Александр Лопухин - Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги учительные

• Название: Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги учительные
• Автор: Александр Лопухин
• Жанр: Религия

«Дать … любителям чтения Слова Божия пособие к правильному разумению Библии, оправданию и защите истины от искажения ее лжеучителями, а также и руководство к уразумению многих неясных в ней мест — вот цель настоящего издания».

Из аннотации к первому изданию «Толковой Библии» в журнале «Странник», Октябрь, 1903 г.

---

1–2. Полный контраст счастливому, славному прошлому представляет современное положение Иова. Почитаемый прежде старцами, знатными (XXIX:3–10), он подвергается теперь насмешкам со стороны младших годами и притом подонков населения. Их «отцов я не согласился бы поместить со псами стад своих», — с одними из презреннейших на востоке животными (1 Цар XVII:43; 4 Цар VIII:13; Еккл IX:4).

3. Бедностью и голодом истощенные, они убегают в степь безводную, мрачную и опустевшую;
4. щиплют зелень подле кустов, и ягоды можжевельника — хлеб их.
5. Из общества изгоняют их, кричат на них, как на воров,
6. чтобы жили они в рытвинах потоков, в ущельях земли и утесов.
7. Ревут между кустами, жмутся под терном.
8. Люди отверженные, люди без имени, отребье земли!

3–8. Над Иовом издеваются лица, не заслуживающие по образу жизни даже названия людей. Жители пустынь, истощенные голодом, они питаются, подобно животным, лебедою (евр. малуах, греч. αλιμα; русск. «зелень подле кустов»; ср. замечания Атенея о бедных пифагорейцах: «αλιμα ψώγοντες και κακά τοιαύτα συλλέγοντες»), и горькими кореньями дрока. Отверженные обществом, изгнанные из него (ст. 5), они не имеют человеческих жилищ, живут, как животные, в углублениях почвы («рытвинах потоков»), ущельях скал (ср. XXIV:5–6) и чисто животным образом выражают свои нужды, — «ревут» (ср. VI:5).

9. Их-то сделался я ныне песнью и пищею разговора их.
10. Они гнушаются мною, удаляются от меня и не удерживаются плевать пред лицем моим.

9–10. У этого «отребья земли» (ст. 8) Иов и сделался предметом насмешливых песен (евр. «негинатам» ср. Пс LXVIII:13; Плач III:14). С чувством отвращения (ср. XIX:19) они бегут от страдальца и если приходят к нему, лишь для того, чтобы выразить свое презрение плевком (ср. XVII:6).

11. Так как Он развязал повод мой и поразил меня, то они сбросили с себя узду пред лицем моим.

11. Причина такого отношения заключается в страданиях Иова. Бог «развязал повод мой», точнее, «веревку» (евр. «итри»), — жизненную силу (ср. Иер X:20; Еккл XII:6), отнял бодрость, крепость сил. И люди, видя бедственное положение страдальца, не имеют ни малейшей сдержанности в издевательствах («сбросили узду») по адресу того, который ранее пользовался уважением (ср. XII:5). Перевод LXX, славянский, Вульгата и некоторые новейшие экзегеты (Эвальд), читая вместо «итри» «итро» — «колчан свой», переводят все место так: «Бог открыл колчан свой» т. е. поразил Иова стрелами Своего гнева (ср. VI:4; XVI:13). Но и при подобном переводе смысл данного стиха не изменяется: болезнями, страданиями отнята у Иова крепость сил.

12. С правого боку встает это исчадие, сбивает меня с ног, направляет гибельные свои пути ко мне.

12–14. Субъектом данных стихов являются не вышеописанные лица, а постигшие Иова болезни. За справедливость этого ручается одинаковое с настоящими описание страданий в XVI:9, 12–14. Сказав о последних в ст. 11, как причине издевательства, Иов переходит теперь к их описанию. Показатели божественного гнева, обвинители Иова в грехах (X:15, 17; XVI:8) и потому называемые стоящими по правую сторону (ср. Пс CVIII:6; Зах III:1), они при своем множестве («исчадие», точнее, «толпа») отличаются такою необыкновенною силою («сбивают с ног»), что одни, без посторонней помощи, могут погубить Иова (с. 13).

13. А мою стезю испортили: все успели сделать к моей погибели, не имея помощника.
14. Они пришли ко мне, как сквозь широкий пролом; с шумом бросились на меня.

14. И ничто не препятствует им в этом: они устремляются на Иова, как воины на осаждаемый город, после того как в его стенах сделан широкий пролом (ср. XVI:14). — «…С шумом бросились на меня», точнее: «среди обломков (разрушающихся стен) они низвергаются».

15. Ужасы устремились на меня; как ветер, развеялось величие мое, и счастье мое унеслось, как облако.

15. Xотя болезнь еще не погубила Иова, но результаты ее на лицо. Он в страхе от приближающейся смерти («ужасы устремились»; ср. XVIII:14; XXVII:20); в зависимости от бедствий, былое величие и счастье исчезло (ст. 1, 11) бесследно, как ветер и облако (ср. VII:9; Ис XLIV:22).

16. И ныне изливается душа моя во мне: дни скорби объяли меня.

16. Далее, под влиянием страданий душа Иова полна горести и печали: «изливается душа моя» (ср. Пс XLI:4–6; Плач II:19), и нет надежды на ослабление скорби; она объяла, крепко держит его.

17. Ночью ноют во мне кости мои, и жилы мои не имеют покоя.

17. Даже ночь не приносит успокоения (ср. VII:3 и 9): «ночь сверлит во мне кости мои» и «гложущие» (евр. «оркай»; ср. ст. 3; русс. «жилы»), т. е. черви (ср. VII:5), не засыпают» — не дают покоя.

18. С великим трудом снимается с меня одежда моя; края хитона моего жмут меня.

18. Синодальное чтение представляет неточный перевод подлинного текста. Буквальный перевод его такой: «всемогуществом (предполагается, Бога) обезображена одежда моя; Он жмет меня, подобно воротнику хитона моего». Так как евр. «лебуши» («одежда моя») употребляется в значении «кожа» (XLI:5), то Иов хочет сказать, что изъязвленная червями (ст. 17) и вообще болезнью его кожа приняла безобразный вид.

19. Он бросил меня в грязь, и я стал, как прах и пепел.

19. Окрашенная в начале болезни в красный цвет, она стала теперь черною и чешуйчатою, приняла вид струпа землянистого, грязноватого цвета (Делич).

20. Я взываю к Тебе, и Ты не внимаешь мне, — стою, а Ты только смотришь на меня.
21. Ты сделался жестоким ко мне, крепкою рукою враждуешь против меня.
22. Ты поднял меня и заставил меня носиться по ветру и сокрушаешь меня.
23. Так, я знаю, что Ты приведешь меня к смерти и в дом собрания всех живущих.

20–23. Современное жестокое отношение Бога к Иову лишает его возможности надеяться на облегчение своего положения и в будущем (ср. VII:5–10). Безучастный и равнодушный к молитве Иова (ст. 20; ср. XIX:7; ср. XXII:27), Бог по-прежнему дает ему чувствовать всю силу своего могущества (ст. 21; ср. X:16, XVI:9; XIX:11); постигшими бедствиями он схвачен, как сильным ветром, брошен на землю и смят (ст. 22). Естественным следствием всего этого, заключительным актом вражды будет смерть, — низведение в шеол, — «дом собрания всех живущих» (ст. 23, ср. III:18 и д.).

24. Верно, Он не прострет руки Своей на дом костей: будут ли они кричать при своем разрушении?

24. Со смертью Иова окончится, конечно, насилие со стороны Бога («не прострет руки Своей»; ср. II:5; XXIII:2), и превращающиеяся в прах («при своем разрушении») кости не будут заявлять о притеснении. Но какая польза от этого, когда в шеоле и так все успокаиваются (III:17)? Таков смысл синодального чтения, не передающего мысли подлинника. По мнению Делича и других экзегетов, он должен быть переведен так: «не простирает ли руки погибающий? находящийся в несчастии не издает ли крика?» Иов уверен в неизбежности смерти (ст. 23) и тем не менее не может не молить о помиловании. Его вопли — проявление неистребимого в человеке чувства самосохранения.

25. Не плакал ли я о том, кто был в горе? не скорбела ли душа моя о бедных?
26. Когда я чаял добра, пришло зло; когда ожидал света, пришла тьма.

25–26. И с другой стороны, они — протест правды против очевидной несправедливости. По своему прежнему поведению, сочувствию и состраданию к несчастным (ст. 25; ср. XXIX:12 и д. XXXI:19) Иов заслуживает не вражды и наказания смертью, а помилования, сохранения жизни (ср. Пс XL:2–4). И между тем его удел — одни бедствия.

27. Мои внутренности кипят и не перестают; встретили меня дни печали.

27. Под влиянием этой явной несправедливости Иов приходит в состояние крайнего возбуждения («мои внутренности кипят»; ср. Ис XVI:11; Иер XXXI:20; Плач I:20; II:11), впадает в глубокую печаль.