Рейчел Пайн - Вверх по лестнице в Голливуд

• Название: Вверх по лестнице в Голливуд
• Автор: Рейчел Пайн
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-038777-6, 5-9713-4005-0, 5-9762-1330-8

Работа в ЗНАМЕНИТОЙ КИНОКОМПАНИИ.

Отличный шанс для мечтающей о карьере молодой женщины!

Карен, конечно, понимала, что Голливуд — это змеиное гнездо интриг, амбиций и скандалов, но все равно ухватилась за бесценное предложение.

Однако РЕАЛЬНЫЙ ГОЛЛИВУД, оказывается, ЕЩЕ ХУЖЕ, чем в самых ужасных ее фантазиях!

Боссы не просто ненавидят друг друга — они ведут настоящие «бои без правил»…

Коллеги страдают то от нервных срывов, то от депрессий.

Кинозвезды капризны и истеричны.

Ловкие продюсеры и великие режиссеры склочничают и интригуют.

И как, скажите, в ТАКОМ МЕСТЕ устроить ЛИЧНУЮ ЖИЗНЬ?!

Для этого ДЕЙСТВИТЕЛЬНО придется покрутиться!

---

Я закончила чтение, и Фил сказал: «Спасибо», после чего ассистент, который все время слушал наш разговор, попросил меня утром положить ему на стол ксерокопию обзора. Я пожелала ему спокойной ночи и провалилась в глубокий сон, длившийся всю дорогу домой.

СЕКРЕТ МОЕГО УСПЕХА

Четыре недели спустя, в четверг, в половине седьмого утра я ехала на работу в лимузине по Вестсайд-хайвей. За прошедшее время я успела убедиться, что безумие, которым, кажется, было заражено все в «Глориос», не всегда было безнадежным. А иногда оно даже приносило пользу.

Мы с Дагни составили расписание, и каждое утро одна из нас приезжала в офис пораньше. А значит, уйти с работы могла еще до начала передачи Джея Лиино. Примерно за неделю до этого, после того как мы три вечера подряд до двух часов ночи работали на победу и завоевание наград, Дагни решила, что я уже набралась опыта, чтобы в одиночку справиться с утренней сменой, начинавшейся в семь утра. Приступать к делу следовало немедленно. В тот первый день я вышла из метро и сразу же обнаружила в сотовом пять сообщений от Аллегры. Каждое выглядело более паническим, чем предыдущее, но их смысл сводился к одной простой фразе: «Где ты?»

Я тут же перезвонила ей домой.

— Прошу прощения, ехала в метро.

— И как долго?

— Около получаса.

— Полчаса в метро? Где ты живешь?

Я объяснила, что живу на углу Бродвея и Сто двенадцатой улицы. Она вздохнула и пробормотала:

— Они мне не сказали, что ты живешь в пригороде.

Появившись в офисе, Аллегра сразу велела мне соединить ее с Филом. Я нажала кнопку отключения звука на своем телефоне, чтобы узнать, в чем дело, и ужаснулась, поняв, что речь шла обо мне.

— Фил, она живет в верхнем городе, практически в Бронксе. Если учесть все возможные проблемы, она может быть вне досягаемости до девяноста минут в день. Не мне тебе говорить, что это угрожает всей моей работе. — Мое сердце замерло, а Аллегра продолжала: — Ей нужна машина.

Машина?

Фил, казалось, читал мои мысли.

— Ты хочешь сказать, что мы должны дать твоей чертовой помощнице гребаную машину?

— В ее отсутствие может произойти все, что угодно. Риск слишком велик. Вспомни то утро, когда выяснилось, что Бадди Фридман спутался с племянницей. Я не могла заняться этим вопросом до восьми часов. К тому времени об этом знали все, помнишь?

Фил задумался. Пока мы с Аллегрой напряженно ждали его вердикт, в трубке было слышно, как он что-то жует.

— Ладно, — сказал он ворчливо, — но только из твоего бюджета.

Аллегра вздохнула и согласилась. Я впервые увидела ее в деле и вынуждена была признать, что у нее есть талант. Дорога на работу могла отнять у меня в худшем случае сорок пять минут, но обычно занимала всего тридцать. Меня потрясло, что женщина, которая была достаточно крута, чтобы запросто общаться с Филом Уоксманом, не могла смириться с тем, что ее помощница находится под землей, пока она ей названивает впустую.

Вообще-то мне было жаль этих тридцати минут уединения, но я решила считать машину добрым знаком. Разве стала бы Аллегра тратить такие силы и средства, если бы не считала меня объектом, достойным вложений? Правом на автомобиль с водителем обычно пользовались старшие вице-президенты и выше, так что сделанное исключение заставило кое-кого вскинуть брови. Джеральдина, когда я забирала формы медицинского страхования, бросила:

— Вестсайд, Сто двенадцатая улица? Надеюсь, ты носишь в сумочке газовый баллончик?

Я промолчала. По правде говоря, единственной опасностью, с которой я столкнулась в своем районе, был налетевший на меня в баре «Вест-Энд» рассеянный преподаватель философии из Колумбийского университета.

Дагни, жившая в Гринвич-Виллидж и ходившая на работу пешком, пришла в ярость, когда услышала о машине.

— В жизни не видела такой несправедливости, — заявила она и топнула своей лодочкой из змеиной кожи.

Я без труда сдержала свои сожаления перед двадцатипятилетней особой, чьи родители купили ей двухэтажную квартиру на Джейн-стрит. Однако с этого момента на нашем крошечном рабочем пятачке, где мы проводили по четырнадцать часов в сутки, определенно начала скапливаться негативная энергия.

Тем утром, однако, я пребывала в приподнятом настроении, рассевшись на просторном заднем сиденье автомобиля, с ножницами, отрывным блокнотом и маркерами наготове. Я рылась в крупных газетах на предмет упоминаний о «Глориос», которые чуть позднее разойдутся по офису. Меня интересовало все, что могло представлять интерес хоть для кого-то из «Глориос пикчерс»: высказывания о самой компании, ее фильмах, Филе или Тони, информация о конкурентах, колонки сплетен и разделы «К вашему вниманию». У водителя, когда он подобрал меня, уже лежали наготове «Нью-Йорк таймс», «Пост», «Дейли ньюс» и «Уоллстрит джорнал», так что я могла просмотреть новости и быть готовой на случай, если мне позвонит моя начальница.

Страсть Аллегры к изучению прессы граничила с одержимостью. Все свое время она расходовала на то, чтобы выставить «Глориос» в наилучшем свете, и с абсолютным фанатизмом разыскивала и препарировала каждое слово, сказанное или напечатанное о компании в средствах массовой информации. Она считала, что если увидит и услышит все первой, то сможет установить контроль над всем и вся. Когда о «Глориос» говорилось нечто сомнительное и нелицеприятное, у Аллегры всегда было наготове тщательно прописанное обоснованное опровержение — обычно еще до того, как новость становилась известной публике.

Для нас с Дагни это означало постоянный сбор газет, журналов, сводок новостей и записей, а также неустанные поиски в Практикантете, призванные обеспечить нашего босса анализом новостей в режиме реального времени. Связь с Ассошиэйтед Пресс была у нас налажена так, что мы первые узнавали о появлении материалов, связанных с «Глориос». Мы как будто жили в альтернативной вселенной: вместо того чтобы публиковать новости, мы их коллекционировали. Любые материалы поступали к нам так рано, что я боялась в один прекрасный день наткнуться на собственный некролог.

Мы ехали по Челси-пирс. В газетах пока что не было ничего особенного. Лишь привычные прогнозы относительно награждения, интервью с актерами из новых фильмов «Глориос», а также новости и слухи о картинах, находившихся в производстве. Попадись мне что-то странное или тревожное, я должна была немедленно позвонить Аллегре и прочесть ей сомнительную статью. Если в ней содержались оскорбления в адрес Фила, мне полагалось разыскать его и соединить их, чтобы она могла его успокоить. Тони в такого рода услуге не нуждался. Его главным желанием было покарать журналиста, и в этом деле Аллегра тоже была незаменима.

Она начала бы с редакторов или продюсеров и добралась бы до издателей или даже до владельцев вещательных компаний, окажись Тони в особенно скверном настроении или будь проступок чересчур вопиющим.

После поворота на Канал-стрит машина останавливалась у магазинчика, где продавались газеты и журналы. Он принадлежал ирландке по имени Белинда. Каждое утро она вручала мне полный комплект свежих журналов и еженедельников, а также «Лос-Анджелес таймс», «Вашингтон пост», «Ю-Эс-Эй тудей», «Дейли варайети» и «Голливуд рипортер». Белинда была моим секретным агентом. Часто она заранее выделяла для меня заголовки. Она была большой фанаткой «Глориос пикчерс», обладала энциклопедическими познаниями в фильмографии компании и запросто отслеживала вещи, которые я могла пропустить, особенно в первые месяцы работы в «Глориос». Белинда была неофициальной главой местных киноманов, которые регулярно собирались в ее магазинчике, так что она была в курсе всех новостей и сплетен из мира кинобизнеса. А поскольку Дагни, когда газеты доставлялись в офис по «ее» дням, отказывалась брать второстепенные издания, помощью Белинды я пользовалась безраздельно.

С газетами в руках я забралась обратно в машину и проехала последние два квартала до «Глориос», набрала код, позволявший войти внутрь, отключила сигнализацию и зажгла свет. Почти сразу, едва я положила газеты на кресло, зазвонил телефон. У меня засосало под ложечкой. Я осторожно сняла трубку.

— Офис Аллегры Ореччи.

— Она на месте? — спросил мужской голос.

— Да. Могу я узнать, кто звонит?

Человек отключился. Я нервно взглянула в окно на крыши приземистых зданий, примыкавших к нашему. Это повторялось каждый день в течение двух последних недель, и я уже начинала не на шутку волноваться. В такое время в офисе — а может быть, и во всем здании — не бывало никого, кроме меня. Сначала я решила, что звонивший — всего лишь Хенретти, призрачный биограф, — но Кларк сказал, что в эти часы тот наверняка дрыхнет и, уж конечно, находится не в том состоянии, чтобы звонить.