Эльхан Мирзоев - Мои останкинские сны и субъективные мысли

• Название: Мои останкинские сны и субъективные мысли
• Автор: Эльхан Мирзоев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Любимая его фраза-реакция на любое несанкционированное вышестоящим руководством предложение — «Надо подумать». Любимое действие после этого — попытаться это «надо подумать» изобразить — лицом или ногами — но ничего не сделать. Когда Миткова физически находилась на работе, Орлов был её человеком — со всеми потрохами. Когда она отсутствовала — была в отпуске, «отдыхала», болела или пропадала в салоне красоты — Орлов становился ничейным и ждал, когда кто-нибудь его подберёт. Да хоть враг Митковой — Пивоваров. Ну, так он понимал свои должностные обязанности. Вот, режиссёр эфира отвечает за минимизацию технических сбоев во время выпуска, монтажёр — за безупречно «склеенный» видеоряд и «подогнанный» под него звук, оператор — за качество «картинки»[2], продюсер — за грамотно проработанный и подготовленный телевизионный продукт и т. д. А вот Петя, несмотря на громкое название занимаемой им должности, всегда искал — к кому бы приткнуться и составить свиту и собственное счастье, за кем бы побежать, на ходу заглядывая в лицо и согласно кивая, от кого бы получить ценные указания, чтобы можно было куда-то примчаться и перед кем-то их озвучить. Прислуга под видом службы. Может, сейчас по-другому? Сомневаюсь. Такие не меняются и выживают при любой системе.

Петя коллекционирует головные уборы, и всем про это хобби увлечённо рассказывает — по мнению Орлова, самим фактом коллекционирования он ну, хоть как-то выделяется на фоне серо-облачной Москвы. Хотя в демонстрируемой им коллекции всего шесть-семь предметов. Уверен, в детстве Петя собирал марки — вплоть до института — но заполнил лишь две первые страницы в альбоме, и отчим Владимир Владимирович за это его постоянно «пилил».

Вот… Но! У моего бывшего начальника есть мечта. Он мне про неё не рассказывал, но я-то догадываюсь.

Петя мечтает походить на американских теле-менеджеров. На американских менеджеров вообще, и теле-менеджеров в частности. Для начала — он принял решение сидеть в своём кресле, положив ноги на стол. Наверняка, такое он видел в американских фильмах. Однажды Миткова застала Петю в этой его любимой позе. Не знаю, как ведут себя американские теле-менеджеры в таких обстоятельствах, но их российский обожатель в панике попытался сложить руки перед собой на столе, забыв о ногах — в результате с шумом снёс конечностями все предметы со стола и еле удержался в кресле, несколько секунд искусно балансируя только на «пятой точке». При этом он заискивающе улыбался главной женщине НТВ. Я сидел рядом и расхохотался — громко, некорректно, естественно — Миткова сделала вид, что ничего не произошло, а Петя на меня обиделся.

В другой раз Орлов позвонил своему подчинённому Сергею Гудкову и, не здороваясь, прокричал в трубку:

— Статус!

Гудков вначале ничего не понял, но потом испугался.

— Извините, что, Пётр Алексеевич?

— Статус!

— Ааа…я…м…

— Твой статус? Быстро!

— Я? Я продюсер НТВ. Работаю на договоре.

— Блин! Ну…

Орлов был раздосадован.

— Что-то случилось, Пётр Алексеевич?

— Я имел в виду — что ты сейчас делаешь…

Ему ответили, но как рассказывал Гудков, Петя слушал рассеянно. Видимо, смысл звонка был именно в этой фразе: «Твой статус?» Может, он подсмотрел этот эпизод также в каком-нибудь американском фильме — например, про войну во Вьетнаме?.. А его вот не поняли. Наверное, в тот момент он думал, что его сотрудники тугодумы и дураки. А как было бы красиво — он звонит, кричит в трубку — как по рации: «Статус!», и ему — бац, бац, бац: «Такой-то и такой-то. Делаю то-то и то-то. Закончу в такое время. Разрешите продолжить?»

Ещё Петя носит бороду… Ну, да — чтобы выглядеть серьёзнее, солиднее. Обычно, комплексующие взрослые мальчики для этого и отращивают растительность на лице. Ну, чтобы хоть немного, сволочи, уважали.

Но, всё равно, Петя напоминал мне мальчишку — хотя и старше на 16 лет — и временами было жалко его.

Борода у него рыжего цвета…

Это цирк? Это цирк!

Люди, видевшие НТВ и нтвшников только по «ящику» думают, что на телеканале занимаются пропагандой. Я имею в виду людей, не потерявших способность думать и выстраивать причинно-следственную связь. Мол, сидят там днями и ночами какие-то изверги и придумывают — как бы ещё изощрённее извратить реальность и оболванить население страны, «обмануть Россию».

Так вот, это не так. То есть так, но отчасти. На нынешнем НТВ сотрудники большую часть времени не занимаются пропагандой. Большую часть времени они занимаются интригами и понтами. Особенно начальство.

Вот, например, Кул. Главный эквилибрист нтвшного цирка. Большую часть рабочего времени тратит на лавирование между разными центрами силы на телеканале, не давая усилиться ни одной из них, сталкивая их — чтобы погасили, истратили свои силы во взаимной борьбе. Почти все (исключая спущенные сверху) озвучиваемые гендиректором НТВ административные и творческие решения подчинены в первую очередь не административным и творческим — или даже пропагандистским — целям, а этой возне.

Кто-то возразит — так во всей России, более того — так устроено человеческое общество, во всем мире, во все времена. Не согласен. Конкуренция — да, это хорошо. Результат конкуренции — это выстраданные изменения, положительные изменения. А интриги? Интриги — это неестественный отбор.

Например, игра Кула в третейского судью в борьбе между Пиво и Митковой. Перед носом Лёши он трясёт одной морковкой — возможность заполучить кресло главного редактора программы «Сегодня», а для Митковой существует другая — сохранение за нею её же кресла. То одного обнадёжит, дав понюхать запах кожи этого заветного символа власти, и напугав другую, то поступит наоборот. А эти двое — вроде бы образованные, ну, хотя бы что-то читавшие и видевшие, люди — и сами рады играть в такие игры. Рады, рады. И чтобы насолить друг дружке, готовы пожертвовать качеством работы…

И так далее — для остальных сотрудников Кул придумывает другие «морковки», «кнуты», «пряники». Да, для нормального менеджера — как и для нормального человека — малоприятное занятие, так как интриги, минимум, нерезультативное для рабочего процесса, а для корпоративного здоровья команды просто разрушительное явление. А вот Кулу процесс демонстрации и трясения перед носом сотрудников связкой «морковок» очень нравится. Сама атмосфера недоверия между коллегами, постоянные стычки и войны, «подставы», заговорщические взаимоотношения его очень устраивают. Не телеканал, а кулуары ПАСЕ — митковские, герасимовские, пивоваровские, парфёновские, те, кто за Дирекцию прайм-тайма и программу «Максимум» против тех, кто за «Итоговую программу», бригады дневных выпусков новостей против вечерних и т. д. и т. д.

Лучше, чтобы сотрудники боролись друг с другом. А то поднимут головы и… Хотя многие из тех, кого я видел, головы никогда не поднимут — готовы пожирать друг друга, но не поднимать головы. Да, лучше, чтобы сотрудники-рабы боролись друг с другом.

Начальники, начальники. Современные российские начальники. Помпезные, пышные, напыщенные — особая каста. Вернее, класс. И в то же время трусливые, управляемые, ручные, гибкие, жалкие, раболепные — перед своим начальством.

Начальство. Об этих забавных зверушках можно рассказывать бесконечно. Мне больше интересны были обычные сотрудники на НТВ. Коллеги.

Но обычные сотрудники от начальства мало отличались. Чем дальше, тем меньше отличаются. Чем дальше, тем больше трусят. Управляемые, ручные, гибкие, жалкие, раболепные. Принявшие правила Системы.

Силы-то творческие, молодые надо же ведь на что-то тратить. Раньше спасал лозунг «Новости наша профессия». Теперь больше подходит «Интриги наша профессия». А ещё «Сплетни наша профессия» — искать, получать, распространять сплетни.

Кто с кем воюет. Кто с кем спит (с удивительными эксклюзивными подробностями). Кто с кем пьёт. Кто с кем не пьёт. Кто, когда — и как! — сделал аборт. Какие у кого проблемы. Кто кого вечером проводил домой. Кто с кем поехал отдыхать в отпуск — «А теперь на её живот посмотрите». Кто и каким способом списал деньги в командировке. Кто кого удачно подставил, и кто кого планирует подставить. Какой счёт за услуги ЖКХ пришёл в прошлом месяце коллеге за соседним столом — и почему. Кто какую машину купил и даже — у кого сегодня носки какого цвета.

Приходишь на работу — и начинается: бесконечное пш-пш-пш-пш-пш-пш-пш-пш-пш… В каждом углу, в каждом кабинете. От этого кружилась голова. Даже если не хочешь, тебе расскажут эту «информационную картину дня». Добывать и передавать такие «новости», теперь коллегам доставляет большее удовольствие, чем те, к которым обязывает профессия.

Я был очень рад, что большая часть моего рабочего дня проходила вне Останкина. Там, снаружи, была жизнь: реальная, живая, «разумная действительность» — естественная, такая, какая есть. А здесь, в редакции — оторванность от действительности, прожигание жизни. Пустое. Силы-то надо же ведь куда-то деть! Раз реальной работы не осталось.