Александр Волков - Владигор. Князь-призрак

• Название: Владигор. Князь-призрак
• Автор: Александр Волков
• Издательство: Азбука, ACT
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01527-1, 5-7684-0664-6

Свергнув Климогу, Владигор по праву занял синегорский престол. Но начало его царствования не было безмятежным, над страной реяла черная тень предыдущего правителя…

Не пристало князю править, не выходя за порог дворца, узнавать о нуждах подданных из уст лукавых царедворцев. Владигор решает под видом бродяги на себе испытать, каково живется простому человеку. Между тем злодеи-самозванцы только и ждут случая, чтобы воспользоваться его отсутствием…

---

Тут сверху донеслись грубые, не совсем трезвые голоса, послышался скрип ворота, щелчки цепных звеньев, и вскоре в подземелье опустилась деревянная бадья, в которой стоял и держался за цепь рослый широкоплечий человек. На нем был кожаный нагрудник, а бедра, голени и локти прикрывали наборные костяные щитки, на поясе висел короткий меч в деревянных ножнах, обернутая медвежьим мехом булава и пара ножных кандалов. В свободной руке человек держал коптящий смоляной факел и, подняв его над головой, внимательно осматривал углы подземелья.

— А может, он тебе спьяну померещился, а, Ерыга? — крикнул человек, поочередно всматриваясь в решетки на дверях камер.

— Вот отоварит он тебя ногой по башке, я тогда посмотрю, как тебе это померещится, — проворчал откуда-то сверху действительно не вполне трезвый голос ночного стражника.

— Поглядим, кто кого, — усмехнулся человек, перешагивая через борт бадьи.

— Не хвались, Ракел, идучи на рать, а хвались, идучи с рати, — обиженно пробубнил сверху Ерыга.

— Мели, Емеля, твоя неделя, — небрежно отбрехался Ракел, втыкая факел в железное кольцо на стене и на полклинка вытаскивая меч из ножен. При этом он легкими скользящими шагами перемещался вдоль противоположной от камеры Берсеня стены каземата и слегка пригибался и втягивал голову в плечи, приближаясь к очередной решетке на дверце камеры. Здесь он на миг замирал, поворачивал голову, припадал ухом к кирпичной кладке и, не услышав внутри камеры ничего подозрительного, бесшумно, как тень, скользил дальше.

«Хороший боец, один пошел, чтобы другие в ногах не путались», — подумал Владигор, сквозь прутья решетки наблюдая за его плавными, змеиными движениями.

Тем временем Ракел дошел до угла, остановился и сухо и звонко щелкнул пальцами. В ответ на этот щелчок из соседней с Берсенем камеры послышался тонкий утвердительный свист и четырехкратный звон оков. Ракел хищно усмехнулся, сунул меч в ножны, пересек каземат, вынул из кольца шипящий пламенем и стреляющий каплями горящей смолы факел и, сделав несколько шагов, остановился перед камерой Берсеня. Владигор отпрянул от окошка, и дрожащие тени прутьев упали на гнилой тюфяк и противоположную стену камеры.

— А этот доходяга куда делся? — удивленно пробормотал Ракел, разглядывая продранное комковатое ложе многолетнего узника.

Берсень не ответил. Он сидел под самой дверью, намотав кандальную цепь на костлявый кулак и подогнув под себя худые жилистые ноги.

— Эй, ты! — с угрозой в голосе повторил Ракел. — Помер ты, что ли?..

Он поводил факелом из стороны в сторону, стараясь осветить углы каморки. Владигор переглянулся с Берсенем и дал ему знак молчать.

— Ох, опять мне падаль выгребать! — проворчал он и, подойдя к бадье, сильно тряхнул слегка провисшую цепь.

— Ну, чего там? Прибил ты его, Ракел? — донесся сверху вкрадчивый шепот Ерыги.

— Сам сдох, — буркнул Ракел. — Ключи мне брось и готовься падаль тащить!

— Кто ж там отмучился? — запричитал Ерыга, со звоном отстегивая от пояса связку ключей.

— А я почем знаю? — поморщился Ракел, на лету подхватив брошенную сверху связку. — Поднимете и сами посмотрите, я тут у вас человек новый.

— Узнаешь его сейчас, как же, — ответил Ерыга. — Это по грамотам смотреть надо: когда посадили? в какую камеру? за что?..

— За что же вы сажаете? — усмехнулся Ракел, подходя к двери камеры и на ходу выбирая из связки нужный ключ, — за то, что посмотрел косо? Соплю перед двором в неурочный час выбил?..

— А это не твоего ума дело! — строго оборвал его сверху Ерыга. — Тебе за что платят? За службу, а не за то, чтоб ты языком трепал!

Пока они так переругивались, Берсень, изрядно воспрянувший не только духом, но и телом, тихо подполз к своему тюфяку, отвернул его от стенки, пошатал пальцами широкий плоский камень и вынул его из кладки. За камнем открылось темное прямоугольное отверстие, куда при некотором усилии вполне мог бы втиснуться человек Владигоровой комплекции. С этого момента князь и старый узник стали понимать друг друга без слов, и к тому моменту, когда Ракел вложил в скважину ключ, Владигор уже скрылся в нише, а Берсень, изображая из себя доходягу, привалился к стене под самой дверью.

— Ох, дурачье, дурачье!.. — продолжал ворчать Ракел, со скрипом открывая низкую тяжелую дверцу и выставляя перед собой руку с факелом. — И почто людей морят?..

С этими словами он пригнул голову, переступил порог и едва не упал, споткнувшись о вытянутые ноги бездыханного с виду узника.

— Да Перун тебя забодай! — выругался Ракел. — Не мог на собственном тюфяке сдохнуть как человек? Пополз еще куда-то, глиста дождевая!

Он нашарил железные обручи кандалов на запястьях Берсеня, поочередно потыкал ключом в замки, а когда ключ намертво увяз в многолетней ржавчине, выдернул из ножен меч и одним ударом перерубил валявшиеся за полу цепи.

— А Ерыга-то каков хитрец! — бормотал Ракел, подхватывая на руки легкое тело Берсеня. — Говорит: вора поймал! Вора поймал! Сам с мертвяком возиться не захотел, вот и выдумал небылицу… Крути ворот, пьяная твоя харя!

Он бросил тело узника в бадью, и она, мерно покачиваясь, потащилась вверх.

— Ты там этого… Этого ищи! — проорал Ерыга, перекрывая скрип ворота. — Осип! Осип, коровья чума, вылазь, а то хуже будет!

— Да нет тут никакого Осипа! — яростно рявкнул в ответ Ракел. — Парил ты мне мозги, чтоб самому об мертвяка рук не марать!..

— Да какой он мертвяк! Он теп… — Но тут голос Ерыги перешел в хрип, ворот начал раскручиваться, и бадья с грохотом полетела вниз.

Ракел мгновенно отскочил в сторону, выхватил меч и развернулся лицом к камере, на пороге которой уже стоял Владигор.

— Так это ты воду мутишь, Осип? — зло усмехнулся Ракел, покачиваясь на полусогнутых ногах. — Ловко ты нас провел! Небось уже придушил Ерыгу? Да туда ему и дорога. Собаке собачья смерть, так я говорю, Осип?

Впрочем, ответа на свой вопрос Ракел, по-видимому, не ждал, да и разговор вел как бы между делом: болтал, усмехался и тем временем так лихо крутил перед собой меч, что он образовывал сплошной круг, слабо блистающий в клочковатом свете факела. Сам же факел находился в руке князя, выдернувшего его из стенного кольца при выходе из камеры.

— Ну вот что, Осип, — сказал Ракел, продолжая вращать перед собой меч и неприметно надвигаясь на Владигора, — помещеньице-то освободилось, так что ты уж посиди там, будь ласка, а я пока поднимусь, велю тебе ушицы подать, медку кружечку…

— Кушали вашу ушицу, премного благодарны, — сказал князь, не сводя глаз со своего противника.

— Кончай гавкать, пес! Пшел в конуру! — зло процедил Ракел сквозь зубы. — Со мной так долго еще никто не трепался!..

— В самом деле, чего зря языками колотить! Давай ближе к делу! — усмехнулся князь.

Команды убить пленника Ракел, по-видимому, не получил и поэтому крутил своим мечом больше для острастки. В ответ на Владигорову насмешку он вогнал меч в ножны, сорвал с пояса меховую колотушку и с силой запустил ее в голову князя. Все случилось так быстро, что Владигор едва успел увернуться, но тотчас выставил перед собой левую ладонь, предупреждая страшный удар Ракелова кулака. Правая рука князя была занята факелом, и потому он ударил Ракела ногой под мышку. Удар пришелся в шнуровку между нагрудником и наборным спинным щитком. Ракел отшатнулся, но князь перехватил его запястье, с силой дернул на себя и увел вниз, одновременно скручивая его правую руку посолонь. Левой Ракел попытался достать до рукоятки меча, но к тому времени, когда его пальцы коснулись кованого медного набалдашника, князь развернул его спиной к себе и, не выпуская факела, ударил локтем в позвоночник между лопатками.

Ракел коротко охнул, передернул плечами и ткнулся лицом в земляной пол. Владигор воткнул факел в стенное кольцо, быстро перевернул Ракела на спину, сорвал с его пояса связку ключей и меч в деревянных ножнах. Приложил пальцы к вискам и, ощутив в черепных жилах слабое биение крови, втащил обмякшее тело в камеру и бросил на тюфяк. Затем вышел из камеры, отыскал на связке нужный ключ, воткнул его в замочную скважину и запер дверь на два оборота. Тут он вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд, поднял глаза и в багровом свете факела увидел Берсеня. Бывший дружинник отца висел на бадейной цепи, ухватившись за нее левой рукой и держа в правой тяжелый колючий шестопер.

— Ты чего, Берсень? Век воли не видал, и опять на свой тюфяк потянуло? — спросил Владигор, глядя на его лицо, бледное, как кость, выбеленная солнцем и дождями.

— Да ты, князь, насмешник, весь в отца, — усмехнулся Берсень, соскальзывая по цепи в бадью. — Я думал, тебе помощь нужна, а ты и сам управился…

— Ты там, наверху, тоже не бездельничал.

— Перестарался малость. Думал, совсем во мне силенок не осталось, цепочку ему на шею накинул, чуть потянул, а он и того…