Пако Тайбо II - Гевара по прозвищу Че

• Название: Гевара по прозвищу Че
• Автор: Пако Тайбо II
• Жанр: Биографии и Мемуары

Его жизнь была полна приключений и борьбы, его смерть окружена тайной, его влияние на современников и потомков огромно, и каждое приходящее поколение открывает его для себя заново. Каков он был, Гевара по прозвищу Че, аргентинец, принятый кубинским народом как сын, человек, научивший латиноамериканцев сражаться за свою свободу?

Пако Игнасио Тайбо И, писатель и ученый, не просто рассказывает о жизни и борьбе Эрнесто Гевары, но и раскрывает многие загадки, связанные с жизнью и смертью.Че, предавая огласке архивные документы, ранее недоступные исследователям.

Биография Эрнесто Че Гевары, принадлежащая перу Пако Игнасио Тайбо II, получила широкое признание и стала мировым бестселлером.

---

30 апреля Че принял участие во встрече с рабочими в Театре Гарсия Лорки, где было объявлено о передаче наиболее отличившимся рабочим из всех отраслей промышленности сорока пяти домов. Один из рабочих отказался от подарка, сказав, что дом У него есть, а этот нужно предоставить кому-нибудь другому. Че публично поздравил его. Есть какая-то ирония в том, что на мероприятии, посвященном материальному стимулированию, ему пришлось поздравить единственного человека, да и то отказавшегося от стимула. Но эта ирония судьбы характерна для человека, у которого никогда не было денег в кармане. {21}

31. Стремление сбивать самолеты.

4 мая 1962 года Че встречался с делегациями зарубежных профсоюзов, прибывших на празднование Первого мая Как обычно, обстановка была весьма непринужденной. Че сидел на столе, засунув свой зеленый берет под портупею, и рассказывал гостям о мрачных перспективах Кубы. Промышленность зависела от импорта, который, в свою очередь, зависел от экспорта. Прирост выпуска промышленной продукции съедался из-за колоссального увеличения потребительских возможностей кубинцев.

Несмотря на то что нормирование осуществлялось уже в течение года, потребление было выше, чем когда-либо. Очень серьезную проблему представляло снижение объемов заготовки сахарного тростника; кампесинос уходили в города, бросая поля на произвол судьбы, а те из крестьян, которые теперь стали землевладельцами, предпочитали сеять другие культуры, а не тростник. Деньги стоили все меньше, потому что несоответствие между объемом производства и денежной массой, находившейся в обращении, вело к инфляции. Пережиток прошлого - разнобой в оплате одинакового труда - все еще существовал.

Это была откровенная и свободная дружеская беседа, в ходе которой широко критиковалась кубинская экономика, но не было никакого пропагандистского подтекста.

Через неделю Че удалось осуществить свою мечту как шахматиста: во время турнира памяти Капабланки он сыграл в сеансе одновременной игры против чемпиона СССР международного гроссмейстера Бориса Спасского (будущего чемпиона мира). Он принимал участие и в других сеансах одновременной игры, проводившихся в Министерстве промышленности, в частности сыграл против еще более знаменитого аргентинского гроссмейстера Мигеля Найдорфа, с которым уже встречался за доской в юности. Че курил сигару; когда он выиграл несколько партий, кто-то из присутствовавших на соревновании сказал ему, что "чем сигара меньше, тем она лучше на вкус". Че не мог представить себе, что в это самое время ЦРУ пыталось придумать, как отравить его и Фиделя Кастро. Подобно многим другим, этому плану не суждено было осуществиться.

В речи, обращенной к служащим Министерства государственной безопасности, Че яростно обрушился на мысль о возможности осуществления революции в Латинской Америке мирным путем. Он назвал эти надежды "занятием для ослов", учитывая слабость местной буржуазии, которая не собирается противостоять империализму. "Латинская Америка сегодня - это вулкан. Он извергается, но из него доносится мощный подземный гул, объявляющий о приближении революции". Он охарактеризовал "Союз прогресса" как попытку империалистов остановить революционный порыв народов, распределяя незначительную долю своей прибыли среди креольской олигархии, составляющей основу эксплуататорского класса на континенте.

Че сформулировал два вывода: во-первых, партизанская война предоставляет возможность одержать верх над регулярной армией и, во-вторых,

"природа этой борьбы общеконтинентальна. Может ли эта новая стадия в эмансипации Латинской Америки быть представлена как противоборство двух местных сил, борющихся за власть надданной территорией? Очевидно, нет... Янки вмешаются, поскольку борьба в Латинской Америке имеет решающее значение".

Этим двум идеям предстояло оказать заметное влияние на его будущие действия.

В этой же речи он затронул вопрос о другой серьезной проблеме, относящейся к государственной безопасности. Он резко критиковал эксцессы, допущенные партийным руководством в Матансасе, и заявил о деградации Комитетов защиты революции (КЗР), где грубо обходились с людьми. КЗР, по его словам, превратились в логово оппортунизма. Хотя они были созданы людьми, которые страстно защищали революцию, но существовали изолированно от этой самой революции. Он сказал служащим Министерства безопасности, что им не следует идти тем же путем - то есть изолироваться от народа - и забывать, что "запас корневищ маланги значит для нас гораздо больше, чем вы". Кроме того, они должны были помнить, что наряду с "контрреволюционером, ведущим борьбу против революции, контрреволюционером является и господин, который использует свое положение для того, чтобы добыть себе дом, затем добыть два автомобиля, затем перестать соблюдать нормирование и иметь все то, чего нет у народа".

Против кого он выступал? Анибаль Эскаланте и старая бюрократия Народно-социалистической партии были устранены с пути. Кем были новые бюрократы, выступавшие против равенства?

* * *

20 мая у Че родился сын, получивший имя Камило, но у отца оказалось очень мало времени для празднования этого события, "а горизонте собирался жестокий шторм. Напряженность в отношениях между Кубой и Соединенными Штатами Америки грозила вот-вот перерасти в глобальную ядерную войну. За пару дней до рождения сына Че выступил с речью, в которой сказал-"Империалисты знают, а может быть, и не знают, что Советский Союз способен защитить нас... Если они ошибаются, то империализм будет разрушен до основания, но в таком случае и от нас мало что останется. Именно поэтому мы должны быть целенаправленными борцами за мир". А что же был способен сделать Советский Союз?

20 мая Фидель пригласил Че на встречу в очень узком кругу: кроме Че, на ней присутствовали сам Фидель, его брат Рауль Кастро и президент Освальдо Дортикос.

Фидель сообщил, что у него состоялся разговор с советским маршалом Бирюзовым. Маршал передал предложение советского премьер-министра Никиты Хрущева при необходимости усилить обороноспособность Кубы ядерными ракетами. Фидель сказал в ответ, что примет решение несколько позже.

Не существует никаких записей или протоколов этой встречи. Неизвестно, что обсуждали эти четверо, было ли между ними согласие или спор. Спустя тридцать лет, уже в 1992 году, Фидель сказал: "Нам не понравилась мысль о ракетах, они грозили повредить образу латиноамериканской революции. Таким образом мы превращались в советскую военную базу. Но при этом мы считали, что благодаря ракетам социалистическая Куба станет сильнее". Так или иначе, но решение, принятое на этом совещании, оказалось в пользу советского предложения. Кубе предстояло стать ядерной.

* * * o

Анекдоты о Че продолжали множиться. Однажды ночью он ехал на своем "Шевроле", сам сидел за рулем и случайно столкнулся со стариком, который ехал на велосипеде. Че остановил автомобиль и подошел к бедняге, который рассматривал свой лежавший в грязи велосипед.

"- С тобой все в порядке?

Старик поднял голову и узнал Че.

- Это ты наехал на меня?

-Да.

- Какая удача. Теперь я смогу рассказать старухе, как Че Ге-вара вывалял меня в грязи".

Еще одна из историй о Че начинается с того, как Фидель пришел на заседание Центрального планового комитета и протянул Че армейский нож со множеством лезвий и приспособлений швейцарского производства: "Смотри, Че, что мне дали".

Пока шло обсуждение, Че играл с ножом, открывая и закрывая многочисленные лезвия. В конце концов он положил его на стол между собой и Фиделем, возможно, на какой-то дюйм ближе к себе.

Настала очередь Фиделя играть с ножом. Через некоторое время он тоже положил его на стол между собой и Че; тот взял его и снова принялся возиться с лезвиями. И так все время заседания, четыре или пять часов, они передавали нож друг другу. Когда Фидель наконец объявил о закрытии заседания и встал, перочинный нож остался лежать посреди стола. Кастро направился к двери, вспомнил о ноже и возвратился. Че все еще сидел сложа руки и провожал взглядом премьер-министра. Фидель посмотрел на него, взял нож, еще немного подумал и сказал без всякого энтузиазма: "Забери его, черт возьми, он твой".

Че взял подарок. Рассказчик истории, пересказывавший ее с чужих слов, не знает, улыбнулся ли он при этом.

К середине июля возникли серьезные осложнения в фармацевтической промышленности.

Экономическая комиссия ОРО обнаружила избыточные запасы некоторых сырьевых материалов при том, что промышленность требовала импорта того же самого сырья. Комиссия предприняла расследование, которое было проведено в крайне неудачном стиле; все, кто оказался втянут в этот процесс, включая самого Че, чувствовали себя оскорбленными.