Генри Мортон - Шотландия: Путешествия по Британии

• Название: Шотландия: Путешествия по Британии
• Автор: Генри Мортон
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-35499-3

Шотландию для мира открыли два великих уроженца этих мест — поэт Роберт Бернс и романист Вальтер Скотт, а повторное «открытие» Шотландии состоялось уже в XX столетии — и в немалой степени заслуга этого «открытия» принадлежит Генри Волламу Мортону. В Шотландии Мортон побывал дважды; и если первая поездка была во многом «поверхностной», то во второй раз путешественник попытался сполна проникнуться шотландским духом — и это ему удалось. Всюду, куда бы ни приводила дорога или горная тропа, Генри Мортон осматривался по сторонам с неподдельным и благожелательным интересом, какого, казалось бы, трудно ожидать от англичанина в Шотландии, с интересом, который сумел передать в своих книгах и которому последние немало обязаны своей непреходящей популярностью.

---

На суде Ловат держался с насмешливым достоинством, отпускал шуточки в адрес судей, в частности, высказывал предположения, сколько им заплатили за нужный приговор. Когда повозка с осужденным медленно катила к месту казни, какая-то злобная старуха приблизилась к ней и выкрикнула Ловату в лицо:

— Ужо тебе сейчас отрубят голову, старый уродливый шотландский пес!

На что лорд Ловат с полным самообладанием ответил:

— Все так и будет. Истину вещаешь, уродливая английская шлюха.

Вокруг эшафота колыхалось море взволнованных, любопытных лиц.

— Отчего такая шумиха? — с усмешкой поинтересовался приговоренный. — Неужели все эти люди горят желанием увидеть, как снимут седую голову с туловища, неспособного самостоятельно преодолеть три ступеньки на плаху?

Давка была такая, что под напором толпы эшафот рухнул. Это вызвало новую злорадную усмешку со стороны Ловата.

— Ну правильно, — прокомментировал он. — Чем больше бед, тем успешнее потеха!

Он проверил лезвие топора, придирчиво оглядел собственный гроб и, как положено, расплатился с палачом. Затем с очередной цитатой из Горация: «Dulce et decorum est pro patria mori»[15] положил голову на колоду, и палач одним махом отсек ее. Лорд Ловат стал последним человеком, обезглавленным в Англии.

В 1815 году умер последний потомок Ловата, и его земли перешли к Фрэзерам из Стрихена — тем самым, из которых происходит нынешний лорд Ловат.

Я распростился с утопавшим в зелени замком Бофорт и, пройдя по мосту Ловата, попал в очаровательную деревушку Бьюли. Первый встреченный мною человек, как водится, оказался не местным, зато второй порадовал меня новыми подробностями из жизни лорда Ловата. С его слов выходило, что после куллоденской катастрофы Ловат едва успел ускользнуть из лап Камберленда. Якобы, сидя на носилках, он оглянулся и увидел, как горит его замок, подожженный людьми герцога. Если это и неправда — тут я затрудняюсь сказать, — то, значит, порождение людской молвы. И я подумал, сколько же легенд оставил после себя сей непостижимый человек. Эти истории живут веками в краю Фрэзеров, они передаются из уст в уста, но увы, скорее всего так никогда и не будут напечатаны.

2

Джон-о’Гроутс отстоит от Инвернесса на 153 мили, и дорога почти все время тянется вдоль побережья. С географической точки зрения здешняя береговая линия является почти точной копией шотландского побережья от Данбара до Питерхеда. Надо только сменить глубокие Ферт-оф-Форт и Тэй на Ферт-оф-Морей и Дорнох, и плавная прямая линия Данди — Питерхед практически продублирует береговую линию на участке от Бонар-Бриджа до Джон-о’Гроутс.

На этом, однако, сходство и кончается. Вместо плодородных приморских долин Файфа, Энгуса, Кинкардина и Абердиншира здесь, на севере, простираются бурые вересковые пустоши и могучие холмы Росса и Сазерленда, вздымающиеся почти у самой кромки моря. По мере продвижения в глубь суши холмы уступают место безлюдным оленьим заповедникам, которые тянутся на многие мили. Ближе к северу это редколесье разнообразится небольшими очаровательными гленами и реками. Все они — Флит, Брора и Уллие — берут начало на высокогорных пустошах и несут свои воды в море.

Три самых северных шотландских графства — Росс-и-Кромарти, Кайтнесс и Сазерленд — одновременно являются и самыми малоизученными. Достаточно взглянуть на карту железнодорожных путей Шотландии, и вы обнаружите, что на всей этой обширной территории имеется лишь одна железнодорожная ветка: она проходит вдоль восточного побережья и ведет от Инвернесса до Уика и Турсо. Между тем общая площадь Росс-и-Кромарти составляет 3260 квадратных миль, Сазерленда — 2028 квадратных миль, а Кайтнесса — 701 квадратную милю. Таким образом, территория примерно в 6 тысяч квадратных миль, расположенная на крайнем севере Шотландии, оказывается вне зоны основных человеческих коммуникаций. Если в наше время — когда в Хайленде осуществляется экскурсионное автобусное обслуживание — какую-то часть Шотландии и можно назвать «неизвестной», то это право, безусловно, принадлежит северным графствам.

Через зеленую низину протянулась прямая дорога от Бьюли до Мур-оф-Орд, и в паре миль от последнего стоит замок Брахан, в прошлом принадлежавший Маккензи из Сифорта. Вряд ли в Хайленде сыщется хоть один человек, который не знал бы о злом роке клана Сифортов и страшном проклятии Брахана Сира. Мне тоже доводилось слышать эту историю, и потому я с особым интересом рассматривал замок.

Побывав в долине Глен-Шиел, я выяснил, что местные горцы до сих пор верят в феномен «второго зрения» — явления, столь заинтересовавшего доктора Джонсона (и наверняка заинтересовавшего бы любого серьезного исследователя). Брахан Сир был одним из самых прославленных и почитаемых чародеев своего времени. Все, что он предсказывал, сбывалось. Посему в Хайленде и на Внешних островах люди и поныне помнят и обсуждают пророчества великого Брахана Сира. Кеннет Маккензи, или Койнних Овар в гэльском варианте, родился в начале XVII века на острове Льюис. Судя по всему, он был талантливым прорицателем, и молва о нем катилась по всему гэльскому королевству. Наиболее же знаменитое его пророчество — то, из-за которого погиб сам предсказатель — касалось семейства Сифортов.

Если верить легенде, то история эта приключилась во времена правления Карла II. Так вышло, что местному лэрду, третьему графу Сифорту, пришлось уехать по делам в Париж. Жена его, леди Сифорт, осталась дома, в замке Брахан. Прошло несколько месяцев, от графа не поступало никаких известий. И тогда обеспокоенная женщина призвала к себе Брахана Сира и попросила «посмотреть», что с ее мужем. Похоже, в той ситуации здравый смысл изменил великому волшебнику, ибо он после недолгого созерцания своего магического кристалла объявил со смехом, что леди может быть спокойна: ее супруг не только жив, здоров, но и «весел». Данное слово в контексте парижской жизни трактовалось однозначно, и леди Сифорт все сразу же поняла. Понять-то поняла, однако неизвестно зачем — и с чисто женской настойчивостью — стала выспрашивать у прорицателя подробности. Бедняга Брахан Сир! Он так много знал о будущем и при этом абсолютно не разбирался в женской психологии. Ему бы солгать или промолчать, на худой конец. Так нет же, он снова повторил: «Довольно расспросов, женщина! Я же сказал: твой муж здоров и весел». И тем самым накликал на свою голову худшие из бед.

Ослепленная ревностью графиня продолжала допытываться, и в конце концов Брахан Сир выложил все как есть. С честностью, достойной лучшего применения, он рассказал леди Сифорт, что ее муж сидит в позолоченной зале, богато разодетый в бархат и шелка, и держит на коленях роскошную красавицу.

Думаю, уважаемый читатель, вам не потребуется второго зрения, чтобы предугадать ближайшее будущее незадачливого прорицателя. Графиня чрезвычайно разгневалась, но не на мужа, а на Брахана Сира. Она назвала его лжецом и грязным клеветником, обвинила в том, что он опозорил высокопоставленного лэрда не только в глазах вассалов, но и перед лицом славных предков. Смыть подобное оскорбление можно лишь смертью лжеца.

Так решилась судьба несчастного пророка. Однако прежде чем принять смерть от руки палача, он успел провозгласить свои ужасные предсказания для клана Сифортов. Он объявил, что сей род окончит дни в великой печали. Последний из его предводителей будет глухонемым, и на его долю выпадет похоронить четырех сыновей. Более того, после смерти самого предводителя в Британии не останется правителя с именем Маккензи. Земельные владения клана отойдут к «девушке в белом головном уборе, которая придет с востока». Брахан Сир назначил также время исполнения пророчества. По его словам, глухонемой Сифорт в свои последние дни будет окружен четырьмя знатными соседями с бросающимися в глаза недостатками. У одного из них будут торчащие зубы, у другого — заячья губа, третий будет полоумным, а четвертый заикой.

Теперь самое время перейти к современной эпохе. Барон Сифорт и Маккензи, в 1783 году унаследовавший имение, был выдающимся военным и вообще личностью вполне достойной, однако с одним досадным недостатком: он был глух как пень.

Кстати, с его глухотой связана удивительная история. В детстве он был вполне нормальным ребенком, но в школьном возрасте заболел корью. В спальне, где он лежал, находились еще пятнадцать мальчиков, страдавших той же хворью. Как-то раз поздним вечером ухаживавшая за ними сестра услышала доносившиеся из спальни громкие крики. Кричал лорд Сифорт. Взволнованный мальчик поведал сиделке жуткую историю. Он якобы увидел, как в комнату вошла отталкивающей наружности старуха. На груди у нее висела какая-то торба. Незнакомка остановилась у ближайшей постели и долго рассматривала лежавшего на ней ребенка. Затем она перешла к следующей кровати, поглядела и на этого мальчика. По словам лорда Сифорта, женщина прокралась к изголовью постели, достала из торбы деревянный молоток и колышек и начала вколачивать его прямо в лоб больного. Сифорт рассказывал, что он явственно слышал треск лобных костей, хотя лежавший в беспамятстве мальчик даже не пошевелился. Далее старуха пошла вдоль ряда кроватей: каких-то детей она пропускала, у других останавливалась и проводила ту же кошмарную процедуру. Когда она приблизилась к постели лорда Сифорта, он в ужасе хотел закричать, но не смог издать ни звука. К его огромному облегчению, незнакомка прошла мимо. Закончив обход, она еще раз окинула взглядом большую полутемную спальню и так же молча выскользнула в дверь. Вот тогда к лорду Сифорту вернулся голос, и он закричал.