Евгений Прошкин - Новая Зона. Контур боли

• Название: Новая Зона. Контур боли
• Автор: Евгений Прошкин
• Издательство: Астрель
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-271-42506-6

Вернувшись из Припяти, Олег Гарин и Михаил Столяров забыли Зону как страшный сон. Но реальность бывает хуже любого кошмара. Когда Зона поглотила Москву, они снова встретились — программист и офицер. Для Гарина поход в Московскую Зону — единственный способ заработать, для Столярова — вопрос чести. Какими бы разными ни были цели героев, вскоре выясняется, что дело у них общее. Невидимый противник контролирует каждый их шаг, расставляет коварные ловушки и раз за разом вынуждает выбирать неверный путь. Героям нужно решить: либо они останутся пешками в чужой игре, либо найдут таинственного Кукловода и сыграют на опережение. Чтобы выжить и победить, Гарину снова понадобятся его пси-способности, а Столярову — все его боевые навыки.

Издательство выражает благодарность и признательность Борису Натановичу Стругацкому за предоставленное разрешение использовать название серии «Сталкер», а также идеи и образы, воплощенные в произведении «Пикник на обочине» и сценарии к кинофильму А. Тарковского «Сталкер».

Братья Стругацкие — уникальное явление в нашей культуре. Это целый мир, оказавший влияние не только на литературу и искусство в целом, но и на повседневную жизнь. Мы говорим словами героев произведений Стругацких, придуманные ими неологизмы и понятия живут уже своей отдельной жизнью подобно фольклору или бродячим сюжетам.

---

Тот сидел, уставившись на свои колени, и массировал виски указательными пальцами. Три раза в одну сторону и три раза в другую. И так без конца. Полковнику уже приходилось заставать Гарина за этим занятием. Обычно ничем хорошим это не заканчивалось.

— Опять голова? — участливо спросил Михаил.

— Что ты сказал? — Олег поднял на спутника непонимающий взгляд.

— Голова, говорю, болит? — чуть громче повторил Столяров.

— Нет, до этого?

— До этого?.. — полковник задумчиво пожевал губу. — Вроде ничего.

— Мне показалось… — Гарин зажмурился. Его пальцы энергично разминали виски, от чего на лбу у Олега то появлялись, то разглаживались морщины. — Мне показалось, что ты сказал — жрать.

— Не говорил. Хотя пожрать бы не помешало. Чем поднимать нас по тревоге, лучше б завтраком…

— Жра-ать! — протянул Гарин, беспомощно озираясь. Он посмотрел в боковое зеркало, заглянул в «бардачок», обернулся и зачем-то отодвинул шторку на крохотном окошке, ведущем в кузов.

— Еду ищешь?

— Нет. — Олег мотнул головой. — Кто это говорит?

— Что говорит? Жрать?

— Ты тоже это слышишь? — вскинулся Гарин.

— Только от тебя. Уже два раза.

— Жра-а-а-ать, — с невыразимой тоской простонал Олег. На его глазах выступили слезы. — Кто же это, черти зеленые! — Трясущимися руками он достал «венец» и надел на голову, как пенсионерка надевает очки — чтобы лучше видеть. И закричал, прижимая ладони к вискам: — Жра-а-а-а-ать!

— Так ведь нет ничего, — растерянно ответил Столяров. Как назло, на этом участке дороги было особенно много брошенных машин, и для того, чтобы лавировать между ними, полковнику требовалось все его внимание. — Что с тобой, Олежка?

— Бабу бы, — отчетливо произнес Гарин непривычно низким голосом.

— Что? — от неожиданности Михаил недокрутил руль, и инкассаторский броневичок чиркнул левым боком по тупой морде припаркованных поперек шоссе «жигулей».

— Бабу бы, — повторил Олег и осклабился. — Хоть живую, хоть… Лишь бы из мяса. От этих резиновых только раздражение на коже и срам на душе.

— Охотно верю. — В голосе Столярова появилась особая вкрадчивость, характерная для медицинских работников, имеющих дело с сумасшедшими. Странное поведение товарища все сильнее беспокоило полковника. — Живая-то завсегда лучше.

— Все ложь! — заявил Гарин, и горечь разочарования в его голосе была искренней. А вот сам голос казался чужим. — Регенерация невозможна! Никто не вернет нам ноги, Коля умер зря. Я видел Двуногого Санчо без обуви. У него перепонки на второй ноге. Она даже другого цвета! Не знаю, где он ее взял, но не вырастил, это точно. Все разговоры о вытяжке — бред сивой кобылы!

— Бред, — согласился Михаил.

В этом месте проезжая часть была посвободней, и он улучил момент, чтобы посмотреть на спутника. Увиденное не обрадовало полковника. Олег сидел, не отводя взгляда от маленькой елочки, которая раскачивалась из стороны в сторону под лобовым стеклом, но в глазах его отражалась не зеленая безделушка с ароматом хвои, а какая-то запредельная даль. Гарин обеими руками держался за «венец» и как будто пытался натянуть его еще глубже, хотя артефакт и так уже доставал ему до ушей.

— Все, с меня хватит, — объявил Столяров. — Я останавливаюсь.

— Не смей! Ты охренел? Гони!

Олег обернулся к нему, и Михаилу показалось, что к приятелю наконец вернулся здравый смысл. По крайней мере эту интонацию полковник знал хорошо и называл про себя «У Гарина истерика». От сердца немного отлегло. «Товарищ, который психует» — все-таки лучше, чем «товарищ, который псих».

— Куда гнать?

— Куда угодно! Только здесь не останавливайся! Видишь, сколько болотных огоньков?

Столяров проследил за направлением взгляда Олега, но увидел только длинный приземистый забор из красного кирпича, над которым возвышались клены и ели, и торчала маковка церквушки. По всей видимости, это была территория кладбища.

— Ты знал, что мертвые тоже светят? — подтвердил его предположение Гарин. — Бледно-бледно. Как болотные огоньки.

Он снова уставился на декоративный освежитель воздуха, который уже не раскачивался, а мелко трясся, потому что «фольксваген» ехал по трамвайным путям. Михаил в сердцах выматерился, сорвал елочку и бросил под ноги. Однако взгляд Гарина от этого осмысленнее не стал.

— Я никогда не был на болоте и не видел огоньков, — признался Олег. — Но я уверен — они светятся так же, как мертвые. Их здесь много. Пока что они спят, но очень скоро проснутся и потребуют… — Он запнулся и вдруг заорал: — Жра-а-а-ать!!!

Обхватив руками голову, Гарин принялся раскачиваться вперед-назад.

— Дай-ка мне это. — Полковник неуверенно протянул руку к «венцу», но Олег, резко дернув головой, вцепился зубами в его перчатку. Если бы Михаил не потерял два пальца еще в Припяти, это случилось бы прямо сейчас.

— Да ты рехнулся! — рявкнул Столяров и ударил по тормозам, одновременно выкручивая баранку левой рукой.

Гарин стукнулся головой о стенку кабины над окном и оставил перчатку в покое.

— Она светит! — закричал он. — Ты что, не видишь, как она светит!

— Кто «она»?

Олег нащупал дверную ручку и вывалился из кабины раньше, чем Михаил успел до него дотянуться.

— Эй! Куда пошел?

По закону подлости замок ремня безопасности заклинило. Борясь с ним, полковник наклонился вправо и вдруг увидел за распахнутой дверью Шуховскую башню. Она была высоченной и напоминала не столько Эйфелеву башню в Париже, сколько перевернутую плетеную корзину для мусора.

— Откуда?.. — пробормотал Столяров. — Тебя же только что здесь не было.

Действительно, из-за того, что башня до последнего скрывалась за домами и деревьями, складывалось впечатление, будто она возникла из ниоткуда.

За то время, что Михаил выбирался из машины, Олег не успел уйти далеко. Строго говоря, он не шел, а полз на четвереньках, причем на локтях, поскольку его ладони были все так же прижаты к артефакту.

— Погасите свет! — услышал полковник. — Вырубите свет, мать вашу, я же ослепну!

Столяров наклонился к Гарину и решительным движением сорвал с его головы «венец». Олег поднял на него изумленные глаза, зашевелил губами в бесплодной попытке что-то сказать, затем повалился на бок и обмяк.

Глава двадцать первая

— Добро пожаловать на борт нашего бронепоезда, заправка ураном окончена, отдать швартовы… — судорожно пробормотал Столяров, скидывая Олега с плеча на сиденье.

— Ты бредишь, полковник! — заявил Гарин, не открывая глаз, и так же внятно добавил: — Продуть первую ступень! Экипажу подлодки пристегнуть ремни!

— С тобой и правда спятишь… — Михаил уже обогнул широкую морду «фольксвагена», но вернулся к правой двери и кое-как застегнул Олегу ремень безопасности. — Дурака послушаешь — сам дураком станешь…

Продолжая что-то озабоченно бормотать, полковник снова добежал до водительского места и прыгнул за руль. Дурные предчувствия овладели им сразу, как только Олега «заклинило». С товарищем это случалось и раньше, иногда без всякого повода, но сейчас у Михаила появилось стойкое ожидание беды. Столяров прижал педаль газа, и «фольксваген» сорвался с места.

Машина перескочила через раскрошенный бордюр и, взрывая колесами почву, пересекла узкий газон. Михаил гнал инкассаторский броневик по сквозному двору к какой-то улочке на другой стороне. На выезде у мусорных баков стояла стопка черных деревянных ящиков — Столяров не успел вырулить и снес штабель бампером. Кажется, в ящиках лежали помидоры, не исключено — еще с прошлого года. В салоне остро запахло уксусом, и Михаил почему-то подумал о пельменях.

— Совсем, совсем дурак стал… — прошипел он, включая «дворники».

Олег на грохот разлетевшихся ящиков реагировал странно: открыл глаза, похлопал ресницами, словно филин, и торжественно произнес:

— У того, кто убегает, сто дорог. У того, кто догоняет, только одна.

Столяров тревожно посмотрел на друга. Взгляд Гарина был кристально ясным, но полковник не сомневался, что Олег по-прежнему находится в глубоком трансе. Такой странный обморок с ним, пожалуй, случился впервые. Михаил опасался, что товарищ балансирует между жизнью и смертью, хотя явных признаков этого не было. Непосвященный наблюдатель мог бы решить, что Гарин попросту надышался клея, но Столяров знал Олега слишком хорошо и понимал, что дело неладно.

Когда полковник обнаружил, что сзади их нагоняет черный «хаммер», он ни капли не удивился. Лишь буркнул, обращаясь к Гарину:

— Вещие Олеги в роду были? Знаю, что были, можешь не отвечать.

Олег молча кивнул и снова закрыл глаза, но голову продолжал держать ровно, как будто он видел сквозь веки.

— Значит, сто дорог, говоришь? — задумчиво протянул Столяров. — Это ты хорошо бредишь, брат, в правильную сторону… — Он резко вывернул руль и выскочил на боковую улицу.