Елена Горелик - Не женское дело. Земля неведомая. Своя гавань. Лев и ягуар

• Название: Не женское дело. Земля неведомая. Своя гавань. Лев и ягуар
• Автор: Елена Горелик
• Издательство: Ленинград
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-516-00025-6

Первые четыре романа цикла «Своя гавань».

Три человека. Именно столько выжило из двадцати восьми невольных «попаданцев», жертв некоего непонятного эксперимента, и «попали» аккурат в самую клопиную дыру семнадцатого века — на пиратские Карибы. Галка Горобец, по кличке Бешеная, гроза районной гопоты. Влад Волков — сын весьма «крутого» бизнесмена. И офицер вермахта — разносторонне образованный человек, мечтавший после войны открыть свою радиомастерскую.

 Карибы? Романтика? Пиратыпопугаипиастры? Чушь. Всё было гораздо грубее и приземлённее. Здесь самая главная задача — элементарно выжить. Не успели герои освоиться на необитаемом острове, как на нём появились пираты. Казалось бы всё, конец. Но Галка вцепилась в свой шанс, пусть и сколь угодно мизерный. Использовала для сохранения жизни и свободы всё, что могла, и даже чуточку больше. И победила.

 Отныне их жизнь стала бегом по лезвию бритвы. Свернуть некуда, спрыгнуть невозможно. Стоит оступиться — их ждёт позорная смерть. Стоит остановиться на достигнутом — сотрут в порошок сильные мира сего. Что же делать? Пиратствовать, пока не убьют? Бежать в Европу или Россию? Увы, там в те времена дела обстояли ненамного лучше, да и денег на дорожку никто просто так не даст. Но наши герои умудрились выбрать из двух зол третье: исполнить пиратскую мечту о своей гавани…

Содержание:

1. Не женское дело

2. Земля неведомая

3. Своя гавань

4. Лев и ягуар

---

— Эй, эй, Воробушек, потише, — с деланой весёлостью рассмеялся шевалье. — Уже и пошутить нельзя… Сказать по правде, я не верил в эту сплетню с самого начала. Ты ведь у нас… Всё, молчу, молчу! А вот маркиза, кстати, стерва ничуть не лучше тебя. Уверен, она тебя со всех сторон языком обтреплет.

— Думаю, маркизе будет малость не до того, — хмыкнула капитан «Гардарики», остывая. — Там кое-кто удружил ей по гроб жизни, нужно будет крепко повертеться, чтобы удержаться в фаворитках. А вот что касаемо нас с тобой, то давай откроем карты. В этом споре победа тебе не светит. Почему — я думаю, не стоит объяснять. Ты умный, сам догадаешься.

— Ты права, Воробушек: шутки в сторону. — Весёлость Граммона мгновенно испарилась: теперь перед Галкой было его истинное лицо — жестокого беспринципного эгоиста. — Должен сознаться, поначалу я считал тебя ненамного лучше портовой швали в юбках — не обижайся, порядочных женщин в Мэйне в самом деле маловато. Да и сногсшибательной красотой ты не блещешь, сама ведь знаешь. Потом я увидел, чего ты стоишь как адмирал. Приятно удивился. Затем был Версаль и твоя игра с королём. Я посмотрел на всё это и понял, что завоевать тебя действительно большая честь. Что ты достойна стать моей единственной женщиной. И ты станешь ею. Я завоюю тебя, чего бы это мне ни стоило.

— Единственной, говоришь? — улыбка Галки была холодной и немного печальной, как зимний рассвет. — А я ведь уже стала твоей единственной женщиной. В смысле — единственной, кого ты не завоевал и не завоюешь никогда. В каком-то смысле это тоже неплохо, согласись.

— Я ещё не проиграл ни одного спора в своей жизни, — в голосе шевалье промелькнула хорошо скрываемая, но всё же ощутимая угроза.

— Не злись, — сказала Галка. — Что тебе важнее — дело или женщина?

— Сейчас для меня это одно и то же.

— А мне важнее всего дело. Важнее всего. Ты думаешь о Веракрусе, испанском золоте и моих костлявых прелестях. Я думаю сначала о Сен-Доменге, а потом уже о Веракрусе и прочем. Вот в чём разница между нами, хотя нас считают удивительно похожими. Да, мы с тобой, кроме отношения к жизни, похожи во всём. Даже в везении…

— Кстати, о везении, — в тёмных глазах шевалье промелькнула опасная искорка. — Ты не против, если мы доверим решение нашего спора судьбе? Бросим кости. Кому повезёт больше, тот и выиграл спор. Только одно условие: проигравший не смеет играть отступление.

— Я только раз поставила себя на кон и выиграла с большим трудом, — проговорила Галка, вспомнив свой самый первый день знакомства с командой «Орфея» и импровизированный спарринг по айкидо сразу с пятью противниками.

— Да, я слышал, как ты одна пятерых в песке вываляла. Но сейчас речь идёт не о боевом искусстве, а о чистом везении. Проверим, к кому из нас фортуна более благосклонна?

— А не боишься? Вдруг я выиграю, — лукаво прищурилась Галка.

— Когда ты переедешь на «Ле Арди», мне нечего будет бояться, а тебе — не о чем жалеть.

«Самовлюблённый ты тип, шевалье, и крупно недооцениваешь мой сволочной характер, — подумала женщина. — Если я перееду на „Ле Арди“, ты недолго пробудешь его капитаном. Вот чего бы тебе следовало бояться».

— Пошли, — она кивнула на сходни.

Парни, увлечённо бросавшие костяшки на бочке, не сразу заметили двух капитанов. А когда заметили, дружно смолкли, удивлённо уставившись на них. С чего это вдруг они заинтересовались игрой? А Граммон — игра шла в шесть костяшек — бесцеремонно смешал кубики.

— Не люблю игру на шесть костей, — сказал он, пальцем отобрав пару штук. — На две.

— На две, — согласилась Галка. — Бросай.

— Уступлю честь первого броска даме.

— Ну, как знаешь.

У Галки сейчас сердце, мягко говоря, было в пятках. Она бросила костяшки в стакан, мысленно обзывая себя последними словами и так же мысленно клянясь никогда ни за какие блага в мире больше даже не заговаривать об этом… Матросы понятия не имели, что за уговор был между капитанами. Только заметили, что Воробушек была непривычно бледновата, а Граммон пристально следил за каждым её движением… Оловянный стаканчик глухо стукнул о днище бочки. Галка пару секунд прижимала его к рассохшемуся дереву, затем резко подняла, открывая выпавшее число.

— Вот почему я никогда не сажусь играть, — она сказала это так спокойно, словно речь сейчас не шла о её судьбе.

А Мишель де Граммон — баловень судьбы, любимец женщин, удачливый пират, превосходный капитан — стоял, закусив до крови губу. Чувствовал он себя так, будто его мешком по голове стукнули.

Обе костяшки лежали шестёрками кверху…

— Вот, значит, как, — Граммон был, мягко говоря, неприятно удивлён. — Однако везёт тебе до неприличия.

— Тебе тоже.

— Ха! Если бы мне всегда везло так, как сегодня, я бы сейчас с крабами беседовал, а не с тобой!

— Чего ты дёргаешься? Сам же выставил условие — проигравший не играет отступление, — а теперь бесишься.

— Это первый спор, который я проиграл, — повторил шевалье.

— Всё когда-нибудь случается в первый раз…

Оба капитана не сговариваясь посмотрели на север. У горизонта, ещё недавно чистого и идеально ровного, на воде появилась едва заметная темноватая полоска.

— Рябь, — проговорил Граммон, сощурив глаза.

— Где рябь, там и ветер, — улыбнулась Галка, высказав то, что подразумевал её коллега. — Ну всё, кончились наши мытарства.

Шевалье окинул её каким-то странным взглядом.

— А жаль, — сказал он, словно отвечая на какую-то свою мысль. — Очень жаль. Мы бы на пару таких дел могли наворотить…

— У моей жизни есть смысл, и зовут его Сен-Доменг, — проговорила Галка. — Позволь узнать смысл твоей жизни?

Граммон, немного подумав, весело улыбнулся, добыл из кармана красивую резную трубку и сунул её в зубы.

— Выкину за борт, — улыбнулась в ответ Галка, заодно напомнив коллеге о правилах на её корабле.

— Меня или трубку? — последовал вопрос.

— По настроению: или тебя вместе с трубкой, или трубку вместе с тобой.

— Понял, — заржал Граммон. — Я вообще-то знал, что ты стерва, но не думал…

— …что до такой степени, — Галка засмеялась в ответ. Шевалье тоже был стервецом каких поискать, но и он не умел долго злиться.

…Джеймс не без некоторого удивления проводил взглядом шлюпку, на которой Граммон возвращался к себе.

— И он смирился с поражением? — хмыкнул штурман.

— Я на это даже не надеюсь, — ответила Галка.

— Не повторяй ошибку Причарда. На корабле должен быть только один капитан.

— О Джек, поверь — на эти грабли я точно не наступлю. Ещё пожить охота… По местам! — гаркнула она. Матросы, заслышав долгожданную команду, бросили свои дела, забегали по палубе и полезли на ванты. — Паруса поднять!

Не успели матросы закрепить шкоты, как огромные полотнища парусов, сперва провисшие, как тряпки, стали наполняться ветром.

— С Богом, братва. В добрый путь!

5

— Паруса прямо по курсу!

За двенадцать дней с момента, когда они миновали полосу штиля, это была не первая встреча с кораблями. По большей части то были купцы — голландцы, англичане, французы или португальцы. Даже попался один шлюп под датским флагом. Испанцев почему-то видно не было. Но эти корабли явно не имели отношения к торговому флоту. Впереди по курсу — а шли наши герои прямым ходом к островам Кайкос, чтобы завернуть затем на Тортугу — находилась большая военная эскадра, и если это враги, то приятного будет мало. «Гардарика» и оба фрегата шли бакштагом, и крепчающий восточный ветер не давал никаких шансов разминуться с возможной опасностью: там тоже наверняка заметили три крупных корабля и готовились к встрече. Теперь при всём желании не сбежишь — всё равно догонят. Впрочем, Галка и не собиралась никуда бежать.

— Орудия к бою, — скомандовала она. На всякий случай.

Три корабля продолжали идти, не меняя курса, прямо на неизвестную эскадру. Будь что будет.

— Наш флаг! — радостно заорал вперёдсмотрящий. — Наши!

У Галки в буквальном смысле челюсть отвисла. Если это «наши», да ещё в таком количестве, то это наверняка Билли. А если это Билли, то он явно вышел охотиться на крупную дичь. Уж не на испанский ли серебряный конвой, появление которого предвидел Граммон? Хорошая цель, только корабли после океанского перехода не очень-то готовы к полномасштабному бою. Ведь серебряные конвои испанцы всегда хорошо охраняли… Матросы на «Гардарике» такими рассуждениями не заморачивались. Известие, что впереди по курсу свои, обрадовало их, как вид родной гавани. Свои! Вскоре не только марсовые, но и находившиеся на палубах разглядели два больших линкора — чёрный и красный, — а при них десятка полтора кораблей поменьше.