Сергей Игнатьев - Ловец тумана

• Название: Ловец тумана
• Автор: Сергей Игнатьев
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-61036-5

Предновогодняя, засыпаемая снегом Москва. Начинающий дизайнер Северин Демихов счастлив. Жизнь складывается как нельзя лучше. Он знакомится с Жанной – девушкой своей мечты, получает заманчивое предложение от таинственного работодателя. Но Жанну похищают буквально на глазах у молодого человека, и работодатель оказывается замешан в этом деле. Северин вынужден принять его предложение. И начинается череда головокружительных приключений. Выясняется, что Жанну увезли в город болот и кошмаров Хмарьевск, который находится в Альтерре – кривом отражении нашей реальности. Хмарьевск населен десятками враждующих кланов, и, оказвшись там, Северин попадает в самую сердцевину заговора адептов Хаоса, который поставил под угрозу существование трех миров-отражений Упорядоченного. Юноше не остается ничего другого, кроме как вступить в Орден, созданный Хедином и Ракотом, и стать на пути Хаоса…

Новые летописи Упорядоченного в проекте «Ник Перумов. Миры»!

---

Северин даже представить себе не мог, что его проводник умеет смеяться.

Найрис скрылся в камышах. А Гирбилин помахал рукой, мол «присоединяйся».

Северин вынул изо рта травинку, поднялся. Идти ему никуда не хотелось. Хотелось побыть наедине с самим собой. Разобраться во всем.

Но что еще оставалось? Помалкивать да слушать. Осваиваться. И к чему бы все это ни привело… Жанна… она того стоит, ведь верно?

6

Сумерки сгущались.

В этом мире, на Альтерре, от сумерек не ждут ничего, кроме беды.

Если не повезло завербоваться на рудники – всегда есть шанс попытать счастья в вольных командах дровосеков. В трактирах Хмарьевска Северин уже успел наслушаться их рассказов. Случается, что по доброте своей Мать-Хмарь выведет к тебе хилого гоблина, одетого в драные лохмотья, в поисках пары-другой серебряных монет. Покажи такому засапожный нож, дай полной луне блеснуть на лезвии – уберется сам. Струсит. Пропадет среди папоротников.

Хуже, если замерцает в ночи пара алых огоньков. Потянет тухлятиной. Пиши пропало! Орочьи «Охотники-за-черепами».

Или того хуже – огры-людоеды.

Или горные тролли – опаснейшие твари. Крупные кланы и аристократические фамилии вербуют их в свои маленькие победоносные армии, нанимают телохранителями, выставляют бойцами на подпольных боях без правил.

От таких ножичком не отмахнешься. Одно неловкое движение – и быть при проселочной дороге новой насыпи. Без надгробия, без имени. Воткнутая в землю палка с парой выцарапанных рун-знаков. Здесь лежит безыменный неудачник. Это если найдут от тебя – хоть пожеванную сумку, хоть тот самый ножичек, свернутый спиралью.

В худшем случае – станешь ужином для жителей подхмарьевских лесов. И никто по тебе не поплачет. Разве что пара приятелей пропустит по кружке зеленого или по чарке горькой в трактире – за упокой. Да и забудут.

Если в лесу заблудился, поучал Гирбилин, особенно по вечеру – не спиши кричать «ау». Больше беды навлечешь, чем пользы. Прислушайся. Затихни. Дай лесу говорить самому. Не перебивай.

Бывает, Лес-отец выведет на стук топоров. На припозднившихся бравых дровосеков. На палаточный лагерь посреди просеки, от которого так уютно веет дымом и горячей похлебкой. Считай, свезло.

Бывает и иначе.

Бывает – остаешься один на один. Посреди леса. Против тебя гоблинский шаман. Ему не к спеху отведать твоей плоти и прибрать с твоего остывающего тела худой кошель. Ему хочется поразвлечься. Затянуть тебя в свою игру, заворожить, напугать до полусмерти, свести с ума. И лишь после этого прикончить и сожрать.

Искал приключений – получишь их в избытке.

Не Терра, но Альтерра, извечная НЕ-Родина, земля, взращивающая поколения сирот. Здесь в самом воздухе разливался привкус скорой гибели, привкус тревоги.

И в то же время – как замирает сердце, когда бредешь вот так в сумерках, по пустому берегу, под шорох камышей и осота. А там, над верхушками леса, виднеется Башня, в закатном свете – будто красочный коралл с морского дна.

Там, если верить случайным фразам, что бросал Гирбилин в разговоре, – якобы где-то там логово легендарных Мглистых Акробатов. Воинов, что воспевают без устали ярмарочные скоморохи и нищенствующие музыканты. Сказочных защитников хмарьевской земли, о которых драматурги слагают пьесы и которых выписывают тонкой кистью мастера миниатюры.

Боевое крыло культа Тенабира, залог безопасности тех кланов, гильдий и родов, что находятся под его покровительством. Там, в Башне, они и гнездятся. Вместе со жрецами в темных плащах и магами, что в заклинаниях своих взывают по старинке к Тьме. Худые, как скелеты. Молчаливые. Не ведающие света дневного, как и любого света. Тело свое испытывающие веригами и истязанием плетью, приносящие кровавые жертвы Тенабиру… Точь-в-точь, как иные приносят Лаахору или Вильвике, Йогдуму или Гуафиссу. Путаются Тень и Свет, различаются цвета и руны, но как похожи строки песнопений, ноты заунывных священных гимнов; да и методы – всегда одни.

И каждый новый день – требует от своих адептов новой крови, новой дани. Каждый день льется густой красный яд на алтари духов, изваяны ли они из черного гранита или из розового мрамора.

Смеется, заходится безумным смехом Верховный Жрец. Смех его пляшет под древними сводами – мечется в катакомбах Лаахора, перестроенных из древних рудников, или гремит под изукрашенными чужими звездами и расписанными именами чужих звезд высокими сводами Йогдума. Смеются над глупыми смертными, назначенными в жертву, Верховные Жрецы, смеются все пятеро – давным-давно утратившие свои лица, укрывшие их под масками – хор из пяти безумных голосов, пятикратно умноженный дикий смех…

Они дошли до хижины Найриса – замшелой и скособоченной, но крепко, основательно построенной. Такая простоит еще не один год – несмотря на всю эту окрестную сырость и туманы. Вокруг нее сушились развешанные по ветвям сети, неподалеку, зарывшись носом в песок, покоилась длинная перевернутая лодка. В крошечном окошке хижины уютно горел желтый огонь.

По скрипучим ступенькам они поднялись, вошли, затворив за собой тяжелую дверь.

Найрис уже протягивал им кружки с горячим питьем. Местная разновидность травяного чая. Хоть и отдавала тиной, здорово согревала, спасала от сырости.

Северину даже понравилась.

На столе стояла клетка. Внутри перебирали многочисленными лапами, хищно щелкали клешнями лофкриты.

– Погляди на них, – сипло сказал Найрис. – Прямо как мы.

– Ты о чем, дружище? – Гирбилин отпил из кружки.

– Тоже хотят жить. Карабкаются, борются.

За окном темнело, слышался негромкий плеск реки, слитный звон мириад ночных насекомых. В очаге потрескивали дрова, по лицам Найриса и Гирбилина плясали блики огня, придавая их помятым, посеченным жизнью чертам что-то былинное, эпическое.

– Говорят, именно в такую ночь Бог однажды выходил к людям, – сказал Найрис, глядя водянистыми глазами на огонь в очаге.

– Ты говоришь про Тенабира?

– Я говорю про Бога, – проскрипел Найрис. – Тенабир лишь дух. Алчный, злой, но зато и сговорчивый. И хоть жизнь моя неотрывно связана с ним, и я верно служу ему, и всегда буду служить… К чему обольщаться? Он не Бог. Потому что Бог вышел к людям в рубище, и ноги его были босы. Но он был сильнее, чем все люди, обитающие в этом мире, вместе взятые.

– Зачем он явил себя?

– Он сказал людям: «Вы наивные дети… хотите крови? Даже крови тех, кто не причинил вреда ни единому живому существу? Хотите крови тех, кто избрал путь мира и недеяния? Кто трудится не покладая рук, пока вы ищите легкой добычи, яркой славы, громкой смерти?» Люди молчали, глядя на Бога. Не ведая, что ответить. «Пусть будет так, – сказал он, – пусть будут те, кто нападает, и те, кто защищается. Пусть всякий сможет нападать на всякого. Пусть звонкая монета станет ценой жизни любого, кто живет здесь. Вы будете взращивать поколения охотников за чужой жизнью и поколения охотников за охотниками. Пусть так. Пусть счет чужих жизней уравняется с золотом. Убивайте больше, и пусть никому не дано будет уйти от охотника… Будете ли вы счастливы?» Так он сказал.

– Что же ответили люди?

– Поднялся великий крик, стон и плач.

Гирбилин кивнул, отпил из кружки. Некоторое время молчали.

– Отчего же? – спросил Гирбилин. – Ведь люди этого и хотели?

– Оттого, – сказал Найрис. – Что Бог не назвал точной цены крови.

Найрис улыбнулся. В глазах его играли отблески пламени.

7

Возвращались они уже затемно.

Дардагиля, с его новостями о произошедшем в городе за время отсутствия Гирбилина (и главное – о Мурине! О Жанне!), так и не дождались. Видимо, задержали его какие-то неотложные дела.

Шли вдоль по берегу Мошкарицы, в сторону города. Хижина старого рыбака осталась позади. Виднелся издали только прежний ориентир – грибовидная старая башня над верхушками сосен.

Северин раздумывал над странными речами, которые вели Найрис с Гирбилином. Вспомнился еще один обрывок разговора.

Найрис указал им с Гирбилином на корзинку, в которой копошились мокрые, поблескивающие в свете очага, перебирающие многочисленными конечностями ракообразные.

«Как думаешь, Гирбилин, кто одержит верх?»

Лоснящийся красно-черный лофкрит отбивался от нескольких разномастных рачков.

«Лобрикусы… Ставлю на них – возьмут числом».

Найрис заломил густую бровь, прищурил прозрачные глаза:

«Побеждает тот, у кого есть цвет. Всегда так было. У лофкритов он есть. А у этих?..»

«Все еще вспоминаешь Аррет?»

«А как забыть? Запах гари. Запах смерти. Пепел падает с неба, как снег. Все, о чем мечтаешь, – капля чистой воды. Красное и черное. Тьма и пламя… И пепел шелестит на языке. Застревает в зубах. Скверные были деньки, а?»

«Бывало и хуже, Найрис. Всегда есть – куда растянуть это хуже…»

«У них, у тех, кто нам противостоял, цвет был – черный, как ночь. Красный, как кровь. Вот почти как у него…» Найрис кивнул на лофкрита, атакующего клешнями своих соседей по клетке. «Все они знали свой цвет, а мы? Разношерстная толпа, охотники за кровью и удачей, самые отъявленные и отпетые. И каждый бился сам за себя. Ведь тогда мы еще не знали…»