Жан Тьерио - Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов

• Название: Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов
• Автор: Жан Тьерио
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03275-0

Жан Луи Тьерио, французский историк и адвокат, повествует о жизни Маргарет Тэтчер как о судьбе необычайной женщины, повлиявшей на ход мировых событий. «Железная леди», «Черчилль в юбке», «мировой жандарм антикоммунизма», прицельный инициатор горбачевской перестройки в СССР, могильщица Восточного блока и Варшавского договора (как показывает автор и полагает сама Маргарет). Вместе с тем горячая патриотка Великобритании, истовая защитница ее самобытности, национально мыслящий политик, первая женщина премьер-министр, выбившаяся из низов и посвятившая жизнь воплощению идеи процветания своего отечества, и в этом качестве она не может не вызывать уважения. Эта книга написана с позиций западного человека, исторически настороженно относящегося к России, что позволяет шире взглянуть на недавние события и в нашей стране, и в мире, а для здорового честолюбца может стать учебником по восхождению к высшим ступеням власти и остерегающим каталогом соблазнов и ловушек, которые его подстерегают. Как пишет Тэтчер в мемуарах, теперь она живет «в ожидании… когда настанет пора предстать перед судом Господа», о чем должен помнить каждый человек власти: кому много дано, с того много и спросится.

---

На Западе, в Европе, ей тоже пришлось упорно сражаться, и там речь шла о финансах королевства.

Запутанная бюджетная интрига

Тенденция высмеивать позиции Маргарет Тэтчер в отношении Европы проявлялась довольно часто. В лучшем случае ее изображали в виде «евроскептика», причем убежденного, изменившего своим первоначальным убеждениям, когда в начале своей политической карьеры она поддерживала идею построения общеевропейского дома. В действительности, не факт, что ее позиции по отношению к Европе когда-либо сильно менялись. В 1977 году она уже заявляла, что желает «от всего сердца сотрудничать с этой объединенной Европой; сравните ту общность интересов, что существует между нами, и расхождения и разногласия, разделяющие нас, покажутся незначительными». В 1979 году, в период избирательной кампании по проведению выборов в Европарламент, она так определяет свое видение Европы, служащей делу свободы: «Мы верим в свободную Европу, а не в Европу однообразную. Покуситесь на разнообразие государств-членов и вы обедните всё Европейское сообщество <…>. Мы настаиваем на том, чтобы общественные институты управлялись повсюду на континенте таким образом, чтобы это приводило к увеличению личной свободы. Нельзя позволить этим институтам погрузиться в бюрократию. И всякий раз, когда этим институтам не будет удаваться расширять свободу, они должны подвергаться критике и равновесие должно быть восстановлено». Говоря другими словами, Маргарет воевала не за то, чтобы «Европы было меньше», а за то, чтобы «Европа была лучше» и чтобы эта новая Европа служила свободе, восстановив равновесие.

Так вот, первая сфера, где Маргарет попытается восстановить равновесие, была сфера британских взносов в бюджет Сообщества. В 1979 году она объявила о том, что в этой сфере есть дефицит в сумме 1,5 миллиарда фунтов. Почему так получилось? Просто потому, что структура внешней торговли Англии и ее экономики отличалась от структуры континентальной Европы. В 1979 году 57 процентов британского экспорта и 58 процентов британского импорта не имели отношения к странам ЕЭС, а для других стран — членов Сообщества этот процент составлял в среднем 35 процентов. Законы о таможенных сборах составляли одно из главных средств получения доходов ЕЭС, и суммы, которые должно было вносить Британское казначейство, по определению были пропорционально больше, чем суммы, вносимые его партнерами. Это не компенсировалось доходами или, вернее, компенсационными выплатами (практиковавшимися в области сельскохозяйственной политики ЕЭС), ведь около 70 процентов бюджета Сообщества как раз и было предназначено для проведения общей сельскохозяйственной политики. А сельское хозяйство Англии было очень конкурентоспособным. Оно получало только 5 процентов сумм, вносимых в Европейский сельскохозяйственный ориентационно-гарантийный фонд. Конкретно это означало то, что, если бы в 1980 году ничего не изменилось, Великобритания оплачивала бы 20 процентов поступлений и пользовалась бы только 10 процентами расходов Европейского сообщества, в то время как ее ВВП составлял всего 16 процентов ВВП Сообщества. Для Маргарет, непреклонной защитницы интересов британского налогоплательщика, это было неприемлемо. «Мы стали, — пишет она в мемуарах, — одним из самых бедных членов ЕЭС, занимая всего лишь седьмую строчку в списке ВВП в расчете на душу населения. И однако же от нас требовали внесения самых крупных чистых взносов».

Тэтчеровская машина была запущена, и она больше не остановится. На саммите в Страсбурге 21–22 июня 1979 года, первом европейском саммите для Маргарет, впервые выступая на пленарном заседании, она сразу же сказала застывшим от изумления главам правительств: «Я хочу получить назад мои деньги!» Разумеется, ее коллег повергли в шок дерзость и грубость такого заявления. Британская бакалейная лавка хотела получить то, что ей были должны. Валери Жискар д’Эстен приложил большие усилия, чтобы напустить туману и заговорить ей зубы. Он предложил перенести на более позднее время дискуссию о сумме британских взносов. Но Мэгги заупрямилась, не желая покидать зал заседаний прежде, чем решение будет найдено. «На моем первом европейском саммите я вынуждена была сказать „нет“», — пишет она в мемуарах. Тэтчер добилась от пришедших в растерянность участников саммита решения о создании специальной комиссии, на которую будет возложена обязанность выработать предложения по данной проблеме. Маргарет утверждает с глубоким презрением, которое всегда испытывала к международным встречам на высшем уровне, что ей тогда очень помогло то, что «час был уже поздний; выводов легко добиться, когда время поджимает и когда умы уже встревожены перспективой встречи с великой французской кухней и лучшими французскими винами». Это очень лестно для наших поваров, но все же маловероятно. Маргарет просто начала изводить своими постоянными приставаниями по агробюджетным вопросам глав европейских государств, и это продолжалось пять лет, вплоть до саммита в Фонтенбло в 1984 году, когда все вопросы были окончательно улажены. Линия поведения Маргарет была твердо зафиксирована в ее речи, произнесенной в Люксембурге 18 октября: «Я должна изъясняться предельно ясно <…>. Великобритания не может согласиться с сегодняшним положением дел в вопросе с бюджетом <…>. В политическом смысле он несостоятелен <…>. Я не могу играть роль Санта-Клауса Сообщества, когда мой собственный электорат просят отказаться от улучшения в сфере здравоохранения, образования и т. д.». Кроме того, она распустила слух, будто собирается приостановить выплату взносов королевства в бюджет Сообщества, чтобы «чиновников бросило в холодный пот». Маргарет утверждает, что именно после этого один высокопоставленный европейский чиновник отпустил реплику: «Соединенное Королевство возвращается назад». Тогда же начались и серьезные неприятности, когда каждый саммит станет местом ведения герильи и переговоров на манер восточных торговцев, любящих торговаться. Лорд Каррингтон, министр иностранных дел, в этих схватках будет одерживать победы. Его сила убеждения, его искусство вести беседы тет-а-тет, его способность поднять «один лагерь на другой» принесут гораздо большие результаты, нежели открытые удары, многократно наносимые Маргарет. Именно в Совете министров иностранных дел, а не в Европейском совете, в обмен на небольшие уступки он и добился 29 мая 1980 года уменьшения суммы британских взносов с 1789 миллионов экю до 600 миллионов на 1980 год и с 2,14 миллиарда до 730 миллионов в 1981-м, то есть почти на две трети. Такие победы означают очень многое и способствуют поддержанию мифа о «Железной леди». В 1980 году один восторженный журналист из «Фигаро» писал: «Обвинять миссис Тэтчер в том, что она хотела „торпедировать“ Европу, потому что с большой решимостью защищала интересы своей страны, это то же самое, что проделывали с генералом де Голлем, когда осуждали его за дурные намерения, усматривая их в защите интересов Франции».

Но дело еще не было улажено окончательно. Здесь столкнулись две философии: философия Маргарет, националистическая, направленная на союз с США, в соответствии с которой самым главным был «справедливый возврат» лишних сумм из британских взносов в бюджет Сообщества. Противостояла ей континентальная философия, в основном французская, которую исповедовали и Валери Жискар д’Эстен, и Франсуа Миттеран. В соответствии с этой философией приоритеты отдавались «интересам всего Сообщества» и торговле между странами — членами ЕЭС. Маргарет не хотела, чтобы бюджет Сообщества диктовал британским предприятиям, какие рынки они должны завоевывать. Столкновение этих двух философий происходило постоянно. В 1982 году Маргарет потребовала, чтобы сумма британского взноса была уменьшена на 1,4 миллиарда экю; после долгих переговоров эту сумму согласились снизить на 850 миллионов. Победа была половинчатой. Кроме того, в Европарламенте был принят закон об общей для стран — членов Сообщества сельскохозяйственной политике, причем принят вопреки заключенному еще в 1966 году в Люксембурге компромиссному договору, который требовал, чтобы важные решения принимались при наличии единогласия.

Так не могло далее продолжаться. Англия требовала решения проблемы на долголетней основе. Другие страны тоже не хотели больше терпеть подобное положение дел. Надо было вносить изменения в сельскохозяйственную политику. Излишки сельскохозяйственной продукции накапливались. Бюджет истощался. Даже такие сельскохозяйственные страны, как Франция, полагали, что следует действовать: уменьшать цены, устанавливаемые посредниками, приостанавливать обработку земель или вводить «молчаливые квоты», короче говоря, серьезно менять сельскохозяйственную политику, что и было одним из требований Маргарет Тэтчер. Это удалось осуществить в первом квартале 1984 года.