Рут Вернер - Соня рапортует

• Название: Соня рапортует
• Автор: Рут Вернер
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1980

---

Обо всех этих событиях я пишу не очень много, поскольку я недавно беседовала со здешними корреспондентами немецких газет (Босхард — от издательства „Ульштейн“, доктор Фогель — от мюнхенских, гамбургских и кёльнских газет) и у меня создалось впечатление, что их информация носит подробный характер. Официально здесь объявлено о прекращении военных действий. Методы японцев можно проследить по следующим фактам: убито от двух до четырех тысяч китайских солдат, около десяти тысяч гражданского населения, число беженцев из китайской части города составляет более 600 тысяч жителей. Само собой разумеется, что прекратили работу фабрики в китайском квартале Чапэй. К тому же в результате закрытия в Шанхае японских фабрик 300 тысяч китайских рабочих потеряли работу. Какого-либо пособия они не получают. Массовая нищета достигла предела. Какие меры предпринимаются для нормализации положения? Европейский волонтерский корпус отозван с границы сеттльмента и заменен регулярными войсками, поскольку волонтеры должны теперь охранять внутренние районы поселений иностранцев от возможных волнений и бунтов китайских беженцев и рабочих. Наши беженцы (китайские беженцы, жившие у нас) несколько дней назад разошлись по домам, однако семь мужчин вновь вернулись. Повсюду бродят японские солдаты. Мне не хочется описывать методы убийства и многое другое, что я слышала от надежных людей».

Вскоре представилась возможность установить контакт с 19-й китайской армией. Под флагом благотворительности можно было посещать раненых солдат в госпиталях, В качестве переводчика нас сопровождал Хан.

Большого риска здесь не было. Трудно было лишь определить, сколь далеко я могу зайти в своих вопросах, не вызывая подозрений медсестер и китайских дам из благотворительных организаций своими дружескими контактами с солдатами. После двух посещений Рихард решил, что мы должны прекратить визиты в больницу.

Я расспрашивала солдат об их настроениях, социальном происхождении, причинах, побудивших вступить в армию, впечатлениях о Красной армии и о японской армии в Шанхае, а также о том, что их лично заставило столь мужественно сражаться. Подробно я побеседовала с семью или восемью легкоранеными. Рихард был удивлен, что мне удалось так откровенно поговорить с солдатами. Вообще-то подобраться к армии было нелегко. Сбор информации в стране, где 96 процентов населения неграмотно и где средства информации развиты слабо, значительно отличался от возможностей, имеющихся в европейских странах.

В те дни я нарисовала Рихарду достаточно яркую картину настроений европейцев, поскольку агрессия Японии была главной темой разговоров. Большую помощь в сборе информации для Рихарда мне оказал Вальтер. Меня радовало, что в ходе наших дискуссий, длившихся часами, Вальтер все чаще соглашался со мной. Переворот в сознании, вызванный политическими событиями, в нем был особенно заметен.

Вальтер был одним из наиболее крупных коммерсантов-европейцев в Шанхае, имевших связи с представителями китайских деловых кругов и нанкинским правительством. Он часто совершал поездки в разные концы Китая, Я понимала, какое значение он может иметь для нас. Настал день, когда я сказала Рихарду, что хотела бы попытаться привлечь его к нашей работе. Разумеется, я не могла предсказать, каков будет ответ Вальтера, но в случае отказа я рисковала лишь тем, что он узнал бы о моей активной политической деятельности. Я была уверена, что он будет молчать и его уважительное отношение ко мне не изменится. Рихард согласился. С большим внутренним волнением, осторожно развивая данную тему, я переговорила с Вальтером. Я сказала ему только то, что речь идет о поддержке китайских коммунистов. Все остальное должен был сказать Рихард. Вальтер заявил о своей готовности сотрудничать. Впоследствии Рихард сказал мне, что беседа была позитивной и очень интересной. В их дальнейших контактах я участия не принимала. Думаю, что Вальтер был очень полезен для Рихарда. Сотрудничество между ними продолжалось многие годы. У меня сложилось впечатление, что Рихард как личность произвел огромное впечатление на Вальтера, что и вовлекло его в нашу работу. В дальнейшем он отошел от нас, но нашим противником не стал и вреда кому-либо из нас не нанес. В последний раз я видела его в мае 1936 года. Умер он несколько лет назад.

Постепенно положение в Китае стало спокойнее. 11 апреля 1932 года я писала брату:

«…В настоящий момент Япония активности не проявляет, но мы ожидаем, что все снова начнется, никто не верит, что мир наконец наступит. Возможно, что в следующий раз это начнется не в Шанхае, а где-либо еще».

Это предположение оказалось правильным. Военное вторжение Японии в Китай продолжалось, можно сказать, безнаказанно более шести лет, пока наконец не удалось создать в 1937 году единый антияпонский фронт. В него вошли сторонники Чан Кайши, который не мог более игнорировать требование всего народа о создании такого фронта. Объединенными усилиями наступление Японии было остановлено.

В Шанхае положение иностранцев нормализовалось в апреле 1932 года. Итогом событий были сожженные жилища, миллионы безработных и убитых.

Из письма родителям:

«…Мы оба живем в ужасных условиях. Вы не можете себе представить, какая здесь грязь, нищета и бедствия. Не видно, чтобы с этим как-то боролись. Недавно я нашла на улице мертвого ребенка в мокрых пеленках…»

Составной частью моей жизни в Китае и лучшим отдыхом были поездки во внутренние районы страны. Правда, в редкие свободные дни мы выезжали не очень далеко, но «внутренние районы» начинались для нас сразу же за пределами Шанхая.

Из письма родителям:

«…Пасха прошла интересно. Как и принято здесь, мы провели ее в одном буддийском монастыре. Во второй половине дня в четверг мы на теплоходе добрались из Шанхая в Минпо, и на следующий день в пять часов утра мы туда прибыли. К югу от Минпо находится храм «Сын неба». Мы сели в маленький моторный катер. Поездка, длившаяся два о половиной часа, прошла очень весело. Уже сам по себе катер вызывает улыбку. Это был маленький буксир. Первый класс — это сам катер, на крыше которого мы лежали. Второй класс — это многочисленные привязанные к нему весельные лодки, переполненные оживленными китайцами… В одной лодке сидел певец с барабаном и бубном, читавший стихи. В его лодке царила тишина — все слушали и щедро одаряли певца медяками. Местонахождение храма — великолепное. За первым храмом расположен пруд с карпами, за ним еще два пруда с золотыми рыбками. В больших дворах храмов, вымощенных булыжником, просушивается рис, который монахи ворошат бамбуковыми граблями. Мы спали в китайских постелях и ели китайскую еду. Кровати очень широкие с пологом и матерчатыми занавесками, вместо матрацев — соломенные тюфяки. Еда буддийская. Монахи все спрашивали, откуда я знаю китайский язык. Рольфу они такой вопрос не задавали, поскольку для них было непостижимо, как я, женщина, могу знать что-то лучше, чем мужчина. Однако затем авторитет Рольфа и восхищение им неожиданно возросли после того, как он нарисовал храм и портреты двух монахов».

На троицу мы с Вальтером и Эрихом Ландауэром совершили длительную прогулку. Рольф с его широкой натурой радовался возможности выбраться из Шанхая, даже если он сам не участвовал в таких вылазках.

Эрих Ландауэр, молодой химик, племянник Густава Ландауэра[23], приехал в Китай. Я о нем писала домой:

«…Он относится к типу людей, которых здесь обычно не хватает — увлекающийся, интеллигентный, остроумней человек, ученый».

Ландауэр придерживался прогрессивных взглядов, и я надеялась привлечь его к нашей работе, однако он женился на китаянке из мелкобуржуазной среды, попал под ее сильное влияние, и я отказалась от своих намерений.

19 мая 1932 года

«Путешествие было восхитительным. Мы выехали в субботу в полдень, проехали шесть часов по железной дороге до Нанхинхиа и за Ханькоу остановились в китайской гостинице…

В воскресенье был день моего рождения. Первую из адресованных мне телеграмм принес бой из отеля. Я сразу же догадалась, что ее послал Вальтер. Потом мы перебрались на пароме на другую сторону реки. Оттуда железная дорога идет до Ланьци. Поездка длится десять часов и проходит по изумительной по своей красоте местности. Миниатюрную узкоколейку построил китайцам наш хороший друг Бернштейн (фирма „Оренштейн и Коппель“). Это предмет его гордости и радости. Большую часть дороги мы сидели на открытой платформе, болтая ногами. Бежать рядом с вагонами нам не хотелось, дабы поездка «не потеряла лица». По обе стороны колеи располагались в форме террас рисовые поля.

Посреди полей высились похожие на кегельный шар надгробные холмы или чудесные старые деревья, посаженные в честь предков. Посадка этих деревьев имеет и хозяйственное значение. В период уборки озимого ячменя, когда рисовые поля залиты водой и нет места для просушки урожая, ячмень собирают порядно в снопы и вывешивают их на деревья. Картина такова, как будто деревья одеты в желтые платья. За рисовыми полями возвышаются зеленые горы.