Жан Тьерио - Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов

• Название: Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов
• Автор: Жан Тьерио
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03275-0

Жан Луи Тьерио, французский историк и адвокат, повествует о жизни Маргарет Тэтчер как о судьбе необычайной женщины, повлиявшей на ход мировых событий. «Железная леди», «Черчилль в юбке», «мировой жандарм антикоммунизма», прицельный инициатор горбачевской перестройки в СССР, могильщица Восточного блока и Варшавского договора (как показывает автор и полагает сама Маргарет). Вместе с тем горячая патриотка Великобритании, истовая защитница ее самобытности, национально мыслящий политик, первая женщина премьер-министр, выбившаяся из низов и посвятившая жизнь воплощению идеи процветания своего отечества, и в этом качестве она не может не вызывать уважения. Эта книга написана с позиций западного человека, исторически настороженно относящегося к России, что позволяет шире взглянуть на недавние события и в нашей стране, и в мире, а для здорового честолюбца может стать учебником по восхождению к высшим ступеням власти и остерегающим каталогом соблазнов и ловушек, которые его подстерегают. Как пишет Тэтчер в мемуарах, теперь она живет «в ожидании… когда настанет пора предстать перед судом Господа», о чем должен помнить каждый человек власти: кому много дано, с того много и спросится.

---

В области здравоохранения правительство Маргарет приступило к серьезной реформе Государственной службы здравоохранения. Но надо «свернуть шею» той клевете, что ярмом висит на эпохе правления Маргарет Тэтчер. Говорят, что она сломала систему английского здравоохранения, проведя в ней приватизацию. Это абсолютно неточно. Уже в 1979 году система оказания бесплатных медицинских услуг, «Национальная служба помощи», функционировала очень плохо. Управление этой службой заставляло вспомнить о романах Кафки, ибо в самой системе действительно было нечто кафкианское. У человека был свой врач, и сменить его на другого было нельзя, он мог попасть только в одну «его» больницу, и это зависело от его места проживания; что более всего было неприятно, так это бесконечные очереди на обследования или операции. Система была столь чудовищно «скроена», что больницы иногда исчерпывали бюджетные средства, выделенные на год, всего за несколько месяцев, так что пациентам приходилось ждать начала следующего бюджетного года, чтобы получить помощь. А ведь это могло закончиться смертельным исходом. Пресса изобиловала печальными историями пациентов, умерших, так и не дождавшись операции, а также об изуродованных, а то и прерванных жизнях людей, пострадавших от слишком быстрого вмешательства. В 1978 году о Государственной службе здравоохранения газета «Сан» писала: «Это скорее практика применения инвалидной коляски, чем практика лечения, приводящего к выздоровлению». В том же году Джим Каллаген создал Королевскую комиссию, на которую была возложена миссия внести предложения по улучшению системы здравоохранения. Так что Маргарет унаследовала очень сложную ситуацию, усугубленную бездействием Лейбористской партии.

Совершенно очевидно, что Маргарет очень хотела бы перейти к системе частного здравоохранения. В 1987 году она якобы сказала Вудро Уайету: «Каждая семья еженедельно платит Государственной службе здравоохранения 60 фунтов стерлингов. Если бы люди вносили эти деньги в частные страховые фонды, они бы получали гораздо лучшее медицинское обслуживание». Но Маргарет не шла далее благих пожеланий. Она знала, что англичане слишком привержены идее бесплатного здравоохранения для всех. Кстати, в годы ее правления расходы на социальные нужды и на здравоохранение составляли примерно треть расходов государственного бюджета. Если говорить о постоянных величинах, то за эти годы эти расходы увеличились на 40 процентов. Что касается частного сектора здравоохранения, то он расширился ненамного и охватывал уже не 11 процентов населения, а 19. Так что не следует обвинять Маргарет в том, что она вывела из строя систему, к тому времени уже сильно прогнившую и порочную.

Кеннет Кларк возложил на себя обязанности министра здравоохранения в июле 1988 года. Он объяснил, что хочет «превратить бюрократию, едва влачившую существование, в хорошо развивающийся бизнес <…>, но не в коммерческий бизнес, а в бизнес, предоставляющий услуги по лечению и уходу за больными». В 1989 году он опубликовал «Белую книгу», где предложил реформу в двух направлениях: введение бухгалтерской и финансовой автономии больниц и введение в практику воистину революционной меры для Англии, а именно, что пособия для медицинских учреждений следуют за пациентом. Другими словами, это означало, что пациент вновь обретал свободу выбрать себе врача, а врач обретал свободу выбора наиболее благоприятного медицинского учреждения для лечения его пациента. Естественно, проснулись корпоративные рефлексы. Руководство наименее конкурентоспособных больниц осознало, что вскоре вынуждено будет закрыть свои учреждения, ведь лучшие больницы получат больше пациентов, а следовательно, и больше субвенций. В обюрокраченную медицину вторглась идея конкуренции и произвела там настоящий шок. Чиновникам от медицины более всего хотелось, чтобы всё оставалось неизменным. Опять встал вопрос о корпоративной защите, против которой Маргарет неустанно вела борьбу. Британская медицинская ассоциация[205], главная профсоюзная организация медиков, опубликовала текст общенациональной петиции. В прессе одна за другой появлялись статьи, повествующие о самых печальных случаях в медицинской практике, а врачи на страницах таблоидов давали длинные интервью, заявляя, что завтра будет еще хуже… Но Маргарет держалась стойко. Вероятно, это будет самая большая ее победа в социальной сфере. В 1994 году 95 процентов больниц высказались за автономию. Что касается времени ожидания медицинского вмешательства в тех случаях, когда речь шла не о жизненно важных показаниях, то сроки эти снизились на 47 процентов после 1992 года[206].

К несчастью для себя, Маргарет на этом не остановилась. Она превратила подушный налог во «флагман» своих социальных реформ, но, увы, он же стал и ее политическим надгробием.

Странный подушный налог и избирательный ажиотаж

Маргарет Тэтчер ненавидела административно-территориальные образования и местные органы управления. Она упразднила Совет Большого Лондона и еще несколько крупных сообществ городских агломераций. Но этого ей было недостаточно. Она хотела еще раз, причем в последний, вернуться к вопросу о способе финансирования их деятельности, и хотела этого по двум причинам: одна основана на вопросах нравственности и справедливости, а другая — чисто электоральная.

Причина нравственная была сама по себе достаточно верна. Если в среднем около 75 процентов расходов оплачивались казной, а 25 процентов — за счет местных налогов, база обложения которых зависела от застроенной площади и площади землевладений, то было чрезвычайно трудно оценить реальный вес местного налогообложения, ведь надо было бы произвести точнейшие подсчеты, в которых даже опытные налоговики запутывались, а рядовой гражданин был на них просто неспособен. Результат, естественно, был таков: тратившие на свои нужды более всего средств, территориально-административные единицы не стеснялись «утяжелять» груз налогообложения своих налогоплательщиков. При такой системе из тридцати пяти миллионов английских избирателей 17 миллионов вообще не платили местных налогов[207], а из восемнадцати миллионов, что их платили, около шести миллионов[208] пользовались скидками, возможностями частичного возврата сумм или даже полного освобождения от налогов. Короче говоря, местные налоги крайне неравномерно взимались, а многие из тех, кто пользовался различными услугами, ничего за эти услуги не платили. Это была большая удача для демагогов всех мастей, и лейбористов, и консерваторов, которые могли за минимальную политическую цену предложить какую-нибудь благородную социальную акцию. В соответствии с логикой Маргарет Тэтчер, по которой каждый пенни государственных денег должен быть потрачен бережливо, следовало все расходы переложить на налогоплательщиков. Она пишет в мемуарах: «Эта финансовая безответственность объясняет то, что расходы были постоянно чрезмерными. Центральная власть могла сколь угодно твердо и решительно сокращать часть местных расходов, субсидируемую Казначейством, но результат был всегда один: не снижение расходов, а повышение ставок налогов». Идея Маргарет заключалась в следующем: ввести подушный налог под названием «районный налог» по единой ставке для каждого взрослого гражданина, проживающего в определенной административно-территориальной единице, и направлять эти средства на нужды местного сообщества; должны были быть предусмотрены налоговые выплаты (то есть скидки), которые никогда не должны были бы достигать 100 процентов, что привело бы к тому, что каждый гражданин все же вносил бы свою лепту и ему было бы что терять при выборах членов местного экономического совета. Принцип финансовой ответственности должен был главенствовать при проведении реформы. В том же духе должны были быть сведены к единой ставке в масштабах всей страны и профсоюзные взносы. «Таким образом, можно было бы проводить более точные и логичные сравнения деятельности различных местных советов». Отсюда понятно, какой выигрыш надеялась получить Маргарет в электоральном смысле. Так как партия лейбористов традиционно щедро тратила чужие деньги, то в электоральном смысле она неизбежно в скором времени будет наказана. По мысли Маргарет, это был прекрасный способ изгнать лейбористов из их последних бастионов, административно-территориальных единиц.

Но всё это была теория. На деле же, в случае реализации этой программы, проигравших оказалось бы больше, чем выигравших. Средняя величина налогового бремени, подсчитанная Казначейством, продолжала увеличиваться. В 1988 году она должна была составлять 299 фунтов в год на человека, а в 1990-м, когда будет введен «районный налог», она достигнет уровня 365 фунтов стерлингов. Несмотря на предусмотренные случаи освобождения от налогов, количество граждан, подлежавших налогообложению, увеличивалось с девятнадцати миллионов до двадцати двух, в основном это были представители среднего класса. Кроме того, сначала предполагалось, что новая система налогообложения будет вводиться постепенно, но Маргарет склонилась к «шоковому варианту», то есть к полному переходу на новую систему с 1 апреля 1990 года. Так она надеялась доказать, что лейбористы «потеряли голову». Увы, на самом деле ее потеряла она, опьяненная успехом. Она не слушала предупреждений, доносившихся из сомкнутых рядов политических деятелей. Возвышали голоса и ее противники. Майкл Хезлтайн воскликнул со своего места в палате общин: «Ответственность за введение подушного налога[209] будет возложена на то правительство, которое введет этот налог! Этот налог войдет в историю как налог тори». Он был чертовски прав! «Комитет 1922 года» тоже призывал Маргарет отказаться от введения этого налога. Безуспешно. «Все испытывающие чувства неудовлетворенности, это просто люди, которые не могут примириться с тем, что они простые, рядовые члены парламента, вот кто они такие», — сказала Маргарет по этому поводу Вудро Уайету. Она зашла слишком далеко. Она везде заявляла, что «районный налог» — это «флагман» ее реформы, и не слышала Криса Пэттена, которые ей предсказывал, что «флагман может увлечь на дно следом за собой весь флот». Она не обращала больше внимания на заднескамеечников, осаждавших ее канцелярию. Она больше не слушала никого. Она не обратила внимания на то, что одновременно подали в отставку советники-консерваторы из Оксфордшира, Йоркшира, Манчестера и Бристоля. Еще менее она прислушивалась к гласу улицы, гласу народа. 31 марта 1990 года огромная демонстрация из сотен тысяч человек прошла по Трафальгар-скверу, громя всё вокруг. Толпа переворачивала и поджигала машины, фа-била и разоряла магазины, разбирала леса реконструируемых зданий и использовала всё, что оказывалось под рукой, в качестве метательных снарядов. Было ранено более сорока полицейских. Никогда с 1926 года Лондон не видел таких сцен народного бунта. Маргарет казалось, что вновь для нее наступили героические времена, как в эпоху забастовки горняков. Но теперь вся страна была против нее. «Патриотизм уплаты налогов» одержал победу над простым патриотизмом. Средний класс теперь был не на стороне Маргарет.