Александр Лопухин - Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги неканонические

• Название: Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги неканонические
• Автор: Александр Лопухин
• Жанр: Религия

---

19. Игры и празднества обычно соединялись с торжественными принесениями обильных жертв Геркулесу и пиршествами в честь его; на эти-то расходы Иасон и отправляет 300 драхм серебра. — «Антиохияне из Иерусалима», коих Иасон послал зрителями Тирских игр, как обнаруживается из дальнейшего, были просто новоиспеченными «гражданами Антиохийскими» из чистокровных Иудеев — Иерусалимлян (см. к ст. 9), которые потому-то и не нашли в себе достаточно мужества выполнить в точности волю Иасона II, сами просили отправленные с ними деньги употребить, вместо жертвы Геркулесу, на устройство гребных судов. — 300 драхм серебра — если только здесь драхмы считаются по-аттически, настолько незначительная сумма, по сравнению с достоинством Иудейского народа и намерениями Иасона (менее 100 рублей), что некоторые кодексы предпочитают указывать здесь 3 300 драхм (около 1 000 руб.). Некоторые же толкователи, оставляя неизменною первую цифру, находят лишь вероятным, что писатель книги здесь назвал драхмами ходячие монеты времен Селевкидов, равноценные агинейской дидрахме или аттической тетрадрахме и еврейскому сиклю, (сохранившиеся доныне в некоторых европейских музеях), бывшие в то время в большом распространении в финикийских и сирийских городах. Если так, то 300 драхм составят значительно большую выше исчисленного сумму около 400 рублей.

20. итак, им посланы эти деньги в жертву Геркулесу от имени посылавшего, а принесшими они обращены на устройство гребных судов.

20. Благодаря неточности перевода и, быть может, описке и самого автора книги, мысль в этом стихе лишена всякого смысла. Вместо έπεμψεν (послал, а не посланы, как переводит русский текст), некоторые кодексы имеют επεσεν (от πίπτω), что всю эту мысль видоизменяет так: «итак, ради пославшего, это пошло (пало, зачислилось) не на жертву Геркулесу, а ради принесших — на устроение гребных судов…»

21. Когда затем Аполлоний, сын Менесфея, послан был в Египет по случаю восшествия на престол царя Птоломея Филометора, Антиох заподозрил его враждебным себе и начал стараться обезопасить себя против него; посему, отправившись в Иоппию, он пришел в Иерусалим.

21. «Аполлоний сын Менесфея», в отличие от Аполлония сын Фрасея (III:5, 7; IV:4), может быть — тот самый Аполлоний, который сопровождал снаряженное Антиохом Епифаном посольство в Рим (Лив. XLII, 6). — «По случаю восшествия на престол царя Птоломея Филометора…», δια τα πρωτοκλήσια…, слав.: «торжества ради восприятия престола…» Птолемей Филометор и до того времени был царем, но ввиду малолетства состоял под опекою своей матери Клеопатры, а по ее смерти, — вельмож Евлея и Ленея. Описываемое восприятие престола было торжественным празднованием совершеннолетия и самостоятельного вступления в управление государством (в 14 год жизни этого царя — 173 г. до Р. Х.). — «Заподозрил его враждебным себе…», μετελαβών 'Αντίοχος αλλότριον αυτόν τών αύτου γεγονέναι πραγμάτων…, точнее слав.: «возмнев Антиох чужда его быти своих вещей», т. е. заподозрив его враждебность своим интересам, озаботился о своей безопасности — κατ' αυτόν ασφαλείας εφρόντιζεν (грубо и нескладно русский текст: «начал стараться обезопасить себя против него…»). Птоломей действительно мечтал о восстановлении оторванной от монархии Лагов при Антиохе III провинции Келе-Сирийской со включением Палестины и Финикии, отданной некогда в приданое за его матерью, и по этому поводу затеял и войну (ср. Полив. XXVII, 17). — Эту-то вражду себе заметив, Антиох и предпринимает свои путешествия — сначала в Иоппию, важный приморский город, чтобы здесь принять меры к его защите, а отсюда и в Иерусалим, чтобы установить расположение этого главного Иудейского города к своему правлению и обеспечить себе его верность. Отсюда Антиох идет в Финикию, очевидно, с тою же целью, с какою шел и в Иерусалим.

22. Великолепно принятый Иасоном и городом, он вошел при светильниках и восклицаниях и оттуда отправился с войском в Финикию.
23. По прошествии трех лет Иасон послал Менелая, брата вышеозначенного Симона, чтобы он доставил царю деньги и сделал представление о некоторых нужных делах.

23. «По прошествии 3 лет…» — не от упоминаемого в 21 ст. посещения царем Иерусалима, а от начала Иасонова первосвященства (10 ст.). — «Менелая, брата вышеозначенного Симона…» (III:4 и д.; IV:1). Иосиф Флавий (Арх XII, 5, 1; ср. XX:10) считает его братом отставленного Онии и при этом замечает, что его Иудейское имя было также Ония. Этому противоречит как будто показание III:4, откуда следует, что Менелай, как Вениамитянин, не мог быть облечен в первосвященническое достоинство, хотя нет ничего удивительного и в том, что у Антиоха легко могли взять перевес деньги, а не Моисеевы установления. Показание Иосифа о личности и имени Менелая, впрочем, весьма подозрительно — ввиду невероятности, что Симон имел двух сыновей с одним и тем же именем; с другой стороны, и радость ревнителей Иудейства (Chasidim) о том, что Алким явился достойным первосвященником из рода Аарона (1 Мак VII:14), только тогда будет понятна, когда предшественник его Менелай был бы не из этого рода и не первосвященнического происхождения. — Деньги (τα χρήματα), которые Менелай должен был доставить царю, были или обещанные (8 ст.) за первосвященство, или за разрешение Иерусалимской гимназии (9 ст.), или, наконец, могли быть определенною ежегодною данью храма. — «Представление о некоторых нужных делах…», περί πραγμάτων αναγκαίων υπομνηματισμοί — собств. напоминание о приведении в исполнение того, что еще до сих пор оставалось без последствий.

24. Он же, представившись царю и польстив его власти, восхитил себе священноначалие, надбавив триста талантов серебра против Иасона.

24. «И польстив его власти…» Греч.: και δοξασας αυτόν τώ προσώπω τής εξουσίας, — слав. точнее: «и возвеличив его в лице власти ради…»

25. Получив от царя приказания, он возвратился, не принеся с собою ничего достойного первосвященства, а только гнев жестокого тирана и ярость дикого зверя.

25. «Получив от царя приказания» — βασιλικός εντολας — через которые Иасон объявлялся отставленным от первосвященства, а Менелай утверждался на его месте.

26. Так Иасон, обманувший своего брата, сам был обманут другим и, как изгнанник, удалился в страну Аммонитскую.
27. Менелай же получил власть, но нисколько не заботился об обещанных царю деньгах, хотя Сострат, начальник городской крепости, и делал требования,
28. ибо на нем лежал сбор даней; по этой причине оба они были вызваны царем.

27–28. Менелай получил власть и, вместе с этим, доступ к сокровищам храма, что, собственно, и было ему нужно. Обещанной же царю суммы он не платит, по-видимому, потому, что этому аферисту уже ничего более было не нужно. Если бы даже за неуплату взятки ему грозила и отставка, он — как говорится — сумел бы не остаться в накладе. После того как посуленной взятки не мог добиться даже Сострат, начальник (έπαρχος) городской крепости (т. е. оставленного в ней для порядка Сирийского отряда), исправлявшего также должность сборщика даней, — царь вызывает к себе обоих — одного за неуплату, другого — за неисправность и неумение взыскать эту подать. Оба оставляют себе «преемников», т. е. собственно заместителей (διάδοχος) на время своего отсутствия, как следует и из того, что Менелай потом снова выступает в роли первосвященника (39 ст. 43 и д.; V:5).

29. Менелай оставил преемником первосвященства брата своего, Лисимаха, а Сострат — Кратита, начальника Кипрян.

29. Заместитель Менелая — Лисимах — оказался вполне достойным своего «брата» (39 и д.). — О Кратите, заместителе Сострата, в дальнейшем ничего не упоминается. Повествователь обозначает его, как τόν επί των Κυπρίων — начальника Кипрян. В то время (173 г. до Р. Х.) Кипр не был в обладании сирийцев, но принадлежал Птоломеям. В 168 году при своем последнем Египетском походе Антиох овладел этим островом, но тотчас же должен был возвратить его назад по требованию римлян (ср. Полив ХХIX, 11, 9–11 и Лив 45, 11 и д.). Отсюда, Кратит называется ό επί τών Κυπρίων или как прежний наместник острова, подобно Птолемею Макрону, перешедший на сторону Антиоха, или как главнокомандующий на Кипре за время Сирийской оккупации этого острова. Относительно того, какой ответ держали перед царем представшие на его суд Менелай и Сострат, ничего неизвестно. По-видимому, дела сложились благополучно для Менелая, благодаря неожиданному затруднению царя. Бунт Тарсян и Маллотян (30 ст. и д.) заставил его поспешно отбыть из Антиохии, где он оставил наместником своим некоего Андроника, поручив ему, очевидно, и дело Менелая. Щедрость последнего сделала то, что Андроник не только покончил дело в пользу подсудимого, но и в угоду ему совершил новое тяжкое преступление, убив обличителя Менелаевых беззаконий — Онию.