Ольга Онойко - Море Вероятностей

• Название: Море Вероятностей
• Автор: Ольга Онойко
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

---

На сегодняшнюю ночь у него были другие планы. Более возбуждающие.

Идея явилась ему неожиданно. Данкмар с розой в руке открывал двери клуба, возвращался из свежести ночи в прокуренный шум – и замер на миг. Он осознал выбор.

До того певец не привлекал его особенного внимания. Он не был даже бездарностью, хотя быстро растрачивал невеликий талант в попойках и лени. Он не делал и не желал зла, а низкий вкус и отсутствие жизненных целей встречаются слишком часто, чтобы заинтересоваться лишь ими.

Но было кое‑что ещё.

Малозначимые на первый взгляд губительные детали.

…Данкмар убрал коммуникатор и достал из нагрудного кармана магический маятник. Эту милую игрушку он не прятал от чужих глаз. Время от времени всякий задумывается, не подкинуть ли ему монетку. Маятник – просто чуть более изысканная замена… Он изображал голову демона, вырастающую из языка пламени. Цепочка начиналась в перекрестье рогов и заканчивалась массивным кольцом. Демон разевал пасть и грозно сужал пустые глазницы. Данкмар купил его в эзотерическом магазине. Ему понравилось литьё.

Он продел палец в кольцо, протянул руку и вынудил демона закачаться над столешницей. Маятник начал покручиваться в разные стороны. «Да или нет?» — спросил Данкмар. Вращение вправо означало «да», влево – «нет».

Обычно он выбирал мелких жуликов, мошенников, всевозможных целителей и гадателей; кроме прочего, так он минимизировал риски. Когда‑то он подумывал заняться венчурным инвестированием, но отказался из‑за высоких рисков, – а здесь опасность была куда серьёзней, и много больше ставилось на кон. Существовали чёткие правила, и он не знал их до конца. Ошибка могла дорого ему стоить. Поэтому Данкмар стремился как можно точнее повторять проверенные решения. Крайне редко он определял избранника с первого взгляда. Куда чаще выбору предшествовал долгий анализ, колебания, изыскания, раздумья. Данкмар изучал обстоятельства, пытался как умел составить психологический портрет. Порой эта тонкая и сложная задача увлекала его, порой его раздражало, что всё приходится делать самому. Здесь аутсорсинг был немыслим. Кое–какую необходимую информацию могло дать только второе зрение. Требовалось учитывать бесчисленное множество факторов, в том числе чисто субъективных, эмоциональных, и это только на этапе подготовки. Этап же реализации нёс с собой безо всяких иносказаний смертельный риск.

Но и выигрыш обещал грандиозный.

Данкмар хорошо понимал, ради чего трудится. Он никогда не работал за туманные перспективы и обещания. Он знал цену всему и предпочитал надёжные активы. Развивая проект, он получал пусть неликвидную, но исключительно высокую и полезную для него лично короткую выгоду, и в то же время инвестировал в будущее. Ни один легальный, да и нелегальный бизнес не предоставлял подобных возможностей.

Данкмар любил свой проект.

Проект дарил ему всё, что ему нравилось в жизни: свободу и власть, обладание тайнами и огромные прибыли, увлечённость и энергию и, что ещё приятней – сознание, что он растёт как личность и утверждает себя в мире. Данкмар нечасто и самому себе признавался в подобных романтических мотивациях, но они были, и они его вели.

Демон медленно вращался по часовой стрелке. «Я не сомневался», — хмыкнул Данкмар, посмеялся сам над собой и убрал маятник на место. Всё ещё улыбаясь, он попросил у официантки бутылку минеральной воды, лучшей, какая найдётся, и впервые по–настоящему пригляделся к певцу.

Всё было понятно и просто.

Парень Данкмара раздражал.

И не только его: Данкмар с удовольствием отметил это. Он раздражал прелестницу Дисайне. Многие юнцы в «Клумбе» болтали вслух, чтобы не слушать приятеля. Ему определённо не стоило завывать «Если я ветер» в своей омерзительной манере, и вдвойне не стоило заводить «Струны любви» под аккомпанемент здешнего разгуляй–хора.

О, серебряные струны любви, медный колокол долга!
Не рыдай, любимая, не зови. Знаешь, ждать меня долго…

В промежутках между «хитами» юноше щедро наливали. Он уже забывал слова. Окажись здесь, против ожидания, настоящий марйанне, его бы одолел хохот. Бессмертные воины относились к себе самим с неистощимым юмором. «Но я серьёзен, — подумал Данкмар; углы его губ тянулись в стороны. – Смертельно серьёзен».

Он ощутил утончённое волнение, словно укол электричества. Волосы приподнялись. «Восхитительно, — думал он, лелея разгорающийся азарт. Дыхание учащалось. Данкмар сладко закусил губу. – Именно то, что нужно». Прямая и грубая эмоциональная реакция становилась решающим аргументом, тем субъективным фактором, который сначала едва не погубил Ласвега Джева, а потом спас его. Только собственное равнодушие вынуждало Данкмара так тщательно анализировать биографии и повадки своих обычных избранников. Эмоции всё упрощали. Эмоции, столь зыбкая и неуловимая материя, были неоспоримыми доводами.

Данкмар обратился к второму зрению и узнал, что певца зовут Тони Клаас, что концерт подходит к концу, так как Тони побаивается свалиться со стула и разбить гитару, что он живёт в двадцати минутах ходьбы от клуба, но понимает, что вусмерть упился, и планирует вызвать роботакси. Данкмар слегка надавил на него и вычистил эту идею из одурманенных мозгов Клааса, заменив её на решимость пройтись и проветриться.

Начальный этап операции завершился. Данкмар включил ресторанный сканер на стойке для салфеток, тронул несколько клавиш на голографической клавиатуре, добавляя к счёту сумму чаевых, приложил карточку и подтвердил оплату. Выйдя из клуба, он сел в машину и расслабился, откинувшись на подголовник. Дверцу захлопывать не стал и глубоко, полной грудью вдохнул ночной воздух, наполненный ароматами близкого моря и далёких береговых лесов. В чёрном небе на фоне колоссальной туманности Гнев Божий торжественно сияли Башни.

Было около часу пополуночи. Предстоял второй этап операции.

Времени оставалось как раз столько, сколько нужно.

Само по себе второе зрение почти ничего не стоило, но трюки, которые оно позволяло проделывать, имели каждый свою цену, тем большую, чем явственней было воздействие. Данкмар спокойно принимал это: в его мире вообще всё имело определённую цену. Он давно научился здоровой экономии.

Он открыл на коммуникаторе карту района. Перед тем, как приступать к делу, требовалось подготовить пространство и подумать о безопасности. Данкмар подключил вторую карту, и та отобразила сеть уличных камер наблюдения. Эту карту хакеры регулярно крали из полицейских банков данных и продавали обновления желающим: полицейские смирились с неизбежным и ограничивались тем, что время от времени меняли расположение камер. Подъезд, ведущий в квартиру Тони, находился в узком прямом переулке. Камеры стояли в обоих его концах и обеспечивали отличную видимость. Их было всего две. Данкмар покусал губу в задумчивости. Он предпочитал на каждый случай иметь запасной план действий, а лучше несколько. Так и сейчас: он мог отключить камеры с помощью второго зрения, но это требовало большого напряжения сил и истощало уникальный ресурс. Был способ проще – использовать вирус, внедрённый в городскую систему слежения. Работала программа аккуратно, при её активации выбранные камеры начинали переписывать один и тот же кадр. Для пустой ночной улицы способ вполне годился, тем более, что времени требовалось немного. Но… «Небезопасно», — думал Данкмар. Хороший следователь распутает дело. Человек пропал без вести, вышел из одной области записи и не появился в другой: умный аналитик догадается проверить железо, обнаружит запрос от вируса и сможет вычислить устройство, с которого пришёл сигнал. Данкмар знал, что надёжно зашифровать его невозможно: никакие технологии кодирования не устоят, если следователь обратится за помощью к мастерам из госбезопасности. Разумеется, всё это произойдёт лишь в том случае, если дело попадёт к выдающемуся специалисту, если ему в голову придёт череда верных догадок и если госбезопасность не отклонит запроса. Вероятность мала, но лучше не рисковать.

Тем более, что свой ресурс Данкмар очень скоро восполнит.

Решившись, он закрыл глаза и положил руки на колени. Привычно заныли виски. Дрогнули, сжимаясь, пальцы. Район предстал перед ним, как трёхмерная модель. Но модель жила: вдоль проспектов и над крышами скользили редкие авиетки, горели фонари в проулках, работали круглосуточные магазины. В огромных домах тысячи людей спали, работали в Сети, смотрели кино, занимались любовью. Хватило бы толики внимания, чтобы каждая квартира, каждая жизнь предстала как на ладони, и Данкмар, сосредотачиваясь, пренебрегал ими. Незримый и неслышимый, он стремительно нёсся по улицам на высоте полёта машин, всё замечая и тут же забывая неважное. Ему повезло: нужный переулок пустовал и обещал пустовать ещё пару часов. Издалека доносились свист и крепкая ругань, но привычные жители не беспокоились на этот счёт, и даже дети не просыпались. Данкмар посмотрел в сторону: на соседней улице толпа ревностных вигилиан шла бить толпу столь же ревностных мицаритов. Он на мгновение остановил взгляд. Крепкие парни вооружились стальными прутами и бейсбольными битами. Угрюмо выпирали тяжёлые челюсти, майки натягивались на мощных плечах. Вигилиане стаскивали с шей копья – крупные и тяжёлые, на заказ литые из стали, остро заточенные, на прочных цепях. В равной мере это были опознавательные знаки истинной веры, кистени и короткие боевые ножи. Данкмар восхитился эффективностью решения. Полицейский может отобрать оружие, но кто осмелится отобрать у доброго вигилианина его святое копьё? Впрочем, получить в висок мицаритской двойной звездой не менее вредно для здоровья, чем обнаружить в животе копьё Господне…