Эльхан Мирзоев - Мои останкинские сны и субъективные мысли

• Название: Мои останкинские сны и субъективные мысли
• Автор: Эльхан Мирзоев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Дно Стакана. Настоящая ярмарка тщеславия. Центральное место в выставке искусственности. На других посмотреть и себя показать. Главное — «себя показать». И «на других посмотреть» — тоже. Чтобы потом с важным видом рассказать знакомым, друзьям, маме, смазливой девушке в клубе: «Вчера с Машей пили кофе, а за соседним столиком сидел Малахов (Новожёнов, Ханга и т. д.). Да. Так вот, кофе не понравился…» Это же надо быть таким дауном.

И вот эти люди реально верят в своё мессианское предназначение! Эти парни, прожигающие жизнь в Максе и косящие под геев, эти няшечки, реально — искренне!!! — считают, что они цвет нации.

Посмешище нации.

Нет, конечно, иногда напьются и могут позволить себе «опасные разговоры». Некоторые говорят красиво. Они говорят. Говорят, говорят. Мысли верные. Не все, но встречаются очень правильные. Очень. То есть у некоторых есть убеждения. Хорошие. Чёткие. Но на этом всё заканчивается. Всё! Убеждения — говорят — всё! Убеждения — говорят — всё! Убеждения — говорят — всё! Убеждения — говорят — всё! Убеждения — говорят — всё! Убеждения — говорят — всё! Убеждения. Озвученные. У некоторых…

Театр абсурда. Щенкам сказали, что они волки, и бросили их на драку волкодавов. А они только тявкать и умеют.

Предлагаешь действие — они сразу трезвеют. Не от алкоголя — вообще. Превращаются в белых зайчат. В заек. Да, «парни», жизнь ваша проходит. И проходит она в Максе!

Да, посмешище. Посмешище! Да, дауны. Дауны!

А какие здесь, в Максе деньги оставляют! Миниатюрное пирожное стоит больше 200 рублей. А люди здесь пьют бутылками. Дорогие напитки. Спускают зарплаты. Начинается всё с фразы: «Пойдём, кофейку попьём». А потом затягивает — наркотик. Ярмарка тщеславия.

«Макс». Самое прибыльное место в Стакане, главный источник дохода руководства ТТЦ — Хозяина, Шубина М.М. [3] Налоговики-то сюда не ходят.

Вообще, Стакан — это символ государства, нынешнего российского государства.

Вот оно! Стратегический объект. Подлежащий государственной охране.

Захотите снять Останкино снаружи на видеокамеру — будут проблемы. Набегут разные охранники, милиционеры. Даже если снимать на большую профессиональную телекамеру. Даже если вы из телекомпании, расположенной в ТТЦ. Будут проблемы. Мол, страна противостоит международному терроризму. А вдруг, мол, они — террористы — увидят по телевизору систему безопасности важнейшего здания в стране, а? Хорошая логика? А ещё говорят — рядом с подъездом Останкино включать камеру категорически запрещено! Даже если снимать какого-то человека рядом с Останкино — нельзя, мол, «в кадр может попасть кусочек стратегического объекта». Пытаются отнять пропуск в ТТЦ. Бойцы, храбрые стражи правопорядка.

Ну, так бывшие «силовики» оттягиваются — «на интеллигентишках».

Кому надо — снимут на непрофессиональную камеру. Скрытно. Я думаю, террористы не будут страдать, если качество видео «не эфирное». Да и всё здание можно подробно разглядеть в Интернете на спутниковых фото — как на ладони.

Да, страна противостоит международному терроризму…

После 21:00, когда бюро пропусков в ТТЦ закрыто, а провести гостя в здание надо, охрана, эти храбрые стражи правопорядка берут по сто рублей. Или бутылку пива. Недорогого. Но лучше «стольник». Как вахтёры в студенческой общаге. Можно и днём — если пропуск не выписывают, а провести надо.

Знакомый администратор с Первого рассказывал — провёл гостей, а у них боевое оружие, пистолеты. Когда к лифтам подходили, они к администратору — мол, а у нас даже документы не спросили на оружие…

На входе металлоискатели, в каждом коридоре куча маленьких камер висит. Столько денег вложено в эту систему безопасности ТТЦ. А из этих камер слежения работает лишь каждая десятая. В основном — в лифтах [4]. Остальные — муляжи, для вида. Нет людей, чтобы их обслуживали.

Получается — здесь пропадают не только души, но и многомиллионные затраты из бюджета, деньги налогоплательщиков — вещи очень осязаемые.

Но страна противостоит международному терроризму…

Какое скрытое видеонаблюдение в сортирах, какая массовая прослушка в кабинетах?! Если даже с официальной видео-слежкой такая беда.

Да, Стакан — это символ страны.

Деньги арендаторы платят огромные — несколько десятков миллионов долларов в год. Но зарплаты у техслужащих ТТЦ нищенские. Куда же уходят деньги? Ремонт-то дешёвейший, улицы-то вокруг грязные, асфальт-то разбитый.

Где же логика?

Логика. Логика…

Несколько лет назад — сразу, как только зданием овладел Хозяин, Шубин М.М. — огромную территорию вокруг ТТЦ огородили высоким металлическим забором. Мол, для безопасности — страна же противостоит международному терроризму, так? Но, как поставили ограждение, стали использовать эту площадь в качестве платной парковки. Ну, очень дорогой — получилась золотая парковка. Люди не платят, оставляют транспорт за километр, забивают всю проезжую часть улицы Академика Королёва; любое малюсенькое пространство у Останкино забито машинами — как жестянка рижскими шпротами. Руководство вначале боролось с этим, договорилось с ГИБДД — те насажали запрещающие стоянку и остановку знаки, забирали машины на штрафстоянки. Ещё какие-то молодые люди кололи шины, расцарапывали кузовы — ну, такой современный российский менеджмент. Креативный маркетинг…

Года два шли активные боевые действия. Потом, правда, успокоилось. Но цену на парковку так и не снизили. И огороженное пространство — эта золотая парковка — стоит пустым.

Так можно веками противостоять международному терроризму. Этим очень интересным способом…

Бедное здание. Оно живёт нами…

Вот, кто мог бы радовать глаз — это женщины Останкино. И они радуют глаз. До того, как начинаешь с ними общаться.

У каждой из них болезнь — даже у самой отзывчивой и доброй — великой деятельницы. Миссия публичной личности. Молодые, среднего возраста, немолодые. Пожилые, те, что ещё в соку, девушки, совсем девчонки. Некоторые ухоженные, некоторые задерганные. Красивые, длинноногие, толстые, усатые. Разные. Но все с проблемами в личной жизни. Нормальная женщина, которая думает о семейном очаге, о детях, о настоящем мужчине — думает, мечтает и идёт к своей мечте — в Стакане не задержится. Когда их видишь, наблюдаешь за ними, узнаёшь их, не покидает мысль… ммм… в корректном виде такая: если женщину не любят, она принимается не любить окружающий мир.

Бежать. Бежать. Бежать надо от останкинских невест. Лучше их держать на расстоянии, чтобы потом не страдать. Её душа не будет принадлежать мужчине, её мысли будут о другом — она в лапах этого останкинского злого духа.

Бедное здание. Никакая архитектура не спасёт!

На первом этаже у главного входа, там — рядом с «Максом» сейчас стоит церковь. За год построили. Вернее, соорудили. Освятили в 2010 году.

Зачем? Ну, причина, дескать, чтобы рядом было место, где можно помолиться. Хотя в двух шагах прекрасный действующий храм Живоначальной Троицы. Не знаю, не знаю…

Кстати, по словам Шубина, ещё его по этому поводу просили сами сотрудники Телецентра. «Хозяин» сказав это тележурналистам, тяжело вздохнул, и взгляд его наполнился грустью.

Именуют строение домовой церковью в честь святого Порфирия [5]. Гордятся — мол, первый в мире православный храм на телевидении. Не имеющая аналогов церковь.

Думаю, тут другие две причины: одна маленькая, другая большая. Во-первых, это из-за новой тенденции. Мода такая. «Стиль от Светланы Медведевой» — показная православная религиозность.

Да, это лавры. Лавры императрицы Александры Фёдоровны, властной и самонадеянной, мешают хорошему пищеварению [6]. И поползла по стране мода среди чиновников говорить о русском Боге в перерывах между основными мыслями о новом японском автомобиле. Дошла до Стакана. Форма вместо содержания. Корреспондент НТВ Дмитрий Штокал очень точно оценил это строительство риторическим вопросом: «Как можно строить храм в сортире?!», а потом пояснил, что имел в виду Останкино. Считаю, что ему виднее, он в программе «Максимум» работал. Активно…

Но главная причина — в гипсокартоне. В этом строительном материале. Церковь-то построена из гипсокартона.

Ну, для них это нормально! Гипсокортон — это вообще их чёткий символ. Гипсокартоновые церкви… А из чего ещё им строить?! Из мрамора, камня, кирпича?! На века?! Да у этих всё временное, мишура. Потому что душонки у этих временщиков тоже гипсокартоновые — сегодня церковь, вчера обком, склад, завтра ещё что-то. Бутик, бизнес-центр, гей-клуб, например. В зависимости от того, какая будет новая тенденция, мода.

Раньше люди, конечно, тоже грешили. Люди всегда грешили. Хотите понять их отношение к себе, к своей жизни, к своим грехам — то есть узнать силу их ужаса перед неизбежным, перед всевышней карой? Какой была их жажда замолить грехи? Вообще, степень критической оценки ими своей жизни? А посмотрите на старые храмы. Они, наши предки, отдавали последнее на их воздвижение. А сами ютились рядом — в мазанках, хижинках, землянках, избах, саклях. Потому что в их собственных глазах грехи их были грехами великими. А всё остальное, земное — ничтожным. Преходящим.