Влад Вегашин - Иная вера

• Название: Иная вера
• Автор: Влад Вегашин
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-63657-0

Благодаря бескорыстной помощи Ордена Аарн все многочисленные реальности Терры продвигаются на пути к Свету. В одной из реальностей, где Российская Федерация мирно сосуществует с Германской Империей и Франко-Британией, ученые вплотную подошли к созданию гипердвигателей, открывающих перед человечеством Терры всю Галактику. Небольшая подсказка со стороны Ордена и… Но не все так просто. Всегда найдутся те, кто ради своих корыстных целей не остановится ни перед чем. И тот, кто ударил ножом в сердце Дориана Вертаска, главы Братства Повелителей, меньше всего думал об интересах человечества…

---

– Да, господин, – с удивлением сказал слуга.

– Тогда почему ты все еще здесь?

Когда дверь за Аполлоном закрылась, Дориан позволил себе наконец-то потерять сознание.

Если бы Дориана спросили: «Как это – умирать?» – он бы ответил всего одним словом: «Холодно». Не больно и даже нестрашно почему-то, но ужасно холодно. И совсем не похоже на то, как замерзаешь при низкой температуре. Лед ожидания смерти проникает под кожу, не затрагивая ее, минует мышцы, сразу же пробираясь к самому костному мозгу. Холод распространяется изнутри, и через несколько не то часов, не то суток такого медленного умирания начинаешь ощущать себя ледяной статуей, закутанной в теплую кожу.

Позже Дориан понял причину этого. Холод был оттого, что жизненная энергия, у обычных людей сосредоточенная на физическом уровне, а у таких, как он, обученных практиков, – вне тела, эта энергия иссякала с каждым ударом пронзенного сердца, которое уже не должно было биться, но билось, подстегиваемое мистической силой и сумасшедшим желанием жить. Билось, и Вертаск страшился начать отсчитывать время по его ударам. Он боялся, да – но боялся не смерти, смерть была слишком близко, чтобы от ее присутствия внутри могло быть страшно. Его пугали мысли. Собственные мысли, настойчиво и упорно пробивающиеся сквозь смертный лед и назойливо тормошащие сознание.

Что, если?..

Что, если кто-нибудь найдет его в таком состоянии? Что, если Людвиг передумает и не приедет? Что, если передумает Олег – и приедет? Что, если Людвиг запросит непомерную цену за свою помощь?

Впрочем, с последней мыслью Дориан расправился быстро. Он знал – чего бы ни пожелал австрияк за спасение жизни собрата, Дориан заплатит. Нет той цены, что выше его собственной жизни.

Да, Вертаск хотел жить. Страстно, яростно, безумно хотел жить, хотел, как ничего другого. Собственную жизнь он почитал величайшей ценностью, превыше которой не было ничего. Пожалуй, для Повелителя он слишком сильно любил себя и свою жизнь. И если бы Теодор Майер знал точно, до какой степени изменились Повелители, он бы отрезал своему недостойному последователю голову, а для надежности сжег бы ее в камине. Чтобы уж наверняка.

Думать о Майере не получалось – Майер был слишком далеким и слишком живым, чтобы о нем думать, будучи почти мертвым. Смешно сказать – Майер, и вдруг «слишком живой». Нет, этого секрета он Людвигу не продаст, это его собственное, что потом, возможно, поможет выкарабкаться из любой бездны.

Иногда казалось, что рядом кто-то есть, что кто-то дышит в унисон, смотрит, улыбается чуть насмешливо. Тихие, едва слышные шаги, тень скользит по опущенным векам, и нет сил открыть глаза, посмотреть на тень, прогнать ее… остается только лежать, молча и неподвижно. Лежать и ждать – не то Людвига, не то смерть. Что быстрее – крылья, сотканные из тысяч и тысяч мертвых душ, или сверхскоростная воздушная яхта?

Он не знал, сколько времени прошло до того момента, когда хлопнула дверь оранжереи и рядом на стул грузно опустился австрияк.

Яхта оказалась быстрее.

Через несколько секунд холод отступил. Кровь, заструившаяся по венам, казалась обжигающе горячей и нестерпимо живой. Дориан осторожно вдохнул и открыл глаза.

– Еще пару часов протянешь, – вместо приветствия сказал Людвиг.

Если бы Вертаск мог, он бы поежился. Сейчас, чувствуя, что собеседник полностью в его власти, Повелитель сбросил обычную маску добродушного дядечки – в конце концов, ни для кого в Братстве не была секретом его настоящая личность, равно как и некоторые, безусловно, предосудительные пристрастия. Впрочем, последнее он благополучно скрывал от Вацлава Пражски, хотя как – до сих пор оставалось загадкой. Загадкой, которая сейчас в самую последнюю очередь волновала Дориана.

Людвиг сидел возле его кресла, смотрел чуть презрительно, явно наслаждаясь полнотой своей власти. Петербуржцу стало не по себе – он не помнил уже, когда последний раз был настолько зависим от кого-либо.

– Перейдем сразу к делу, раз уж у нас так мало времени, – с трудом сказал он.

– Я рад, что ты так решительно настроен, брат Дориан, – улыбнулся австрияк. – Но кто же тот фантастический везунчик, которому удалось отправить тебя на тот свет?

– Почти удалось, – поправил Вертаск.

Людвиг снова улыбнулся. Ох, и скверная же это была улыбка!

– Пока что – удалось. Весь вопрос в том, уговоришь ли ты меня вернуть тебя оттуда. Но все же кто это был?

– Неважно. Что ты хочешь в обмен на спасение моей жизни?

Дориан знал, что пока Людвиг добирался, он тысячу раз продумал, что именно хочет получить. Торговаться бессмысленно, и он уже готов был отдать все.

– Твою базу, разумеется. Полную и полностью. Что еще ты можешь мне предложить?

И в самом деле – разумеется. Что ж еще? Вся информация, которой владел Дориан. Вся его осведомительная сеть, весь компромат, позволявший держать в узде многих видных деятелей по всему миру – политиков, бизнесменов, популярных музыкантов… Одним словом – все. Кроме разве что денег – но вот уж в чем в чем, а в деньгах Людвиг не нуждался. И это мерзкое дополнение – «полную и полностью»… Оно означало, что Людвиг хочет действительно все и полностью. У Дориана не останется даже копии.

– Ты хочешь забрать у меня все, – не вопрос – утверждение.

– Я даю тебе жизнь. Тебе не кажется, что это дороже, чем все? Остальное ты со временем заново отстроишь.

– Но тебя уже не догоню.

– Именно. Ты знаешь, что старик хотел сделать тебя своим преемником?

– Нет.

– Теперь знаешь. Впрочем, теперь он передумает. Так что, ты согласен? Ах да, вот еще что: в качестве бонуса и, так сказать, компенсации за мой поспешный перелет – ты же знаешь, как я не люблю летать! – ты назовешь мне имя того, кто тебя убил.

– Почти «убил», – черт. Черт, черт, черт! Он ведь почувствует ложь… Назвать имя – значит он уже не сможет оправдаться в глазах Вацлава даже тем, что принесет столь ценную информацию. Впрочем… Людвиг не побежит докладывать главе Братства, это точно. А Дориан – побежит. Это его шанс… единственный шанс.

– Это можно считать твоим согласием?

Он помедлил едва ли дольше двух секунд.

– Да. Я согласен на твою цену.

– Тогда назови имя, и я начну. Только помни, что я лучше всех чувствую ложь.

– Не подавись такой информацией, брат Людвиг, – не удержался Вертаск. – Ты хорошо слушаешь?

– Более чем. Говори.

– Это был Теодор Майер, – улыбаясь сказал петербуржец. Он отчаянно жалел, что в той мутной пелене, что застилала сейчас его взгляд, не может видеть лица австрияка.

– Ты… ты шутишь! – выдавил тот через полминуты. – Он же умер!

– Он спросил меня, допускаю ли я, что мощь Повелителя может помочь вернуться с того света? Я ответил, что, видимо, да. Он ухмыльнулся и сказал, что теперь у меня есть возможность проверить. И ударил.

– Но, может…

– Нет. Это был именно он. Я уверен на сто процентов.

– Что ж… – Людвиг почти обрел свое обычное хладнокровие. – Надо сказать, что ты проверил весьма успешно. Правда, это оказалась не твоя мощь, но это уже детали. А теперь закрой глаза и расслабься. Не надо ничего принимать или преобразовывать, я все сделаю сам. Просто лежи и получай удовольствие.

I. II

Звон двоичного кода,

Мед восьмигранных сот…

«В век компьютерных технологий среднестатистический человек всего лишь процентов на тридцать состоит из плоти и крови. Остальные семьдесят процентов составляют нули и единицы двоичного кода. Мы живем в информационном поле мировой паутины. Проснувшись, первым делом не делаем зарядку, не идем умываться, не завтракаем – мы включаем комп. Новости узнаем не из газет, а читаем на новостных сайтах. Друзьям не звоним, а пишем в Сети, не встречаемся, а болтаем по веб-камере, заменяя ею живое общение. Даже сексом заниматься научились по камере, еще чуть-чуть – и браки начнут заключать в Сети, а там и до цифровых детей недалеко…

Мы не можем без компов, мы не осознаем, насколько становимся уязвимы, лишившись привычного источника информации, пока не лишимся его. А еще не осознаем, насколько мы уязвимы, имея доступ в Сеть. Или давая Сети доступ к себе?

Бесконечные строчки двоичного кода, целый мир в цифровом формате, от края до края – нули и единицы, и не узнаешь ни Бога, ни черта, ни самого себя в этом беспределе, пока он управляет тобой. А он будет управлять вечно.

И лишь одна возможность есть отделить от себя нули и единицы, вырваться из силков кода, порвать Сеть, опутывающую тебя, – отказаться от сладкого наркотика. Просто взять и выбросить это все из себя – сайты, социальные сети, джейди[3], блоги, информационные и развлекательные порталы с миллионами ссылок… Перестать быть рабом Сети. Хотя бы перестать в ней развлекаться.

Нет, конечно же, есть еще одна возможность. Но она – для исключений. Для тех, кто способен стать не нулем и не единицей, а кем-то отдельным. Кто способен выйти из Сети, встать не над нею, но в стороне от нее, управлять ею, не позволяя ей управлять собой. Кто выделится из толпы, но не попадет при том в толпу, пытающуюся выделиться. Кто-то, кто, быть может, и существует. Но мы, безвольные пленники Сети, даже не заметим его, если он окажется рядом. Нам и не положено – мы здесь никто, мы нули и единицы, бесконечные и одинаковые».