Кэтрин Лэниган - Пожар любви

• Название: Пожар любви
• Автор: Кэтрин Лэниган
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-237-01028-8

Когда к Лили Митчелл и Зейну Макалистеру пришла любовь, они были еще почти детьми — чистыми, невинными, уверенными, что жизнь прекрасна. Увы, у чувства, связавшего дочь археолога-авантюриста и сына торговца драгоценностями, будущего быть не могло. Прошли годы, дети повзрослели, от первой любви остались лишь мучительно-сладкие воспоминания. Однако судьба вновь сводит Лили и Зейна, и вновь бросаются они в объятия друг друга…

---

Отрубая огромные куски от зеленой стены растений, Зейн что-то негромко насвистывал. Он чувствовал, как кровь бурлит в жилах, как в полную силу работают мускулы. Это напоминало ему вечера, проведенные в тренажерном зале, когда он тренировался до изнеможения.

К его величайшему удивлению, Лили не отставала. Она ни разу не пожаловалась на жару или насекомых, хотя могла бы вылить на себя целую банку репеллента. Наконец-то Зейн начал понимать, что дают человеку джунгли: они внушают желание покорять непокоренное. Впервые в жизни он стал понимать Лили по-новому, более глубоко — так, как никогда не смог бы ее понимать, если бы не приехал сюда.

Сознание того, что они с Лили действуют заодно, согревало Зейна. Их отношения вырастали в нечто большее, чем просто сексуальное влечение. Хотя каждый взгляд на нее по-прежнему вызывал в нем желание, но теперь в нем было больше чувства, больше любви, чем когда-либо.

К концу дня они поднялись на вершину горы, где, по мнению Лили, брала свое начало «золотая река». Несмотря на то что весь этот район Анд, носивший название Вилкабамба, сформировался в результате воздействия рек, промывших в горах глубокие каньоны, большинство из тех рек давным-давно высохли.

Вконец измученные, они стали устраиваться на ночлег. Пока Зейн кормил лам, а другие мужчины подвешивали гамаки, Лили развела огонь и поставила кастрюльку с водой для кофе. Открыв банки с фасолью, она выложила ее в другую кастрюлю и поставила разогревать. На десерт она достала персиковый компот. Когда Зейн уселся рядом с ней, Лили поджаривала хлеб.

Он положил ей руку на плечо.

— Ты что такая мрачная?

— Что, если папа ошибся и его расчеты не годятся? — тревожно спросила она. — Неужели мы проделали весь путь напрасно?

— Лили, я знаю тебя как свои пять пальцев. Ты бы ни за что не приехала сюда, если бы не проверила каждую запятую в записях Джей Кея, не перелопатила бы все легенды вдоль и поперек. Я верю в тебя, Лили.

Она смотрела на него, подперев голову рукой.

— Спасибо, что ты мне доверяешь. — Лили перевела взгляд на костер. — Но я, к сожалению, не так доверяю своей памяти, как ты. У меня с собой последняя папина тетрадь. Там всего лишь некоторые размышления о работе, однако пара фраз не дают мне покоя.

— Например?

— Легенда о пленении бога Солнца в Мачу-Пикчу. Никогда не могла понять, почему он подчеркнул почти всю запись. — Она с надеждой подняла глаза на Зейна. — Может, ты прочтешь и скажешь, как бы ты это объяснил?

На его лице появилась широкая довольная улыбка, и он, потянувшись вперед, нежно поцеловал Лили.

— Почту за честь.

Наскоро поужинав, участники экспедиции расселись вокруг костра и принялись обмениваться впечатлениями о разных раскопках, в которых им доводилось участвовать. Давида больше всего поразили рассказы Зейна о потерянных месторождениях изумрудов, хотя все согласились с тем, что найденный Колдом Тэпом изумруд совсем не обязательно указывал на то, что они нашли «источник».

— На то она и легенда, — сказала Лили. — Век за веком люди ищут доказательства, иногда подходят совсем близко к истине, но потом теряют веру и отступают.

Зейн наклонился к самому уху и шепнул:

— Надеюсь, ты больше не отступишь… по крайней мере в отношении меня.

Лили смотрела, как отблески костра играют у него на щеках. В этот момент она вдруг поняла, до чего же хорошо вот так сидеть рядом. Они очень подходили друг другу, а ведь она почти забыла об этом. Сколько же еще сюрпризов таила эта потерянная в детстве любовь! Весь день Лили занималась тем, что старалась пробиться через то превратное представление о Зейне, которое сложилось у нее за годы разлуки, как пробивалась сквозь чащу джунглей. Оказывается, он вовсе не собирался мешать ей осуществлять мечты отца — напротив, хотел помочь. Он был здесь, рядом с ней, чтобы с его помощью она смогла добиться самого главного, самого большого, на что способна. Зейн ничего не требовал взамен, он просто дарил ей свое сердце. Он рисковал: ведь любовь — опасная игра. И все же, глядя в его глаза, Лили находила в них только надежду, заботу, любовь и веру в нее. Она чувствовала, как ее сердце распахивается ему навстречу, как никогда прежде. Ее наполняло ощущение свободы и уверенности. Зейн действительно желал ей самого лучшего и любил ее так сильно, что мог позволить познавать весь мир, осуществлять все мечты, не ставя никаких условий, не стараясь привязать к себе. Принимая его всем сердцем, Лили знала, что и сама любит его так же. Ему хочется жить в Нью-Йорке? Она готова поехать с ним. Ничто не сможет остановить ее любовь. Она любила его безгранично и без всяких условий.

Странно, но именно так, безоглядно, она полюбила его в детстве, как будто уже тогда понимала, что Зейн принадлежит ей судьбой. Тогда она не сомневалась в этом. Уже позже Лили пыталась убедить себя в том, что это все глупости, а ее безграничное доверие вызвано просто молодостью. Может, так случилось потому, что в юности ей были доступны вещи, которые она позже постаралась выбросить из своего сердца. Может, именно в этом крылась ошибка. И все же ее сердце принадлежало Зейну в прошлом, в будущем… всегда.

Самое радостное в ее открытии заключалось в том, что теперь она могла доверить Зейну все, даже драгоценную тетрадь отца. Мысль об этом наполняла Лили счастьем. Еще три недели назад она не могла бы поделиться своей святыней ни с кем, даже с Зейном. Теперь без малейшего сомнения она показывала ему записи Джей Кея. Ей хотелось, чтобы он увидел, о чем думал отец в те годы, когда она, юная и невежественная, беспечно возилась среди развалин Тулума и Паленке. Хотелось, чтобы Зейн узнал все о ее прошлом, пользуясь этими записями как путеводителем. Отдать ему тетрадь значило для Лили то же самое, что показать свой дневник.

— Пойду принесу ее! — нетерпеливо вскакивая на ноги, воскликнула она.

Адриано сложил все рюкзаки и седельные вьюки в одну кучу недалеко от костра, и хотя ориентироваться в темноте было нелегко, Лили точно помнила, куда положила тетрадь, и без труда достала ее.

Когда она подбежала назад к Зейну, он как раз закончил подбрасывать дрова и уселся на свое место. Вынув из рюкзака маленький фонарик, он мгновенно углубился в записи.

Казалось, он перестал замечать Лили и других членов группы, которые, сидя чуть поодаль, потягивали кукурузное пиво и обменивались шутками на языке кечуа.

Лили решила не беспокоить Зейна. Слегка отодвинувшись, она наблюдала, как тетрадь все больше захватывала его. Иногда он вдруг начинал быстро перелистывать страницы назад, видимо, стараясь проследить ход мысли Джей Кея. Потом, вытащив из рюкзака ручку, стал делать какие-то пометки.

Прошло не меньше сорока пяти минут, прежде чем Зейн снова заговорил с ней.

— Лили, взгляни на этот перевод легенды о боге Солнца. Я обратил внимание, что твой отец делал пометки на полях текстов и добрую половину из них снабдил сносками, но эту легенду он словно не замечал. Это тем более странно, учитывая, что она явно выделяется среди других. Я склоняюсь к мысли, что ему просто не хватило времени… — Он положил руку ей на плечо. — Извини, — добавил он, заметив ее погрустневший взгляд.

— Ничего… Так что ты хотел сказать? У тебя есть какие-нибудь идеи? — спросила она, не сводя глаз с тетради.

— Как тебе известно, здесь приведена полностью вся история о боге Солнца, из которого инки сделали живую статую. Не знаю, кто был этот юноша, но совершенно ясно, что он принадлежал к другому племени. Здесь сказано, что у него были светлые волосы цвета золота и синие глаза, как небо, с которого он сошел…

— Как у тебя, — с нежностью вставила Лили.

— Мне никогда не хотелось быть богом, Лили. Я всего лишь человек. Помни об этом. Я наделал кучу ошибок. Постарайся любить меня, несмотря на это. Ладно?

— Ладно, — улыбнулась она.

Зейн вернулся к переводу.

— Бедняга! Они привязали его к стеле, как жертвенное животное. Видимо, они кормили его, раз он прожил так долго. Он все время смотрел на небо, и днем и ночью. Говорил им, что его заберут отсюда…

— Никогда не задумывалась над этой фразой. Странно. Почему здесь не сказано «убегу»? Как ты думаешь?

Зейн пожал плечами.

— Не знаю. Возможно, такие детали ускользают при переводе. К тому же оригиналу больше тысячи лет. В любом случае мы знаем, что юноша продолжал молиться и ждать. На рассвете он молился утренней звезде — должно быть, Венере. Такое предположение не лишено смысла, поскольку инки поклонялись Луне и Венере. Но дальше сказано, что весь день его глаза были устремлены на юго-запад. А однажды, когда жители пришли утром, чтобы поклониться ему, оказалось, что он исчез.

— И как ты думаешь, куда он мог деваться?

— Ну-у, — произнес Зейн, лукаво улыбаясь, — могу поспорить, что он приглянулся какой-нибудь красотке, она перепилила цепи, и оба сбежали в горы.