Эльхан Мирзоев - Мои останкинские сны и субъективные мысли

• Название: Мои останкинские сны и субъективные мысли
• Автор: Эльхан Мирзоев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Ещё раз — я не защищаю Лукашенко. Но в действиях этого диктатора логики больше. С гуманистической точки зрения, существо ещё то. Но логики-то — больше!

Да, соседи долго пользовались низкими ценами на энергоносители. Вот чиновники из МЭРТа, оправдывая жёсткие меры в отношении Минска, раньше утверждали: у них пенсии выше, чем в России — на 16 процентов в 2006 году — из-за дармовых цен на российский газ и нефть (которые белорусы ещё и перепродают), что приносят дополнительные вливания в бюджет их страны. Во-первых, не на 16, а на все 30 процентов (как-то по-другому в МЭРТе считали), а, во-вторых, пенсии в России несущественно отличаются после того, как стоимость на газ для Беларуси изменилась — за 2009 год разница на 15,9 процентов [103]. Почти заветные 16. Конечно, парни и девушки из МЭРТа могут хлопать в ладошки и злорадствовать, но соотношение не впечатляет. Есть ещё и в-третьих — цены в соседней стране намного ниже. Намного. Пусть меня либеральные экономисты забросают тапками, но и льготы там сохранены. А за то, что Минск пытается платить нормальные пенсии, удерживать низкие цены, лоббировать интересы своего товаропроизводителя, так этому учиться надо. Если даже не методам, как это делает Лукашенко, то самой идее, философии. Только не надо говорить, что «Газпром» — это и есть реализация идеи защиты интересов национальных компаний. Не надо.

Что делать, у всех экономик стран из бывшего Советского Союза одинаковая проблема — испорченность дешёвыми энергоносителями. Тот же газ: во всём мире это — самое дорогое топливо, а обратите внимание, как вы его расходуете у себя на кухне. А видели бы, как газ переводят на предприятиях. Вся жизнедеятельность на этом паразитизме построена. Разве главные источники дохода в российский бюджет — это результат человеческой продуктивности? Да Иван Михайлович Губкин в гробу переворачивается, видя, как разбазариваются недра. Где этот высокоинтеллектуальный труд, приносящий доход в бюджет страны широким потоком? Страна паразитирует на зауральских природных ресурсах. И этому счастью не очень-то стоит радоваться. Ой, как потом больно будет.

Лёгкие деньги и комплекс полноценности погубят государство. Иметь всё и превратить это в трагедию, из богатства сделать оружие самоуничтожения, нация в поисках «Синей птицы», обанкротить губернию, чтобы купить «Майбах», а все беды свалить на врага (Запад, жидомасонов, кавказцев), так заиграться толи в бизнес, толи в геополитику с главной надеждой российской газовой отрасли, что слово «Штокман» стало ассоциироваться с Евгением Петросяном — это очень по-русски. Ну, что же — будет хороший сюжет для героического эпоса.

Эти самоуверенные люди не понимают или забывают или не хотят видеть, что история не раз ставила самых самоуверенных людей — группы людей, очень большие группы людей, в том числе расположенные на очень больших территориях — в самую несамоуверенную позу…

Одна из первых «газовых войн» на постсоветском пространстве началась в 97-м году между Россией и Туркменистаном. «Газпром» тогда считал себя ещё более «большим и сильным»: единственная возможность у Ашхабада продавать свой газ была лишь только при помощи российской газотранспортной системы (так строилось и задумывалось ещё в советское время). Тогдашний глава «Газпрома» Рем Вяхирев при помощи частной карманной компании «Итера» покупал у Туркменистана газ по одной цене, а потом перепродавал его по цене в 3–4 раза[104] выше. Хороший такой, высокоинтеллектуальный бизнес.

Конфликт начался зимой-весной 1997 года, когда неплатежи за перепродаваемый «Итерой» в Украину туркменский газ достигли совсем уже неприличных и оскорбительных размеров, а распоряжаться своим богатством самому Ашхабаду (а именно — продавать газ хотя бы по близкой к нормальной цене и заключать контракты непосредственно с покупателем) — мешал монопольный диктат Москвы и высокопоставленных чиновников — в виде газпромовской посреднической дубины АО «Туркменросгаз»… Тогда договориться мирно, интеллигентно — за столом переговоров — не удалось. Тогда и случилось «Шоу с вентилем-1»: «Газпром» решил не только не покупать, а даже в качестве транзитного газа не пропускать туркменский газ через российскую территорию. А Рем Вяхирев на телекамеры и в интервью газетам вёл себя как барин, говорящий о своих крепостных: «Никуда эти туркмены не денутся, сами на коленях приползут», «Туркменам пески кушать надо», «Наверное, клиент пока не дозрел» и т. д.

Туркменистану и в правду пришлось туго — из-за прекращения добычи газа на многих газовых месторождениях пострадала газодобывающая отрасль страны, и в бюджете денег стало меньше. Но Ашхабад не сдался. 29 декабря 1997 года заработал газопровод в Иран мощностью в шесть миллиардов кубометров в год[105] — первая альтернативная российской «дорожка» для туркменского газа. Начались переговоры с Азербайджаном о Транскаспийском газопроводе в обход России.

А в 99-м году объём добываемого «Газпромом» газа резко упал. Наступило похмелье, и, делать нечего, в декабре того года Рему Вяхиреву пришлось самому «ползти» к Сапармурату Ниязову в Ашхабад и перед специально приглашёнными туркменской стороной телекамерами униженно, клянясь «мамой и папой», официально «извиняться за ту глупость». Хотя винил Вяхирев в своих словах больше журналистов, российские коллеги на него, почему-то, не обижались и запись той встречи в эфире стране не показали.

Думаете, что-то изменилось? Конечно. Сейчас.

Перед самым началом российско-украинского газового конфликта 2005–2006 гг. я был свидетелем одной сцены в «Газпроме». Один известный журналист из дорогого и стильного российского журнала с зарубежным капиталом общался с официальным представителем концерна Сергеем Куприяновым, который, как потом неожиданно выяснилось в статье, вдруг стал «неназванным источником из российской компании». Ну, это такая фишка, придуманная коллегами для солидности: если просто сказать пресс-секретарь Куприянов или, например, очередной специалист по связям с общественностью компании «Мегафон», то от этой вербальной конструкции-представления у читателя или зрителя ноль эмоций как от овала куриного яйца — ну, пресс-сек так пресс-сек. А от загадочного «неназванный источник из Кремля (Белого Дома, Госдумы, с авианосца «Адмирал Кузнецов», из Головинского ЖЭКа)» пахнет интригой, мол, это не просто журналист, а прямо волшебный медиум, общающийся с потусторонними таинственными чуваками.

Так вот. Я стоял рядом и открыто слушал их разговор. Куприянов подмигивал коллеге, радовался и веселился чему-то, как ребёнок: «Пиши — плачут, клянчат. Вот так и напиши. Надо их подёргать. Мы их за яйца держим». А потом почесал подбородок, подумал и добавил: «Можешь, про яйца не писать. Ну, точки поставь».

Не топ-менеджер, а гоп-менеджер какой-то.

Кто-нибудь может объяснить? Что за уничижительный пахмельно-неполиткорректный патриотизм? Что за комплексы? Неужели, чтобы почувствовать себя сильнее, надо унизить другого? Откуда у этих людей, называющих себя топ-менеджерами, депутатами, премьер-министрами и президентами пехотно-портяночная армейская лексика и обкомовско-номенклатурное мышление? Может, Миронову, Грызлову, Путину, Зубкову и даже Зурабову лавры Столыпина, Победоносцева, Витте и Сталина не дают спокойно запивать французским шампанским тушёные в кокосовом соусе плавники тигровой акулы? Понимаю, хочется попасть в энциклопедии и в учебники истории. Мужички, успокойтесь.

Можно же сидеть спокойно на транзитной трубе и продавать — вернее, перепродавать — в Европу этот среднеазиатский газ. Договариваясь без конфликта и шума, не пытаясь весь мир попрекать и обвинять в неблагодарности. Принцип — хочешь жить лучше, зарабатывай больше — правильный. И надо переходить к европейским ценам: та же Норвегия продаёт свой газ в два-три раза дороже, чем самый дорогой российский, а тем более туркменский, газ на пространстве СНГ. Надо — делайте, но не так же. Сейчас бизнес — это во многом дипломатия. И хорошая дипломатия дороже боевых действий.

А, получается, «Газпром» как газета «Твой день». Из-за этого национального достояния у страны страдает национальное достоинство. Одни скандалы. Каждый новый год. Наверное, Сурков хочет стать Шекспиром геополитики: Россия со своим газовым концерном — это Король Лир, а Украина, Беларусь и Грузия — это его три дочери. А по-моему, лучше бы, чтобы Медведев — это Отелло, а Путин — Дездемона. Или наоборот.

Всё равно придётся договариваться.

С поставщиками — с Туркменистаном, Азербайджаном, Узбекистаном, Казахстаном — потому что у «Газпрома» катастрофически падает добыча собственно российского газа: главные российские газовые промыслы — ямало-ненецкие, эксплуатируются с советских времён, добыча на них падает. А спрос даже для внутрироссийского рынка только растёт. И нового газа нету. Новые богатейшие месторождения, даже на том же полуострове Ямал — труднодоступные, в пределах вечной мерзлоты или, например, на морском шельфе. Всё это требует инвестиций в несколько десятков миллиардов долларов на освоение каждого месторождения, а у «Газпрома», помимо тупого менеджмента, колоссальные долги. Да и сам этот труднодоступный газ — «грязный», с высоким содержанием углеводородов. Для его добычи и переработки нужны западные технологии и специалисты, а, значит, придётся привлекать иностранные компании. Так что и с Западом придётся договариваться.