Алексей Шорохов - Победа пахнет фиалками и напалмом

• Название: Победа пахнет фиалками и напалмом
• Автор: Алексей Шорохов
• Издательство: Журнал "Москва"
• Жанр: О войне
• Год: 2013

Записная книжка и солдатский жетон — всё, что осталось от бывшего однокурсника и друга Вовки...

---

Потом ее у нас украли, я тебе рассказывал об этом, но она была — наша Победа…

~~~

Здесь заканчиваются Вовкины записи. Наверное, помешал бой. Может быть, последний…

Этого я точно не могу знать, зато другое мне представляется очень отчетливо: в час, когда Вовка отложил ручку и вступил в свой последний бой (по рассказам нигерийцев полковника Акпаты, он погиб от случайного осколка при общем, беспорядочном отступлении повстанцев), на другом конце земли был ясный, морозный вечер. Дверь одной из крайних изб глухой, заметенной снегами архангельской деревушки отворилась, и в облаке табачного дыма, покачиваясь, вышел на снег не старый еще, но здорово опустившийся, по всему видно — пьющий мужик. Он расстегнул штаны, чтобы справить малую нужду, и посмотрел наверх — колючие декабрьские звезды позванивали в вышине. И вдруг по всему небу прокатился как будто вздох — волны зеленого, красного, желтого задрожали над миром.

— Ишь ты, — сказал мужик, — рановато в этом году играет…

Он хотел сказать что-то еще, но тут его сердце сдавило такой непонятной, тягучей тревогой, что он, зачем-то оглянувшись по сторонам, воровато заспешил обратно. И только миновав темные, промороженные сени и войдя в ярко освещенную, натопленную избу, он успокоился. Встретил пронзительно-синие, вопрошающие глаза дочери, перевел взгляд на ухарскую армейскую фотографию сына, подошел к столу, налил, но не выпил, а только совсем уже жалко, по-стариковски затрясся:

— И где его носит, беспортошного!

Дочь подошла к нему, взяла из вздрагивающих рук стакан, отставила подальше. И тоже посмотрела на фотографию.

Я потом пытался разыскать их, чтобы отдать Вовкины записи, в министерстве обороны мне даже помогли найти адрес, списаться с районным военкоматом. Но оттуда ответили, что Вовкин отец той же зимой умер, а сестра, не окончив десятилетки и даже не продав избу, куда-то уехала…

* * *

А совсем уже недавно по телевизору показывали сюжет про Косово. Сам я начала не видел, меня ближе к концу Валя позвала — в ту пору я как раз заканчивал книгу по истории Сербии (моя давняя боль и любовь!), а на Балканах снова и снова лилась кровь. Мир потрясли очередные зверства исламских боевиков в Косове: свыше тридцати православных храмов было взорвано и сожжено, сотни сербов убиты, тысячи изгнаны с родной земли. И хотя это длилось там уже пятый год (о чем я в книге и писал), долгожданные внимание и озабоченность «мировой общественности» вызвали, разумеется, не страдания сербов, а то, что албанским бандитам на этот раз под горячую руку попались несколько ооновских полицейских и миротворцев и кто-то из них даже погиб.

У нас с Валей были свои основания бояться таких известий: вот уже полгода, как Евгений Николаевич уехал в Сербию в качестве эксперта по проблемам безопасности от какой-то не то датской, не то норвежской гуманитарной миссии. Вертаков своим привычкам не изменял и в очередной раз «случайно» оказался там, где стреляют.

— Милый, ну скорей же! Про Сербию показывают! — торопила меня Валя, но, пока я дошел, больше половины сюжета уже показали. — Про сербские анклавы в Косове, — выдохнула она и снова повернулась к экрану.

Камера показывала унылые, кое-где разрушенные дома сербов, обнесенные колючей проволокой дворы и, что просто-таки поражало контрастом — улыбающиеся, без каких-либо следов страха, разве что только немного усталые лица молодых небритых мужчин с автоматами. К ним подходили старые сербские женщины, в черных одеждах, с иссеченными временем, выгоревшими на солнце лицами, — ни дать ни взять наши рязанские или же орловские старухи — и угощали бойцов молоком, яйцами, просто заглядывали в глаза.

Корреспондент рассказывал о местных отрядах самообороны, которые, уже давно не надеясь на помощь натовских вояк, по ночам защищали эти маленькие островки православной Сербии в разъяренном вседозволенностью исламистском море.

— А правда ли, — спросил корреспондент у группы сербских ополченцев, — что среди вас есть и добровольцы из России?

Но сербы только заулыбались в ответ и стали рассказывать подробности ночного боя.

В это время в объектив камеры, показывавшей площадь, на которой сидели у костра ополченцы, попал молодой боец, он, видимо, только проснулся и неторопливо брел к своим, неся в руках снайперскую винтовку. При виде его сербы загудели и что-то взволнованно заговорили, указывая на камеру. Он с удивлением обернулся, и меня буквально резануло: пронзительно-синие, уже где-то и когда-то виденные мною глаза. Вовкины глаза! От резкого поворота головы у ополченца немного сдвинулся берет, и из-под него выбились, вырвались на волю белокурые, немного вьющиеся длинные волосы…

— Надо же, — прокомментировал этот эпизод русский корреспондент, — и эта красивая сербская девушка вынуждена сегодня взяться за оружие, чтобы защитить своих старых родителей…

Я все еще не мог оторваться от экрана, хотя уже давно шли титры.

— Что с тобой, милый? — встревожилась жена. — Кто-то из твоих белградских знакомых?

— Нет, дорогая, видимо, показалось, — пробормотал я и ушел к себе.

Автор выражает искреннюю благодарность своим военным консультантам:

В. А. Азарову — подполковнику Советской армии, воину-интернационалисту, осуществлявшему миротворческие миссии на территории Афганистана, Боснии, Республики Сербской Краины, Косова, Западной Африки, кавалеру ордена Красной Звезды, медали «За боевые заслуги» и многих других отечественных и иностранных орденов и наград, начальнику службы безопасности миссии ООН в Сьерра-Леоне с 1998 по 1999 год, автору замечательной книги «Записки миротворца».

В. В. Вдовкину — подполковнику Российской армии, Герою России, участнику штурма «дворца Дудаева» в Грозном в январе 1995 года.