Павел Кошовец - Это не наша война

• Название: Это не наша война
• Автор: Павел Кошовец
• Жанр: Фэнтези

По дорогам Веринии едет необычная компании, в которой соседствуют представители тёмных и светлых рас, и человек. При всех разногласиях, они умудряются уживаться друг с другом, а в случае опасности становятся единой командой. Но сейчас они едут на отдых, и неприятности им ни к чему. Но разве может судьба упустить такой шанс пошутить? И завлечь в абсолютно не нужную им войну?

---

      С другой стороны, кого винить? Дан перечень поступков: первое - назначена встреча с молодым человеком в фактически укромном месте, куда она без всяких "а может" собиралась придти одна; назовём это таким обывательским словом - свидание; второе: ради того, чтобы пойти на сомнительную встречу, она сказалась больной, отправив со служанкой записку учителю астрономии, то есть, на лицо прямой обман, который раньше не то что не могла себе позволить достаточно разумная особа королевской крови, а об одной только мысли о существовании такого себе вполне жизнеустойчивого понятия (она точно знала об этом и не только из книг), - как ложь, бледнела в приступе предполагаемого стыда; третье: всё это она таки собиралась изложить Его Преосвященству, и эта неумолимость встречи с кардиналом и откровенный разговор были заранее неуютны; четвёртое: планируя встретиться с Меньи с глазу на глаз, Руфия собиралась поставить того на место, но пока не знала как, ибо и тут было несколько вариантов: быть ли холодной, вежливой, улыбчивой, сразу огорошить гневом (где только отыскать его? искусство лицемерия не знакомо в должных объёмах) или стереть заумными фразами, постараться как-то подвести к мысли, что он сам... не достоин... и сбежит о неё, как многие раннее... О, это был бы лучший выход! А также юная естествоиспытательница собиралась по возможности запоминать перипетии будущего общения и впоследствии, проанализировав, сделать некоторые выводы, так сказать, провести эксперимент на добровольце и понять схемы управления и воздействия на людей... Как бы цинично это не звучало. Но попадать в глупые ситуации - это никуда не годится. Неумение отстаивать свою свободу, невозможность адекватно отшивать набивающихся на её компанию (как выяснилось, это так, хотя до сегодняшнего дня у неё было иное мнение) - это плохо. Значит, нужно упрочить защиту, извлечь рациональное зерно из сегодняшнего урока, и, в конце концов, вернуться к рассудительности, а не вести себя, как суетливая, озадаченная девица.

      Влажный воздух встретил её приветливо, во всяком случае, ей так казалось, ибо он ассоциировался у неё с возможностью побродить среди экзотических тропических деревьев и растений с прихотливыми, непривычными для глаз стволами, плодами и цветами ярких расцветок, среди разлапистых папоротников - вообще, эта буйная, налитая красками зелень действовала на Руфию умиротворяющее.

      Меньи при ближайшем рассмотрении не оказалось, и принцесса ощутила даже некоторое разочарование. Но, пройдя буквально десять локтей по аллее, за стволом кокосового ореха, она лицезрела любопытную картину: мальчишка, замерший напротив куста орхидеи - мильтонии, кажется. Алые бархатные лепестки с жёлтой корзинкой и небрежными белыми вставками - цветок был похож на замершую бабочку. Необычайно красив. Заворожённый - как иначе описать состояние человека, неотрывно и будто бы даже не мигая смотрящего на удивительные цветы?

      Руфия неслышно и невесомо ступая, почти приблизилась - Меньи стоял вполоборота к ней, и за несколько шагов решилась предупредительно кашлянуть - она ощутила неловкость: будто бы подглядывает за человеком.

      Меньи обернулся, и его отрешённое выражение на лице озарилось радостью.

      - Ваше Высочество, я так рад, что вы пришли! - улыбка преобразила угловато-прыщавое мальчишеское лицо. - Это вам, - и протянул незамеченный раннее букет красных в белые прожилки хризантем. - Конечно, после такого великолепия, - движение в сторону тропических цветов, - которое вы имеете возможность наблюдать ежедневно, мой букет может вам показаться...

      - Меньи, - прекратите, - она нетерпеливо подняла руку, останавливая оправдательную речь. - Позвольте мне самой делать выводы по части даров, - мимолётно глянула на множество небольших и свежих распустившихся бутончиков, источающих характерный аромат - веточки три. - Замечательные цветы, - посмотрела на парня; в её глазах мелькнула искорка интереса и... уважения, что ли. - Вам нравятся орхидеи? - уточнила с любопытством.

      - Ну... - запнулся младший Гичи, - у меня покойная матушка была к ним, как бы это сказать, неравнодушна, - улыбнулся как-то застенчиво.

      Руфия констатировала несомненное потепление отношений и была этим обстоятельством немного озадачена, но и довольна. Испытывать неприятные эмоции к человеку, "замечающему" цветы было бы неправильно. Возможно, даже этот молодой человек и развлечёт её.

      - Простите меня, Меньи, если напомнила вам о печальном, - мягко произнесла, не сводя из-под полуопущенных ресниц внимательного взгляда.

      Напоминать о том, что тоже когда-то потеряла мать, она не желала - это не тема для разговора с кем-либо. Даже с отцом. Осознание факта потери в своё время явилось отправной точкой понимания некоторых истин, одной из которых была такова: по-настоящему тебя не бросят только книги. Люди же изменчивы, как текучая вода. И измена, не в смысле предательства (к примеру, одного из супругов, или какого-либо торгового партнёра), а именно переменчивость, формирование, изменение под воздействием внешних обстоятельств и внутренних приоритетов. Вода, к примеру, осенью в листьях, зимой скована льдами, весной полноводна, а летом высыхает; опять же берег из-за постоянного воздействия течения меняет свой рельеф либо вследствие вырубки леса, либо постройки моста; живность тоже может кочевать: попал в воду, застрял в корнях мертвец, через время приходит на это место сом, выгоняет леща, вслед за лещом уходит щука... Камень и тот со времен меняется, даже самый крепкий, пусть и медленно. А человек - гораздо хрупче.

      - Ничего-ничего, - замахал руками парень. - Это было давно. Просто эти цветы у меня ассоциируются с матерью, она их любила, - повторился парень, - и... погибла, поехав забирать очередную партию, - взгляд его на удар сердца стал отрешённым. - Поэтому у меня к ним двоякое отношение: я не могу не радоваться, глядя на орхидейные, ибо они занимали у мамы место наравне с отцом и мной. И в тоже время они фактически убили её. Значит, - криво усмехнулся, - я должен их ненавидеть.

      - Цветы не могут убивать, - тут же вступилась Руфия.

      - Разве? - отчего-то напряжённо уточнил парень.

      - Ну да, - не очень уверенно ответила принцесса, не совсем понимая, как себя вести с Гичи: вроде не сахарный и не нуждается в сочувствии и жалости, но и тревожить память тоже некрасиво.

      Но тут он её окончательно огорошил. Причём, логику последующего заявления проследить было не просто трудно, а на взгляд девушки невозможно.

      - Ваше Высочество, вы сейчас как-то особенно прекрасны. В глазах плещется небо, губы - дольки спелого яблочного бока, тонкие черты словно вырезал искусный скульптор...

      Руфия действительно была диво как хороша: распущенные до талии прямые светло-пшеничные волосы обрамляли ангельское точёное личико, сейчас серьёзное, с удивлённо раскрытыми выразительными глазами и полуоткрытыми вопросительно губами, розовые ушки мило выглядывали сквозь пряди. Лёгкое шёлковое платье выгодно обтекало тоненькую фигурку с зарождающимися атрибутами женщины и женственности.

      Меньи всё говорил и говорил, а она, неблагодарная, была не здесь, а где-то... где-то далеко. Оказывается, слушать о том, какая ты красивая - это приятно. Раньше она как-то не уделяла подобному вопросу внимания, ей говорили, что она похожа на мать, что она симпатична - при чём эту информацию косвенно поставляла большая часть двора, а также пришлые: послы, гости, представители иных рас. Но, будучи голенастым, худющим, нескладным подростком, Руфия имела собственные критические глаза и с большой долей скепсиса относилась к пышным и не очень эпитетам и сравнениям. Ей казалось, что в людях говорит простое чувство самосохранения - попробуй скажи властителю земли, что любимая (ну, пусть одна из них) дочь - как-то не очень... Да отец, не взирая на предыдущие заслуги и многовековую родословную, постарается этого человека сжить со свету. Да, по части наличия ума, она без ложной скромности и с учётом приступов самокритичности могла ответить, что да, не глупа - не каждый дворянин мог похвастать тем изобилием различной информации, что осела в её светлой голове - и комплименты в этом направлении выслушивала благосклонно. Вот касательно внешности у неё были серьёзные сомнения. Но так как проблемой собственной привлекательности она не болела, то и не чувствовала зависимости от сладкоречивых представителей сильного пола. Тем более, не понаслышке знала, сколь сильно распространено и чуть ли не введено в ранг необходимости лицемерия. А тут вот такой казус.

      Она тряхнула головой, сбрасывая с себя гипнотизм слов и, будто бы про себя проговорила:

      - В любви мы ищем утешенье, коль далеко от нас она...

      - Что?.. - сбился с мысли Меньи, покраснел, и лицо тут же стало утрачивать вдохновение и некую одухотворённость.