Дмитрий Зуев - Времена года

• Название: Времена года
• Автор: Дмитрий Зуев
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1963

---

КОЛОНИЯ ЧАЕК

Птичий «базар» на живописном озере Киёво, близ станции Лобня, известен давно. На озерных киевских плавнях раскинулась гнездовая колония чаек. Летом здесь гнездится не менее 4—5 тысяч пар этик птиц. Раздолье на озере чайкам. На середине озера — плавневый остров. По краям плавня — заросли камыша, осоки, череды и других водолюбивых растений. На мелких местах растения окутаны водяным мхом и водорослями. Изредка попадаются кусты ивняка.

…Весна у порога. Пошли оттепели. Подтаивает снег. Еще прозрачные ручейки говорливо разбегаются с круч в тихие долины Подмосковья.

Тихо пока на озере Киёво. Но недолговечен этот покой. Скоро вешние воды огласит гомон крикливых птичьих стай. Сюда теперь ежегодно слетаются тысячи речных чаек.

Одни и те же птицы по 10—12 лет подряд выводят птенцов на заповедном озере. Удивительна привязанность к родным местам.

Тысячи чаек были здесь окольцованы, и это помогло ученым установить дальность перелетов этих птиц. Киёвские чайки с надписью «Москва» на алюминиевом колечке улетают на зимовку к побережьям Черного, Каспийского и Средиземного морей, долетают до Африки.

Озерная колония чаек стала природной лабораторией для изучения биологии этих полезных птиц. Ученые ведут здесь научно-исследовательскую работу. С весны до осени заповедник Киёво привлекает экскурсии учащихся и любителей природы, которые знакомятся с жизнью речных чаек.

Колхозники Подмосковья видят киевских чаек на своих пашнях вместе с грачами. Как подсчитали ученые, за день пара чаек истребляет вредных насекомых общим весом до 400 граммов. Они клюют саранчу, гусениц луговой совки и мотылька, хлебных жуков и других вредителей посевов.

Большую пользу приносят чайки сельскому хозяйству Подмосковья.

РЫСИ

Там рысь — охотница седая —

Идет, на лапах приседая.

Усатой мордой у воды

В оленьи тычется следы.

П. Комаров

Высоковская уйма — таежный угол дремучих лесов Подмосковья. Там, в дебрях Завидовского охотничьего хозяйства, можно обнаружить глухариные тока, стойбища лосей, порой кабанов, диких коз, следы енотов, волчьи логова.

В глухом лесу под деревней Мокшево охотники напали на необычные следы. По снегу ступали круглые, как чайное блюдце, лапы. Широкий шаг, твердая поступь…

Охотники переглянулись. Рысь! Вот и тушка зайца на следу. Вернее остаться одному на тропе.

Стрелки встали на номера. Загонщики пошли в обход. Егерь, «обрезав» лыжней участок густого леса, установил: две рыси вошли в чащу. Затягивать оклад красными флажками не стали. Не было смысла. Рыси к флажкам равнодушны. Только для волков и лисиц страшен колыхающийся в лесу красный палисадник.

Охотники затаились. Осматриваются, прислушиваются. Ни звука! Величественно высятся деревья над буреломом. Послышался легкий шорох. Стрелок взял ружье на изготовку.

В еловой чаще плавно стелется зверь. Крадется за кустами, припадает к снегу. Издалека донесся голос загонщика. Бесшумными прыжками скачет по сугробам крутолобая дикая кошка. Белеет шея, отвисают черными космами баки. Лоснится серовато-рыжая, местами светло-желтая шерсть. В бурых пятнах спина, бока и передние лапы. Сверкают белые обводы вокруг глаз и губ.

Уши торчат шилом, а на кончиках — кисточки.

Расстояние до хищника — не более пятнадцати шагов. Стрелок нацелился и… невольно залюбовался!.. Красивый зверь!

Пристален кошачий взгляд. В янтарных глазах дико вспыхивают злые огоньки.

Грохнул выстрел. Эхом рвануло лесную тишь. Зверь подпрыгнул, скорчился и перевернулся брюхом вверх. Лапы вытягиваются и вбирают выпущенные в предсмертной агонии острые когти.

— Дошел! — кричит охотник.

Товарищи сошлись и поздравили счастливца с «полем». Да еще с каким! Редчайший трофей Подмосковья!

Старая, матерая рысь: от кончика носа до куцего хвоста — 1 метр 35 сантиметров.

Кошка взята. Два прибылых котенка ушли.

Переночевали охотники в деревне, и опять в лес. С утра до вечера искали рысят. Наконец нашли след и стали на номера. Егерю пришлось гнать уже в сумерки.

Рысенок вышел прямо на охотника. Выстрел. Прибылая самка убита. Только одна рысь скрылась в лесу. Но это до поры до времени.

* * *

Рысь охотится и днем и ночью. Часто она взбирается на дерево и караулит зайцев. Лежит на суку и дремлет, жмурится. Но все вокруг видит. На добычу набрасывается прыжком. Промахнулась — никогда не преследует. Сытая — так же азартно крадется за зайцами, белками, глухарями, рябчиками, тетеревами. Набрасывается даже на косуль и лосят. Вредный зверь!

* * *

Весной рысей можно найти и не по следам. В марте они мяукают куда громче наших домашних кошек. Жутко становится, когда слышишь ночью дикое завывание котов. Два-три самца сидят около одной самки, царапаются острыми когтями и завывают. Охотникам это только и нужно. Они поутру доберутся до зверей.

С тонким мартовским настом у рыси начинается бескормица. Она не может догнать резвого зайца.

До наста рысей преследуют на лыжах. Они быстро уходят накоротке, но устают долго бежать по рыхлому снегу и спасаются, взбираясь на деревья. Подходи и стреляй оплошавшего зверя. Бить следует наповал. Подранок опасен. Рысь задирает любую собаку.

ЛЕСНАЯ СИМФОНИЯ

В мартовскую ночь зима еще украдкой возвращает морозную тишину, колкий воздух, холодный блеск луны, хрустальную звонкость наста и тонкого ледка лужиц. Само время, кажется, застыло на остановке. Сверкают сталактиты ледяных сосулек. Под карнизами — филигранное литье мороза. Вот когда еще пленительнее очарование утреннего волнующего света. Зажигает восток сияние лучистого снега.

Неизъяснимо трогательна бодрящая свежесть капели утра. Просторнее раздвигаются манящие горизонты, светлеют задумчивые дали. «Уж тает снег, бегут ручьи…» В природе восторженный момент крушения застойной зимы.

Лес в тающем снегу. По бугоркам на первых проталинах обнажилась земля. На солнце лужица ясней стекла. Сосны и березы загляделись в сияющие струи прозрачной, как слеза, мартовской воды-снежницы.

…Светает. Лениво проясняются хвойные потемки. Гонимые светом совы, филины и куницы забираются в дупла на дневку. В предрассветном сумраке зайцы и лисицы хитрят, путают следы, спешат на лежку. Уже не всем выводком, а парами, степенно, гуськом идут волки и ложатся в крепях — дремать на солнце. Общество серых разбойников распалось. Волчьи стаи разбились, семьи разделились: старики бросили молодых.

…А вот и солнце. Алые отблески легли на сугробы. Проснулись и вкрадчиво полились в чащу первые звуки лесной симфонии.

Говорливо-задорному речитативу чечеток аккомпанирует нежной свирелью румяный снегирь. Запели клесты, «цик, цок» — выговаривают вперемешку да еще голосистее присвистывают.

Голоса леса окрепли…

А вот еще птичка-композитор. Синица-юла. Забросила старые ноты, забыла однообразный мотив. Зимой, в мороз она монотонно тенькала. Теперь «величальную» весне сочинила синица и выводит новую арию: «Ти-тю-те-ти!» Поет без конца, упивается весной.

И снег песне уже не помеха!

МАРТОВСКИЙ ЗАГАР

Еще природа не проснулась,

Но сквозь редеющего сна

Весну прослышала она

И ей невольно улыбнулась.

Ф. Тютчев

Свет и снег. Глубокие сугробы сверкают ослепительной белизной. Лучисты эти первые дни весны.

Прошумит метель, и яснеет вдруг чистое небо. И тогда кажется, что там, на небесном лугу, сплошь расцвели лазоревые незабудки. По ночам светится синий-синий купол поднебесья. Краше теперь и раннее утро. Волшебно меняется в утренних лучах легкая кайма тончайших облачков. Переливаются лиловые, розовые, палевые полотна света. Прелестны эти неуловимые оттенки красок высокого горизонта. Только мартовскому небу свойственны такие переливы нежных тонов. Маковые зори!

Все раньше восход, позже розовые сумерки заката.

…Солнечное сияние, ласковая синь неба, сверкающие снега зовут и манят любителей-рыболовов на лед. На живца ловятся налимы, судаки и щуки, а на мотыля — окуни, ерши, плотва и густера. Самая любимая удильщиками спортивная пора — до ледохода.

ГРАЧИ ПРИЛЕТЕЛИ!..

Еще в полях белеет снег,

А воды уж весной шумят

Ф. Тютчев

Солнца не видно, а полуденное небо озарено розовым веером лучей. Золотое светило все еще кутается в перистую вуаль туманной пелены. Заоблачное сияние мягко сливается с блеском вод и искрами сугробов. Нежный ветер качает и надувает облака, как бело-огненные паруса. Веет влажной свежестью талого снега. Тихо звенит жемчуг капели. Вода поет!