Виктор Трубников - Три года в Кувейте

• Название: Три года в Кувейте
• Автор: Виктор Трубников
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1975

Книга написана врачом-хирургом, заведующим кафедрой травматологии и ортопедии Харьковского медицинского института, более трех лет проработавшим в Кувейтском ортопедическом госпитале. Автор увлекательно рассказывает о своей работе в кувейтских госпиталях, о поездках в глубинные районы, о том, что увидел он в этой во многом еще загадочной стране.

---

Неожиданная поездка на северо-восток страны в конце февраля 1972 г., в становище бедуинов, расположенное вблизи нефтеносного района Эль-Бахра, была вызвана тем, что разъяренный верблюд затоптал и искусал буквально до полусмерти 12-летнего мальчика. Когда я слушал взволнованный рассказ бедуина, прибывшего за мной, и уловил «аддалу аль-джамаль» («укусил верблюд»), то понял — дело серьезное. Обычно верблюды не кусаются, но если по каким-либо причинам это случается, то после укусов остаются страшные рваные раны.

Это был действительно необычный, из ряда вон выходящий случай. Дело в том, что одногорбые верблюды, которых разводят в Кувейте, — животные миролюбивые и покорные. В отличие от двугорбых они не агрессивны, никогда не плюются. У них хорошая память. Они помнят и узнают не только хозяина, но и всех членов его семьи. Охотно отзываются на зов, хорошо знают всех своих сородичей по стаду. Никогда одногорбый верблюд один не забредет в чужое стадо и не останется там. Мне случалось видеть, как, добывая пищу в пустыне, сходились и смешивались стада во много десятков и сотен голов. При этом пастухи не проявляли никакого беспокойства. Покончив со скудной растительностью на одном участке, стада, как потом мне объяснили, расходились в разные стороны в поисках пищи в первоначальном составе. Чужак в стаде, если только он не болен, большая редкость.

Верблюд, покусавший мальчика, видимо, был болен и не хотел отвечать на заигрывания мальчишек. А когда они стали причинять ему боль, ударяя палками и бросая в него камнями, он и набросился на ближайшего из них… После случившегося верблюд ушел из становища и из своего стада. Говорили, что он ушел умирать в глубинные районы пустыни, а возможно, и просто ушел от своих обидчиков.

Поездка для оказания срочной помощи была организована руководством ортопедического госпиталя по просьбе органов общественного здоровья. Просили выехать именно меня, так как следовало решить, оказывать ли помощь ребенку на месте или транспортировать его в Эль-Кувейт. Быстро собрав все необходимое оснащение, в том числе стерильный перевязочный материал в специальных металлических биксах и шины для временной фиксации конечностей при переломах, захватив двух помощников — врача и операционного медбрата, а также прибывшего за нами проводника, мы на двух джипах отправились в Эль-Бахру.

Первые полтора десятка километров мы ехали по хорошей асфальтированной дороге в северо-западном направлении, затем, не доезжая города Эль-Джахра и расположенной за ним обрывистой возвышенности Джиль-эз-Зор, резко свернули направо, на северо-восток. Началось бездорожье. Наш путь теперь лежал среди холмов, поросших чахлой растительностью, и дюн, вдоль берега залива Кадама — юго-западной оконечности залива Кувейт.

Миновав оставшийся слева военный городок, где солдаты кувейтской армии первого года службы проходили обучение, мы углубились в малонаселенную часть побережья залива Кувейт, местами поросшего камышом. Здесь было очень много водоплавающей дичи: чаек, бакланов, а также перелетных птиц: уток, журавлей, фламинго, прилетевших сюда из умеренных широт и облюбовавших эти глухие места для зимовки. Встречались еще какие-то малоизвестные мелкие птицы, с шумом поднимавшиеся стаями при нашем приближении. Последним связующим звеном между населенной частью побережья и участком почти голой пустыни, протянувшимся примерно на 80 км, который нам предстояло преодолеть, была одинокая хижина рыбака. Стояла она на мысе, отделяющем залив Кадама от залива Кувейт.

Перед трудной дорогой по пустыне шоферы попросили разрешения сделать кратковременную остановку для проверки исправности автомашин. Остановились мы у самой хижины. Живущий в ней рыбак, Хисхам Али, иранец по происхождению, встретил нас приветливо, даже радостно. Дело в том, что он по целым дням не встречал живой души, особенно в весеннее и зимнее время года, когда рыба не шла. Пока шоферы занимались своим делом, мы разговорились. Переводил араб-медбрат, который знал иранский и английский языки. Оказалось, что жил Хисхам Али здесь совсем один. Семья его осталась в Иране. Он же приехал сюда, чтобы заработать немного денег. Служил он у хозяина, который раз в несколько дней, а летом ежедневно, присылал машину за уловом. На этой же машине доставлялся сухой лед в специальных термосах для хранения рыбы. Хисхам Али ловил рыбу с помощью прибрежных ставных металлических сетей.

Надо сказать, что рыболовству в Кувейте, как прибрежной стране, отводится немалая роль. В начале 70-х годов Кувейт вышел на второе место в заливе после Ирана по уровню годовой добычи рыбы и креветки. Рыболовством здесь занимались четыре частные компании, которые вели организованный промысел рыбы и креветки современными средствами, а также местные, так называемые неорганизованные рыбаки, которые ловили рыбу с мелких парусных судов типа «дау» и с лодок, оснащенных подвесными моторами, с помощью накидных неводов, плавных и ставных сетей, удочек и т. д.

В выходные дни (по пятницам) десятки моторных лодок устремляются от побережья в глубь залива. Это любители рыбной ловли. В 6–10 км от берега они бросают якорь и ловят рыбу «донками». Эти удочки представляют собой небольшую тонкую фигурную дощечку, на которую намотаны десятки метров прочной капроновой лески. Любители-рыбаки в Кувейте ловят, как правило, на креветку, которую покупают на базаре. Удилищ при ловле с лодки не применяют. Леску держат непосредственно руками. Некоторые предпочитают пользоваться при этом кожаными или грубыми полотняными рукавицами, предохраняющими пальцы и кисти рук от глубоких разрезов леской. А рыбы в Персидском заливе много; попадаются экземпляры в 5–6, 10–15 кг и даже более. Однажды наш посол Н. К. Тупицын поймал рыбу семейства тунцовых весом 29 кг. Поверить в это было бы трудно, если бы я сам не присутствовал при взвешивании и разделывании рыбы.

Многие в Кувейте предпочитают ловить рыбу накидными сетями. Ими пользуются в период максимального прилива, когда с водой к берегу в поисках пищи подходят стаи рыб. Излюбленное место ловли накидными сетями — мыс Эль-Ард в Сальмии. От него в море уходит каменная гряда, с которой удобно обозревать небольшие мелководные участки каменистого морского дна, где перемещаются косяки рыб. Ловля рыбы с помощью накидного невода требует сноровки, ловкости и умения. Пробовал и я, по у меня ничего не получалось. Каждый раз, когда я пытался накинуть на стаю рыб тяжелые сети, окаймленные свинцовыми грузиками, невод летел в одну сторону от рыбного косяка, я же — в противоположную. Арабы, обучавшие меня этому искусству, смотрели на мои мучения с состраданием. Мягко и тактично они отстраняли меня от этого небезопасного дела и забирали еще не полностью изорванную сеть. При этом мотив был всегда один: если доктор при падении поломает себе руку, то кто же будет лечить их? Я все понимал, не сердился и неизменно отделывался шутками.

Для некоторых рыбная ловля в Кувейте — это отнюдь не спорт и не развлечение, а источник пополнения скудного рациона питания. Так, однажды я увидел на берегу Эль-Арда бедно одетого, уже немолодого человека, ловившего рыбу. Неподалеку от него на песке сидело его семейство: закутанная во все черное худая женщина и ребятишки. Они с нетерпением ожидали удачного улова. Я подошел к рыбаку и, разговорившись с ним (переводил мой шофер, немного знавший английский), узнал, что он чернорабочий, зарабатывает очень мало и покупать мясо или рыбу на рынке не имеет возможности. Поэтому почти каждый вечер он выходит на берег залива порыбачить в надежде обеспечить свою семью едой. Но не всегда уловы бывали удачными, и тогда он возвращался домой, где его встречали вопросительные взгляды голодных детей и жены, с пустой сумкой. Для таких людей рыбная ловля превращается в тяжелый труд, так как и в зимнее время им приходится долгие часы простаивать по колено в холодной воде.

Однако вернемся к нашему рыбаку, Хисхаму Али. Достопримечательностями более чем скромного жилища Хисхама Али были примус, керосиновая лампа и огромный, откормленный свежей рыбой сытый рыжий кот, мирно дремавший на постели хозяина.

Наша беседа была вдруг прервана взрывом дружного хохота шоферов. Привыкший к безлюдью и абсолютной тишине рыжий кот подскочил, осатанело заметался по лачуге, затем бросился из нее на простор, увидел сотрясающихся от хохота и оживленно жестикулирующих людей, испугался еще больше, метнулся внутрь помещения и, вконец ошалев, забился под ящики, предназначенные для перевозки рыбы. Я поспешил к джипам, чтобы узнать в чем дело. Оказывается, один из шоферов выехал из гаража, не залив воду в радиатор. Мотор сильно перегрелся. Это и послужило поводом для шуток и смеха. Хорошо еще, что все обнаружилось до того, как мы углубились в безлюдную пустыню, где автомашина наверняка бы вышла из строя. Тогда б уж было не до смеха.