Жан Тьерио - Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов

• Название: Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов
• Автор: Жан Тьерио
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03275-0

Жан Луи Тьерио, французский историк и адвокат, повествует о жизни Маргарет Тэтчер как о судьбе необычайной женщины, повлиявшей на ход мировых событий. «Железная леди», «Черчилль в юбке», «мировой жандарм антикоммунизма», прицельный инициатор горбачевской перестройки в СССР, могильщица Восточного блока и Варшавского договора (как показывает автор и полагает сама Маргарет). Вместе с тем горячая патриотка Великобритании, истовая защитница ее самобытности, национально мыслящий политик, первая женщина премьер-министр, выбившаяся из низов и посвятившая жизнь воплощению идеи процветания своего отечества, и в этом качестве она не может не вызывать уважения. Эта книга написана с позиций западного человека, исторически настороженно относящегося к России, что позволяет шире взглянуть на недавние события и в нашей стране, и в мире, а для здорового честолюбца может стать учебником по восхождению к высшим ступеням власти и остерегающим каталогом соблазнов и ловушек, которые его подстерегают. Как пишет Тэтчер в мемуарах, теперь она живет «в ожидании… когда настанет пора предстать перед судом Господа», о чем должен помнить каждый человек власти: кому много дано, с того много и спросится.

---

Внешне общество тоже кажется неизменным. Высшие классы, аристократия и крупная буржуазия, продолжают отправлять своих сыновей в паблик скулз[9] Итона и Регби. Главной дорогой к власти, «королевской» дорогой, по-прежнему остается «Оксбридж»[10]. Студенты Оксфорда и Кембриджа ежегодно борются за первенство в ходе чрезвычайно почитаемых в Англии соревнований по гребле на Темзе, и можно смело утверждать, что эти соревнования — событие национального масштаба. Джентльмены ведут неспешные беседы в клубах, таких как «Карлтон-клаб» или «Атенеум». Мир делится на «вхожих в клубы» или «членов клубов» и всех прочих. На скачках в Аскоте или Эпсоме элегантные дамы соревнуются друг с другом, щеголяя самыми невообразимыми шляпами. Невозмутимый «Ройял-яхт-клаб» тешит зрителей ослепительным блеском Каусских регат, несмотря на мелкий моросящий дождь, туман и затянутое облаками небо. Английская сельская местность остается все тем же райским уголком между коттеджем и ровно подстриженным газоном, каким он был описан в 1909 году Валери Лабро, влюбленным, как сумасшедший, во все эти «прелестные деревушки и эти удаленные от больших дорог поселочки, куда можно попасть только после того, как откроешь и закроешь двадцать или тридцать калиток или ворот в изгородях; в эти тропинки, вьющиеся и петляющие среди цветущих изгородей, в эти поля ячменя, в это скошенное сено, которое наполняет своим ароматом всю Англию»[11]. А в кварталах Манчестера, Бирмингема и Ливерпуля, населенных простым рабочим людом, отупевшим от усталости, от пива и невежества, работяги у стойки паба или кафешки, где подают жареную рыбу с картошкой, заказывают на несколько пенсов порцию жареной камбалы или кальмаров в панировке.

Короче говоря, в общем все совершенно нормально. Перед нами вечная Англия, основанная на неравенстве и несправедливости, чрезвычайно снобистская, старая добрая Англия, в которой каждый, бедный и богатый, живет своей жизнью и проживает ее на том месте, которое было ему предопределено Провидением, ни на что и никому не жалуясь…

Однако в королевстве Виндзоров что-то испортилось, что-то стало барахлить. Начиная с 1970 года все огоньки замигали красным, а стрелки измерительных приборов будто сошли с ума. Относительный спад превратился в полный упадок. При первом же нефтяном кризисе страна открыла для себя такое явление, как стагфляция, то есть инфляция без роста производства, или застой с инфляцией. Цены росли постоянно, и скорость роста увеличивалась: в 1969 году — на 15 процентов, а в 1975-м — уже на 27 процентов. Роста же производства не было. Углублялась пропасть между торговым и платежным балансами. В 1976 году правительство Вильсона вынуждено было обратиться к Международному валютному фонду с просьбой о предоставлении займа в сумме 3,5 миллиарда фунтов стерлингов. Англию ожидало ужасное унижение, ибо МВФ согласился предоставить заем только на своих условиях, потребовав введения режима чрезвычайно жесткой экономии, то есть действуя в отношении Великобритании точно так, как действовал бы в отношении любой страны третьего мира. Правда, в 1975 году государственные расходы достигли 60 процентов от ВВП (внутреннего валового продукта), хотя при этом рост безработицы не прекратился. Впервые после окончания войны уровень безработицы в 1 миллион человек был достигнут в 1972 году, а в 1,5 миллиона — в 1976-м. Призрак Веймарской республики с ее банкнотами, превратившимися в ничего не стоящие бумажки, и с длиннющими очередями безработных, замаячил вдалеке, постепенно приближаясь. Недовольство в обществе росло, как и количество забастовок: в 1969 году из-за них были потеряны 6 миллионов рабочих дней, 24 миллиона — в 1972 году, 10 миллионов — в 1977-м. Обязательные (предварительные) вычеты в виде налогов и взносов душили экономику. Водитель лондонского такси должен был платить 83 процента налогов от выручки! В стране воцарялся беспорядок (еще не хаос, но уже беспорядок). Уже нельзя было говорить об обеспеченности энергетической безопасности страны. В 1972 году крупная забастовка шахтеров вынудила Эдварда Хита, премьер-министра от партии консерваторов, ввести трехдневную рабочую неделю. На улицах громоздились кучи мусора… И правительство в конце концов сдалось. События в Ирландии отравляли политический климат. После «кровавого воскресенья» в Лондондерри в 1972 году волна насилия перелилась через край и захлестнула саму Англию. В 1979 году двоюродный брат самой королевы, лорд Маунтбеттен, был убит ирландскими экстремистами из ИРА. Англия шла к упадку. Гарри Кроссленд, депутат, близкий к лейбористскому правительству, вынужден был в 1976 году сделать вызывающее жалость признание: «Все, что мы можем сделать, так это нажимать на все кнопки, не зная, существует ли та, при нажатии на которую будет достигнут желанный эффект».

Стране, в которой возникло понятие «государства всеобщего благоденствия» и именовавшейся «государством-провидением», теперь было далеко до такой страны, где могли гарантировать каждому гражданину безопасность «от колыбели до могилы», как похвалялись это сделать лейбористы в 1945 году! Так называемая «народная культура» тоже внесла свой «вклад». Так, группа «Секс пистолз» имела оглушительный успех с песней «Анархия в Соединенном Королевстве», занимая на протяжении нескольких месяцев первую строчку в хит-парадах лучших дисков, наиболее востребованных покупателями. На фоне такого обилия несчастий множились всевозможные «Кассандры»[12]. В 1975 году появился труд Корелли Барнетта «Коллапс британской власти». Некоторые исследователи продолжали традиции Гиббона[13], как, например, Мэри Уайтхауз, утверждающая, что различает черты близящегося «коллапса в сфере морали». Другие находили причины упадка в «экономических подходах». В 1977 году Питер Джей придумал новую болезнь, «англичанит», и описал ужасные симптомы упадка Великобритании[14]. В то же самое время Колумбийский университет организует коллоквиум на тему «Умирает ли Великобритания?». В 1978 году Питер Дженкинс, «знаменитое перо» «Гардиан», написал передовицу, прославившую автора еще больше: «Ни одна страна не прошла еще путь от развитости до отсталости. Вероятно, Англия первой вступила на этот путь». Гельмут Шмидт[15] нанес неожиданный удар, сравнимый с последним ударом матадора израненному быку во время корриды. Так, в 1979 году в ходе официального обеда он изрек: «Англия более не принадлежит к числу развитых стран». Таким образом, Англия, подобно Оттоманской империи в недалеком прошлом, стала «больным человеком Европы».

Не случайно в те годы самым большим успехом пользовался фильм Джона Бурмана «Лео Последний», в котором рассказывалась история принца, преисполненного добрых намерений, внимательного к нуждам самых слабых, желавшего творить добро, но шедшего от поражения к поражению, чтобы в конце прийти к полному хаосу…

Когда в 1979 году Маргарет Тэтчер пришла к власти, на нее свалились все эти проблемы, которые надо было как-то решать. Чтобы выполнить эту задачу, достойную египетских фараонов, у нее ничего не было, кроме собственной воли. Пришедшая ниоткуда или почти ниоткуда, в стране, где принадлежность к определенной касте или сословию возносится до небес, эта дочь бакалейщика, про которую говорили, что от нее все еще пованивает селедкой, ибо яблоко от яблоньки недалеко падает, эта бывшая ученица обычной школы, простая стипендиатка одного из наименее престижных колледжей Оксфорда, ставшая членом Консервативной партии, где доминировали так называемые «старые добрые друзья», бывшие ее соученики по паблик скулз, она, эта мать семейства, член парламента, среди депутатов которого было менее 4 процентов женщин, сумела подняться в 1975 году до партийной вершины, став лидером партии, а в мае 1979-го — первой женщиной премьер-министром! Она оставалась на этом посту до ноября 1990 года, побив все рекорды, потому что трижды одерживала победу на выборах после лорда Палмерстона[16] и первой после лорда Ливерпуля[17] так долго правила страной без перерыва.

Каковы бы ни были мнения о том, что совершила Маргарет Тэтчер, каковы бы ни были стигматы, которые она оставила после себя, несомненно одно: за десять лет она придала старому британскому льву, до нее лениво дремавшему на штандартах Виндзоров, новый жизненный порыв.

Но прежде чем перейти к изучению этой необычной судьбы, попробуем понять, каким образом Англия могла пасть так низко.

Основа «государства всеобщего благоденствия»

Невозможно понять, каким было Соединенное Королевство в период с 1945 по 1970 год, не обратив свой взор ко Второй мировой войне. Война эта была той матрицей, в которой зародилась идея «государства всеобщего благоденствия», «государства-провидения».

С трудом выйдя из кровавой бойни 1914 года, еще истерзанная великим кризисом 1929 года, принудившего более 20 процентов населения к безработице, «гуманно» раненная социальной помощью, принимавшей оскорбительный облик тестов, именовавшихся «проверкой нуждаемости»[18] (столь строгих и жестоких, что впору было вспомнить испанскую инквизицию), Англия очень быстро оказалась в полном одиночестве перед гитлеровской гидрой. Кстати, Чемберлен в 1938 году заверял Англию в том, что «господин Гитлер — джентльмен» и что Мюнхен — «это мир для нашей эпохи». Оказалось, что Черчилль, старый медведь Черчилль из Чартуэлла, консерватор-пессимист, утомлявший членов палаты лордов своими мрачными предсказаниями, был прав! «У вас был выбор между позором и войной, вы выбрали позор и вы получите еще и войну».