Дмитрий Менделеев - Какая же академия нужна в России?

• Название: Какая же академия нужна в России?
• Автор: Дмитрий Менделеев
• Жанр: Публицистика

«Состав Академии, действительно русской и действительно составляющей центральное высшее ученое учреждение России, может и должен пополняться не только лицами, живущими и находящимися в Петербурге, но и лицами, действующими где бы то ни было в России, подобно тому как членами любого ученого общества, хотя бы, например, Берлинского химического общества, бывают лица, не только живущие в Берлине и в других частях Германии, а также и в других странах…»

---

Всякий ведь знает, что русское дворянство есть служилое придворное учреждение, что всякого дворянина обязывали первоначально службой, и через это, так сказать, приобретало свое значение и государственное положение. Затем дворянство было освобождено от службы и осталось дворянством с теми поместьями, которые ему за службу даны.

Так, можно сказать, произошло и с Академией. Призванная к делу педагогическому, к несению обязанностей, она получила права, так сказать, и вознаграждение за обязанности, которые она должна была исполнять. Обязанности кончились, а привилегии остались и даже увеличены.

Но не одна педагогическая обязанность, сперва составлявшая непосредственную и прямую функцию Академии, а потом связанная, по крайней мере, исторически, с существованием Академии, составляла ее действительное значение по отношению к России.

Первоначальная роль Академии состояла в изучении России как со стороны естественноисторической, так и со стороны географической, исторической и тому подобное. Всякий знает, как много Петербургская Академия сделала в этом отношении для России. Первые научные сведения, первое определение географического положения в России, ее растительного и животного царства и так далее были произведены, можно сказать, исключительно Петербургской Академией наук, или непосредственно через ее призванных из-за границы членов, или через посредство тех учеников, которых приобрела эта Академия из русских, каковы, например, Лепёхин и другие.

Но эта роль Академии со временем совершенно утратилась, – когда снимают одну основную обязанность, составляющую смысл учреждения, невольно освобождают и от других.

И. Е. Репин.  Портрет Ивана Николаевича Сеченова, русского физиолога.  1889 г.

В этом последнем отношении, как и в отношении педагогическом, еще в недавнем прошлом было иначе, чем теперь. Еще на нашей памяти главную роль в изучении животного царства России играл покойный академик Брандт, еще памятно то время, когда для изучения отдаленных краев Сибири Академия учреждала экспедицию Мидцендорфа, еще свежи те воспоминания, когда Бэр ездил для изучения рыбного промысла на юг России. Теперь этого ничего нет. Теперь, если нужно изучать Ферганскую область, или Кавказ, или какой бы то ни было край России, например Север, обращаются в географическое общество, в общество естествоиспытателей, в университет – словом, куда-нибудь, только не в Академию, по той простой причине, что Академия утратила совершенно то свое начальное значение в этом отношении, какое она сперва имела.

Не только Палласы, но и Миддендорфы и Бэры уже не потребуются в нашей Академии.

Но, может быть, затем остается роль чисто абстрактная, помимо, так сказать, этой материальной или, если угодно, реальной пользы. Ведь Академия наук как храм науки назначается для развития непосредственно и передового знания. Ведь и в самом деле такова в свое время была Петербургская Академия с ее иностранными членами, между которыми достаточно имени одного Эйлера для того, чтобы сказать о бывшей славе Петербургской Академии в развитии чистого знания.

Но тут, в этом именно отношении, прежде всего и раньше всего сказалась немощность Академии как учреждения чисто русского, потому что достаточно сказать, что один из наиболее знаменитых русских исследователей, Пирогов, членом Академии наук не был, так же как не был членом Академии наук и Карамзин, как ныне ни Сеченов, ни Боткин не члены Академии.

Для того чтобы уяснить себе, какую же роль должна играть в настоящее и ближайшее будущее время Академия в России, надо, мне кажется, обратить, прежде всего, внимание на следующее.

1. Как место высшего ученого образования Академия уже не только не может быть, но и совершенно не нужна, потому что современные русские университеты снабжены достаточно обширным рядом избранных лиц, могущих далее развивать начавшееся уже в России ученое дело. Притом Академия одна, а мест и центров для высшего образования, при той степени научного развития и подготовки, которой мы уже достигли в России, нужно много.

Университеты и представляют такие учреждения, в России рассеянные, число которых, по всей вероятности, будет возрастать. Со временем университеты и будут теми местными академиями, каких желал Петр, основатель русской Академии.

Да и не в педагогическом смысле понимается обыкновенно Академия, ее роль другая; и ее значение совершенно иное в настоящее время уже всюду. Следовательно, отношение педагогической стороны к Академии надо и в дальнейшем рассмотрении совершенно оставить в стороне.

2. Первоначально наука составляла таинство, ею занимались, так сказать, по секрету, например жрецы, и обязанность знающего состояла в том, чтобы знание передать близким членам корпорации, не разгласить во всеобщее сведение. Тогда наука пряталась.

От этой эпохи постепенно переходят к тому времени, когда наука перестала быть привилегией немногих. И когда масса наукой вовсе не интересовалась, а под влиянием идей прошлых веков науку почти преследовали (всякий знает из истории этой эпохи развитие науки), тогда наука пряталась опять в известные кружки, но людей вольных, перешедших свободно к ее изучению, но державшихся в стороне от массы людей, относившихся к науке неблагосклонно.

H. И. Пирогов

Тогда-то правители стран, видевшие пользу от дальнейшего развития науки, можно сказать, понявшие значение наук, стали покровительствовать им, и вот наука приютилась, прежде всего, в монастырях, потом в известных корпорациях или собраниях ученых, которым покровительствовали меценаты и правители стран.

Монастырская наука была по своему существу в свое время передовой наукой, если не единственной, но всякий знает, что ныне совсем утрачена эта роль монастырей; в одной Италии, да и то только здания монастырские послужили последнее время для развития науки, потому что после изгнания монахов монастыри там в большинстве случаев обращены под учебные коллегии.

Будучи первоначально передовою, монашеская наука со временем сделалась отсталою, а потом и совершенно исчезла. Во время же силы своей она действовала, можно сказать, одновременно с началом развития науки в Академии и университетом.

Монастырь, Академия и университет – вот те последовательные ступени развития науки, которыми характеризуются близкие прошлые века.

Между Академией и университетом, как в свое время между Академией и монастырем, была тесная связь. Местами Академия превратилась в университет или чрезвычайно тесно слилась или связалась, но местами и поныне осталась, с одной стороны, высшим учебным учреждением, подобным нашим университетам, и рядом с ними – Академией.

Если можно так выразиться, то роль монастыря по отношению к науке сперва была прогрессивной, а потом стала консервативной. Такова (последовательно) и роль Академий. Будучи первоначально передовыми, Академии со временем стали, можно сказать, местом действительного консервирования науки.

Да будет при этом ясно то обстоятельство, что консерватизм в науке совершенно неизбежен, потому что наука, по существу, есть предание, не мыслимое иначе, как мудрость прошлых веков, и потому без консерватизма передаваться не может.

Но кроме этой роли в России знания, необходимо и дальнейшее движение, то есть значение прогрессивное, которое по отношению к Академиям, можно сказать, всюду заняли более молодые и важные университеты, тем более что отношение к массе людей здесь, так сказать, явственнее, чем в Академиях.

Академии учредили как корпорации, как цехи в то время, когда нужно было людям, занимающимся известного рода предметами, собираться вместе для того, чтобы сосредоточивать вместе силы. Хотя Академии, с одной стороны, имели целью своей развивать науку для общего употребления, но они всегда, так сказать, сторонились народа и более или менее были замкнуты, составляли, так сказать, Олимп науки, с массой никакой прямой связи и отношения не имели.

Не таковы университеты. Их роль прямая – учить, развивать и распространять знание в массах. Следовательно, если перейдем от монастыря через Академию к университету, то последовательное приближение к жизни, к общему распространению знания и науки будет совершенно очевидным.

Моя мысль скажется полней, когда я прибавлю к этому следующее. В самое последнее время, можно сказать, на памяти еще молодых людей, наука сделала еще один дальнейший шаг, она вступила прямо сама по себе в жизнь. Почти всякому министерству нужен ученый комитет, заводские Каильте и Пикте. Механики на заводах уже делают замечательные опыты сгущения газов. Пивовар Грис занимается химическими исследованиями с большой тонкостью, так же, как и производитель коньяка Лекок де Буабодран.

Прежде бывали аристократы, которые, занимаясь науками, так сказать, снисходили до них или забавлялись наукой, но людей, которые бы соединяли живое дело прямо с чистыми интересами отвлеченного знания, прежде не было, потому что прежде наука не имела того значения и того развития, которое приобрела за последнее время. Так что в недалеком будущем очевидно, что от завода чисто научный интерес перейдет, можно сказать, всюду туда, где будет преследоваться цель действительно серьезная.