Вера Ферра-Микура - Двенадцать человек - не дюжина

• Название: Двенадцать человек - не дюжина
• Автор: Вера Ферра-Микура
• Издательство: Теревинф
• Жанр: Детская проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-4212-0005-5

Австрийская писательница Вера Ферра-Микура (1923–1997) придерживалась традиционных взглядов на детскую литературу. «Дети любят истории, которые хорошо кончаются. Иногда происходят печальные или опасные события, но в итоге всё должно быть разрешено и уравновешено утешением и надеждой. Даже взрослому, сильному человеку необходимы иллюзии…» — считала она. «Двенадцать человек — не дюжина» — повесть о ценности (вернее, бесценности) человеческой близости, духовного и физического родства. С её страниц к читателю обращён вечно актуальный призыв: «Будь собой — и думай о других».

---

Казалось, она только что бежала бегом и никак не могла отдышаться. Но ведь она вообще не бежала. Значит, это у неё от волнения такой голос?

Марианна пожала плечами.

— Что я вижу? Так, всякую ерунду. Щётки, мыло, чайные ложки, пуговицы на бумажках — белые, чёрные…

— Стой, стой, — перебила её Нелли, — всё, хватит!

Но Марианна продолжала перечислять:

— Кнопки, поварёшки, пепельницы… Ну и выставка!

— Ха-ха! А ты приглядись повнимательней, — сказала Нелли.

Марианна отступила на полшага назад и потёрла нос кулаком.

— Честно говоря, Нелли, Розино привидение мне больше понравилось.

Нелли взволнованно хмыкнула:

— «Понравилось»! Разве тут в этом дело? Я… я должна защитить нашу честь!

— Нашу честь?

— Да не нашу с тобой, а нашу. — Вся фигура Нелли выражала нетерпение. — Нашу! Нашей семьи!

— А-а-а! — сказала Марианна. — Вашу!

— Ну да!

— Ничего не понимаю!

— А ты погляди повнимательней, — опять сказала Нелли, — на все эти вещи, которые скреплены и сложены по двенадцать штук. Ну, например, двенадцать чайных ложек в коробочке, или двенадцать пуговиц на картонке, или двенадцать английских булавок на одной резиночке. Двенадцать, двенадцать, двенадцать — вот это и называется дюжина.

— Ну и что? — спросила Марианна.

Нелли никак не могла понять, почему Марианна так спокойна. «Ну и что!» Сама она чуть не задыхалась от волнения. Голос её звенел:

— Марианна! А разве ты не помнишь, что было на последнем уроке арифметики, когда объясняли, что такое дюжина? Ты подняла руку и крикнула: «Семья Нелли Зомер — тоже дюжина!» Скажешь, не крикнула?

Лицо Марианны выразило изумление.

— Так вот ты о чём! А разве это неправильно? Ведь вас ровно двенадцать! Это каждый знает!

— Ну да, двенадцать, — сердито кивнула Нелли.

— А я что говорю?

— Конечно, двенадцать, — не унималась Нелли, — только двенадцать человек — это не дюжина! Мы не двенадцать чайных ложек! И не двенадцать пуговиц с фабрики, похожих друг на друга как две капли воды! И не двенадцать английских булавок, а двенадцать совсем разных людей. Мы не дюжина!

— Да чего ты так разъярилась? — недоумевала Марианна.

Но Нелли её даже не слушала.

— Вот теперь ты сама увидела, что такое дюжина чайных ложек! А двенадцать человек — это совсем другое дело. И больше никогда не выкрикивай, что двенадцать человек…

— …это дюжина, — докончила Марианна.

— Ну да! — кивнула Нелли и вздохнула с облегчением.

— Но ведь я ничего плохого не думала, Нелли, когда сказала про дюжину, честное-пречестное слово!

— Хватит и честного! — буркнула Нелли.

— Ну, тогда честное, — сказала Марианна.

Они молча прошли ещё несколько шагов. Потом остановились и поглядели друг на друга. И вдруг рассмеялись. Уж очень забавными показались им их собственные торжественные лица. Сначала они смеялись тихо и смущённо, потом всё громче и громче, и вот уже хохотали так, что чуть не падали от смеха.

— Ой, у меня прямо всё болит от смеха! — наконец простонала Нелли. — А у тебя?

— И у меня! Особенно коленки… — еле выговорила Марианна.

— Что?

— Коленки…

И хотя у обеих уже и так всё болело от смеха, они рассмеялись ещё громче и смеялись, смеялись, смеялись, пока какая-то женщина из окна нижнего этажа не крикнула:

— Эй вы, квочки, потише!

Они отошли от раскрытого окна и снова двинулись по переулку: Нелли — то и дело заправляя блузку в юбку, а Марианна — то и дело прыская со смеху. И каждая про себя удивлялась, как это они не подружились раньше.

— Приходи ко мне, — сказала Нелли.

А Марианна ответила:

— Ладно!

А Нелли сказала:

— Приходи сегодня!

Марианна смутилась и искоса взглянула на Нелли:

— Прямо сегодня?

— А что? Приходи!

— Если получится… Только я не знаю…

— Чего ты не знаешь?

— Смогу ли…

— Да почему же не сможешь? Разве уроки заданы? Нет! Ведь сегодня суббота. Или, может, дождь идёт? Нет! — Нелли показала на небо.

Марианна взглянула на небо, но промолчала.

— Значит, ты придёшь, — сказала Нелли. — Только не забудь адрес: улица Небоскрёбов, дом двадцать. Дом ты сразу узнаешь — он маленький и очень старый, словно карлик среди великанов.

— Чудеса! — удивилась Марианна. — Разве там есть маленькие старые дома?

— Кроме нашего, ни одного! — с гордостью ответила Нелли. — Наш дом находится под охраной государства как памятник старины.

— Чудеса! — опять сказала Марианна.

— Честное-пречестное слово! — сказала Нелли.

— Как памятник старины?

— Честное-пречестное слово!

— Нет, нет, хватит и честного!

Марианна опять взглянула на небо и покачалась на каблуках.

Ей хотелось узнать про этот дом побольше, но Нелли уже прощалась, всё повторяя:

— Значит, сразу после обеда. Точно, да? Ну, привет!

Она повернулась и, помахав рукой, вприпрыжку помчалась по переулку.

— Нелли, Нелли!.. — крикнула Марианна ей вдогонку.

— Не забудь адрес!

И в следующее мгновение Нелли исчезла за поворотом.

Марианна осталась одна в длинном Морском переулке, среди серых домом. Ей было немного досадно, что Нелли вдруг просто так взяла да и ускакала.

Она прислонила портфель к стене дома и, подтягивая носки, пробормотала: «Петрушка!» Не то чтобы она всерьёз рассердилась, но ведь «петрушка» было самое модное слово у них в классе.

Когда Марианна выпрямилась, мимо неё как раз проходила какая-то женщина, толкая перед собой белую детскую коляску. Младенец в коляске громко заорал: «Уа-уа-уа!»

И тут Марианна вдруг вспомнила, что она обещала вернуться домой к половине первого.

Глава третья, из которой мы узнаём, о чём думала Марианна

Никто в классе и не подозревал, о чём всё думала Марианна. Даже Рози, её соседка по парте, ни о чём не догадывалась.

До сегодняшнего дня Марианна не поделилась своими мыслями ни с одним человеком. Может быть, потому, что боялась, как бы её не высмеяли. И чем дольше она молчала, тем труднее ей было заговорить.

Она всё шла по Морскому переулку, глубоко вздыхая через каждые пять шагов. Конечно, примерно через каждые пять.

Теперь она уже не могла беззаботно напевать, размахивая портфелем. На неё вдруг нахлынули мысли о доме, о будущем, о том, что её теперь ждёт. И уйти от них было некуда.

В её жизни скоро наступят большие перемены.

Да и сейчас уже многое изменилось.

Марианна мрачно смотрела вперёд сквозь упавшие ей на глаза волосы. Она сделала слабую попытку сдуть их со лба, но они не сдувались.

«Космы! — подумала Марианна. — Завтра же куплю заколки. Ах нет, завтра ведь воскресенье. Послезавтра. Сразу целую дюжину!»

Целую дюжину!

«Двенадцать человек — не дюжина! — вспомнились ей слова Нелли. — Уж очень она обидчивая! Разве я что плохое сказать хотела?»

И тут же мысли Марианны снова вернулись к предстоящим переменам в её жизни.

Её мама раньше всегда вязала свитеры, шапки и пёстрые варежки только для одной Марианны. А теперь — вот уже больше месяца — она всё вяжет ползунки, кофточки и чепчики из мягкой голубой шерсти. Не для Марианны. Для ребёнка, который появится на свет через несколько дней.

Через несколько дней — самое позднее через неделю — Марианна уже не будет единственной дочкой у своих родителей.

И конечно, она уже не будет занимать в их жизни такое место.

Это ясно как дважды два.

Этого ребёнка ещё даже и на свете-то нет, а они уже говорят о нём при каждом удобном случае. Вот и вчера всё обсуждали, какую кроватку ему покупать — жёлтую или белую. И в какой угол её лучше поставить. А ещё собирались отдать в химчистку большого плюшевого медведя, с которым Марианна давно уже не играет. Ясное дело, не для Марианны, а для этого их малыша.

Честно говоря, Марианна про этого медведя давно и думать забыла. Но уж очень ей было жалко саму себя. Просто дурно от жалости. Будто она съела полкило слив вместе с косточками.

К половине первого она должна быть дома. И всё только из-за того, что сразу после обеда мама поведёт её к фрау Кульм.

«Нам надо нанести визит фрау Кульм, — сказала мама за завтраком. — А заодно отнесём туда твою ночную рубашку, и вторую пару домашних туфель, и ещё кое-какие мелочи, чтобы потом, когда придёт время, об этом уже не думать. Захватишь с собой зубную щётку и переселишься».

О переселении к фрау Кульм и подумать-то было страшно!

Марианна перестала вздыхать. Она шагала теперь быстрее и уверенней. Она так топала по булыжнику, что шаги прямо отдавались у неё в голове.

От этого ей стало немного легче.

Но ведь нельзя же всё время топать — прохожие оборачиваются. Марианне не хотелось обращать на себя внимание. И она опять пошла как все люди. Ну а уж что она зубами скрипит, этого всё равно никто не услышит.