Пако Тайбо II - Гевара по прозвищу Че

• Название: Гевара по прозвищу Че
• Автор: Пако Тайбо II
• Жанр: Биографии и Мемуары

Его жизнь была полна приключений и борьбы, его смерть окружена тайной, его влияние на современников и потомков огромно, и каждое приходящее поколение открывает его для себя заново. Каков он был, Гевара по прозвищу Че, аргентинец, принятый кубинским народом как сын, человек, научивший латиноамериканцев сражаться за свою свободу?

Пако Игнасио Тайбо И, писатель и ученый, не просто рассказывает о жизни и борьбе Эрнесто Гевары, но и раскрывает многие загадки, связанные с жизнью и смертью.Че, предавая огласке архивные документы, ранее недоступные исследователям.

Биография Эрнесто Че Гевары, принадлежащая перу Пако Игнасио Тайбо II, получила широкое признание и стала мировым бестселлером.

---

19 ноября колонна Камило Сьенфуэгоса окружила казармы Ягуахая, на северо-востоке провинции. В тот же день по радио был передан Воинский приказ № 67.

«Учитывая результаты боев за освобождение провинции Лас-Вильяс, территория, охватывающая Нативидад, Ама-зонас, Санта-Исабель и сахарные заводы Агабама, объявляется Освобожденной территорией Кубы. Всем руководителям союзов, организованных Батистой, тем самым приказано немедленно сдать дела, а общие собрания рабочих призываются выбрать новых лидеров.Майор Че Гевара».

Теперь Че должен был сделать выбор между укреплением освобожденной территории и продолжением наступления, пользуясь преимуществом, сложившимся в результате избранной противником тактики глухой обороны. Второй вариант подразумевал принципиальный отказ от образа действий начального периода войны и привлечение партизанских войск к осаде сил правительственной армии, правда, без отказа от их традиционной подвижной тактики. Подробный военный план разрабатывался в Орьенте под руководством Фиделя Кастро, чья колонна завершала окружение Сантьяго-де-Куба, громя казармы и устраивая свои базы по всей провинции. Таким образом, основное задание Че выполнил: остров оказался разрезанным на две части. Следовало ли ему пойти дальше? 21 ноября, в восемь часов утра, спустя шестьдесят один час после капитуляции гарнизона Фоменто, колонна № 8 одновременно напала на армейские казармы, находившиеся в Кабайгуа-не, в сорока трех милях к востоку от Сайта-Клары по Центральному шоссе, и в восьми милях от Санкти-Спиритуса, а также на казармы в Гуайосе, еще в четырех милях к востоку от Кабайгуана по тому же шоссе.

Че выбрал тактику блицкрига («не давать противнику ни малейшей передышки») и приступил к разработке плана сражения, которое должно было произойти в предместьях Санта-Клары через несколько дней, если его отряды справятся со своим заданием, а армия будет действовать по прежнему шаблону.

В пять часов утра четыре колонны под командованием Че — одна из них была «командой самоубийц» во главе с Ковбоем Кидом — и подразделения Директората выгрузились из машин в предместьях Кабайгуана, города с населением в шестнадцать тысяч человек, и двинулись дальше пешком.

Силы Батисты здесь состояли из девяноста солдат и полицейских под командой капитана Пелайо Гомеса; они размещались в казарме, в верхних этажах табачной фабрики «Эскогида-де-Брена», и в здании радиостанции, находившейся в полумиле от города. Кроме того, несколько снайперов заранее расположились на самых высоких зданиях Кабайгуана.

Первым делом повстанцы захватили табачную фабрику. Двое из них сумели забраться на крышу, затем выбили окно и открыли огонь по помещению. Шестеро солдат сдались почти сразу. Затем Че приказал заняться радиостанцией, где закрепилось десять человек, и одновременно осадить казармы.

Че расположил одну заставу на Центральном шоссе в направлении Пласетаса, чтобы воспрепятствовать неожиданному появлению подкреплений, а вторую — поблизости от Гуайоса со стороны Санкти-Спиритуса, у моста через реку Туинику. Эти заслоны обеспечивали осаждающим казарму возможность действовать в течение некоторого времени, не опасаясь перекрестного огня. Если бы армия прореагировала со своей обычной медлительностью, то у повстанцев было бы не менее сорока часов до тех пор, пока не появится угроза с тыла. Главное беспокойство причиняла авиация. Она действовала по своему обычному канону: пять «Б-26» в течение пяти часов бомбили подходы к осажденным городам.

Команда Ковбоя Кида встретила сопротивление во время разведки вражеских позиций. Однако спустя немного времени в головы бойцов пришла еще одна безумная идея: предпринять на радиостанцию атаку в духе командос. К счастью, жандармы, засевшие там, вскоре сдались, прислушавшись к уговорам одного из солдат, позднее присоединившегося к повстанцам.

Потом настала очередь казармы, в которой располагалось подразделение капитана Гонсалеса. Бойцы пробирались туда по крышам, перепрыгивая с одного дома на другой, пробегая по дворам и проламывая заборы. Прыгая с крыши, Че споткнулся о телевизионную антенну, упал на горку из жестяных горшков с цветами, стоявшую во дворе, и заработал порез дюймовой длины над правым глазом, растяжение запястья и болезненную травму руки. Рентгеновское обследование, проведенное после того как Гевару доставили в госпиталь Фернандеса Меля, показало, что у него перелом локтевой кости. Че отказался от противостолбнячной сыворотки, так как побоялся, что инъекция спровоцирует приступ астмы и он окажется парализованным в разгар боя. Вместо этого он в то время «ел аспирин от боли, словно печенье». В восемь часов вечера осада казарм все еще продолжалась. В Гуайосе бои закончились куда быстрее. Стрельба в городе началась в семь утра, когда произошло столкновение на мосту через реку Туинику, где повстанцы под командой Оло Пантохи и Сан-Луиса задержали подкрепление, прибывшее из Санкти-Спиритуса. Обратив охрану моста в бегство, партизаны взорвали мост и отошли после армейской контратаки, хотя продолжали удерживать заслон на Центральном шоссе.

Отряд Виктора Бордона сражался на два фронта: против солдат, защищавших казармы, и против полицейских, которыми командовал Хосе Рохас, сын известного полковника полиции из Санта-Клары. Полицейские снайперы засели на крыше кинотеатра «Алькасар».

Отряды Пантохи и Сан-Луиса вступили в город. Один из участников этой операции, Марсело Мартинес, вспоминал:

«Когда мы добрались до железнодорожного вокзала Гу-айоса, положение казалось довольно удручающим, а мы, помимо всего прочего, даже не знали этих мест. Снайперы, засевшие в городской гостинице, принялись стрелять по нам почти в упор, как только мы подъехали, и нам пришлось выскочить из джипа в правом конце перрона. Мы укрылись в подъезде старого лицея и принялись отстреливаться. Это был затяжной бой не на жизнь, а на смерть».

Сан-Луис, не отличавшийся излишней терпеливостью, бросился вперед, стреляя как сумасшедший. Остальные предупреждали его об опасности, но он, охваченный азартом и полуоглушенный ружейной пальбой, никого не стал слушать и побежал дальше. Оло выскочил вслед за ним, и тут же оба упали, сраженные пулеметной очередью со стороны гостиницы. Оло одна пуля попала в грудь, а другая в руку. Сан-Луис был поражен в левую сторону спины. Один из бойцов подбежал, чтобы вытащить их, но раненые в один голос сказали, что их раны «ерунда» и продолжали стрелять, несмотря на то, что у обоих обильно лилась кровь. Их почти насильно уволокли с поля боя.

В десять часов утра 22 декабря казарма сдалась отряду Бордона. Было захвачено много огнестрельного оружия и снаряжения. Оставались только снайперы на кинотеатре, но и они выкинули белый флаг в два часа дня, примерно в то же самое время, когда Оло Пантоха и Сан-Луис возвратились в город из лагеря Мана-кас, где им оказали первую помощь.

Бой в Кабайгуане возобновился на рассвете. К повстанцам подошло подкрепление: отряды Бордона и Пантохи. Хосе Рамон Сильва получил третье с начала Вторжения ранение, в результате которого, в конечном счете, лишился руки.

В два часа ночи 23 декабря Че, успевший получить медицинскую помощь, разоружился и в обществе местного викария отправился в казарму для переговоров. Дежурный офицер приветствовал их по-военному. Майор Гевара сказал ему: «Я — Че, и на правах победителя буду диктовать условия». Вскоре солдаты сдались. Бой продолжался в общей сложности сорок пять часов. «Капитуляция казарм состоялась в соответствии с тем самым политическим принципом, на основе которого повстанцы принимали сдачу других гарнизонов: солдаты должны были покинуть освобожденную территорию. Мы таким образом предоставляли им возможность сдать оружие и сохранить свою жизнь».

Повстанцы взяли в плен девяносто человек, их трофеи составили восемьдесят пять винтовок и автоматов, а также обильные войсковые запасы. Это была эффектная, но опять чрезмерно дорогостоящая победа. Три офицера партизанской армии были ранены, один из них тяжело. Чтобы заполнить образовавшиеся вакансии, Че произвел Рамона Пардо (Гиле) и Рохелио Асеведо в капитаны, а Леонардо Тамайо сделал лейтенантом.

Правительственные солдаты были разоружены. Им велели отправляться в Пласетас, где они были задержаны своими же собственными товарищами по оружию и, согласно приказу сверху, оставлены без пищи. Гарнизоны Гуайоса и Кабайгуана рассматривались как опасные носители чрезвычайно заразной бациллы поражения.

Тем временем поступили свежие новости о чуде, которое совершил отряд Армандо Акосты: он занял город Санкти-Спири-тус; быстрая победа была одержана благодаря народному восстанию, которое организовал сам Акоста. Успеху решительных действий партизанского капитана способствовал и распущенный в народе слух о том, что на штурм города движутся в полном составе армии Че и Камило, а с ними еще и какая-то женщина, принявшая имя Жанны д'Арк и стремившаяся отомстить диктатуре за убийство своей семьи.