Людмила Белаш - Имена мертвых

• Название: Имена мертвых
• Автор: Людмила Белаш
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-352-00865-7

Выход нового романа супругов Белаш, несколько лет назад буквально ворвавшихся в нашу НФ, — настоящее событие для любителей современной отечественной фантастики. Увлекательный и динамичный фантастический боевик, философская фантастика, психологическая проза… На страницах новой книги смешаны признаки всех этих жанров и направлений.

Королевство Гратен — страна, где чудо и реальность слиты воедино. Убийство наркобарона в джунглях Южной Америки, расстрел африканского диктатора-людоеда — дело рук одной команды, добывающей деньги для секретных экспериментов. Они — профессор биофизики, танкист-красноармеец и казненный киллер — воскресли благодаря техномагии и упорно продолжают изучать феномен воскрешения мертвых. Однако путь вернувшихся из тьмы опасен и труден. В полнолуние их притягивает мир теней — он рядом, в подземных гаражах и на безлюдных улицах, и души воскресших становятся ставкой в гонках с дьяволом. И с каждым годом воскресшим приходится прикладывать все больше усилий, чтобы не исчезнуть в черноте небытия…

---

По пути проверили — не помешает — положение заряда и маркера. Все там же. С микрофона часов на руке Марсель шел галдеж и гогот молодых голосов.

— Вспоминаю юность, — Аник жадно втянул ноздрями воздух. — Я молодею! Я уже совсем как мальчик!

Когда запарковали «вольво» на стоянке «Арсенала», Клейн законопослушно направился к воротам, но Аник перехватил его и поволок в обход:

— Там есть окошки. Ты что, никогда не лазил на танцульки через сортирное окно?! Тебя с гвоздем не пустят.

Окна были не сказать, чтоб низко. Клейн ощупал кладку стены, поковырял пальцем в перчатке по швам между камнями.

— Залезть можно.

— Не можно, а должно! Становись в позу атланта, я полезу по тебе. Ну не ты же по мне! ты весишь, как борец сумо!

Перси было худо. От зелья его так расквадратило, что он топал мимо унитазов и писсуаров, сталкивая удивленных парней с дороги, пока не уперся в тупик последней секции многокомнатного туалета и стал по-звериному озираться, отыскивая раковину. Присутствующим показалось, что он ищет, на кого наброситься, и они понемногу усочились от греха; Перси прихлопнул дверь секции и принялся сосать из крана холодную струю, временами отрываясь, чтобы сплюнуть и вдохнуть со всхлипом. Умылся. В ушах тонко звенело, секция мутилась и колебалась в глазах. Он прислонился к плиточной стене, иногда потряхивая головой и бормоча что-то. Заглянувшие к нему поспешно прикрывали дверь.

Потом — он вскинулся на звук — из стены полезли голова и руки, затем плечи. Черный человек.

«Черные люди явились за мной», — ужас чуть не подрубил Перси колени.

Черный согнулся, взявшись за раму, и выкатился из окна изящным сальто, приземлившись на ноги.

— Ага, привет, — кивнул Перси; колени окрепли. Рогов у черного не было. — Я думал — молодняк пробирается. А ты вроде не пацан. Чего, пять талеров на вход нету?

— Я из принципа. Клятву на мече дал — пока не поседею и не трахнет паралич, на танцы ходить без билета, — черный отряхнулся и брезгливо осмотрел перчатки со следами пыли. — Подсоби, там еще приятель карабкается. Большущий кабан; я один не втащу.

Уперлись вдвоем — следующий посетитель вправду был мясист, чуть собой окно не закупорил.

— Что ж ты так разъелся, культурист? — кряхтел черный, нажимая ногой в стену. — Сбросил бы килограммов тридцать, а?

Когда кряжистого малого втащили, Перси испугался по-настоящему, трезво. И зелье улетучилось, как и не пил его. Пока крепыш сопел и обмахивал руками кожанку и джинсы, Перси бочком-бочком заструился к выходу.

— Куда?! — негромко рявкнул первый черный, и лицо его не по-хорошему изменилось; Перси замер. — Заложить нас собрался?

— Не, не, я так…

— Это гонщик. — Невозмутимый маленький атлет изучал Перси, словно повар — курицу на разделочной доске. — Из «феррари». Я его запомнил. И он меня — тоже.

— Я? нет, я не гонщик, — отрекся Перси. — Я… чернокнижник.

— Демонов вызываешь? — поинтересовался атлет.

— Вот мы и пришли, — Теперь Перси опознал и первого, он тогда пересел спереди назад; приятель крепыша взял Перси за плечо. — Веди нас к своему господину и повелителю.

— Мужики, мы в расчете. Проиграли, бабки выложили. Я четвертной отдал.

— Господь с тобой, какие деньги?.. Мы за своим добром. Вперед, чернокнижник.

— Повеселились, — мрачно молвила Рамбур. — Вон Перси легавые ведут. Сейчас всех шмонать будут.

На первый взгляд, двое, под конвоем которых брел унылый Перси, действительно напоминали сотрудников инспекции по делам молодежи — любят они рядиться под опекаемых. Но на второй взгляд Вальдо понял, что…

— Это не легавые. Марти, там твой родич с другом.

Марсель обернулась — и ахнула. Клейн и Аник! здесь?! откуда?!

— Мартина, привет! — Аник взмахнул рукой снизу вверх, и Марсель поклялась бы, что с его пальцев брызнули и растаяли бледные сиреневые искры.

И жест!

Как в фильме, в том — «Море цвета крови».

Какого-то дельца, не угодившего Марвину, привезли в песчаный карьер, выволокли из машины. Идет дождь, темно. Делец оправдывается, умоляет. В стороне стоит высокий тонкий парень в шляпе и пальто с поднятым воротником, курит. Лица почти не видно. Марвин делает знак, парень быстро подходит — и взмах. Такой же взмах и синий блеск ножа, и еще раз. Свет фар на миг выхватывает лицо убийцы.

— Кто это? — шепнула Рамбур Вальдо.

— Садовник.

— Да, Садовник. — Аник снял узкие черные очки; он был уже так близко, что услышал. — Что тебе сделать — клумбу подстричь или газончик разровнять? — И все двусмысленно, с какими-то опасными движениями кистью.

Марсель не знала, что сказать, зато Вальдо знал.

— Какие проблемы, парень? Мы как бы не в долгах.

— Разговор есть. К ней, — кивком указал Садовник на застывшую Мартину.

— А если она не захочет? — выдвинулся Тьен.

— Тебя кто-нибудь спрашивал? — Аник повел глазами.

— Она пришла сюда со мной!

— Это не значит, что уйдет с тобой. Куда ей с тобой идти-то? к папе-маме на квартиру? они еще не разрешат…

— Ты в «Арсенале» дико выглядишь. — Вальдо решил проехаться по возрасту и внешности Садовника. — Ты ошибся дверью; тебе надо в клуб «Ностальгия», танцевать фокстрот.

Рамбур хихикнула; Садовник тряхнул плечами, чуть ссутулился и развел руки, оттопырив указательные пальцы и мизинцы.

— Ну, парень, ты меня уел! Ал, слышь? меня обидели! Тут старичков обижают! щас я буду выеживаться как муха на стекле…

— Аник! — Кадр из фильма намекал Марсель, что оттопырками и вызывающими позами он не ограничится. За ним же девятнадцать… — Аник, пойдем. Ты скажешь мне, что хочешь, — Взяв Садовника за рукав «косухи», Марсель повлекла его в сторону.

— Что вы к ней примотались? — Возмущаясь, Тьен стал понемногу напирать на невысокого качка. — Что вам надо?

— Уймись. — Спокойный крепыш стоял твердо, и напор Тьена прекратился. — Никто приматываться и не начал. И не дай бог.

— Тут пацифик-зона, мужик, не надирайся, — напомнил Вальдо.

— А на шоссе ты был вояка. — Коренастый плавно перевел на него железный взгляд. — Слова всякие говорил. В пацифик-зоне, значит, вы после шалостей от нехороших встреч отсиживаетесь.

— Ты кто Садовнику-то будешь? — ушел Вальдо от обидных обвинений.

— Друг сердечный.

— М-м-м, понятно — семья.

— Думаешь, ты такой, что с тобой и толковать нельзя? — Тьен, хоть и стоял, не нажимая на дружка Садовника, но его мало-помалу разбирало. — А то пойдем, поговорим.

Расстегнув карман, крепыш неспешно опустил туда руку; компания немного отступила от него, и Тьен напрягся — но тот извлек солидный гвоздь и взял его большими и указательными пальцами, чуть сдвинув места хватки от шляпки и острия.

Все безмолвно наблюдали, как гвоздь изгибается в кольцо. Кисти коренастого играли костяшками, под кожей червями шевелились жилы. Завязав гвоздь узлом, он протянул его Тьену:

— На.

— Это что, намек?

— Нет, пригласительный билет. Когда развяжешь — приходи, говорить будем. А до того — о чем мне с тобой беседовать? Ну разве о машинах — так у тебя драндулет. И вообще — ведите себя легче, господа молокососы.

Перси, взяв у Тьена гвоздь, тщетно старался что-нибудь с ним сделать.

— Аник, зачем вы сюда пришли?

— Хотите, Марсель, — не обратив на ее вопрос внимания, сказал Аник, — я угадаю, какая ваша любимая сказка?

— При чем здесь это?!.

— Сказка о Золушке. Когда часы пробили полночь, ее карета превратилась в тыкву, кони — в крыс, а бальное платье — в дырявые лохмотья. Как думаете — полюбил бы ее принц, если бы превращение произошло ПРИ НЁМ?

— Я… не понимаю!

— Это сказка о факторе времени, Марсель. Вы забываете смотреть на часы, — Аник, пользуясь сумерками дискотеки, вглядывался в еле видимое свечение тела девушки. Плохо. Пламя заряда начало стягиваться к чакрам срединной оси, руки до локтей и ноги ниже коленей подернулись тьмой. Критическая централизация, как шеф и предсказывал.

— Сейчас тридцать две минуты одиннадцатого. В вашем распоряжении чуть меньше двухсот минут, но переход из принцессы в Золушку начнется раньше. Если сейчас самочувствие неважное, то дальше будет хуже. Мы ждем вас снаружи; машина Клейна — на стоянке.

Не ответив, Марсель стремительно развернулась и направилась к компании — впрочем, Аник не отстал.

«Забыть! об этом надо забыть! Вернуться в круг новых друзей, говорить, смеяться, радоваться — и не глядеть на часы! Если не видеть меняющихся черных цифр на серой матовой панельке — ничего не произойдет. Пусть этот вечер длится без конца!..»

— Мы уходим, — успокоил Садовник враждебно молчащую компанию. — Идем, Ал. Счастливо оставаться!

— Инспекция по делам молодежи, — уверенно махнул Аник на служебном выходе членским билетом Ботанического Общества. — Сегодня у вас спокойно. Возможно, мы заглянем позже.