Андрей Жиров - Отмщение

• Название: Отмщение
• Автор: Андрей Жиров
• Жанр: Боевая фантастика

---

Но теперь оказалось, что ничего не кончено. Во всяком случае, если только в загробной жизни не продолжают болеть раны... И какой-то странный шум на грани притупившегося восприятия: с одной стороны раздражающий, резкий, но с другой - убаюкивающий размеренной ритмичностью.

Забытье между тем отступало, пусть и с неохотой, но возвращая законные права сознанию. Постепенно помимо воспоминаний и боли Рустам ощутил, что вновь может контролировать тело. Хотя это, конечно, лишь сказано громко. На деле даже просто пошевелить ладонью или ступней оказалось непросто: каждое усилие сторицей пришлось оплачивать болью. Кроме того, никак не удается отрыть глаза...

От этого внезапного открытие пробрало морозом до костей. Если к потенциально потере конечности Гуревич отнесся с отстраненностью, то слепота пугала на много порядков сильней. Майор не только испытывал свойственный большинству суеверный трепет от возможности одним махом лишиться половины восприятия мира. В силу специфики профессии, Рустам на личном опыте знал, НАСКОЛЬКО тяжела потеря.

Нервное возбуждение придало сил и на время притупило болевые ощущения: майор сумел-таки непослушной ладонью ощупать лицо. Как и предполагал - повязка. Причем не только на глазах, а наподобие сплошной маски. Но это всё ещё ничего не значило... Понимая, что на ощупь ответ найти не удастся, Рустам волевым усилием заставил себя успокоиться. Хотя далось спокойствие нелегко.

Когда дыхание выровнялось, улеглось ожесточенное биение сердца, майор вновь ощутил достаточную трезвость ума. И с неожиданным облегчением заметил, что даже сквозь бинты может различить слабое свечение. Вероятно, Рустам по неосторожности сдвинул повязку, но сейчас именно этой небрежности как никогда радовался.

Настроение мгновенно поднялось. Или, скорее, вернулось к нейтральному положению - ведь последние несколько мучительных минут и вовсе граничило с откровенным отчаянием. Теперь можно жить! Даже мерный стук перестал казаться раздражительным. "Кстати!..." - окрыленный, Гуревич сосредоточенно прислушался. Что бы там ни было - всё лучше разобраться, чем мучиться неведением. Или хотя бы попытаться...

Открытие вышло действительно неожиданным. Не зря перестук так настойчиво напоминал о знакомстве. Знакомство действительно давнее. Да и кто в Советском Союзе не помнит мерный стук - фирменный знак мерно мчащегося по путям поезда? Каждому знакома неизменная, убаюкивающая мелодия. Еще одним подтверждением стал пол, плавно раскачивающийся в такт ударам. А ведь майор всерьез предполагал, что ощущение качки - дань полученным травмам...

Но каким образом очутился в вагоне, Рустам решительно не понимал. Как впрочем и многое иное: начиная от направления движения и заканчивая самым главным - почему остался жив. Поразмыслив, майор пришел к выводу, что терять нечего. И решительно выкрикнул:

- Эй, есть здесь кто?!

Увы, и задора, и сил оказалось довольно лишь на первую "Э". Дальше голос дрогнул, словно подрубленное дерево, срываясь в тихий и хриплый клекот. От долгого молчания в горле пересохло, да и жажда сделала черное дело. В итоге, едва сумев-таки выговорить до конца фразу, Рустам зашелся в жестоком приступе кашля. Который лишь закономерно отозвался спазмом в каждой поврежденной мышце.

Когда приступ закончился, Гуревич с трудом перевел дыхание. На какое-то время он успел даже подумать, что так и задохнется - ведь ни сил, ни возможности, чтобы просто вдохнуть, не оставалось. Но обошлось... Однако до второй попытки дело так и не дошло. Рустам только сосредоточился - вдруг рядом послышались шаги: и кто бы то ни был, отчаянно скрипящий пол выдал приближение с головой.

"Один, два, три, четыре..." - за неимением лучшего Гуревич меланхолично отсчитывал шаги. Внутренне майор успел подготовиться ко всему, и худшему тоже. В теперешнем положении и вправду не до выбора, потому нервничать ни к чему. На всякий случай Рустам лишь постарался более-менее сгруппироваться, приготовить тело к работе в интенсивном режиме. Не беда, что надолго сил не хватит - вслепую больше пары секунд противник все равно не даст - а, чтобы хотя бы одном свернуть шею, большего не потребуется. Придя к подобному выводу, майор остался вполне доволен. Душевное равновесие достигнуто.

Однако реальность в очередной раз сумела преподнести неожиданный сюрприз. Спокойствие и невозмутимость слетели мигом, стоило лишь неизвестному произнести пару слов. И сразу же превратиться в старого доброго знакомого.

- Как ты, командир? - низкий, зычный голос ни с кем не перепутать.

- Иван Александрович... Ты?! - прохрипел Гуревич через силу. - Как? Что... кх!... произошло... Кто из наших спасся?

- Погоди, командир, - с усмешкой прервал Добровольский. Даже с закрытыми глазами Рустам как наяву представил привычную усмешку на лице товарища. - Не гони лошадей. Тебе сейчас не до разговоров...

- Но... - Рустам попытался было возразить. Однако попытку тут же безжалостно прервали.

- Лежи и молчи, Ринатович. Все, что нужно, - сам расскажу. Считай, приказ.

- Я все-таки старше... - Гуревич не удержался от кривой усмешки.

- Ну, я хоть и прапорщик, - невозмутимо парировал Добровольский. - Только ты теперь и вовсе ниже. Твоя сейчас должность - пациент. Так что не спорь. Если хочешь, после отыграешься.

- Ну да... - единственное, что смог ответить Рустам.

- Так вот... - Иван Александрович решительно свернул дискуссию. - Начну с главного: всё в порядке. Во всяком случае, насколько возможно. Ни город, ни мирные жители не пострадали - система навигации выше всяких похвал. Наша, одно слово. Кучность вышла прямо образцово-показательной, да и точность на удивление. Так что в чистом поле похоронили вражескую рать... Считай, пару полков подчистую выбили.

- Но ведь "язык" говорил...

- Мало ли, что он там говорил! - пренебрежительно фыркнул Добровольский. Подсознание в который раз услужливо дорисовало картинку - Гуревич словно наяву увидел, как на обветренном, покрытом щедрым узором шрамов лице товарища губы тронула слегка искривленная улыбка. - Да и комендант крысой хитрой оказался, не смотря, что трус... Оказалось, в Сургут не какой-то несчастный резервный полк перебросили. Это для показухи. На деле там как раз разворачивалась механизированная бригада, пускай и из новых. Как раз тех, кто первыми успел выгрузится мы за городом и перещёлкали...

Гуревич и сам понял, что обозначенная пленником величина смехотворна мала. Что значит полк - от силы две тысячи - для почти миллионного горда? Кроме того, если город не простой, а стратегически важные узлы достойны пристального внимания. Так что дивизия - вариант вполне реальный...

Добровольский между тем продолжал:

- Дальше, пока обезглавленные и паникующие немцы метались, пока соображали что к чему, моя четверка прямым ходом рванула на выручку...

- Я же... приказывал... - выдавил Рустам через силу. Каждое слово казалось раскаленным, острым камнем, прочно застревающим в горле. - Отступать...

- Ничего, командир, - Добровольский вновь иронично усмехнулся. - Как поправишься, хоть в трибунал подавай. Были бы живы...

- Плачет по тебе... губа... Просто заливается...

- Ничего, я не против. Пусть поплачет, если без свидания, - прапорщик беззаботно хохотнул. Но почти сразу же голос вновь обрел серьезность. - Примчались мы быстро, благо Гальцев вновь выручил. Проехали с ветерком, по-наглому: считай, под самым носом у немцев, а те и слова не сказали. На месте оказались почти одновременно с "ихними". Пока суть до дела, они сопли жевали, а мы десантировались и успели проскочить прямо к вам...

Здесь Добровольский невольно смолк. Видно, пытаясь подобрать слова - говорить по потери своих всегда непросто. Особенно про тяжелые потери. Естественно, майор почувствовал напряжение. Да и как не почувствовать? В конце концов, отвлекающие искренне считали себя смертниками. Надеялись разве что на чудо. И вот командиру повезло. А что с остальными? Неужели один?!

- Не тяни... - Гуревич постарался вложить в слова максимум решимости, былой твердости. Хотя, увы, на деле вынужден бороться с невероятным волнением. В сознании сразу же непроизвольно возникли тысячи мрачных мыслей - и нет им конца. Что говорить командиру родным? Как посмотреть в глаза? Сам выжил, а остальных похоронил? Одно за одним перед глазами вставали лица: всё живые, здоровые, радостные. Ещё того счастливого времени, когда никто не собирался умирать... Что с ними теперь? Ответа на вопрос Рустам невольно ждал словно откровения, которое либо раздавит окончательно, либо даст силы жить. - Правду...

- Правду... С тобой, командир, осталось семеро... - слова товарища словно хищная плеть стегнули по сердцу. От пронзившей сознание боли Гуревич внутренне скорчился, стараясь не подавать виду. Не дело, когда командир проявляет слабость... Какой бы тяжелой не оставалась ситуация, командир должен на ногах стоять крепко, тогда и подчиненные найдут силы подняться. - Выжили тринадцать. Но ожоги и раны оказались слишком сильными. Трое у нас на руках погибли прямо на месте, ещё троих так и не удалось довезти до госпиталя... Тебя и самого, командир, чудом вытащили. Думали, пропадешь, а ты вопреки всему...