Анри Труайя - Распутин

• Название: Распутин
• Автор: Анри Труайя
• Издательство: Ростов н/Д.: изд-во «Феникс», 1997. —256 с.
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-222-00033-8

Григорий Ефимович Распутин — личность неоднозначная, могучая и таинственная. Кто из нас не слыхал о нем, хотя бы мимолетом. У кого-то он вызывает страх, кто-то пожимает плечами — растлитель, проходимец, пьяница. Но до сих пор еще, кажется, никто не удосужился взглянуть на него более пристально, чем А. Труайя, труд которого представляется читателю. Огромные пласты клеветы обрушены на такого неординарного и сильного человека, как Распутин, ведь чем выше личность, тем больше небылиц окружает его. Нелегкую задачу решал автор и, расчистив заросли предубеждений, явил миру нового, незнакомого и, скорее всего, истинного «старца Григория».

_{Н. Troyat Raspoutine © Flammarion, 1996 © Перевод: Шафирова Э. В., 1997 © Оформление, изд-во «Феникс», 1997}

---

Дальше происходит то, что так естественно для низких и подлых людишек — чем больше царица привязывается к нему и выражает свою благодарность, тем сильнее враги старца впадают в ярость. Уже кое у кого мелькает мысль даже о его физическом истреблении.

Среди тех, кто более всех хочет избавиться от него, — генерал, ультра-монархист Богданович и его жена, которые подговаривают директора департамента полиции Белецкого избавиться от «чудовища» во время прогулки на катере между Севастополем и Ялтой. Предупрежденный об этом министр внутренних дел Николай Маклаков решает рискнуть и дает делу ход. Илиодор беснуется в своей келье монастыря Флоричева, добиваясь от властей положить конец дьявольскому возвышению «беспутного Григория». Нападки столь грубы, и он так безудержно призывает к мятежу своих бывших прихожан в Царицыне, что Священный Синод, доведенный до крайности, отстраняет его. На что Илиодор подписывает собственной кровью письмо, из которого следует, что он отрекается от православной веры и отделяет себя от церкви. Лишенный сана, он возвращается в свою родную деревню и принимает светское имя Сергей Труфанов, создавая новую религиозную общину. Это общество, не похожее на церковную иерархию, называемое «Новые Галилеи», состоит из женщин и девушек, объединенных ненавистью к Распутину. Их основная цель — арестовать лжестарца и кастрировать его, чтобы помешать втягивать в грех невинные создания. В октябре 1913 года Илиодор всецело поглощен подготовкой элегантных нарядов, «таких, как он видел в салонах», чтобы дать возможность какой-нибудь из этих фурий проникнуть в окружение Распутина и предъявить ему счет. Но жертва провокации была предупреждена заранее. Труфанов решает отложить исполнение задуманного. А пока пламенными речами продолжает поддерживать у заговорщиц чувство ненависти. Самая решительная среди них — некая Киония Гусева, «духовная дочь» Труфанова. Некогда она была, говорил он, девушкой «умной, красивой, серьезной и целомудренной». Из чувства ненависти к физической красоте она молила Бога «освободить» ее от красоты как можно быстрее. Господь внял мольбе и после первых отношений с мужчиной она заразилась сифилисом и у нее провалился нос. Обезображенная и разъяренная, она полностью отдалась культу Труфанова и бичеванию их общего врага Распутина. Обтянутые кожей скулы, глаза, сверкающие злым, фанатическим огнем, она кричит в запале больного человека тем, кто желает ее слушать: «Да, Гришка — исчадие ада! Я задушу его!». И монах-расстрига потирает руки и ухмыляется от счастья. Хотя, надо сказать, он удерживает ее от излишней спешки. Нужно, советует он, дождаться благоприятного момента, следить за ним неустанно и открыто пока не действовать.

На другом конце социальной лестницы во главе антираспутинщины становится великий князь Николай Николаевич, дядя царя. Главнокомандующий гвардейских полков, он видит, как среди офицеров растет недовольство «гнусным мужиком», которого Их Величества сделали своим поводырем и почти хозяином. Вместе с подавляющим большинством русских аристократов он боится, как бы Распутин, компрометируя престиж монарха, не вызвал бы революции. Неоднократны его попытки вразумить царствующего племянника. Но желая открыть ему глаза, он лишь ухудшает собственное положение при дворе. Царица все время сердится на него за настойчивое стремление хулить старца. Она не упускает случая, чтобы представить его в глазах мужа интриганом, жаждущим расширить власть и взять в руки бразды правления империей. Лишь вдовствующая императрица разделяет мнение великого князя о роковом влиянии «святого человека» на сына и невестку. Она не сомневается, что их околдовали, закрыли им глаза на окружающую обстановку, лишили возможности принимать решения, не посоветовавшись с адским учителем. Более того, она согласна с теми, кто мечтает расставить мужику капканы.

Заговорщики пока еще находятся в тени, а Распутин все больше и больше входит во вкус тонкой политической игры. Он советует царю, посредничает царице в выборе министров. Его сторонники, конечно же, правые, ведут усиленную кампанию с целью «разрушить нынешнюю Думу и заменить ее другой, более послушной». Коковцев, который никогда не скрывал своего враждебного отношения к старцу, с ужасом наблюдает как меркнет его собственная звезда на политическом небосводе. Догадываясь, что как председатель Совета он гальванизируемый труп, исполняет текущие дела в полной прострации.

Несмотря на борьбу за влияние в правительстве, жизнь страны стабильна, Россия процветает. Ресурсы таковы, что даже при спорном правительстве экономический и коммерческий подъем обеспечены, производство продукции увеличивается, растет жизненный уровень. Высшим сферам все не нравится, но живут они хорошо. Условия жизни низших слоев, рабочих и служащих, подвергаются испытанию, но так как они не читают газет, то волнение, которое охватывает думающие головы нации, их не касается. Раздражающая салоны императорская семья остается любимой народными массами, где ее авторитет на одной ступени с Отечеством и верой. Однако весной 1912 года на золотых приисках Лены в Сибири вспыхнули бунты и войска стреляли по толпе, погибли двести семьдесят и двести пятьдесят человек были ранены. Сама собой ситуация повлекла то, что рабочие различных районов России подняли восстание, протестуя против расстрела рабочих. Спустя некоторое время волна народного возмущения спадает, революционеры, преследуемые правительством, уползают в подполье.

В августе того же года русская армия с помпой праздновала столетие Бородинской битвы, что сильно подняло дух офицерства. И когда пришел новый 1913 год, все от мала до велика радовались предстоящему празднику — трехсотлетию дома Романовых. Либералы отмечали в своих газетах, что первый Романов — Михаил — был избран народом 21 февраля 1613 года и этот старый способ избрания стоит того, чтобы о нем подумали. Монархисты, со своей стороны, надеются, что запланированные празднества укрепят патриотические чувства русского народа к государю. И как это ни странно, создается впечатление, что нация, которую уже давно пытаются раздробить и раздразнить всевозможные течения, вопреки всему обрела второе дыхание.

28 февраля 1913 года в Санкт-Петербурге, в Казанском соборе, отслужили торжественный молебен в честь трехсотлетия дома Романовых. В то утро Родзянко прибывает на место задолго до начала церемонии. Его предупредили, что представители Думы будут находиться позади Государственного Совета и Сената. Едва он открыл рот, чтобы выложить все, что он думает о притеснении уважаемых людей, избранных народом, как обнаружил Распутина, занявшего место далеко впереди тех, что предназначались для депутатов. Возмущенный, он приказывает старцу убраться. Последний повышает голос и заявляет, что приглашен «персонами еще более высокого ранга». Правда, предупреждая скандал, он уйдет до того, как патриарх Антиохий начнет официальную службу в заполненном народом соборе. Всем страшно хочется знать, здесь ли Распутин. Они вертят головами, выискивая его в толпе верноподданных, жужжат друг другу в уши относительно скандального происшествия. Императрица, корона на голове, поглядывает время от времени в сторону своего сына, такого хрупкого, такого бледненького. Каждая минута дается ей с трудом, она опасается обморока. Ее единственная надежда — Распутин, который где-то позади нее, затерялся в толпе. Она уверена, он молится с ними и все будет хорошо для ребенка, на маленьких плечиках которого будущее самодержавия. Во время службы она как бы стоит на раскаленных углях. Если бы в ее власти, она упросила бы кудесника жить во дворце, вместе с Алешей.

Но в стране появились веские причины для беспокойства. Австрия только что аннексировала Боснию и Герцеговину. Сербия, традиционно связанная с Россией, беспокоится из-за того, что считает маневр запугиванием. Определенная часть русской печати усиленно требует, чтобы «сербские братья» были ограждены от австрийских притязаний. Великий князь Николай Николаевич подстрекает царя разжечь войну. Он убежден, в этом случае великие державы сохранят нейтралитет. Разбив Австрию, Николай II возьмет реванш и забудет об унизительном поражении в русско-японской войне. С крестьянской сметкой, но не искушенный в политической казуистике, Распутин интуитивно враждебен любому противостоянию в пограничных вопросах. Простой крестьянин, он считает, что война, по какой бы причине она ни была развязана, — гибель для народа: разоренные деревни и города, разбитые жизни, загубленный урожай, смерть и отчаяние повсюду и вот уже превращается земля, данная нам Господом, в огнедышащее горнило. Впервые он вмешивается в дела общественности и заявляет журналисту Разумовскому: «Католики готовятся к войне, она им нужна, сами себя накажут и других страдать заставят. Пакостная это штука — война… Немцы и турки пожрут друг друга: они дальше свого носа не видят, аукнется это им. Шиш получат, и себя погубят. А нам нужно в согласии и мире жить, тогда потихоньку-полегоньку и вознесемся над всеми, так Бог велит». Он против войны не из-за политических или философских соображений. Это животный страх. Он хочет поговорить с царем. Но Николай II колеблется. С одной стороны, ему не нужно дразнить сербов, с другой, — страшно бросаться в омут. Он отправляется в Берлин в мае 1913 года, чтобы присутствовать на свадьбе принцессы Виктории Луизы Прусской и великого князя Эрнста Августа Брунсвика и встречается там с кайзером и королем Англии Георгом V. Все государи, казалось, согласны поддержать статус-кво в этом регионе мира. Но немного погодя Болгария нападает на Сербию. Молниеносная война закончилась поражением Болгарии перед лицом балкано-турецкой коалиции. Большие государства держатся в стороне, никто не собирается вмешиваться.