Шарлотта Йондж - Наследник имения Редклиф. Том второй

• Название: Наследник имения Редклиф. Том второй
• Автор: Шарлотта Йондж
• Жанр: Классическая проза

Йондж, Шарлотта Мэри

(Charlotte Mary Yonge)

(1823–1901).

— английская писательница, род. в 1823 г., автор 160 сочинений. Давно практически не публикуется. Но сами англоязычные читатели с удовольствием отсканировали 71 роман Йондж (См. Проект Гутенберг). Фамилия писательницы писалась и пишется по-русски «многовариантно»: Мисс Юнг, Йонг, Янг.

Очень молодой выступила на литературное поприще и издала большое число исторических и тенденциозно-религиозных романов, не лишенных теплоты и задушевности. Наиболее известные из них: «The Heir of Redclyffe», «Heartsease», «Dynevor Terrace», «The Daisy Chain», «The Young Stepmother», «Hopes and Fears», «The Clever Women of the Family», «The trial», «The Prince and the Page», «The Chaplet of pearls». Часть прибыли от продажи своих романов Й. отдала на различные благотворительные учреждения. Умерла в 1901 г.

---

— Душа моя! не корчи изъ себя невинность, смѣясь возразила Эвелина. — Я никогда не повѣрю, чтобы они тайно не переписывались. Ты понятія, значитъ, не имѣешь о влюбленныхъ.

— Я о другихъ ничего знать не хочу, а за Эмми и Гэя поручусь, что ничто въ мірѣ не заставило бы ихъ нарушить приказаніе папа, сказала Шарлотта вся вспыхнувъ.

— Попробуй сама влюбиться, запоешь другое, насмѣшливо возразила кузина.

— Я никогда не влюбляласъ! съ жаромъ говорила Шарлотта. — Эвелина покатилась со смѣху, собесѣдница ея вспыхнула, и онѣ сильно заспорили, но, къ счастью въ эту минуту кавалеры явились изъ столовой. Гэй усадилъ Чэрльза на диванъ, а самъ, отойдя въ сторону, вступилъ съ Мэркгамомъ въ безконечный разговоръ объ улучшеніяхъ въ Рэдклифѣ. Шарлотта воспользовалась удобной минутой и, подбѣжавъ къ дивану, стала на колѣни передъ братомъ и шепотомъ проговорила:

— Чарли, Эвелина не хочетъ вѣрить, чтобы Эмми съ Гэемъ не переписывались въ продолженіе всей зимы.

— Чтожъ мнѣ дѣлать, Шарлотта? спросилъ братъ.

— Скажи, чтобы она надо мной не насмѣхалась; она увѣряетъ, будто я ничего въ любви не понимаю, и что всѣ влюбленные всегда тайно переписываются.

— Съ ней нечего тебѣ связываться, возразилъ Чарльзъ. — Она не стоитъ, чтобы съ ней были откровенны; сейчасъ видно, что она дома окружена дурнымъ обществомъ. Не говори съ ней ни объ Эмми, ни объ Гэѣ.

Чарльзъ самъ между тѣмъ не прочь былъ поболтать съ кузиной, которая своимъ насмѣшливымъ языкомъ доставляла ему много развлеченія. Онъ въ этотъ вечеръ какъ-то особенно тосковалъ. Эмми сидѣла подлѣ него и онъ крѣпко держалъ ее за руку, точно боясь, чтобы отъ него не отняли его безцѣнное сокровище. Эвелина подошла къ нимъ въ срединѣ вечера и принялась потѣшать обоихъ описаніемъ новаго учителя своихъ братьевъ, мистера Фидлера, рекомендованнаго Филиппомъ.

— По наружности, это настоящій джентльмэнъ, — говорила она:- онъ очень уменъ, начитанъ. Но что за уродъ! Боже мой! маленькій, сморщенный, точно гуттаперчевая кукла. Онъ не ходитъ, а скачетъ, того и гляди, что въ каминъ попадетъ и растаетъ. Глаза у него хоть не косые, а какіе-то странные, на одномъ изъ нихъ рѣсницы черныя, а на другомъ бѣлыя; онъ, по моему, напоминаетъ Морицоваго тержьера Венеру, у которой на одномъ глазѣ черное пятно. Братья иначе не зовутъ его какъ Венерой.

— А вы вѣрно еще болѣе ихъ подстрекаете насмѣхаться надъ учителемъ? сказалъ Чарльзъ.

— Какъ учитель, онъ не смѣшонъ, напротивъ, учитъ отлично. Но насъ, ирландцевъ, онъ боится какъ дикихъ; удивляется, зачѣмъ мы не ѣдимъ руками картофель и отчего я на головѣ ношу шляпку, а не юбку, какъ носили въ древности классическія карѳагено-кельто-иберійскія щеголихи.

— Немудрено, что Филиппъ его вамъ рекомендовалъ, замѣтила Шарлотта.

— Зато же онъ и ученый, возразила Эвелина:- чего-чего онъ не знаетъ! Съ нимъ можно только сравнить капитана Морвиля, по образованію.

Эвелина тарантила такимъ образомъ въ продолженіе всего вечера, а Чарльзъ старался поддерживать еа тонъ, чтобы только не прекратить разговора. Наконецъ вечеръ кончился и всѣ разошлись.

Лора вмѣстѣ съ матерью отправилась въ комнату къ Эмдіи, тамъ онѣ всѣ трое поплакали, поговорили наединѣ и уходя крѣпко разцѣловали Эмми, внутренно упрекавшую себя, что у ней на сердцѣ какъ-то особенно легко.

На слѣдующее утро она проснулась довольно рано и первой ея мыслью было: сегодня моя свадьба! Къ завтраку она не вышла, а завернула къ брату, который лежалъ уже одѣтый въ уборной матери. Чарльзъ усадилъ ее подлѣ себя на диванѣ и дрожащими пиьцами началъ застегивать на ея рукѣ золотой браслетъ, съ волосами ихъ матери. Слезы застилали его глаза и онъ провозился съ браслетомъ довольно долго.

— Чарли, Чарли! произнесла Эмми плача и обнимая брата. — Зачѣмъ я рѣшилась тебя оставить!

— Полно, возразилъ Чарльзъ:- мои сестры не обезьяны, которыхъ привязали на всю жизнь къ такому бревну, какъ я.

— Голубчикъ, вѣдь тебѣ худо будетъ безъ меня, съ улыбкой говорила Эмми. — Позволь хоть Шарлоттѣ меня замѣнить.

— Хорошо, если только я первое время слажу съ собой и не возненавижу ее. Ахъ, Эмми! сказаи больной:- не зналъ я, что самъ на себя руки подымаю, когда хлопоталъ о томъ, чтобы оправдать Гэя. Что дѣлать! И онъ не виноватъ, что ты ему голову свернула. Всгань-ка, дай тебя осмотрѣть! Красавица да и только! честь мнѣ дѣлаетъ, что такую дѣвушку воспиталъ. Богъ съ тобой, будь счастлива! А за брата спасибо, я давно себѣ искалъ такого человѣка; изъ тысячи развѣ выберешь ему подобнаго. Ему одному позволяю я только украсть у меня мою Эмми. А вотъ и онъ самъ. Иди сюда! крикнулъ Чарльзъ Гэю, пришедшему за нимъ. Гэй вошелъ молча и, взявъ больнаго подъ руку, увелъ его внизъ.

Невѣстѣ пора было одѣваться. Эмми очень кротко отдала себя въ полное распоряженіе матери и сестрамъ. Когда туалетъ кончился, Гэю разрѣшили войдти посмотрѣть. Онъ съ улыбкой остановился на порогѣ уборной и, увидѣвъ Эмми въ дорогомъ шелковомъ бѣломъ платьѣ, замѣтилъ смѣясь:

— Съ чего жъ это я взялъ, что матерія гро-гро не годится для вѣнчальнаго платья? По моему, красивѣе ничего не можетъ быть.

Жениха позвали внизъ. Онъ самъ вызвался отвезти Чарльза въ церковь, въ фаэтонѣ. Эмми же отправилась съ отцомъ и матерью въ каретѣ. Мистеръ Эдмонстонъ былъ въ сильномъ волненіи, а жена его, едва сдерживая слезы, все время держала дочь за руку. По окончаніи утренней службы, начался свадебный обрядъ. Отецъ подвелъ невѣсту къ алтарю, гдѣ она стала на колѣни рядомъ съ Гэемъ. Оба они твердо и спокойно отвѣчали на всѣ вопросы священника.

Лора не могла смотрѣть на нихъ равнодушно и дотого вся дрожала, что должна была опереться на Шарлотту. Слезы ея заразили всѣхъ свадебныхъ подругъ, кромѣ Мэри Россъ, которая отличалась необыкновеннымъ спокойствіемъ, и съ нѣжностью любовалась на молодую парочку.

День былъ дождливый съ утра, но къ полудню выяснѣло и яркій солнечный лучъ, ударивъ въ одно изъ оконъ церкви, обдалъ золотистымъ свѣтомъ кудрявую, темную голову Гэя и прозрачный, бѣлый вуаль его невѣсты.

Чарльзъ стоялъ, прислонившись къ колоннѣ и опустивъ глаза. Отецъ его, переминаясь съ ноги на ногу, безпрестанно вертѣлся и украдкой утиралъ катившіяся по его лицу слезы. Мистриссъ Эдмонстонъ, не поворачивая головы, усердно молилась; щеки ея горѣли, сама она тяжело дышала. Одна Эмми не была въ волненіи; скромно опустивъ голову и крѣпко сжимая руку Гэя, она съ благоговѣніемъ выслушала послѣднее наставленіе викарія и, казалось, вся была погружена въ молитву. Обрядъ кончился. Свадебная процессія показалась на паперти церкви. Впереди шли молодые, цвѣтущіе молодостью и красотой, за ними попарно слѣдовали дѣвицы: Лора и лэди Эвелина, обѣ красавицы и обѣ очень нарядныя; Шарлотта, рука объ руку съ маленькой Маріанной, и въ заключеніе Мэри Россъ и Грація Гарнеръ. Всѣ деревенскіе жители, разиня ротъ, любовались на шествіе, говоря, что на такое зрѣлище не жалко было бы придти посмотрѣть даже и за двадцать миль отъ Гольуэля.

Шарлотта просила дозволить ей довезти Чарльза до дому; кто-то замѣтилъ, что она пожалуй попадетъ подъ дождикъ въ своемъ бѣломъ платьѣ, но она продолжала приставать ко всѣмъ, увѣряя, что отлично умѣетъ править.

— Ну, садись, садись, сказалъ ей смѣясь братъ: — только не опрокинь меня, а то хлопотъ надѣлаешь.

Дорогой они разговорились о молодыхъ. Шарлотта отъ души радовалась, что она имѣетъ наконецъ право называть Гэя братомъ. — Только бы поскорѣе всѣ гости уѣхали, твердила она:- а то мнѣ такъ хочется плакать! Ну, что мнѣ теперь дѣлать, Чарли? я знаю впередъ, что мнѣ не съумѣть тебѣ угодить такъ, какъ Эмми угождала.

— Пожалуйста не сантиментальничай! возразилъ Чарльзу — пусть ужь лучше гости проведутъ у насъ вечеръ, чѣмъ намъ съ тобой ссориться. Вѣдь мы всѣ сегодня презлые; пожалуй, передеремся еще, а Эмми уѣдетъ, некому будетъ насъ мирить.

— Видѣлъ ты какъ тетя Шарлотта разливалась? Какая она уморительная! замѣтила шалунья.

— Знаешь ли что? вѣдь ты будешь копія тетушки подъ старость лѣтъ, — насмѣшливо сказалъ Чарльзъ.

— Такъ чтожъ? очень рада, я всю жизнь останусь дѣвушкой и буду ходить за тобой, какъ она за бабушкой.

— Неужели? вотъ не думалъ-то!

— Право, Чарли! Я ни за что не выйду за-мужъ, это такъ скучно. Однако, какая Эмми была хорошенькая! заключила она. Нѣсколько крупныхъ капель упало на бѣлое платье Шарлотты. Зонтика они съ собой не захватили, а отъ шинели Чарльза она положительно отказалась. Погнавъ лошадь полной рысью, молодая дѣвушка отъ души смѣялась, видя какъ проливной дождикъ отдѣлываетъ ея розовыя ленты и бѣлую шляпку. Гэй встрѣтилъ ихъ на крыльцѣ, вмѣстѣ съ Буяномъ. Вѣрный пудель, предчувствуя, что съ его хозяиномъ совершается что-то особенное, отрекся отъ всѣхъ, даже отъ Шарлотты, и ходилъ какъ прикованный за Гэемъ.

— Шарлотта! ты вся мокрая! вскричалъ Гэй, помогая ей выходить изъ экипажа.