Юрий Мажарцев - Дембельский альбом

• Название: Дембельский альбом
• Автор: Юрий Мажарцев
• Жанр: Биографии и Мемуары

Воспоминания военного врача о службе на кораблях с лирическими отступлениями...

---

Немножко о Кубе

 Сведения из лоции острова Куба:

ПОРТ СЬЕНФУЭГОС. Порт Сьенфуэгос (Cienfuegos) занимает большую часть акватории бухты Сьенфуэгос (Cienfuegos), вход в которую расположен между мысом Лос-Колорадос и находящимся в 1,2 мили от него мысом Сабанилья. Бухта является хорошей естественной гаванью, сообщающейся с морем узким проходом. Берега прохода высокие и крутые, большей частью, покрытые лесом.

 На северо-восточном берегу бухты расположен город Сьенфуэгос - один из важных экономических центров Кубы. Берега бухты Сьенфуэгос окаймлены отмелями, которые местами выступают от береговой линии на большое расстояние. На этих отмелях много банок, скал и рифов. В южной части бухты около берега имеется несколько островков.

 Гидрометеорологические сведения. Гидрометеорологические условия на подходах к порту Сьенфуэгос в целом благоприятны для плавания: постоянно здесь удерживается хорошая видимость, сильные штормы редки, течения и колебания уровня существенного влияния на условия плавая не оказывают.

 Ввоз и вывоз. Ввозятся топливо, удобрения и генеральные грузы навалом и в контейнерах. Вывозятся сахар, меласса, цемент и цитрусовые.

 Когда мы стояли на Кубе, в Сьенфуэгосе, кубинские офицеры-гидрографы, многие из которых учились в Питере, организовали нам ежедневные поездки на пляж с пивом и бутербродами. А пляжи на Кубе - самые лучшие в мире. К тому времени я уже купался на пляжах Греции, Марокко, Сенегала, Гвинейского залива, Канарских островов. И с уверенностью могу сказать, что Куба - климатический и природный рай на земле. Жаль только, что этот рай кубинские коммунисты, конечно же, под мудрым руководством коммунистической партии Советского Союза, превратили в ад террора и нищеты. Пляжи Острова свободы (воистину, в этом названии проявился беспредельный цинизм и черный юмор коммунистов) - это белый мелкий песок. Они плавно переходят в мелководье, и на глубине полутора метров все это великолепие расцветает коралловыми садами, среди которых плавают рыбки самых немыслимых расцветок, в своем большинстве совершенно безобидные для человека.

 Кстати о мелководье. Опять отвлекаюсь, но тема уж очень актуальная. Кубинцы, а особенно, кубинки - очень сексуальная нация. Еще во времена диктатора Батисты почти все женщины острова занимались древнейшей профессией, на которую был высокий спрос среди американских туристов. Мужья же кубинок зарабатывали на семейный бюджет другой, не менее древней профессией - они состояли сутенерами при своих женах. Социалистическая революция решила покончить с этим пережитком капитализма и запретила древнейший промысел. К тому же и американские туристы перестали ездить на остров свободы и социализма. И пришлось бедным кубинским сутенерам предлагать своих женщин морякам в порту. Если это были моряки из стран капитализма, то заработать, как правило, удавалось. Иногда же, не разобравшись в классовых тонкостях, они, по ошибке, предлагали своих дам советским морякам с их высоким, несмотря на пятый или шестой месяц рейса, моральным обликом, который поддерживался неусыпной бдительностью замполита.

 Как-то раз вахтенному офицеру одного нашего гидрографа по названию Зодиак кубинец предложил в Гаванском порту женщину. А дальше…

 Я постараюсь стенографически передать рассказ капитана третьего ранга Сереги Птахина, тогда еще старшего лейтенанта, которому это предложение поступило:

 - Ну что, доктор, подходит этот негр к трапу и начинает предлагать свою бабу, мулатку какую-то! Кричит при этом, чернож…пый, что хочет одеколона (негры Кубы, подобно неграм Сенегала, тоже нюхали тройной одеколон - токсикоманили по- маленьку). Я, понятно, врезал ему про облико морале, а сам на бабу стараюсь не смотреть. Она, стерва, в короткой юбке и вот такие сиськи из майки вываливаются, - Серега изобразил из двух рук круг, чтобы показать размер бюста у кубинки, - а я уже пятый месяц в море, сам понимаешь. Ну, компаньерос (товарищ по-испански) еще немного поклянчил и отошел, а я отвернулся и тут чувствую, что вахтенный матрос меня тянет за рукав и, слышу, шепчет: Товарищ старший лейтенант, смотрите, что они творят- то!. Я поворачиваюсь и такое вижу…

 Короче, этот чернож…пый телку свою отвел в тенек и давай ее тра…ть на наших глазах, наверное, чтоб товар не пропадал без дела, да и сама она рабочий навык не теряла. А мы пятый месяц в море, я тебе уже говорил. Она, сука, натурально, стонет и повизгивает, а нам никуда не уйти - мы тут на вахте, пароход наш долбанный, пропади он пропадом, стережем! У нас, ясное дело, ноги к палубе, а пальцы к фальшборту приросли. Так до конца всю эту порнуху и досмотрели. Я думал, меня кондрат из-за жары хватит. Но ничего, стерпел. Так что, налей, доктор, стакан, а то я до сих пор вздрагиваю, как на Кубу прихожу, хотя уже столько лет прошло!

 Так вот, помнится, я начал о мелководье, но немного отвлекся. Кубинцы, оказывается, считают лучшим контрацептивом - противозачаточным средством, морскую воду. И любовью заниматься предпочитают прямо на пляже, зайдя в воду по грудь дамы, или по бюст, как кому больше нравится. Все это происходило на глазах советского моряка, который пришел насладиться красотой морских садов, а вместо этого на пятом месяце рейса вынужден смотреть безобразие и пережиток капитализма, поскольку у нас в те годы в стране секса официально не было. Часто, чтобы лучше рассмотреть и правильно осудить чуждое явление, офицеры брали с собой на пляж двенадцатикратные морские бинокли .

 Но кроме опасностей со стороны растлевающих мораль чуждых явлений, советского моряка подстерегали на мелководье кубинских пляжей и опасные морские животные.

 Наши моряки всегда расценивали Кубу как источник добычи морских редкостей - раковин и кораллов. Если бы социализм не закончил существование в нашей стране и не прекратились массовые заходы наших торговых судов и боевых кораблей на Остров свободы, то советские моряки разобрали бы большой барьерный риф вокруг Кубы. Это могло привести только к одному - толпа голодных акул хлынула бы на кубинские пляжи. Но до этого было далеко, и в те времена Барьерный риф продолжал защищать пляжи Кубы и позволял советскому моряку истреблять фауну братской страны социализма совершенно безнаказанно. Мы всегда старались сочетать удовольствие от купания с поиском морских редкостей. Было очень интересно плавать в маске среди коралловых садов и собирать ракушки. А многие из них были удивительно ярких расцветок и самых необычных форм.

 В сумрачных глубинах океана есть и немало страшных и жутких обитателей, вызывающих ужас своей чужеродностью всему земному и человеческому. Страх перед ними, подчас, не поддается контролю и может, словно паника, охватить все твое существо.

 Вот так, однажды плавая среди этих подводных садов, я увидел красивую ракушку и потянулся к ней загребущими руками, предвкушая пополнение своей, уже не малой, коллекции. И вдруг, прямо на меня, из-под края кораллового рифа начала быстро расти темно-зеленая плоская водоросль, извиваясь, как я решил в первый момент, от волнения воды. На ближнем ко мне конце водоросли открылась пасть… и тут я начал понимать, что это вовсе не водоросль, а мурена - рыба с очень неприятными повадками. Правда, то, что это мурена, я осознал уже на песчаном кубинском берегу, куда добежал по воде, аки по-суху, даже не успев толком испугаться. Долго потом меня не оставляло чувство гадливости и отвращения к уродливому и агрессивному морскому хищнику. Теперь мне никто не сможет доказать, что мурена совсем безобидна и нападает только тогда, когда защищается. Пусть лучше это ей расскажут! А лучше - при личной встрече.

ОКЕАНСКАЯ КУЛИНАРНАЯ КНИГА. Большое отступление

Очень большая креветка

 Море, океан - это стихия, в которой существует своя жизнь со своими загадочными обитателями. Они чужеродны человеку. Многие из них могут оказаться для него смертельно опасными.

 Но есть еще и другой угол зрения для настоящего моряка - съедобность морских обитателей. В скуке корабельной жизни выловить что-нибудь экзотическое, зажарить и съесть - это целое событие. А уж если есть чем запить беднягу - подводного жителя, то это уже не событие, а широкое масленичное гуляние. Лов морских даров не оставляет равнодушным ни одного члена экипажа.

 Когда пароход выключает силовые установки, проще говоря, глушит двигатель и ложится в дрейф, на палубе начинают появляться моряки с лицами, на которых так и написано предвкушение удовольствия, сначала от ловли, а потом от поедания пойманного. Экипаж начинает делиться на две неравные группы: меньшая - те, кто будет ловить, и большая - те, кто будет есть.

 Сначала, с озабоченным видом, появляются представители первой группы - рыбаки со снастями. Они ревниво бросают взгляды на удочки друг друга, стараясь при этом сохранять независимый вид, чтобы, не дай бог, не подумали, что они завидуют. Но зависть есть. Все завидуют капитан-лейтенанту Мише Маевскому, который все еще холост и может себе позволить купить за сто с лишним фунтов в Корке (Ирландия) удилище, на котором нанесена скромная надпись Шекспир. Говорят, круче его нет и рыба, как только узнает, что ее ловят на удочку имени великого драматурга, сама встает в очередь, чтобы заглотить крючок.