Тельмане), «Посевы бури» (об Я. Райнисе), «Витязь чести» (о Ш. Петефи), «Под солнцем багряным» (об У. Тайлере).

Новый роман Еремея Парнова «Заговор против маршалов» по­вествует о драматических событиях, предшествовавших Великой Отечественной войне. Речь идет о так называемом «военно-фашист- ском заговоре» в РККА, о процессе над выдающимися военачаль­никами, уничтоженными по указанию Сталина. Большое внимание уделено и фальшивке, сфабрикованной нацистской службой безо­пасности, кровно заинтересованной в политической дискредитации М. Н. Тухачевского, других советских маршалов и командиров, став­ших в скором времени жертвами репрессий. В романе исполь­зованы многочисленные, подчас неизвестные широкой общественно­сти документы…

---

—      Мысли о будущем угнетают меня. Ощущая пол­нейшее бессилие хоть что-нибудь изменить, чувствуешь себя таким жалким.— Фиппс простился и незаметно покинул прием.

Дамы и кавалеры в париках оттанцевали свое. Лучи прожекторов осветили затянутое облачной пеле­ной небо. Знаменитый летчик Удет принялся выписы­вать фигуры высшего пилотажа.

—      Боюсь, что ко мне вернется прошлогодняя про­студа,— пожаловался жене посол Додд.

—       Сходи за пальто и шляпой,— посоветовала Мэтти.— Или совсем уедем?

—      Четверть одиннадцатого,— он защелкнул крыш­ку карманных часов.— Из Олимпийских игр Гитлер делает себе грандиозную рекламу. Сэр Эрик прав: фашизм и пулемет, фашизм и футбол, фашизм и цветы... Ты обратила внимание, дорогая, на того господина, что стоял с Геббельсом?.. Это знаменитый романист Юнгер. Пишет ритмизованной прозой, вроде Аннунцио... Даже названия у них схожи: «Мраморные ска­лы», «Девы скал». Красивенькая дешевка. Я только сейчас обратил внимание... И этот сексуальный культ родины: невеста, жена... С рыцарским идеалом его роднит разве что фразеология, набор заезженных мета­фор. На деле же — звериная похоть и пьяный садизм.

34

Троцкистско-зиновьевский центр ставил главной своей задачей убийство руководителей ВКП(б) и в пер­вую очередь убийство Сталина и Кирова. Через членов центра И. Н. Смирнова и Мрачковского центр былсвязан с Троцким...   „

Протокол допроса Г. Зиновьева

от 23—25 июля 1936 г.

...Единственным средством, с помощью которого мы можем надеяться на приход к власти, является орга­низация совершения террористических актов против руководителей ВКП(б), в первую очередь против Сталина.  Протокол допроса Л. Каменева

от 23—24 июля 1936 г.

С целью ведения в Советском Союзе троцкистской контрреволюционной работы и организации террори­стических актов над Сталиным я нелегально приехал в СССР.

Я не решился без специальных указаний Седова идти на это и сообщил условным письмом Седову в Па­риж, что есть возможность наладить связь с крупной немецкой организацией крайне правого направления (речь идет о ГЕСТАПО...).

Протоколы допросов В. Ольберга от 13 февраля и 9 мая 1936 г.

В середине 1934 года Дрейцер Е. мне докладывал, что им подготовлялось одновременно убийство Воро­шилова, для чего должен был быть подготовлен Шмидт Дмитрий, бывший в армии на должности командира и не бывший на подозрении в партии.

Протокол допроса С. Мрачковского

от 19—20 июля 1936 г.

Следователь А. Я. Радзивиловский — секретарю ЦК ВКП(б)Н. И. Ежову: «Исключительно тяжелая работа в течение трех не­дель над Дрейцером и Пикелем привела к тому, что они начали давать показания».

Содержание письма Троцкого было коротко... «До­рогой друг! Передайте, что на сегодняшний день перед нами стоят следующие задачи:

первая — убрать Сталина и Ворошилова,

вторая — развернуть работу по организации ячеек в армии,

третья — в случае войны использовать всякие неуда­чи и замешательства для захвата руководства».

Протокол допроса Е. Дрейцера

от 23 июля 1936 г.

Валентин Павлович Ольберг — следователю: «После Вашего последнего допроса... меня охватил отчего-то ужасный, мучительный страх смерти. Сегод­ня я уже несколько спокойнее. Я, кажется, могу огово­рить себя и сделать все, чтобы положить конец мукам. Но я не в силах возвести на самого себя поклеп и ска­зать заведомую ложь, г. е. что я троцкист, эмиссар Троцкого и т. д. Я приехал в Союз по собственной инициативе, теперь — в тюрьме уже — я понял, что это было сумасшествие, преступление. Горько раскаи­ваюсь в нем. «Я сделал несчастными не только себя, но и жену мою, брата».

Н. И. Ежов — Я. Б. Сталину:

«Посылаю проект Закрытого письма ЦК ВКП(б) ко всем организациям партии о террористической дея­тельности троцкистско-зиновьевско-каменевскойконтр­-революционной группы.

Для перепроверки изложенных в письме фактов я их зачитал т.т. Агранову и Молчанову».

Сталин вычеркнул определение «каменевской» и исправил «группу» на «блок».

«Равным образом считается установленным,— впи­сал он для усиления,— что зиновьевцы проводили свою террористическую практику в прямом блоке с Троцким и троцкистами».

Дойдя до четвертого раздела, где в качестве «главной задачи» блока называлось «убийство товарища Стали­на», сделал длинные «вожжи», присовокупив к себе Ворошилова, Кагановича, Кирова, Орджоникидзе, Жда­нова, Косиора и Постышева. Вячеслав Михайлович Молотов оказался обойденным, недостойным пули фа­шистских наймитов.

Сов. секретно Экз. № ЗАКРЫТОЕ ПИСЬМО ЦК ВКП(б)

О террористической деятельности троцкистско-зиновьевского контрреволюционного блока.

Обкомам, крайкомам, ЦК нацкомпартий, горкомам, райкомам ВКП(б).

18 января 1935 года ЦК ВКП(б) направил закрытое письмо ко всем организациям партии об уроках собы­тий, связанных с злодейским убийством товарища Кирова.

В этом письме сообщалось, что злодейское убийство Сергея Мироновича Кирова, как это было установлено судом и следствием, совершено ленинградской группой зиновьевцев, именовавшей себя «ленинградским цент­ром». В письме говорилось также о том, что «идейным и политическим руководителем ленинградского центра был московский центр зиновьевцев, который не знал, по-видимому, о подготовлявшемся убийстве тов. Ки­рова, но наверное знал о террористических настрое- ниях «ленинградского центра» и разжигал эти настрое­ния».

Как известно, тогда Зиновьев и Каменев признали свою вину только в разжигании террористических настроений, заявив,чтоонинесут за убийство С. М. Ки­рова лишь моральную и политическую ответствен­ность...

На основании новых материалов НКВД, полученных в 1936 году, можно считать установленным, что Зи­новьев и Каменев были не только вдохновителями террористической деятельности против вождей нашей партии и правительства, но и авторами прямых ука­заний как об убийстве С. М. Кирова, так и готовивших­ся покушениях на других руководителей нашей пар­тии и в первую очередь на т. Сталина...

Начальник экономического отдела НКВД Миронов поехал показаться Казакову в Институт эксперимен­тальной медицины.

Чудодей-доктор однажды посодействовал ему свои­ми органопрепаратами по мужской части. Курс лизатов вроде бы подействовал на какое-то время. Теперь же требовалась помощь иного рода: от расстройства сна. Ночные бдения вызвали полное истощение нервной системы.

Из трехсот оппозиционеров, вот уже более года си­девших во внутренней тюрьме, на процесс «объединен­ного центра» предполагалось вывести двенадцать че­ловек, но Сталин вписал еще четырех.

Вчерне работа была закончена. Оставалось лишь подогнать стыки, устранив разночтения в показаниях. Сталин безжалостно правил протоколы, вставлял целые абзацы, вычеркивал одни имена, добавлял другие. Усиление военного акцента потребовало корректировки всей схемы, что чрезвычайно нервировало следствен­ный аппарат. Назначенная в первом приближении дата катастрофически надвигалась.

С главными участниками осложнений не предви­делось. Психологическое и иное давление научило их по-доброму ладить со своими «опекунами». Тем более что в обмен за сотрудничество были обещаны высокие гарантии. Зиновьева и Каменева возили в Кремль, где в присутствии Ежова с ними беседовали Сталин и Ворошилов. Иван Никитич Смирнов выговорил сво­боду для дочери и бывшей жены у Ягоды. Рейнгольда и Мрачковского дважды вызвал к себе Ежов. Словом, комплексное воздействие принесло ожидаемые резуль­таты.

Мрачковский, не исправив ни единой запятой, подписал все шесть «парадных», заранее отпечатан­ных протоколов. Лишь на вопрос о связях с загранич­ным троцкистским центром потребовал предъявить доказательства.