Даниил Журавлев - Огненный щит Москвы

• Название: Огненный щит Москвы
• Автор: Даниил Журавлев
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1972

Аннотация издательства: «В годы войны немецко-фашистская авиация 134 раза пыталась нанести бомбовые удары по Москве. Но безрезультатно. Лишь отдельным самолетам противника удавалось проникнуть в воздушное пространство нашей столицы.

О том, как мужественно и умело защищали небо Москвы летчики-истребители, артиллеристы-зенитчики, пулеметчики, прожектористы, аэростатчики, вносовцы, рассказывает в своей книге бывший командующий Московским фронтом противовоздушной обороны генерал-полковник артиллерии Даниил Арсентьевич Журавлев.

Автор воссоздает героическую картину борьбы воинов ПВО столицы и против наземных войск гитлеровцев, приводит боевые эпизоды, которые золотыми страницами вошли в историю беспримерной битвы за Москву. Читатель найдет в книге имена многих отважных воинов, отстоявших город-герой от атак воздушных и наземных сил врага».

Приводится версия с разметкой страниц в соответствии с печатным оригиналом. Номер указывается в прямых скобках — [], отделяется от предыдущей страницы пустой строкой и ставится в начале страницы.  — V_E.

---

Корпус ПВО выделял из своего состава для вновь

[34]

сформированных частей кадровых военнослужащих, а взамен принимал новичков.

В эти дни к нам прибыла и большая группа выпускников Рязанского артиллерийского училища. Как родных, встретил я своих бывших воспитанников. Приятно было видеть, какие умелые командиры из них получились. Очень хотелось оставить ребят в корпусе, по по требованию приказа пришлось направить их во вновь формируемые части.

Позже, в декабре 1941 года, я получил письмо от майора А. И. Малофеева. «Товарищ генерал! — писал он. — Наш полк, где почти 40 процентов начсостава Ваши воспитанники-рязанцы, дерется на малоярославецком направлении. Деремся мы неплохо. Выпустили уже 8 тысяч снарядов. И выпустили не напрасно. Семь человек представлено к правительственным наградам. Среди них командир 1-й батареи лейтенант Шершнев, которого Вы, наверное, помните курсантом. Здесь, на фронте, мы убедились, что училище многое нам дало...»

Я и сейчас храню это письмо как дорогую реликвию. Прислали мне и альбом с фотографиями, отображающими боевую деятельность полка. Он сейчас находится в Музее боевой славы Московского военного округа.

Судьба многих бывших воспитанников Рязанского артиллерийского училища мне неизвестна, но уверен, что все они с честью выполнили свой воинский долг.

Инициатива формирования новых частей за счет наших войск исходила, конечно, не от штаба Московского военного округа. Такие решения могли принимать лишь Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Командования. Так, 17 июля 1941 года мы получили от Ставки срочное задание — сформировать 10 противотанковых полков. На выполнение этой задачи нам дали всего сутки. Корпус выделил из своего состава 200 орудийных расчетов с их техникой, а потом пришлось «заделывать бреши», готовить новое пополнение.

За первое военное полугодие 1-й корпус ПВО сформировал большое число подразделений, в общей сложности — 72 части. Из них только 19 — для пополнения корпуса. Остальные мы передали для прикрытия объектов Московской зоны ПВО и для действующей армии. В этот период из войск корпуса во вновь сформированные части ушло 3905 командиров и политработников и свыше

[35]

10000 младших командиров и красноармейцев. Так же дело обстояло и в подразделениях истребительной авиации.

В Москве был создан своеобразный формировочный пункт. Тысячи людей, сотни орудий и пулеметных установок прошли через этот гарнизон перед отправкой на фронт. Там постоянно трудились работники штаба и политотдела корпуса. Огромную работу вели комиссар корпуса Николай Федорович Гритчин и начальник политотдела полковой комиссар Н. А. Петров (16 июля 1941 года отделы политической пропаганды в Красной Армии были реорганизованы в политические отделы и введен институт комиссаров в войсках).

Кроме формирования маршевых полков и дивизионов приходилось срочно выполнять и другие задания. Вдруг поступает распоряжение: немедленно выделить 30 тыс. винтовок для дивизий народного ополчения. На другой день: выслать столько-то автомашин для переброски частей на рубеж обороны. Потом еще и еще: приказания, директивы, распоряжения.

Страна и армия напрягали все силы, чтобы сдержать врага, нанести ему наибольшие потери, измотать в боях и подготовить условия для решительного контрнаступления. Вот и приходилось считать и пересчитывать наши ресурсы, с точностью до одного снаряда учитывать их.

Между тем приближение фронта к Москве с каждым днем ощущалось сильнее. В зону действия наших постов ВНОС и истребительной авиации все чаще стали наведываться воздушные разведчики неприятеля. Изучая маршруты их полетов, проложенные на наших картах по донесениям наблюдательных постов, нетрудно было определить, какие направления особенно интересуют противника, откуда он намечает наносить удары по Москве. А что такие удары готовятся, сомневаться не приходилось.

Первый вражеский разведчик появился в нашей зоне в районе Вязьмы в 18 часов 1 июля. Это был Ю-88. На другой день над Ржевом пролетел «Хейнкель-111», а 4 июля один немецкий самолет достиг западных окраин Москвы. Всего с 1 по 21 июля посты ВНОС зафиксировали 89 разведывательных полетов, а летчики 6-го истребительного корпуса в тот же период провели немало воздушных боев с перехваченными ими неприятельскими самолетами.

Боевой счет открыл лейтенант С. С. Гошко. 2 июля

[36]

он уничтожил «Хейнкель-111», который пытался изучить район Ржева. Это был не только первый вражеский самолет, сбитый в зоне действия Московской противовоздушной обороны, но и первый из 23 воздушных таранов, выполненных во время войны летчиками корпуса.

Когда посты ВНОС донесли о появлении разведчика в районе Ржева, командир 11-го истребительного авиационного полка, базировавшегося на аэродроме близ Великих Лук, получил указание поднять на перехват врага наши самолеты. «Хейнкель» удалось заметить лейтенанту Гошко, пилотировавшему Як-1. После нескольких атак у нашего истребителя отказало вооружение, и тогда Гошко принял решение идти на таран.

Оказавшись над противником, лейтенант быстро настиг его и, сблизившись, винтом своего истребителя ударил по хвостовому оперению «хейнкеля». Таран был выполнен мастерски. Вражеский самолет врезался в землю, а наш летчик сумел посадить машину на свой аэродром и после замены винта вновь летал на ней.

Мы постарались использовать первый боевой опыт для воспитания у наших авиаторов мужества, чувства личной ответственности за выполнение воинского долга. Надо отдать должное политработникам, партийному и комсомольскому активу 6-го истребительного авиационного корпуса и 1-го корпуса ПВО — они использовали разнообразные формы работы, чтобы рассказать всем воинам об итогах первого воздушного боя.

Но этот бой заставил нас сделать и некоторые другие выводы. В первых же атаках на истребителе отказало бортовое оружие. Что это — недосмотр оружейников или недостатки в конструкции вооружения? Как показала проверка, и то и другое. Нам еще много предстояло работать, чтобы научить младших авиаспециалистов правильно эксплуатировать новые типы самолетов, и в частности пушечное вооружение, являвшееся тогда новинкой. Да и конструкторам, производственникам пришлось немало потрудиться над доводкой боевой техники. Все недостатки были устранены в новых модификациях самолета Як, которые появились в последующие годы.

Вспоминается и другая схватка наших летчиков с воздушным противником. 6 июля стало известно, что в направлении одного из объектов идет группа вражеских бомбардировщиков в сопровождении истребителей.

[37]

Это выглядело уже как разведка боем. На перехват немецких самолетов поднялось звено, возглавляемое старшим лейтенантом В. А. Шишовым из 178-го истребительного авиационного полка. Неприятельских бомбардировщиков было восемь, но Шишов смело повел своих ведомых в атаку. Ему сразу же удалось сбить один из самолетов противника. Строй бомбардировщиков рассыпался. Они стали беспорядочно сбрасывать бомбы и стремительно уходить на запад. Но в это время наших летчиков атаковали фашистские истребители. И снова Шишов бесстрашно ринулся на врага. Ему удалось поджечь один из «мессершмиттов», однако он был ранен в руку. Ведомые прикрыли командира и дали ему возможность выйти из боя. Управляя самолетом одной рукой, старший лейтенант успешно посадил его на свой аэродром. Большое мужество и высокое воинское мастерство Владимир Александрович Шишов показал и в других боях при обороне столицы. В 1942 году ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Это высокое звание заслужили и два других участника первых воздушных боев под Москвой — лейтенант Владимир Григорьевич Каменщиков и младший лейтенант Степан Григорьевич Ридный.

В. Г. Каменщиков

Лейтенант Каменщиков пришел к нам, уже обладая некоторым боевым опытом. Война застала его на аэродроме близ Белостока. 22 июня он принял первый бой, в котором открыл счет сбитым вражеским самолетам. В наш 126-й истребительный авиационный полк Владимир Каменщиков прибыл, имея на боевом счету четыре уничтоженные неприятельские машины.

Так же стойко и умело он дрался с гитлеровцами в небе Москвы (7 июля сбил «Мессершмитт-109», 10 июля — «Юнкерс-88»), а позже — в небе Сталинграда, куда был послан 126-й истребительный авиационный полк, возглавлявшийся опытным летчиком, участником воздушных боев в Испании и Монгольской Народной Республике майором В. М. Найденко.

В. М. Найденко

Младший лейтенант Ридный открыл свой боевой счет 10 июля, сбив Ю-88. 11 июля он уничтожил в воздушном бою Хе-111, а 12 июля в паре с младшим лейтенантом Иваном Левшой сбил еще два «юнкерса». Позже Ридный тоже сражался под Сталинградом.