Павел Буркин - Вернуться из смерти

• Название: Вернуться из смерти
• Автор: Павел Буркин
• Жанр: Фэнтези

"Только пепел остался от великого Сколена" - напишут об этом времени выжившие. Страшная катастрофа разрушила великую державу, ее остатки раздирают на части бывшие наместники и ничтожные правители. Не стало великих воинов и императоров, города лежат в развалинах, голод и болезни косят уцелевших. Время железа и крови, предательств и героизма. Судьба страны оказалась в руках безвестной девушки, бросившей вызов кровавому королю Амори. Но чем станет ее жизнь и борьба - зарей новой жизни или мучительной агонией сколенского народа - зависит от человека из совсем другого мира.

---

  Михалис в простоте душевной предлагал ввести нечто подобное. Чудак! Он ещё понимал, почему не согласятся рыцари. Правда, понимал как-то приземлённо, будто только к еде всё и сводится, и нет на свете законов Богов: "Кто на что сел, тот тем и башляет". Но почему против новшеств должны быть жрецы, да и сами простолюдины, для которых, вроде бы, это шанс пробиться наверх - попросту отказывался понимать.

  А всё просто: если Боги указали каждому его место в жизни, не людям менять Их порядок. Взять, к примеру, земледельца. Земля не смогла бы плодоносить, если б не добрые (и не очень, куда ж без них) духи, населяющие землю, реки, ручьи, деревья, облака... Но вот беда, они не выносят тех, у кого на руках кровь. Потому-то и убийц общинники изгоняют или отдают на суд помещику, но не казнят сами - чтобы не ушли духи плодородия. А воин отправляет на суд Богов десятки врагов, куда там дураку, по пьяни проломившему голову соседу! Да если он, вернувшись домой, снова станет пахать землю, духи плодородия разбегутся на много миль окрест! А если таких будут тысячи, по всей стране... Причём воину по рождению проще - он может прокормиться охотой, а что делать земледельцу? С ремесленниками, купцами, отчасти даже жрецами всё немного по-другому, но принцип тот же. Потому и нельзя переступать границы каст.

  Удивительно, но мастер Михалис об этом не знал. Это что же получается, у них там нет духов плодородия? Он немного рассказывал о странной вере жителей своего королевства - у них, как ни странно, почитают одного-единственного (и в то же время троичного - вот ведь как завернули!) Бога. Н-да, надо как-нибудь рассказать кому-то из высших жрецов - интересно, что они скажут?

  А как же сколенцы, спросил он тогда. В имперских легионах служили самые разные люди, не только воинских каст. Королю было что возразить: на самом деле новый способ набирать войска принесли Харваниды, а до того сколенцы жили, как и алки. И главное: если жизнь сколенцев была угодна Богам, почему Они сокрушили Империю, а возвысили алков? Амори наверняка выдал бы мастеру три несокрушимых аргумента - но он подозревал, что чудной оружейник ими не удовлетворится. Да и сколенцы старались без крайней нужды не созывать ополчение: она настала, когда Оллог практически уничтожил регулярную армию. А отставные солдаты землю получали на севере, поближе к границам - именно чтобы не прогневать духов центральных провинций. Нарушили это правило лишь после Северных Походов. В аккурат накануне Великой Ночи...

  И хотя война затягивалась, сражения обескровливали малочисленное алкское рыцарство, незнатных война не касалась. Король не спешил вручать оружие лавочникам, ремесленникам и тем паче крестьянам. Но после Тольфара...

  Тольфарская резня стала последней каплей. После восьмидневной бойни в этом проклятущем городишке у короля алкского - даже с союзниками - осталось лишь две тысячи бойцов, из которых едва ли не половина были ранены и обморожены. Никогда раньше алкам не приходилось воевать зимой. Хорошо ещё, зима выдалась мягкая, с ранней и дружной весной. Эмбра так и не замёрзла, после взятия Ирлифова города армия, погрузившись на баржи, отбыла в Новый Энгольд на отдых. Когда кончилась распутица, то, что от неё осталось, было выведено за Вараг - причём Лакхни, которую прошлый раз пришлось брать большой кровью, восстановленный на комендантской должности толстый хомяк сдал, так и не обнажив меча. Вот если бы Эвинна была такой! Впрочем, тогда сколенцев возглавил бы кто-то другой, к примеру, тот же Тород...

  Эта победа, неотличимая от поражения, и стала последней каплей. Пришлось изрядно потрудиться, чтобы убедить всех в необходимости такого шага. Король и сейчас ухмылялся в бороду, вспоминая, как уговаривал дородного, не злоупотребляющего аскезой жреца. Алки, мол, искони все были аристократами, убеждал он - потому-то их и ненавидели с особой силой сколенцы, некоторые из которых, хоть и считают себя дворянами, по сути всё те же смерды. Вот Боги и покарали их, послав сначала Оллога, а когда его не хватило, Великую Ночь. Кстати, так учил его самого, ещё в детстве, старый и суровый жрец Алка Морского, которого отец приставил к Амори наставником. Отец надеялся, что жрец вырастит его преданным защитником Империи. Но именно наставник умело, будто Амори пришёл к этой мысли сам, вложил в голову мысль о превосходстве алков над сколенцами, о том, что он сперва алк, а потом Харванид. Чем, если задуматься, и предопределил всё, что происходит с тех пор.

  Старика схоронили через два года после Кровавых топей. И теперь сам Амори использовал аргументы наставника, чтобы пробить стену предрассудков. После того, чего добилась Эвинна, сомнений быть не может. Настала пора вступить в битву за свою Империю всему народу алков. И пусть нас со сколенцами рассудят Боги. Раз и навсегда.

  Амори вошёл в просторный, но без претензий, дворец правителя аллаков. При Империи тут была резиденция наместника парганы Аллук. Парганы, даже не субы! А ведь аллаки не алхагги, отдельный народ, поклоняющийся морской богине Аликке, супруге Алка Морского! Хотя, если честно, самый южный народ Империи всегда был ни рыба, ни мясо - гнулся под того, у кого сейчас сила, поддерживал любого, кто мог дать две простые вещи: порядок и мир на как можно большей территории. Их искони кормило море, как и алков, да и в торговле...

  Как торговцы они всегда были единственными соперниками алков - но о том, как ослабить их торгашей, будем думать потом. Теперь сила явственно клонилась на сторону алков - и аллаки безропотно впустили в свою столицу флот алков. И их правитель, формально оставшийся имперским наместником, а по сути - хитрым и прижимистым, но трусоватым и угодливым деревенским старейшиной, вьюном увивался вокруг гостя. Больше всего ему хотелось, чтобы Амори признал за ним должность субардара. Он даже не понимает, что ломится в открытые ворота, подумал король, и это надо использовать. Слупить с "субардара аллаков" как можно больше за то, что итак его.

  Амори шёл, осматривая небогатую обстановку дворца. Тут нет никого богаче наместника - но по алкским меркам он не более чем разбогатевший лавочник. А уж по сколенским... Да и его воинство - семьсот раскормленных, ленивых, как осенние мухи, стражников, что как-то резко пропали с улиц Аллука, стоило алкам высадиться в порту - тоже не вдохновляло. Каков правитель, такова и дружина. "Вот у меня - другое дело! - с гордостью подумал король. - Молодец к молодцу, и не скажешь, что вчерашние крестьяне!" Оглянулся на давних, испытанных соратников.

  По правую руку, презрительно кривя обезображенное давним шрамом лицо, вышагивал старый рубака - коннетабль сухопутных войск Тибальд ван Лахагг. По левую вразвалочку, будто по палубе корабля посреди волнующегося моря - флотоводец Шевард ван Вест. Два года назад ему довелось ненадолго возглавить внешнюю разведку - как раз тогда начальника разведки Олберта ван Васси на охоте потрепал медведь. Ничего, справился, хоть и не без огрехов. Вот и сам Олберт. Сразу видно, аристократ из старых, что были ещё до Харванидов. Лицо тонкое, умное, аккуратные щёточки усов, даже волосы не спадают на спину пышной копной до плеч, а аккуратно расчёсаны на пробор. И борода по бокам завита косичками, по устаревшей ещё до Великой Ночи моде. Аристократ старого розлива, что тут сказать.

  Вот и "тронный зал". По сути, всего-навсего приёмная среднего чиновника в родном Алкрифе. Массивный, добротный стол, выцветшие от времени гобелены, бронзовые, без изысков, коптящие светильники, промозглый воздух, врывающийся в открытые окна. Зимы тут действительно тёплые - хотя раньше, конечно, были ещё теплее. Тогда и снег тут почти никогда не видели.

  - Прошу всех садиться, - бесхитростно пригласил гостей к столу аллак. - Прежде, чем начнём совещаться, прошу, откушайте наши угощения.

  Амори принял приглашение: издавна на всём Сэрхирге нет лучшего способа убедить хозяина в мирных намерениях, чем поесть и выпить под его кровом. Удивительно, сколько раз нарушали закон гостеприимства и гости, и хозяева, а ведь не переводятся доверчивые... Но вино и правда оказалось бесподобным: пожалуй, даже лучше алкского красного. Надо узнать, что за вино, и объявить на него государственную монополию.

  - Не будем откладывать, - начал король совещание, чисто символически отведав выставленных на столе, по большей части рыбных, яств. - Дела не ждут.

  Вождь аллаков поморщился - здесь не принято сразу начинать разговор о делах - но ничего не сказал. Слишком уж важный гость.

  - Итак, господа, для чего мы вообще тут, и о чём пойдёт речь, все знают. Вкратце - мы собираемся нанести удар мятежникам с запада - оттуда, откуда они не ждут. Сначала мы разгромим алхаггов. Ага, сир Альваро, - увидев, как вскинулся вождь аллаков, усмехнулся Амори. - Вы тоже настрадались от их грабежей. Ничего, мы их так проучим, что им ещё долго будет неповадно играть в войнушку. Обещаю: у каждого аллака будет по десять рабов-алхаггов. Затем - Старый Энгольд. Вы знаете, что там случилось в месяце Улитки. В Энгольде правят люди, запятнавшие себя кровью жрецов и Харванидов. Преступники, ещё более страшные, чем Эвинна, вот чернь им и рукоплещет. Наш долг перед Богами и людьми - покарать убийц священной особы так, чтобы их участь заставила содрогнуться самого Ирлифа...