Эльхан Мирзоев - Мои останкинские сны и субъективные мысли

• Название: Мои останкинские сны и субъективные мысли
• Автор: Эльхан Мирзоев
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Вот народ выбрал — или «выбрал», кому как нравится — двух президентов, оба юристы. И оба этих перца говорят, что надо строить «правовое государство». Выражение «правовое государство» — это штамп, о котором знает даже более менее прилежный студент, избыточное в смысловом значении словосочетание. Ну, как если сказать «очистить эту дистиллированную воду». Государство — это политическое объединение, организация социума на основе норм и права. Ещё раз. Государство — это правовая организация общества. Без права государства не бывает. И что? — эти два питерских юриста не знают про это? Знают. Из их юридических уст обещание построить «правовое государство» — это оскорбление.

Ну, скажите — суд, прокуратура, милиция — это фантом, мираж. И я пойму. Приму эти правила. Пойду к детективам, к бандитам. Сам буду вооружаться и себя защищать. Я же потом окажусь крайним…

Право для государства — это как фундамент и железобетонный каркас для здания. Если для первобытной, простейшей хижины или для пещеры или для землянки, конечно, ни того, ни другого не требуется. И княжеские деревянные хоромы могут обойтись без этого. Но чем здание современнее, чем выше и сложнее конструкция, тем надежнее, устойчивее, продуманнее должны быть фундамент и каркас.

Есть Россия-страна. Есть Россия как культурологическое пространство. Но России-государства нет. Как и почти десятка постсоветских республик. Это не государства. Это трухлявые, некрасивые, некомфортабельные хрущёвки. Их пора давно сносить или — ну, ладно, эволюционно — строить рядом новые дома, лучшие, современные. Но ушлые прорабы-президенты процесс обклеивания старых гниющих стен гипсокартоном и алкопаном (этими уродливыми «алюминиевыми композитными панелями»), а также процесс укладки ржавых, готовых прорваться, канализационных труб в тонкие пластиковые обёртки, а также процесс покрытия рубероидом крыши — крышу всё равно никто не видит — выдают за процесс модернизации, за процесс восстановления этих хрущёвок. При этом, даже этот абсурдный и косметический ремонт они умудряются делать бесконечно, а сам процесс прибивания гипсокартонных досок гвоздями выдают за героический подвиг подобный архитектурному и строительному чуду — строительство египетских пирамид, Питера на болотах, Великой китайской стены или туннеля под Ла-Маншем. При этом, одновременно они пытаются запихнуть эту недвижимость — и впихивают же некоторым! — по цене виллы на средиземном море или по цене двух отличных берлинских квартир. При этом, эти прорабы активно воруют, но для себя и своих детей они недвижимость присмотрели не в наших хрущёвках, а в чужих небоскребах.

Нормальные, умные жители, заказчики прогнали бы этих прорабов. Так нет же. Одни думают, что мы их наняли, выбрали — верят в это, другие понимают, что у прорабов есть целые бригады, вооружённые строительными инструментами и техникой; но большинство за теми, которые продолжают упорно терпеть и верить в то, что ещё немного — и хрущёвка чудом превратится в Burj Dubai[87].

Продолжаем жить в этих хрущёвках. Более того. Мы гордимся ими, этим плохим вечным ремонтом, а нормальные жители других домов смотрят и потешаются. Для них модернизация — это естественный процесс.

У них. Там…

Где-то…

У них.

Иллюзия?

Первое впечатление?

Обманчивое?

Синяя птица?

Тоже «ящик»?

Возможно.

Вот! В Бутане. Точно — в Бутане! Хочу такую страну за своими окнами.

Мы вернулись в Анталью утром 4 сентября. У нас оставались сутки перед вылетом в Россию. Утром нам позвонило руководство из Москвы. Пётр Орлов радовался как ребёнок: ночью курды совершили очередной теракт, на этот раз в городке Чатак на востоке Турции. Попросил сделать ещё один материал.

За рубежом я часто встречал россиян, которые со страхом вспоминали свою жизнь в России. И в Гоа, и в Европе и т. д. Но, лично для меня, самые яркие впечатления остались после общения с русскими Северного Кипра.

Репортаж про кипрский конфликт вышел в эфире НТВ через месяц. А тему про русских на Северном Кипре Вадим не стал делать, сказал: «Не вижу конфликта». Обидно было ему, видимо.

Кстати, Тимуру Воронову Северный Кипр вообще не понравился. Патриот. Государственник!

Source URL: http://ostankino2013.com/kipr-komandirovka-v-raj.html

«Добро пожаловать в Грузию!»

27 сентября 2006 года российско-грузинские отношения, давно испорченные желанием Москвы прибрать часть территории соседнего государства и нежеланием Тбилиси удовлетворить это горячее и сильное чувство, нашли повод для поддержания противостояния. В этот день спецслужбы Грузии, арестовав четырёх офицеров ГРУ и одиннадцать подозреваемых в измене родине грузинских граждан, объявили о раскрытии «шпионской сети». И хотя спустя пять дней арестованные военные были переданы через представителей ОБСЕ России, обе стороны с азартом продолжили раздувать конфликт. Особо нездорово переживал «шпионский скандал» Владимир Владимирович Путин — ему было больно и обидно. Он был оскорблён. Хозяин Кремля не готов был к такому смелому поступку Тбилиси, как арест военнослужащих, а потому нервно отреагировал инициированием многочисленных подленьких санкций — на что указывали хаотичность и недальновидность его действий: было прекращено авиационное, автомобильное, морское, железнодорожное и почтовое сообщения с соседней страной. Запрещено банковское сотрудничество. Отозван посол в Тбилиси Вячеслав Коваленко. Под видом учений ВМФ в Чёрном море началась экономическая блокада Грузии со стороны моря — многим судам, следовавшим в грузинские порты и из них, пришлось разворачиваться обратно. Из России стали выдворять граждан Грузии — с массовыми юридическими нарушениями процедуры депортации, а московские силовики принялись составлять списки детей-россиян грузинской национальности и преследовать грузинских предпринимателей, выдавая это за «борьбу с криминалитетом». По всей стране расползлась эпидемией истерия антигрузинской ксенофобии, самый подлый национализм — преследовали не только граждан Грузии (включая тех, у кого с документами всё было в порядке), но и граждан России вдруг ставшей «неудобной» национальности. В общем, то, что будут страдать простые люди — это было неважно! Более того, огромному количеству чиновников и силовиков происходящие в стране гонения на грузин принесли материальные и моральные удовлетворения. Да и сколько остального народа испытывало наслаждение!

Начинался очередной горячий этап информационной войны между Москвой и Тбилиси. А как же без этого?! В этом столкновении главная роль отводилась СМИ обоих государств. «Правильное информирование населения», пропаганда, провокации, ложь, подставы и т. д. Хотя, те, кто создавал пропагандистский продукт часто сами, как обычно и бывает по законам информационных войн, становились одними из первых жертв этой войны. Пропаганда — как ложь. Если ею увлечься, потом и сам в неё веришь, забываешь, что есть правда, а что ложь. Однозначно, пропагандисты — заложники своих текстов.

Для наших на НТВ всё происходящее выглядело так, как продекламировала Миткова на одной из «летучек», попросив смысл донести до всех сотрудников: «Миссия канала в этой ситуации — сложная, но важная. Главное — противостоять вранью Саакашвили. И мы её выполним!» Я на том собрании не был, но, думаю, после этих слов последовали аплодисменты. В Кремле также ждали ещё «провокаций со стороны Тбилиси», а значит «провокаций со стороны Тбилиси» ждали и на НТВ.

У нашего телеканала в Тбилиси работал свой собкор — Нугзар Кереселидзе, такой грузинский сибарит, барин. Но на него даже в обычной ситуации положиться не могли, не то, что в момент «выполнения каналом своей миссии». Нугзар был ленив (на съёмки его оператор Гиви Пейкришвили часто ездил один, сам монтировал, иногда даже сам писал текст за своего корреспондента), трусоват (например, к линии противостояния — Абхазия, Южная Осетия — очень боялся ездить; как он сам говорил: «Пусть там снимают другие, а я буду прикрывать тылы в Тбилиси»), постоянно интриговал и часто саботировал работу. Хотя телеканал с ним продолжал поддерживать отношения — его и главного редактора НТВ Татьяну Миткову что-то связывало, на это хитро и многозначительно улыбаясь, однажды намекнул мне сам Нугзар. К тому же он не скрывал своих проправительственных (в отношении Тбилиси) взглядов. У него, и в правду, была личная трагедия: до распада СССР он жил в Сухуми Абхазской автономной советской республики Грузинской ССР и работал преподавателем математики АГУ (Абхазский госуниверситет), а после военного конфликта 92–93 гг. потерял всё и стал беженцем. А в первый президентский срок Михаила Саакашвили не только Нугзар, вся Грузия верила, что Миша вернёт — войной или миром — Абхазию и Южную Осетию в состав Грузии.