Антон Краснов - Наследник. Поход по зову крови

• Название: Наследник. Поход по зову крови
• Автор: Антон Краснов
• Жанр: Боевое фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9922-1413-0

Мирок юного Себастьяна очень понятен и незамысловат: здесь, рядом – родной рыбацкий городок, там, чуть дальше – Сеймор, где твердой рукой правит справедливый владетель герцог Корнельский. Ну а где-то там далеко, за мифическими Столпами Мелькуинна, лежит чудовищная Черная Токопилья – прародина зла, где вынашивают свои замыслы братья ордена Рамоникейя.

Но истина оказывается вовсе не такой черно-белой. Особенно когда Себастьян узнает, что много лет назад мудрый правитель Корнельский, тогда звавшийся просто капитаном Бреннаном, привез из тех самых неведомых земель, из самого сердца Токопильи, некий Дар Омута, который стоил жизни всей его команде. Юноша еще не знает, что ему предстоит пройти по следу сгинувшей экспедиции. Не знает, что ему суждено поседеть, воочию узрев Столпы Мелькуинна, а затем и узнав, какое зло содержал в себе Дар Омута. Да и ЗЛО ли?..

---

– Вы уж разберитесь, кто из вас платит…

– Одну минуту! – бросил ему Себастьян. Ему все стало понятно. Он встал из-за стола и, схватив Аюпа за пушистое ухо, дважды встряхнул и проговорил деланым баритоном:

– Это что же ты, скотина? Я же отдал тебе деньги, которые выиграл в «Пестрой пустоши»! Расплатись с этим добрым человеком, и нам пора на корабль! Господин барон не любит ждать, особенно когда ступает на палубу по личному поручению владетеля Корнельского!

У требовательного тавернщика глаза полезли на лоб. Как выяснилось, отнюдь не из-за упоминания высокого титула Каспиуса Бреннана-старшего. Он проговорил:

– Вы играете в «Пестрой пустоши»?

– Ну да.

– Это та, что в Сиплом квартале?

– Она.

– И выигрываете?

– Именно.

– И так спокойно об этом говорите?

– Почему я должен скрывать свои достижения, на которые мало кто способен? – высокомерно выговорил Себастьян и между делом извлек из кармана маленькое зеркало в виде морской раковины, почти плоской, отделанной с одной стороны белым перламутром, а с другой – тускло, тяжело отсвечивающей амальгамой. Себастьян взвесил его на ладони и проговорил:

– Вот это я выиграл у офицера Охранного корпуса…

– Им же даже на порог игорных заведений запрещено ступать.

– Вот и я о том. Ты меня понимаешь? В общем, бери этот выигрыш в счет уплаты за еду и выпивку и давай тащи нам жирфуксов, пунша и всякого разного! Ну, вот Аюп знает, он тебе подскажет.

Держатель таверны нерешительно взял зеркальце и принялся рассматривать собственный толстый нос, отразившийся в слое амальгамы…

Через минуту развеселившийся Аюп Бородач и, напротив, притихший и бледный Себастьян уписывали за обе щеки фирменные блюда «Полутора толстяка», запивая их новыми порциями пунша.

Перламутровое зеркало Себастьян получил в подарок четыре года назад. Легко догадаться, кто подарил его и почему Себастьян расстался с ним в таком неподходящем месте.

Так легко и бессмысленно.

Конечно, она, Аннабель.

На борт корабля он поднялся уже за полночь.

Бриг «Летучий», на котором барон Армин и его сопровождающие добрались до Сеймора, как выяснилось, был зафрахтован и для отплытия назад, в Угурт, в родовые земли барона. Собственно, ничего удивительного: это было отличное судно, остойчивое, крепкое, недавно кренгованное и обладающее превосходным ходом не только по этой причине. На пушечной палубе «Летучего» находилось по пять легких «змей-кулеврин» с каждого борта. Конечно, это вооружение не представляло угрозы для серьезного военного судна, однако вполне могло отпугнуть пиратов, которые, как поговаривают, все еще водились где-то в шхерах Западного Альгама и порой решались на вылазки к берегам Кесаврии.

Для Аннабели уже была отведена просторная каюта с большими окнами на корме. С раннего утра возле нее драили палубу и ползал Ржига.

Два этих явления никак не связаны: Ржига ползал вовсе не потому, что именно он драил палубу к появлению долгожданной гостьи. Честно говоря, он и сам нетвердо помнил, как оказался в столь незавидном положении. Он четко отдавал себе отчет в том, что накануне барон Армин начал погоню за удовольствиями, что по сложившейся доброй традиции привело к полному опустошению кошелька и немилосердному выносу мозга.

Сам барон в полном расстройстве лежал в гамаке где-то на второй палубе и охал, пересыпая этот звуковой ряд сочной бранью.

Возле него хлопотал Жи-Ру.

Двое студентов Школы Пятого окна, ожидающие приезда Ариолана Бэйла и Аннабели на пристань, со сдержанным любопытством поглядывали в ту сторону.

Наконец мастер Бэйл и его невеста прибыли. Они приехали в просторном экипаже с открытым верхом, запряженном двумя лошадьми. Ими правил мрачный тип в униформе Трудовой армии. Себастьян, сидевший на грота-рее, признал в нем того круглолицего, что провожал их до места ночлега в лагере мостостроителей Трудармии. А в экипаже, помимо Ариолана Бэйла и дочери барона Армина, находились еще трое – и все из Школы Пятого окна. Здоровяка Олеварна, обнимавшего за плечи разом двух девушек, Себастьян запомнил хорошо: это был тот самый верзила, что намеревался дать ему в челюсть в шатре с серыми жерланами. Одну из девушек под мощной рукой Олеварна он тоже признал: кажется, ее звали Танита и она спрашивала что-то у повара Жи-Ру про розовый лед ордена Рамоникейя.

При появлении молодых людей барон Армин поднялся из своего гамака и, повязав голову мокрым полотенцем, вышел на верхнюю палубу. Тут он встретился с Ржигой, который безуспешно пытался с нее встать. Мощным ударом ноги барон Армин убрал бедного полубрешака со своего пути; тот прокатился несколько шагов по палубе и провалился в открытый корабельный люк, предварительно стукнувшись башкой о поднятую решетчатую крышку.

Уже поднимающийся на борт корабля мастер Ариолан Бэйл, создав несколько величавых складок на своем высоком лбу, задумчиво наблюдал за поступательным движением Ржиги.

– Папа, ты чего? – отбросив церемонии, спросила Аннабель и выступила из-за спины мастера Бэйла. – Ты его за что так? Я же тебе много раз говорила, что…

– Что пора плотно позавтракать! – вступил в разговор кудесник Жи-Ру. Широчайшая улыбка сияла на его лице.

А в его руках дымился, благоухал, блистал разноцветьем красок громаднейший поднос. Чего тут только не было! Лоснился ошалевший от счастья лосось в смородиновом маринаде. Исходила рубиновыми каплями нарочито грубо нарубленная баранина по-альгамски с гранатовым соком и сводящим с ума соусом каллимаури. Сочные колбаски с воткнутыми в них шпажками лежали торжественно, как с честью павшие на поле кулинарной брани солдаты. Развратный розовый разлом фруктов внушал надежду… Надежду съесть всю эту гору снеди и попросить кудесника-повара приготовить еще! Тем более что среди закусок и яств стояли разноцветные наливки, за которые, по словам самого Жи-Ру, можно было отдать душу и приплатить сердцем. Среди ягодных и фруктовых наливок, возмущенных наличием среди них грубого и славного боррского эля, царил великий и ужасный вайскеббо.

О нем говорили, что мужчина, испив этого огненного напитка, становится ребенком, тает, как воск; а самое зеленое и юное дитя, сделав два глотка, вбирает в себя мощь зрелого мужа.

Жи-Ру нацедил барону Армину именно вайскеббо. Тот выпил, мечтательно жмурясь, и когда открыл глаза, это был совсем другой человек.

– Прошу пожаловать на борт «Летучего»! – воскликнул он и гостеприимно раскинул объятия. – Дети мои!

– Я рад, что вы так нас встречаете… отец мой, – после длительной паузы ответил Ариолан Бэйл.

Конечно, он не отказал себе в удовольствии впустить в эти слова яд тончайшего сарказма.

Именно в этот момент – когда мастер Бэйл ступил на палубу корабля, держа в своей руке тонкие пальцы Аннабели, когда он нежно приобнял ее, помогая сойти с трапа, когда он широко ей улыбнулся, показывая безупречные белые зубы, – Себастьян окончательно его возненавидел.

«Я его убью, – решил он. – Я убью эту надменную тварь! И будет так!»

Приняв это решение, Себастьян вдруг успокоился и вскарабкался на бом-салинг, для мало понимающих в морском деле – практически самую высокую точку корабля, на которую только мог забраться матрос. Сидя здесь, на высоте в десять человеческих ростов, на мощных брусках, крепящих древо бом-брам-стеньги, Себастьян обозревал утренний Сеймор. Город был добротен, приземист и крепок, как любой из больших и малых городов Кесаврии – за исключением, наверно, одной столицы. Утренний солнечный свет лег на черепичные крыши домов, на серый камень мощеных улиц и кряжистые башни городской тюрьмы. На длинные серые бараки портовых пакгаузов…

Себастьян закрыл глаза, и неожиданно перед его мысленным взором взмыли вверх острые, как розовый лед, золотые, как остывающее закатное небо, шпили. Это видение было настолько ярким, явным, настолько зримым, что Себастьян потерял себя и едва не разжал руки, обвитые вокруг стеньги.

«Что это? Что это за город?»

– Стойте! – разорвал его видение визгливый крик. И Себастьяну даже не надо было поднимать веки, чтобы узнать, кто именно в очередной раз влезает не в свое дело. Он все-таки раскрыл глаза и, притянувшись к прохладному гладкому дереву стеньги, убедился в том, что его догадка верна.

По пристани бежал маленький брешак, энергично преследуемый одной тощей облезлой собакой и вяло – двумя толстыми портовыми стражниками. Представитель несносного племени брешкху бежал прямо к «Летучему».

Конечно же это был Аюп Бородач.

– Стойте! – кричал он, хотя еще не прозвучала команда отдать швартовы, и до отправления судна оставалось еще прилично времени. – Стойте, ух!

Аюп Бородач взбежал по трапу, сгибаясь под тяжестью двух здоровенных плечевых сум, и почти упал на палубу. Окончательно перейти в горизонтальное положение ему помог добродушный пинок в голень от барона Армина: