Ричард Португальский - Харьков – проклятое место Красной Армии

• Название: Харьков – проклятое место Красной Армии
• Автор: Ричард Португальский
• Жанр: Биографии и Мемуары

Харьков не зря прозвали «проклятым местом Красной Армии». Во время Великой Отечественной войны тяжелейшие бои за этот город стоили нам огромных жертв, советские войска дважды терпели здесь серьезные поражения.

В мае 1942 года неудачное наступление РККА завершилось «Харьковской катастрофой», что привело к обрушению Юго-Западного фронта и прорыву немцев к Сталинграду и Кавказу. Последствия этого разгрома были настолько трагичны, а потери в живой силе и технике настолько велики, что Сталин сказал, обращаясь к главным виновникам провала Тимошенко и Хрущеву: «Если бы мы сообщили стране во всей полноте о той катастрофе, которую пережил фронт, то я боюсь, что с вами поступили бы очень круто…»

Год спустя противник вновь нанес нам под Харьковом чувствительное поражение – в результате контрудара отборных танковых соединений СС советские войска были выбиты из города с большими потерями.

И лишь в августе 1943 года, уже в ходе Курской битвы, Харьков был наконец освобожден окончательно. Четырежды переходивший из рук в руки город превратился в руины. Посетивший его в 1943 г. писатель Алексей Толстой писал: «Я видел Харьков. Таким был, наверное, Рим, когда в пятом веке через него прокатились орды германских варваров. Огромное кладбище…»

Обо всех этих сражениях, о подлинной цене побед, о причинах и виновниках поражений читайте в новой книге Валерия Абатурова и Ричарда Португальского «Харьков – проклятое место Красной Армии».

---

Мы остановили наступление. Отдали приказ вывести танковые и противотанковые бригады, артиллерию. Одним словом, мы стали перекантовывать свои войска на открытый левый фланг. Мы считали, что это единственная возможность, единственное правильное решение при сложившихся обстоятельствах. На севере ничего не предпринимали и продолжали там операцию. Но операция успеха не имела. Мы раскрыли замысел противника, но, к сожалению, поздно…» [114]

На самом деле замысел противника был раскрыт, когда тот уже нанес удар, да и наступление не было остановлено, а меры, о которых пишет Н.С. Хрущев, принимались с большим опозданием.

Под утро на участке 155-й стрелковой дивизии боевое охранение захватило в плен немецкого сапера, проделывавшего проход в нашем минном поле. Он сообщил, что через два часа начнется наступление. Пленного направили в штаб армии. Оттуда позвонили Харитонову, но было уже поздно. В 5 часов 45 минут на оборонительные позиции 9-й армии, места расположения штабов соединений, сосредоточение войск обрушились тысячи снарядов и мин, а вслед за мощным ударом вражеской артиллерии в атаку устремились танки и мотопехота.

Действия наземных войск противника активно поддерживала авиация, которая доставляла оборонявшимся, пожалуй, не меньше неприятностей, чем артиллерия и танки, а в отдельных случаях и больше. Если первым двум еще можно было противостоять, умело используя имевшиеся в наличии артиллерию, противотанковые ружья, мины, наконец, гранаты и бутылки с зажигательной смесью, то от воздушного противника войска были практически беззащитны. Флагманский штурман 288-го бомбардировочного авиаполка капитан Денисенко, который находился в момент начала наступления группы Клейста на аэродроме в Александровке (в 20 км юго-восточнее Изюма. – Авт. ), так впоследствии описал действия немецкой авиации при прорыве обороны 9-й армии: «Первая группа немецких самолетов в составе 18 бомбардировщиков типа «Ю-88» и «Хе-111» под прикрытием 12 истребителей «Ме-109» и «Ме-110» (последние пикировали) в 4.20 17 мая пришла на высоте 2500–2800 метров со стороны юго-востока (Краматорская, Славянск). Она произвела горизонтальное бомбардирование переправ у Банного и сосредоточения наших войск у Голой Долины, Долгенького.

Боевые действия под Харьковом 19–29 мая 1942 г.

Бомбардировочная группа ушла на северо-запад в сторону Харькова, а группа истребителей осталась над нашими войсками, штурмовыми действиями уничтожая зенитную артиллерию.

В 4.35 во время штурмовки истребителей подошла вторая группа – 12–15 бомбардировщиков – со стороны Красноармейского и бомбила с пикирования в составе звена и пары самолетов с выходом из пике на 800–1000 метров с самостоятельным уходом на юг в сторону Краматорского, Сталино.

С приходом бомбардировщиков истребители ушли на юг. В 5.10–5.15 появились 15 истребителей со стороны Артемовска, Славянска и штурмовыми действиями уничтожали наши наземные войска и зенитную артиллерию в районе Долгенькое, Голая Долина, Банное. Ушли на юг по приходу четвертой группы.

В 5.20–5.25 со стороны Харькова появилась четвертая группа – 18–20 бомбардировщиков. Встали в круг, разделившись по 2–3 самолета, и начали бомбардировать наши войска и переправы в районе Банное, Голая Долина, Долгенькое. В течение 20 минут эта группа находилась над нашими войсками и методически бомбила их, сбрасывая по 2–3 бомбы за заход. Ушла на юг с подходом пятой группы – до 15 бомбардировщиков под прикрытием 10 истребителей.

Наша зенитная артиллерия в это время вела незначительный и неэффективный огонь, вероятно, была подавлена (зенитная артиллерия 9-й армии к началу наступления противника насчитывала всего 33 орудия, 11 зенитно-пулеметных установок. 12 орудий прикрывали переправу через Северский Донец в районе села Банное, 9 – район сосредоточения войск близ Святогорской. – Авт. ). Пятая группа производила бомбометание с горизонтального полета и ушла компактной группой на северо-запад. Истребители остались над целью и штурмовали наши войска, снижаясь до 300–500 метров, и ушли затем на юго-запад.

И так эти волны по 15–20 бомбардировщиков с прикрытием и без прикрытия истребителей приходили с юга, уходили на северо-запад, приходили с запада и уходили на юго-запад, приходили с северо-запада и уходили на юго-запад. Все это продолжалось сплошным звездным налетом с 4.20 до 13.30 17 мая беспрерывно.

После 13.30 стали появляться одиночные самолеты-разведчики на высоте 2500–3000 метров, временами приходили истребители «Ме-109» группами по 2–3 самолета, производили одиночное пикирование на наши войска. По мере ухода пятой группы самолетов противника наша зенитная артиллерия огня почти не вела, были видны лишь одиночные разрывы.

Нашей авиации в это время с 4.20 до исхода дня в воздухе на этом участке не было видно ни одного самолета…

И если подсчитать, что с 4.20 до 5.20 – в течение часа – над нашими войсками было до 65–70 бомбардировщиков и до 35–40 истребителей, и это продолжалось до 13.13 беспрерывно, то можно сказать, что немцы бросили на этот участок за девять часов 290–315 бомбардировщиков, совершавших по два вылета, что составило 580–630 самолетов, и до 105–120 истребителей совершили по три вылета, что составило 315–360 самолето-вылетов» [115] .

Генерал Харитонов услышал нарастающий гул вражеских самолетов. Раздались взрывы авиабомб. Загорелись здания. Из штаба и узла связи стали выскакивать бойцы и командиры. К командующему подбежал радист – вызывал генерал Егоров, командир 150-й стрелковой дивизии. «Веду тяжелый бой! В полосе дивизии до ста вражеских танков. Понес большие потери. Боевые порядки бомбит вражеская авиация», – докладывал комдив.

Ответить ему Харитонов не успел. Связь оборвалась. Командующий приказал соединить его с командирами других дивизий. Вызвал офицеров связи, начал отдавать приказания. Переговорил с Дмитриевым и Лященко. Вскоре прибыл офицер из дивизии Егорова.

Обстановка постепенно прояснялась. «На рассвете… началась артиллерийская и авиационная подготовка в полосе обороны 9-й армии. Она длилась полтора-два часа, – вспоминает И.Х. Баграмян. – После этого пехота и танки противника ринулись в атаку при поддержке 400 самолетов на двух направлениях: из района Андреевки на Барвенково и со стороны Славянска на Долгенькое.

Обходя опорные пункты и заграждения, вражеские подвижные группы устремились на фланги и тылы частей и соединений 9-й армии. К 8 часам утра ее оборона на обоих направлениях была прорвана… Авиация противника разбомбила вспомогательный пункт управления и узел связи… Во время одной из жесточайших бомбежек был ранен начальник штаба армии… Не прекращавшиеся в течение дня налеты авиации серьезно нарушили управление войсками.

К полудню командарм генерал Ф.М. Харитонов со штабом переехал на основной командный пункт в Каменку, откуда возможность руководить войсками была весьма ограниченна… Вскоре командующий и штаб перебрались в район Песков (на левом берегу Северского Донца)…» [116]

Сложилась чрезвычайно тяжелая обстановка. На 96-километровом фронте 9-й армии противник превосходил советские войска по пехоте в 1,4 раза, по количеству орудий – вдвое, по танкам – в 6,5, противотанковым орудиям – в 1,8 раза. Еще большим превосходством он обладал на участке прорыва. Особую опасность представляли вражеские танки. Дело в том, что, обороняясь в столь широкой полосе, 9-я армия не имела второго эшелона. Ее оборона носила очаговый характер, была слабо подготовлена в инженерном отношении. Отсутствовали вторые эшелоны и в дивизиях. Глубина тактической зоны не превышала 4–5 км. Командование Южного фронта так характеризовало инженерное оборудование обороны 9-й армии: «В дивизиях в основном были созданы окопы полного профиля с ходами сообщения и блиндажи с легкими перекрытиями, приступили к строительству дзотов. Противопехотные и противотанковые препятствия имелись в очень ограниченном количестве. Работы по приспособлению к обороне населенных пунктов были развернуты мало. Особенно плохо обстояло дело с созданием глубины обороны дивизионных полос.

Это зависело, с одной стороны, от неполной укомплектованности частей и от недостатка взрывчатых веществ, противопехотных и противотанковых мин, колючей проволоки, которые начали поступать в Инженерное управление фронта из центра только после начала наступления противника.

При ограниченных активных противотанковых средствах и слабо развитых противотанковых препятствиях в условиях местности, почти всюду доступной для танков, оборона армии не могла противостоять массовой атаке танков противника и не была упругой, так как дивизии по своей малочисленности не могли построить свои силы на достаточную глубину» [117] .

Штаб Южного фронта узнал о наступлении противника только во второй половине дня, когда враг уже завершал прорыв тактической зоны обороны. А к исходу дня, когда о случившемся стало известно штабу юго-западного направления, немецкие соединения уже прорвались в оперативную глубину. Они вступили в бой с резервами 9-й армии и фронта.