Антон Соя - Собачья королева

• Название: Собачья королева
• Автор: Антон Соя
• Издательство: ЗАО «Фирма Бертельсманн Медиа Москау»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-88353-529-0

Новая история от короля русского галлюциногенного реализма Антона Сои, пронзительная фэнтези-быль о трагической судьбе Анны Пугачевой, выбравшей для себя нелегкий путь служения братьям нашим меньшим — собакам. Погрузитесь в тайны и хитросплетения судеб героев этой необычной книги: доброй и бескорыстной Ани, с детства обожающей собак и получившей прозвище Собачья Королева; ее коварной и злобной сестры Жени; любимого сына Ани — Ивана, которому предстоит оказаться в самой гуще кровавой драмы; преданного хозяевам мастифа Лорда Генри и других верных четвероногих друзей Ани — чутких к добру, но беспощадных к человеческой жестокости и насилию.

Не рекомендуется к прочтению лицам, не достигшим 16 лет.

---

Вот дура! Конечно же, Аня давным-давно сделала ей все прививки. Они же вместе с другими собаками гуляют. Какое там бешенство?

Но Женя ничего слышать не хочет и требует, чтобы Аня немедленно выбросила свою бешеную собаку на улицу, иначе она пойдёт с покусанной рукой в травму и в милицию, и Кенгу усыпят. После долгой перепалки сёстры мирятся на условиях, что мать ничего не узнает про аборт Жени, и Аня больше не будет лезть в её жизнь со своими нравоучениями и своей Кенгой.

Вроде бы, инцидент обходится малой кровью и шрамом на запястье, только вот Женя и Кенга теперь ненавидят друг друга смертельной ненавистью.

В декабре Кенга спасает Ане жизнь. Они гуляют на огромном пустыре между улицами Будапештской, Димитрова и Бухарестской. Раньше здесь была свалка, перемежающаяся многочисленными заброшенными песчаными карьерами, тут и там лежали нагромождения бетонных плит и колец — место глухое и страшное, идеальное для детских приключений и легенд. Теперь всё постепенно благоустраивается-застраивается: насыпали песочные дорожки для любителей бегать трусцой, разбили газоны, осушили большую часть карьеров, оставив только на левой стороне Бухарестской улицы. Там же, на Бухарестской, идёт перманентное строительство, заселяют новостройку за новостройкой. Аня радуется — приедут новые собаки.

Аня не любит летом выгуливать собак на этом пустыре, сиротливо жмущемся теперь к Будапештской улице, потому что здесь очень грязно, полно огромных луж, оставшихся от карьеров, и всякой мелкой падали, которая так и притягивает собак. Набегается довольная собачка по грязи, потом найдёт в высокой траве какую-нибудь вонючую-превонючую разложившуюся мертвечину и начнёт на ней радостно валяться вверх тормашками, осуществляя предел мечтаний каждой нормальной псинки. Ещё можно за дикими утками погнаться и в лужу забежать, поплавать, чтобы запахи как следует смешались и избавиться от них стало ещё труднее. В общем, не любит Аня гулять на этом пустыре летом. А зимой в хорошую погоду — почему бы не погулять.

Но в этот раз Аня с Кенгой не гуляют, а быстро идут за замечательным волчьим шпицем Артюшей, чтобы взять его с собой на прогулку. Артюша живёт на углу Будапештской и Купчинской, и они срезают угол, экономя драгоценное время. Артюша — представитель цирковой династии, добрый, весёлый и очень игривый. Его длинная, торчащая во все стороны шерсть делает его похожим на дикобраза с мягкими иглами, а хитрая умильная волчья мордочка не может не вызвать ответной улыбки. Больше всего на свете Артюша любит играть. Дома у него есть бубен и тамтам, на которых он отбивает ритмичную дробь, и куча других игрушек, которые так нравятся Кенге.

Короткий зимний день стремительно переходит в вечер, поэтому Аня торопится пройти пустырь до темноты. Клубится лёгкая позёмка, холодный ветер больно кусается, и Аня поднимает жёсткий воротник пальто до вязаной шапки. Аня идёт быстрым шагом по дорожке, протоптанной такими же смелыми торопыгами в снегу, а довольная Кенга носится где-то — то слева, то справа — в поисках приключений. Вокруг ни души, пусто, ну на то и пустырь. Белый снег вдали сливается с серым небом. Впереди дорожка обегает гору из заснеженных бетонных плит, явно оказавшихся лишними в каком-то СМУ.

В августе рядом с этими плитами Аня с Кенгой отловили потерявшегося бассета Боню. Бассет-хаунды пока считаются редкими собаками. Аня до встречи с Боней знала в Купчино только одного такого пса — весёлого приколиста с добродушным характером по имени Сплин.

Живёт Сплин у придурка-обкурка по кличке Мази. Постоянно принимает от хозяина «паровозики» с марихуаной. Обкуренный Сплин всё время хочет есть, поэтому ворует еду из холодильника. При этом содержимое белого ящика всё без разбора вываливается на пол кухни. Бассет съедает всё, что помещается у него в желудке, а то, что не влезло, нагло и бесцеремонно метит, подняв заднюю лапу Хозяину и его маме это не нравится, и они то обвязывают холодильник резиновым жгутом, то ставят у двери двухпудовую гирю, но всё это голодному Сплину не помеха. Он с легкостью справляется с любыми препятствиями на пути к вожделенной пище. Мази считает Сплина уникальной собакой и с радостью отпускает своего вислоухого друга гулять с Аней.

Сначала Аня подумала, что это Сплин наконец-то удрал от в конец обкурившегося Мази. Но, приглядевшись, поняла, что это другой, более крупный и кривоногий кобель болтается один-одинёшенек, и тут же, без долгих раздумий, отловила его. Вернее, Аня на Кенгу, как на живца, поймала шатавшегося рядом с плитами добродушного бассет-хаунда с глупейшей потешной физиомордией. Что оказалось совсем не сложно, если учесть, что пёс как раз находился в напряжённом поиске подружки, и Кенга ему очень даже приглянулась. Бассеты вообще собаки ума не огромного, а тут Боня почуял какую-то сучку, гормон ударил в голову — он и сбежал от хозяйки. Сучку, естественно, не догнал на своих коротких кривых лапах, хозяйку тоже потерял из виду, остался у разбитого корыта и загрустил. А тут такая симпатичная Кенга! Бассет прогулялся с ними до самого дома и запросто зашёл в парадную, даже не пытаясь убежать. Был изловлен и препровожден в дом.

Выяснилось, что Боня весьма избалован и привык к роскоши. Он, например, очень обижался, когда ему не позволяли спать на диване. Но квартиру охранял исправно. Подходил к входной двери, внимательно прислушивался и потом один раз гавкал: «Бу!» У бассетов бочкообразная грудная клетка, и голос от этого очень низкий и мощный. Один раз после его «бу» из-за двери послышался испуганный вскрик и торопливо удаляющиеся шаги (соседка пыталась зайти в гости, но почему-то передумала). Потом, при встрече, она осторожно попыталась выяснить — кто это у вас там? Собака? Да ладно, не бывает собак, издающих такие звуки… Это, наверное, какое-то другое животное, причем очень страшное…

Однажды Аня в шутку легонько дала Боне подзатыльник. Бассет тут же смешно сел на попу и затряс одновременно ушастой головой и лапами, показывая результат хозяйской дрессуры. Давно Аня так не хохотала.

Прожил он у них примерно неделю, пока все собачьи круги Питера, поднятые Аней на уши, разыскивали его хозяйку. В начале девяностых бассеты были большой редкостью и стоили баснословных денег, так что найти концы удалось довольно быстро. Аня обклеила объявлениями о ценной находке всё Купчино. А хозяйка Бони, объявления на стенах не читающая, в свою очередь дала объявления в газеты и на кабельное телевидение и тоже обклеила всё Купчино объявами о пропаже.

Когда все-таки удалось вычислить хозяйку, и Аня до нее дозвонилась, та, бедная, упала в обморок от избытка чувств. Примчалась через десять минут, вся в слезах и соплях, не веря своему счастью, и Аня с Кенгой наблюдали у себя в прихожей впечатляющую сцену воссоединения любящих сердец… Только тогда она узнала, что пса зовут Бонифаций, а до этого Аня называла его просто Бегемотом — за «невероятные ловкость и изящество», да и за габариты тоже. Ослеплённая счастьем хозяйка даже забыла поблагодарить Аню за недельную жировку в её квартире любимого бегемотика. Но Аня не в обиде.

Вот и сейчас, заходя за плиты, она с улыбкой вспоминает смешного бассета. Шибко самостоятельная Кенга умчалась куда-то наперегонки с усиливающейся метелью.

Как только Аня поворачивает за гору плит, на неё нападает сзади слюнявый насильник, от которого отвратительно пахнет смертью и лекарствами. Он душит её и тащит куда-то в глубину бетонных завалов. Хорошо, что поднятый ворот пальто спасает хрупкие шейные позвонки. Девушка хрипит, в её глазах гаснет свет. Аня теряет сознание, даже не успевая позвать на помощь. Но для двух родных душ, дышащих в унисон, это необязательно. Убежавшая далеко вперёд Кенга собачьим верным сердцем чует беду.

Мигом примчавшись на помощь, Кенга видит, как чужак, держащий в руках нож, стоит над лежащей в снегу на плите хозяйкой. Ни секунды не раздумывая, разъярённая собака напрыгивает сзади на мерзавца и вцепляется зубами в капюшон его искусственной коричневой шубы.

Маньяк теряет равновесие, нож и верёвка летят в снег. Он падает на спину, бьётся с противным хрустом головой об обледеневшую плиту и остаётся лежать без движения. Кенга отчаянно лижет Аню в холодное лицо, и та приходит в себя. Аня обнимает спасительницу. У неё страшно кружится голова, перед глазами, вместе со снежными, летают разноцветные мухи.

Кенга скачет, как сумасшедшая кенгуру, и громко лает. На её призыв отзываются гуляющие вдалеке собаки. Очнувшийся от лая маньяк медленно и неуверенно встаёт. Его перекошенное ужасом и болью лицо залеплено липкой кровью, продолжающей вытекать из разбитой головы. Так ничего и не понявший ублюдок в панике убегает, шатаясь и держась за голову, пока совсем не скрывается из виду. За ним в темноту по снегу стелется кровавый красный след, тут же заносимый свежим снежком. Его, как и других купчинских «подснежников», найдут только в апреле, когда растает полутораметровый сугроб рядом с трамвайными путями на Бухарестской, ставший ему ледяной могилой.