Тим Северин - Острова пряностей

• Название: Острова пряностей
• Автор: Тим Северин
• Издательство: Эксмо, Мидгард
• Жанр: Путешествия и география
• ISBN: 978-5-699-35121-3

Вдохновленный дневниками прославленного исследователя А. Р. Уоллеса, он совершает плавание по Островам пряностей на индонезийской прау.

---

С другой стороны, на Вайгео красные райские птицы чувствовали себя очень неплохо, так как их существование приносило ощутимую выгоду местному населению. Вымпеловая птица занимала промежуточное положение в смысле численности. Возможно, нам удалось увидеть даже больше этих удивительных созданий, чем Уоллесу, — он смог собрать только семь штук. Но на Бакане, где Уоллес пополнил свою коллекцию образцами этого вида, не осталось ни одной вымпеловой райской птицы. Много лесов на острове вырублено для расчистки земли под пашни и огороды, и, таким образом, среда обитания вымпеловых райских птиц разрушилась. Они, вероятно, исчезли с Бакана еще до того, как охотники-профессионалы из Сиданголи приступили к своей работе. Теперь центр их местообитания сместился. «Заповедник» райских птиц на Бату Путих переживает не лучшие времена. Шум проезжающих машин, разрушение местообитаний и непродуманное стремление к развитию туризма обрекли здешнюю колонию райских птиц на вымирание. В глубине острова остались другие колонии, некоторые из них, вероятно, еще не обнаружены, а кроме того, мы видели стаю вымпеловых райских птиц на рассвете и на закате в джунглях за Лаби-Лаби. Так что остается надежда, что открытый Уоллесом вид райских птиц не исчезнет бесследно с лица земли, если будут приняты соответствующие меры по их защите.

Как должна быть организована эта защита — неоднозначный вопрос. Наиболее профессионально дело поставлено у рейнджеров Тангкоко. Они трудятся с энтузиазмом и энергией, но у них нет никакой реальной власти.

У министерства лесного хозяйства, ответственного за охрану окружающей среды, напротив, есть законная власть, но нет интереса к работе, а мизерное техническое оснащение на местах не позволяет заработать какие-либо средства для самообеспечения. Культурные традиции мешают охранникам вступать в открытую конфронтацию с браконьерами и другими правонарушителями, и, что еще хуже, нищета сотрудников национальных парков означает, что они весьма склонны брать взятки. Результат всего этого может быть очень плачевным, о чем свидетельствуют такие примеры, как убийство черепах на пляже острова Энью и массовое разграбление их гнезд.

Если бы с нами был Уоллес, самое неприятное впечатление у него вызвали бы переполненные народом городские улицы, а не леса. Он бы ужаснулся, глядя с борта нашей прау, когда мы входили в гавань Амбона, — прекрасный подводный коралловый сад, который он описывал с таким восторгом, безвозвратно разрушен. Вместо кристально чистой воды залив Амбона заполнен тошнотворной коричневой жижей, в которой среди нефтяных пятен плавают мятые пластиковые бутылки и прочий мусор. Многие мили мы плыли по чистому, сверкающему изумрудными и бирюзовыми бликами морю. В течение длинных переходов от одного острова к другому мы ни разу не видели разливов нефти, а мусор антропогенного происхождения попадался довольно редко. Течением обычно несло раскисшие от воды стволы пальм, которые плавно колебались и поворачивались в воде. Но грязный залив Амбона послужил предупреждением о том, что не все так прекрасно, а в конце нашей экспедиции, когда мы прибыли в небольшую гавань Манадо, нас ждало еще одно жестокое разочарование. Здешняя грязь и запущенность превосходили все мыслимые границы. Дурно пахнущее желто-коричневое пятно тянулось в море от берега, усеянное всевозможным городским мусором. Невероятно, но факт — пятно охватывало весь залив Манадо и подходило к одной из важнейших достопримечательностей региона — острову Бунакен. Этот остров, а точнее, огромный коралловый риф рядом с ним, — всемирно известным туристический объект, особенно популярный среди дайверов. На берегу залива Манадо поднимались металлические остовы дюжины строящихся отелей, которые вскоре будут готовы принять предполагаемые толпы туристов. Но в Манадо нет городских сооружений для очистки сточных вод. Если не принять срочных мер, каждый новый отель, с большой вероятностью, будет сбрасывать отходы прямо в залив, и коралловый риф — главный объект, привлекающий туристов, — вскоре погибнет.

Если бы Уоллес знал, что угроза подводному миру так же велика, как и надводному, он бы одобрил наше решение относительно судьбы прау, носящей его имя, — мы передали ее организации, занимающейся охраной коралловых рифов в Манадо. Целью этой группы является защита экосистемы коралловых рифов, и нашу прау планировали использовать как вспомогательное судно в программе по охране подводного мира Сулавеси.

Отдав лодку, мы лишились нашего общего дома, и участники экспедиции начали разъезжаться, каждый в свою сторону. Джулия отправилась в Англию, где она собиралась подготовить информационный бюллетень для рассылки в школы, в которых она вместе с Буди читала лекции, — в совокупности их посетили более пяти тысяч слушателей в 119 школах. Бюллетень должен был поведать о результатах нашего путешествия. Буди остался в Манадо, решив поработать некоторое время в местном отделении охраны окружающей среды перед возвращением на Калимантан. Почти неделю он потратил на то, чтобы определить и переписать всех птиц, которых ему удалось увидеть за время нашей экспедиции; в список вошли 239 видов. Хуже всего пришлось Янису, для которого в большей степени, чем для любого из нас, «Альфред Уоллес» стал родным домом и сосредоточием всех интересов на протяжении четырех месяцев. Он следил за порядком внутри и снаружи лодки, отскребал наросшие на бортах водоросли, для чего ему приходилось прыгать в воду и плавать вдоль борта со скребком в руках. Когда мы сходили на берег, чтобы отправиться в лес, он всегда вызывался остаться на борту в качестве сторожа или располагался на пляже, присматривая за лодкой.

Он был очень предан нашей команде на протяжении всего путешествия, хотя, возможно, под конец, когда мы уже научились обращаться с парусами и следить за лодкой, мог немного заскучать, так как перестал быть необходимым. Его тем не менее никогда не покидало добродушие. Теперь он чувствовал себя как школьник после завершения самого интересного и важного периода учебы. В кармане у него был билет домой, на Кай-Бесар, и вознаграждение за работу во время экспедиции; мы заплатили ему больше, чем договаривались, так что он, по местным меркам, очень неплохо заработал. Но все равно, когда он пришел прощаться с нами, вид у него был очень грустный — теперь экспедиция останется только в памяти, станет чем-то, о чем можно будет рассказывать снова и снова всем друзьям и приятелям на Варбале.

Джо, Леонард, Трондур и я собрались для последней совместной трапезы в честь Альфреда Уоллеса. Из его дневников можно сделать вывод, что он с интересом относился к любым кулинарным новшествам и всегда стремился попробовать незнакомые блюда, будь то высушенные морские улитки или костлявый какаду. Поэтому мы решили отведать блюдо местной кухни и выбрали кафе, в котором подавались только традиционную еду Минахасы. Тут предлагали три основных мясных блюда: из собаки, летучей мыши и крысы, тушеных в кокосовом масле и приправленных большим количеством специй. Мы попробовали все три. Крыса была слишком резкой и неприятной на вкус, а собака немного напоминала говядину. Мы согласились с Уоллесом, что лучше всего летучая мышь. По его словам, у нее был вкус как у зайца, но при этом он не уточнил, что ее подают в неразделанном виде — вместе с мохнатыми крылышками.

Наконец, все, кроме Буди, разъехались по своим странам и домам; я уезжал последним. В аэропорту на стойке регистрации меня задержали, так как туристическая виза в моем паспорте оказалась просроченной. Меня отвели к начальнику иммиграционной службы. Там я извинился и объяснил, что из-за бюрократических проволочек в Джакарте не удалось получить визу на нужный нам срок. Наши официальные визы для научной работы еще не были готовы, когда начался период муссонов и необходимо было выезжать. С момента отплытия никто не интересовался нашими визами, а возвращаться в Джакарту за требуемой визой у нас не было возможности. Начальник выслушал меня благосклонно и предложил урегулировать вопрос, заплатив штраф. Я пересчитал деньги и выложил их на стол. Потом он попросил меня рассказать о нашем путешествии, и я начал объяснять, кто такой Альфред Уоллес. Но оказалось, что он знает не только об английском путешественнике викторианской эпохи, но даже о «линии Уоллеса».

Он выслушал мой краткий рассказ и затем, когда объявили посадку на самолет, собрал разложенные по столу купюры и протянул их мне. «Заберите, — сказал он, — я рад, что вслед за Уоллесом вы и ваша команда побывали в тех уголках Индонезии, которые даже я не видел, и что ваше путешествие принесло вам столько радости».

Библиография

Книга «Малайский архипелаг. Страна орангутанга и райской птицы» Альфреда Уоллеса вышла в репринтном издании Оксфордского университета в 1986 году. Переписка Уоллеса, составленная Джеймсом Мерчантом, была издана в 1916 году в двухтомнике «Альфред Уоллес: письма и воспоминания». Главным источником сведений о жизни ученого является конечно его автобиография «Моя жизнь», вышедшая в Лондоне в 1905 году, кроме того существуют еще две биографии, написанные Амабель Уильямс-Эллис и Вильмой Джордж (Williams-Ellis Amabel. Darwin’s Moon. London, 1966; George Wilma. Biologist Philosopher. London, 1964). История о том, как была представлена теория эволюции путем естественного отбора в Линнеевском обществе детально изложена в следующих работах: Brooks J. L. Just Before the Origin. New York, 1984; Brackman Arnold C. A Delicate Arrangement. New York, 1980.