Елена Минькина - Хозяин шара

• Название: Хозяин шара
• Автор: Елена Минькина
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-271-46063-0

Книга, которую так давно ждали тысячи людей, наконец-то у вас в руках! Легендарный роман «Утро бабочки» для многих стал настоящей бомбой! Самый знаменитый российский психогенетик, ежедневно помогающий людям перехитрить судьбу и порвать цепи наследственности, Елена Минькина пишет о том, что никто до нее не решался даже шепнуть. Красавице Марине выпадают невероятные, мистические, головокружительные испытания, ведь она… ведьма, еще не забывшая, что такое шабаш. Но она же — Хранительница. Больше всего на свете Марина хотела бы забыть о своем предназначении: разве справедливо, что повлиять на извечную борьбу добра и зла может только она, нежная и любящая, мечтающая о счастье? Но семью Хранительницы втягивают в чудовищный водоворот, и ей приходится принимать вызов вечного врага…

Предупреждаем — эта книга может вас шокировать. Может изменить вашу жизнь и вашу личность. Но прочесть ее — необходимо!

---

— Сейчас мы войдем в святилище, поэтому необходимо обмыть наши тела от земного праха и нечистых желаний.

Только сейчас Сененмут заметил еще одну дверь. Неужели он, Сененмут, простой смертный, попадет в сердце храма Амона? Только единицы удостаивались такой высокой чести.

Шепча молитвы, верховный жрец взломал печать на двери святилища и переступил его порог. Взволнованный, шагнул вперед и Сененмут. Но это еще не святилище, это помещение было только преддверием. Аменхотеп опустился на колени и нажал на не видимый глазу выступ на каменной плите пола. Плита отодвинулась, и их взору предстал обширный зал с искусно выполненными статуями богов. В самом центре Сененмут увидел статую бога Амона-Ра — владыки богов. По правую руку от него восседала его супруга Мут, а по левую — их сын Хонсу.

— Посмотри, Сененмут, — тихо сказал Аменхотеп, — на эту прекрасную фиванскую триаду. Я вывез ее из Фив, подарок великого фараона. Время летит как птица, гонимая ветром, и удержать его даже великим богам не под силу. День сменяется ночью, так было всегда. Человек стремится остановить время, но старость, отвратительная слуга вечности, приходит неумолимо к каждому. И даже боги подвержены течению времени, они рождаются и умирают, когда люди перестают их помнить. Я собирал этих богов по всей нашей земле, чтобы потомки как можно дольше помнили их. Мне хочется продлить им жизнь…

Сененмут почти не слышал учителя. Он уставился на сына Амона и Мут — Хонсу. Он считался богом Луны, прогоняющим злые силы. Его всегда изображали мальчиком. Сейчас он насмешливо смотрел на Сененмута. «Сейчас мой сын был бы таким же», — подумал Сененмут.

Аменхотеп почувствовал, что Сененмут не слушает его. Он увидел, что тот с горечью смотрит на мальчика.

— Сененмут! — воскликнул Аменхотеп. — Ты не умрешь, у тебя будет наследник!

Сененмут с трудом оторвал взгляд от статуи мальчика и с горечью произнес:

— Это очень жестоко, Аменхотеп, а ведь я считал тебя самым близким другом!

— Присядь, Сененмут. Я знаю, что радость тоже может убивать, а я этого не хочу. Ты слишком слаб, потому я так тщательно готовлю тебя к ней.

— Радость? Я уже забыл, что это такое.

Аменхотеп сделал вид, будто не слышал этих слов.

— А ты случайно не помнишь, когда Минос появился в Кемете?

— Отлично помню. Я встретил его возле храма Бэсу. Он помог мне вынести из храма мою любимую жену, которая умерла от моей руки.

— Не от твоей, Сененмут, она умерла от укуса змеи, — нетерпеливо перебил Аменхотеп.

— Какая разница. Минос был рядом, он принял драгоценное тело и позвал моих слуг. За эту услугу в тот же день ты подарил ему часть земель Кемета.

— Да, Сененмут. И с этого дня в Кемет пришли беды: заболел наш фараон Тутмос Второй, и это притом, что наследник еще не родился. Слава Амону, сейчас его жена беременна. Но родится ли мальчик? А если нет? Кто будет править страной, когда фараон умрет?

«Господи, — подумал Сененмут, — какое мне дело до страны? Меня уже не будет. А счастливчик фараон все-таки сумел обрюхатить Иси, эту глупую дурочку, свою вторую женушку. Первая жена принесла ему дочку. Счастливый дурак! Вот если бы у него вообще не было потомства, как у меня! Ведь Бенну не в счет. — При мысли о дочке его сердце болезненно сжалось. — Она страдает так же, как и я. Она должна страдать за мой грех. А ей еще хуже, что с ней будет? Думать об этом страшно».

— О чем ты думаешь, Сененмут?

Он никогда не обманывал Аменхотепа, поэтому ответил:

— Я думаю о Бенну. Несчастная девочка! Все время плачет и пытается скрыть это от слуг.

— Вот о ней я и хочу поговорить. Она все еще любит своего мужа?

— А разве может быть по-другому? Для нее муж — почти божество. Ты знаешь, как я воспитывал ее.

— Знаю. Но знаю и другое. Твой зять нарушает все наши законы. Самое ужасное, что Хатшепсут, первая жена фараона, путается с Миносом. Он портит чужих жен, хотя его гарем — самый многочисленный в Кемете.

— Бедная моя девочка, она очень страдает от этого!

— Ты о Бенну?

— Конечно. Она все время одна. Супруг даже не навещает ее.

— Ладно, Сененмут, я вижу, твои мысли направлены только на страдание. Ты почти умер, но я все-таки хочу вернуть тебя к жизни. У меня хорошая новость. — Он пытливо посмотрел на Сененмута. — Только обещай встретить эту новость спокойно, я не хочу потерять тебя.

— Аменхотеп, ты замучил меня намеками. Говори, что хочешь сообщить?

— Хорошо, Сененмут. На, почитай.

Он протянул другу свиток. Тот взял его, медленно развернул и начал читать. И вдруг исчезло все, что он испытывал до сих пор. Великий покой хлынул широким потоком в его сердце, словно вечность раскрыла перед ним объятия, словно отлетела жизнь со всеми ее горестями, и раскинулись перед глазами блаженные поля Иалу, словно он перестал быть собой. Его руки задрожали, из глаз полились слезы. Слезы радости, а не боли. С трудом он оторвал взгляд от чудесного письма и со всех ног бросился к подножию статуи Амона.

— О Амон, о мой бог, преклоняюсь перед твоим именем, о великий Ра — Иукаса, о правитель всех богов земли, имя твое Амон-на-ан-ка-антек-шаре, спасибо тебе за то, что ты простил меня. Ты наконец услышал мои молитвы! Я обещаю принести тебе великие пожертвования, если у моей девочки родится сын!

Аменхотеп подошел к нему и дотронулся до плеча.

— Встань, Сененмут, теперь у тебя появится много времени, чтобы молиться Амону. Тебе придется пожить здесь.

— Что ты говоришь?! — Сененмут вознегодовал. — Я должен быть рядом со своей девочкой! А вдруг ей что-нибудь понадобится? А вдруг Минос обидит ее? Кто ее защитит?

— Не волнуйся, я прослежу за ней. А ты все-таки должен пожить здесь. — Он решил привести довод, на который Сененмут не сможет ответить отказом: — Я горячо молил Амона даровать тебе наследника и поклялся ему: если это сбудется, ты поживешь в храме. Будешь молиться Амону каждый день, но не только Амону. Пришла пора возвращать долги, Сененмут. Смотри, вот Бэс — бог семьи, веселья. Вот Хатор — богиня любви, радости, танцев. А это Тефнут — богиня влаги, рядом Нут — богиня неба, это Геб — бог земли.

Аменхотеп и Сененмут обходили статую за статуей, с любовью дотрагиваясь до каждой, учитель обращался с ними как с живыми, называя каждую по имени.

— Случилось великое чудо, Сененмут. Никто не думал, что Бенну забеременеет. Но теперь ты должен вернуться к жизни. Не знаю, как далеко зашел ты по дороге к смерти. Поэтому хочу, чтобы ты восстановил свое тело. Ты еще молод, Сененмут, я хочу предложить тебе должность чати — верховного советника. Ты знаешь, эта высшая государственная должность в Кемете. Фараон слушает каждое мое слово, поэтому добыть тебе эту должность мне не составит труда. Нам надо помочь Кемету и обуздать Миноса, иначе он без войны разрушит наш город.

Да, теперь Сененмут не хотел умирать. Однажды Бенну уже возвращала его к жизни. Он вспомнил, как утонула его родная дочь. Он нашел новую Бенну взамен утонувшей дочери. Тогда девочка спасла ему жизнь, вернула счастье. Сейчас происходило то же самое.

— Аменхотеп, я попрошу Бенну, если родится сын, дать ему твое имя, ведь оно означает «Амон доволен». А сейчас я хочу увидеть свою девочку. Увижу и вернусь сюда.

— Нет, Сененмут, ты не выйдешь отсюда месяца три-четыре. Так я обещал богам. Пойдем, покажу твою комнату.

Сененмут понял, что перечить старому другу бесполезно. Поэтому с покорностью последовал за ним. Они покинули огромный зал, прошли по узкому коридору и оказались перед огромной резной дверью, украшенной причудливым орнаментом. Аменхотеп толкнул ее, и они очутились в библиотеке.

— Здесь хранятся древние свитки, — сообщил Аменхотеп, — которые ты сможешь прочесть. Для твоей новой должности это необходимо.

Сененмут скользнул взглядом по полкам, а друг уже тащил его дальше.

— Нет, здесь мы не задержимся долго, пошли скорее. — Аменхотеп толкнул следующую дверь. — А вот твои покои, Сененмут. Здесь тебе будет служить Рани.

В центре комнаты стояла широкая кровать, пушистые ковры покрывали стены и пол. В углу в огромной резной кадке росла раскидистая пальма. На столике у кровати он увидел широкую вазу с белым и розовым тамариском, который источал нежный аромат. Но богатство комнаты блекло от вида прекрасной девушки, стоящей перед ними.

Рани была небольшого роста, но казалась высокой — так строен был ее тонкий стан. Смуглая кожа отливала тем чудесным золотым блеском, который не был присущ женщинам Кемета.

Взгляд ее больших черных глаз сразил наповал. Эти глаза показались Сененмуту знакомыми. Он застыл, пораженный редкой красотой. Аменхотеп подошел к девушке и что-то шепнул на ухо. Рани подбежала к стене, сорвала с нее два кинжала и принялась танцевать. Она приставила кинжалы ко лбу и начала вращать их в одном направлении, а сама закружилась в обратном. Сененмут, не отрываясь, смотрел на девушку, и, пока та плясала и порхала, его лицо становилось все мрачнее. Временами его озаряла улыбка и из груди вырывался вздох, но в улыбке было еще больше скорби, чем во вздохе.