Мари Кордоньер - Плутовка Ниниана

• Название: Плутовка Ниниана
• Автор: Мари Кордоньер
• Издательство: Панорама
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-85220-505-2

Женщины с сильными характерами, способные во имя любви подняться над предрассудками общества; женщины, успешно справляющиеся с эгоизмом и самонадеянностью представителей «сильного» пола; женщины, доказывающие неоспоримое преимущество благородства души над благородством происхождения,— таковы героини романов современной немецкой писательницы Мари Кордоньер.

На русском языке романы публикуются впервые.

Дочери сеньора де Камара, убитого за участие в мятеже против кардинала Ришелье, ищут спасения в Париже…

---

Париж, сентябрь 1638 года

Роскошная карета была искусным произведением талантливого мастера. Даже король вряд ли смог бы похвастаться более красивым экипажем. Золотые украшения, кисти и узоры выделялись на черном полированном дереве, а сложная система рессор обеспечивала карете очень мягкий ход. Четверка быстрых вороных лошадей энергично фыркала, и конюхи с трудом удерживали животных.

Два всадника осадили лошадей, въехав на широкий двор роскошного особняка Мариво. Они обменялись насмешливыми взглядами из-под полей украшенных перьями шляп.

— Диана! — сказал более изящный из них.

Второй утвердительно кивнул.

— Счастье, что Франсуа де Мариво получил наследство. Иначе твоя сестра разорила бы его за два года. Скажи мне, для чего ей в окнах кареты настоящее стекло? Она, наверное, вставляет новые стекла после каждой поездки. Какое бессмысленное расточительство!

В этот момент гости покинули свой дворец на колесах и заметили всадников. Юная дама в светлом дорожном костюме и в немыслимом сооружении из тюля и белых перьев на голове, более походившем на павлиний хвост, чем на шляпу, издала пронзительный крик:

— Ниниана! Боже мой, ты все еще носишь ужасную мужскую одежду?

— Почему бы и нет?

Ниниана, графиня де ла Шез, изящно соскользнула с седла, положенного на спину стройной арабской кобылы. Ее сестра не смогла оценить совершенство движений всадницы. Во все глаза смотрела Диана на светло-коричневые кожаные штаны и бархатную куртку, надетую под короткий кавалерийский плащ. Ботфорты до колен и сдвинутая набекрень шляпа завершали экстравагантный костюм.

Графиня поцеловала возмущенную сестру, протянула для поцелуя руку ее супругу и заглянула в карету.

— А где же ваш сын? Мне бы так хотелось на него посмотреть!

Диана, очевидно, пребывала между первоначальным и новым возмущением.

— Чего захотела! Неужели ты серьезно могла подумать, что я возьму его в такую ужасную поездку? А вдруг ему стало бы плохо и он бы испортил обшивку кареты? Нет, нет, он остался с Паулиной в имении. Граф, ради Бога, как вы позволяете Ниниане скакать в этом противном костюме?

— Добро пожаловать в Париж, прекрасная родственница! Мы рады приветствовать вас!

Ив де Мариво, который обменялся рукопожатием с двоюродным братом, пропустил провокационный вопрос мимо ушей и указал едва заметным движением головы на толпу слуг, с любопытством слушавших их. Ниниана внезапно вспомнила другой приезд, со дня которого пробежало пять с лишним лет. Сколько событий с тех пор произошло…

Ниниана передала кобылу шталмейстеру, предварительно ласково погладив ее по морде, и взяла сестру под руку.

— Пойдем в дом, Диана. Мы ждали вас еще вчера. Все приготовлено. Расскажи о своем сыне. Паулина, наверное, без ума от него?

Однако из Дианы сложно было выудить что-либо, кроме жалоб на трудные роды, утомительное путешествие, городской шум и безвкусную одежду сестры.

— Разве тебя не радует отмена королем отлучения от двора в связи с крестинами наследника престола? — спросила Ниниана. — Правда, удивительно, что Анна Австрийская после двадцатитрехлетнего бездетного супружества произвела на свет сына? Говорят, родился прелестный, крепкий ребенок, и король очень счастлив.

— Я была бы чрезвычайно счастлива, если бы ты носила менее вызывающую одежду. Я едва отваживаюсь смотреть на тебя. Тебе не стыдно?

Спустя некоторое время Ниниана рассказывала супругу:

— Она отчитывала меня, как мать-настоятельница юную монахиню, посмевшую строить глазки священнику, К тому же наша четверка как раз в эти минуты решила навестить свою тетю. Что там произошло, не поддается описанию. Должна добавить, что перед этим они удрали от няни и, видимо, провели веселый час в конюшне. Они не отличались ни чистотой, ни изысканным ароматом…

Граф де ла Шез расхохотался.

Четверка их детей: старший, Раймон, близнецы Шантал и Сериз, а также младший, двухлетний Жофре, — росла на Луаре в райских условиях полной свободы. Переселение несколько недель назад в Париж сплотило четверку в прочный коллектив, главной целью которого был побег из дому на конюшню или в сад, по возможности не попадаясь на глаза ни вездесущей няне, ни служанкам.

Пятилетний Раймон был непререкаемым предводителем беззаботной банды. Ниниана признавалась себе сквозь смех и вздохи, что приближается время переселения наследника графства де ла Шез из детской комнаты под надзор учителей и воспитателей. Он всегда вил из родителей веревки. Как-то проявит себя в учебе дитя их любви?

Она задумалась и рассеянно опустила серебряную щетку, которой расчесывала волосы, подобно плащу прикрывавшие ее плечи. Материнство смягчило ее мальчишескую фигуру. Она стала более округлой и женственной, но не утратила гибкости и молодости. В просторном прозрачном халате Ниниана выглядела очень соблазнительно.

— А что сказала моя прекрасная родственница? — осведомился граф, с трудом отвлекаясь от соблазнительных мягких очертаний фигуры своей супруги, просвечивавших сквозь материю.

Ниниана весело засмеялась.

— Мне не сразу удалось объяснить ей, что эти шалуны — дети не поварихи, а наши собственные. Зато Раймон улучшил ее настроение, спросив, не она ли та прекрасная фея, о которой рассказывала няня. Он уже сейчас умеет завоевывать женские сердца. Достойный наследник своего папы.

— Какой несправедливый упрек. Уже больше пяти лет я завоевываю сердце лишь одной-единственной женщины…

Ив де Мариво взял у нее из рук щетку и заключил Ниниану в свои объятия. Она ощутила тепло, исходившее от него, и прижалась к нему. Что будет, если она перестанет владеть им одна? Если ей во время празднеств, балов и приемов в связи с крещением, намеченных на ближайшие дни, придется конкурировать с такими красивыми и элегантными дамами, как ее сестра?

Его рот искал ее рот и игриво пощипывал ее нижнюю губу, в задумчивости выпяченную вперед.

— О чем вы думаете, моя красавица? — прошептал он. — Не трудитесь убеждать свою сестру, что она эгоистична, избалованна и самовлюбленна. Другой она не станет, а супруг считает ее венцом творения…

Ниниана откинула голову назад, чтобы его поцелуи пришлись на шею.

— А вы? Кем считаете вы свою супругу, мой господин?

Он взглянул на нее из-под прикрытых век, и взгляд его скользнул по знакомому лицу, по приоткрытым влажным губам. Он увидел возбужденно пульсирующую жилку на шее и алебастровые прекрасные груди, едва прикрытые халатом. Поднявшиеся соски доказывали, что и через пять лет она с той же страстью реагирует на его ласки.

— Вершиной моей жизни, — ответил он неожиданно серьезно. — Необходимым мне воздухом, водой, без которой я погибну от жажды, пищей, которая поддерживает во мне жизнь.

Произнося последнюю фразу, он сдвинул в сторону материю халата и прижался губами к розовым затвердевшим соскам. Эта ласка заставила Ниниану издать страстный стон.

Опомнившись, она прошептала:

— Господин мой, у нас уже не остается времени. Вы забыли, что сегодня вечером нас пригласили на большой праздник, который парижский магистрат устраивает в честь крестин наследника престола? Король и королева будут лично приветствовать тех, кто попал под всеобщую амнистию в честь радостного события…

Несмотря на все сказанное, она не стала сопротивляться, когда граф де ла Шез посадил ее к себе на колени. Осторожно спустил он халат с ее плеч и еще активней стал ласкать ее груди и напрягшиеся соски. Она почувствовала через его штаны, каким будет продолжение.

Мгновенно забыла Ниниана и о высоких господах столичного магистрата, и о королевской супружеской паре, и о предстоящих крестинах. Совместная жизнь с любимым мужчиной превратила ее в темпераментную, страстную женщину, чувства которой расцвели так же, как и ее тело. Понятней стала ей и власть, полученная над, казалось бы, уравновешенным, невозмутимым супругом. Ей доставляла удовольствие возможность каждый день ощущать и измерять силу их взаимного притяжения.

Их страсть давала полное наслаждение. Ее руки сомкнулись за его спиной, и она откинулась назад. Лицо с полуопущенными дрожащими ресницами и влажной нижней губой, прикушенной белоснежными зубами, выглядело так, что любой мужчина мог бы лишиться рассудка.

Как в лихорадке, сбросили они свои одежды. Потом граф снова усадил свою супругу на колени. На сей раз Ниниана обхватила длинными стройными ногами его бедра и застыла в призывной позе. Она желала его. Об этом свидетельствовали дрожавшие на ее коже нежные волоски и учащенное дыхание.

Ласковые шершавые ладони, спустившиеся к розовым округлостям, положили конец предварительной эротической игре. Их прикосновение вместе с ожиданием того, что должно вот-вот произойти, наполнило ее расслабленное тело горячим потоком страсти.