Бен Кейн - Забытый легион

• Название: Забытый легион
• Автор: Бен Кейн
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-37122-8

Он был рабом, проданным по воле хозяина в школу гладиаторов, а его родная сестра была вынуждена услаждать своим телом богатых римлян. Мечта обоих — отыскать человека, надругавшегося над их матерью, и воздать ему по заслугам. Но однажды им открывается ужасная тайна, что тот, кого они ненавидят и против кого строят планы мести, не кто иной, как великий Цезарь…

Древний Рим, 70—50-е годы до нашей эры. Эпоха великих битв, великих страстей и великого передела мира. История без прикрас через увеличительное стекло времени.

---

— Здесь господин побеждает Спартака.

История гладиатора-фракийца, выступившего с оружием в руках против республики, была известна всем и каждому. Восстание рабов оказалось самой страшной угрозой для Рима со времен Ганнибала — за сто пятьдесят лет до того.

Ромул открыл было рот, чтобы ответить, но тут же закрыл его, заметив низкорослого человека с каштановыми волосами и неулыбчивым круглым лицом. Это был аристократ лет тридцати с небольшим, облаченный в тогу из прекрасной ткани. Его безразличный взгляд лишь мельком скользнул по рабам.

Ромул выждал, пока он не скрылся за дверью, ведущей в коридор. Все рабы с детства знали, что внимание к себе привлекать не следует.

— Того самого Спартака Грека? — Ромул еще совсем маленьким услышал историю о Спартаке и с тех пор поклонялся, как богу, человеку, который пошел поперек всех законов и правил, чтобы избавиться от своих цепей. Этот пример пробуждал в нем надежду, неиссякаемо питал его собственную мечту об обретении свободы. Об этой мечте не знал никто, кроме Юбы.

Великан привратник вздохнул:

— Какой был вождь…

У Ромула захватило дух.

— Ты знал Спартака?

— Тише! Смерти моей хочешь?

Ромул осторожно почти вплотную приблизился к рабу, на татуированное лицо которого вдруг набежало выражение глубокой печали. Он долго молчал, а потом заговорил шепотом:

— Я был в Капуе в тот самый день, когда Спартак зарубил ланисту. Одного гладиатора изранили, и он не мог больше биться. Тогда Фламиний стал бить его смертным боем, он был скор на расправу.

Ромул даже не дышал, чтобы не упустить ни звука.

— Спартак смотрел, смотрел и вдруг молча подошел к Фламинию. И одним ударом снес мерзавцу голову. А потом как крикнет: «Кто со мной?!» Первым подошел Крикс. — Голос богатыря был исполнен гордости. — А потом и мы все.

— Но ведь восстание продолжалось долго, правда?

— Больше двух лет. Мы вышибали дух из всех римских армий, которые посылали против нас.

— Мне рассказывали, что вы пошли на север…

— Мы хотели уйти к галлам. — Губы привратника растянулись в задумчивой улыбке. — Спартак хотел покинуть Италию. А потом Крикс сбил его с панталыку разговорами о свержении республики, и дела пошли все хуже и хуже.

— И Красс заставил вас вернуться на юг. — Опять же все знали, что мятежников оттеснили на пустынный выступ на самом юге Италийского полуострова и попытались запереть там, выстроив защитный вал.

— И все же нас не разбили! — отозвался привратник. — Мы вырвались оттуда и дошли до Брундизия. — Именно там Красс разгромил армию рабов.

— Я думал, что всех пленных… — Ромул не договорил. Судьба захваченных участников восстания, до сих пор обсуждавшаяся в городе, надолго угасила надежды многочисленных рабов Рима.

— …Распяли. — Великан печально кивнул, на его глаза навернулись слезы. — Бедняги… По сторонам Аппиевой дороги. От самой Капуи до Рима. Шесть тысяч человек. Красс решил, что таким образом сможет вернуть себе славу, присвоенную Помпеем Великим.

Лишь много позже стало известно, что Помпей расправился лишь с парой тысяч рабов, отделившихся от главного войска. Но, будучи непревзойденным мастером интриги, он вовремя отправил в Сенат донесение, в котором сообщил, что геройски покончил с восстанием. Его хитрость удалась, и он был вознагражден триумфом. Узнав об этом, Красс, которого от злости чуть удар не хватил, распорядился распять всех пленников по обочинам главной дороги республики — в качестве чудовищного доказательства своей решающей роли в спасении Рима. Рассказывали, что тогда в небе несколько недель было темно от стервятников и воронья.

Ромул наконец-то разглядел на щеке раба широкий шрам, тянувшийся до самой шеи.

Словно в ответ, привратник поморщился и поскреб пальцами багровую полосу.

— Заработал как раз накануне последней битвы. Кое-кто из нас тогда дал тягу — и сам Спартак нас на это благословил, ясно? Хотя лучше бы нам тогда остаться. Погибли бы как мужчины.

— И Красс об этом знает?

— А ты как думаешь? — повысил голос привратник.

— Но как же ты оказался здесь?

Мужчина печально пожал плечами:

— С год я был в бегах, а потом по пьяни зарезал одного горожанина. Меня снова схватили и продали в гладиаторскую школу в Риме. Красс увидел, как я сражаюсь, и купил меня.

— По крайней мере, жив.

— А чем такая жизнь лучше смерти? — Плечищи привратника вдруг поникли.

Тут разговор прервало появление домоправителя. Он брюзгливо скривился.

— Что, Пертинакс опять рассказывает басни? Не верь ни единому слову! — Он протянул Ромулу свернутый пергамен. — Сам увидишь, что скажет твой хозяин, когда получит это!

— Благодарю тебя, господин.

— Выпусти мальчишку.

Пертинакс поспешно выполнил приказ, Ромул выскочил на улицу, и дверь сразу же захлопнулась, чуть не стукнув его по пяткам.

Обуреваемый разными мыслями, он шел обратно, крепко зажав в кулаке ответ на хозяйское письмо. Кто бы мог подумать, что он окажется в доме самого богатого из аристократов Рима? И встретится там с самым настоящим сподвижником Спартака! Пусть управитель смеялся, но так, как говорил Пертинакс, выдумки не рассказывают. Ромул не мог дождаться возвращения домой, чтобы рассказать о случившемся Фабиоле и Юбе. Но прежде нужно было проникнуть в дом Гемелла так, чтобы громилы не задержали его. Мальчик усмехнулся — эта задача была ему вполне по зубам.

Немного не дойдя до последнего перекрестка возле дома, Ромул услышал громкое и совершенно немузыкальное пение. Народу на улице оказалось гораздо больше, чем обычно; это могло означать все, что угодно, в том числе и какую-то серьезную неприятность. Но ему непременно нужно было как можно скорее оказаться дома. Поэтому он свернул в переулок, чтобы обогнуть место, откуда неслись громкие выкрики.

— Кто просится на восток? — гремел мужской голос.

— Помпей! — послышался отклик.

Ромул приостановился, чтобы послушать. Похоже, это Клодий снова взялся за свои обычные штучки. Предводитель коллегий уже некоторое время изводил оскорбительными нападками Помпея.

— А кто достоин отправиться туда?

— Красс! — ответил на вопрос подстрекателя целый хор голосов.

Ромул поспешил дальше, невольно вспомнив жалобы Гемелла насчет того, что снисходительность к обнаглевшей черни — один из признаков упадка республики.

Ну, а одурачить пару громил, карауливших возле дома, оказалось проще простого. Ромулу пришлось лишь дождаться первой же повозки, проезжавшей по улице. Прячась за нею, он миновал наблюдателей, через мгновение оказался возле самых дверей и принялся изо всех сил барабанить кулаками. Увидев его, караульщики с громкой бранью кинулись к нему, вытаскивая на бегу мечи из ножен. Но гонца ждали в доме: дверь тут же отворилась, и на пороге появился Юба с блестящим на солнце обнаженным клинком.

Мало кто решился бы в здравом уме напасть на богатыря нубийца.

Вот и эти двое остановились, и Ромул, а следом за ним и его друг скрылись за дверью. Впрочем, задерживаться Ромул не стал: важнее всего сейчас было доставить хозяину ответ Красса. Благодарно улыбнувшись привратнику, он кинулся искать Гемелла.

Услышав голоса, он направился через таблинум, по многолетней привычке ступая по мозаичному полу на цыпочках. В саду разговаривали; из-за статуи, находившейся возле самой двери, Ромул отчетливо слышал каждое слово. Близнецы давно усвоили, что, подслушивая разговоры Гемелла, можно узнать много интересного. Именно так им удалось немало разведать о его темных торговых проделках. И хотя далеко не все услышанное было Ромулу понятно, он использовал любую возможность, чтобы побольше выяснить о мире, лежавшем за высокими стенами.

Торговец вел разговор со своим письмоводителем. Из всех рабов Гемелл доверял только Сервилию, тощему лысоватому египтянину с выпученными глазами. Сервилия, небезуспешно прилагавшего все силы для того, чтобы сберечь и преумножить хозяйские деньги, остальные рабы презирали — никто не мог понять его неколебимой преданности хозяину.

— Продолжай. — Голос Гемелла прозвучал на удивление добродушно.

Сервилий откашлялся.

— Мой двоюродный брат из Александрии в последнем письме сообщил, что у него есть возможность для выгодной сделки. Очень выгодной. — Он немного помолчал. — Но, видишь ли, хозяин, она не лишена риска.

— В наше время все рискованно, — проворчал купец. — Давай дальше.

— Менес сговорился с финикийским бестиарием по имени Гиеро, — начал рассказывать Сервилий. — Тот предлагает устроить экспедицию далеко на юг, к самым истокам Нила. Там можно изловить множество зверей для игр на арене.

Ромул явственно чувствовал заинтересованность Гемелла и пригнулся пониже, чтобы не пропустить ни слова. Работа бестиариев, звероловов, была крайне опасна и казалась мальчику очень привлекательной.