Клаудиу Агиар - Возвращение Эмануэла

• Название: Возвращение Эмануэла
• Автор: Клаудиу Агиар
• Издательство: Вагриус Плюс
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-98525-031-8

Клаудиу Агиар родился 3 октября 1944 года на Северо-Востоке Бразилии (штат Сеара). В четырнадцатилетнем возрасте вместе с семьей он переехал в Форталезу. Именно в этот город возвращается и главный герой его романа, казалось бы, выпутавшись из всех передряг.

После получения Национальной премии по литературе к Агиару приходит известность, и о его, творчестве спорят самые авторитетные латиноамериканские и испанские критики и литературоведы, признавая тем самым бесспорность того, что в литературе появилось новое имя.

Роман «Возвращение Эмануэла», опубликованный в Бразилии в 1989 году, был отмечен премией Османа Линса.

---

Я ответил, что уже доставил им немало хлопот, но они хором, как школьники, прокричали: «Нет, Эмануэл!» И оба рассмеялись. Немного сбитый с толку, я тоже засмеялся. Возразить больше было нечего.

Держа девушку за руки, Блондин во весь голос начал перечислять все те достоинства, которые ей приписывал. У меня создалось впечатление, что на самом деле он говорил для меня, хотя и обращался к ней:

— Обольстительная женщина, простая, верная, настоящая подруга, ласковая, умная, погляди-ка, все, что есть хорошего в этом мире, твои родители воплотили в тебе!

Девушка мгновенно его поправила, заявив, что родители здесь ни при чем, а своими достоинствами человек обязан только Богу.

Блондин громко засмеялся, а меня насторожило, что разговор принял такой неожиданный оборот. Я никогда не мог себе представить, что небольшая перепалка между любовниками может закончиться такими высокими материями, как существование Бога, в которое твердо верила девушка. Блондин же подсмеивался над ее верой, продолжая отстаивать свою точку зрения: «Дорогая Жануария, ты должна усвоить раз и навсегда, что мы все созданы по образу и подобию наших отцов и наших матерей». Она нахмурилась и вместо ответа потрепала Блондина за ухо: «Смотри вперед, злодей, и оставь Бога в покое, а то он нас накажет, и мы грохнемся в пропасть или в глубокий овраг».

Я запомнил ее имя — Жануария. Оно мне показалось светлым и симпатичным, отлично сочетавшимся с ее красотой и изяществом. И пока эти двое продолжали спорить относительно религии, что в действительности было всего лишь попыткой убить время, стал размышлять над аргументами, выдвинутыми Блондином, на первый взгляд, грубыми и несправедливыми, однако высказанными, скорее, с неуверенностью, чем с абсолютной убежденностью в их непогрешимость. Все в нем было противоречиво. Страх, проскальзывавший в его поведении, не вязался с ярко выраженной мужественностью. Вызывал ли он у меня доверие? Сомневаюсь. Хотя все произошедшее до сих пор больше заставляло думать о нем как о человеке с добрым сердцем, неспособном совершить зло ради зла.

Аргументы относительно существования или несуществования Бога опирались на тезис, что в течение двух тысяч лет люди постоянно жили в страхе сгореть в адском пламени, если не подчинялись тем, кто от имени добра брался вершить их судьбы, попирая при этом свободу и справедливость, проповедником и защитником которых был сам Христос. Получалось, что это становилось особенно заметным, когда дело касалось прощения грешников. А для чего-то ведь надо было наказывать неверующих, или тех, кто предпочитал следовать другим догматам, оправдывавшим существование Бога, но под другими именами: Будда или Аллах, например? Именно в этом русле Блондин выстраивал свои доводы. И они заставили меня смутно ощутить определенную логику в его словах или, по крайней мере, признаки знаний по предмету спора.

Жануария замолчала. Блондин тоже перестал излагать свои теории и, указав на асфальтовую ленту, мелькнувшую впереди, заявил, что нам следует свернуть. Неожиданно оказались на второстепенной дороге, похожей на ту, по которой раньше проехали Силвейрас, Арейас, Сау-Жоржи-ду-Баррейру и другие небольшие населенные пункты. Скорость сразу же пришлось сбросить. Куда же мы все-таки ехали?

Через несколько минут машина остановилась перед домом, построенном в современном стиле. Прямо за ним местность начинала подниматься. Зелень хорошо ухоженного газона контрастировала с ярко красным цветом дверей и окон, выделявшихся на фоне белых стен. Подъезжая, Блондин как бы в шутку сильно нажал на акселератор, а затем трижды на тормоз. Машина сначала подпрыгнула, а затем остановилась как вкопанная. Потом он быстро развернулся, встав так, чтобы сразу можно было выехать на дорогу.

Жануария выпрыгнула из машины, оставив дверцу открытой. Я ждал, что Блондин выйдет первым, но он мне сказал, что нужно подвинуть переднее сиденье. Я приподнял боковую защелку и сиденье действительно высвободилось. Выйдя из машины, я огляделся по сторонам. Сгущались сумерки. В полнейшей тишине дул довольно сильный ветер. Подняв руки и вдохнув полной грудью свежего воздуха, я посмотрел в сторону крыльца и увидел Жануарию, входящую в дом.

Вначале пришлось удивиться тому, что двигатель продолжал работать и Блондин как будто и не собирался выходить. Однако мне не было дела до секретов этой парочки. Поэтому я поставил на землю свой чемоданчик и беззаботно сделал несколько шагов от дома.

Я лег и вытянул ноги, закрыл глаза и через некоторое время, открыв их, посмотрел ввысь. Передо мной светился небесный свод. Вслушиваясь в тишину, мне в какой-то момент удалось уловить едва различимые, но резкие, отрывистые звуки, словно лошадиные копыта ранили землю. Неожиданно вспомнились мои быстрые шаги по гулкому покрытию автострады. Чувство бренности всего земного завладевало мыслями. Нужно было отогнать его. Но как? Я несколько раз повторил про себя: «забудь обо всем». И, почти уснув, услышал свист собственного дыхания…

Закрыв глаза, я рассмеялся над своей робостью, над своей глупостью и невозможностью перестать быть тем, кто ты есть. Постепенно все стало отдаляться, словно тяжелый сон полностью овладел мной. И это было на самом деле так, потому что в последние дни я спал мало, почти ничего не ел и поэтому сознание путалось. Слишком много невзгод выпало на мою долю и еще поджидало меня впереди. Сколько же все это будет продолжаться? Вопрос остался без ответа. Да и покой, в который я погрузился, в полусне лежа на траве, скоро был нарушен.

Душераздирающий женский крик, пронзительный и пугающий, за которым последовали другие, резко изменил все вокруг.

Проснувшись на земле, я одновременно ощутил ужас и потребность что-то предпринять. Не могу сказать точно, сколько криков было на самом деле — один или несколько. Честно говоря, в ту долю секунды от первого порыва, заставившего вскочить на ноги, и до решения побежать к крыльцу в моем мозгу пронеслись тысячи сцен. И все же я успел посмотреть по сторонам и никого не увидел. Тем не менее в голове крутился вопрос: какая ужасная вещь только что произошла?

Чувство страха боролось с желанием узнать, что случилось в доме. Остаться на месте или броситься на помощь? Не знаю, сколько времени я пребывал в этой растерянности. Сильнейшее волнение парализовало меня и лишило зрения. Как будто гром ударил среди ясного неба. К тому же и ветер резко усилился, от чего стало холоднее. Почему я не бежал туда? Вновь в памяти всплыли крики и я был уверен, что кричала женщина, и что это было наяву, а не в моем больном воображении. Страх нарастал, когда я начинал думать о Жануарии, понимая, что она могла попасть в беду. Конечно, в доме могли быть и другие женщины, но я сразу же узнал ее голос.

И снова раздались крики. Такие же отчаянные. Я уже не соображал, были они реальными или отголоском тех, что слышал раньше. Тут же захлопали выстрелы. Кто-то стрелял — один, два, три раза. В кого? Затем послышались звуки какой-то суматохи. Может быть, там дрались несколько человек?

Все произошло мгновенно, взорвав тишину, не предвещавшую ничего подобного. И вот уже только листва деревьев шелестела на ветру. И это меня немного успокоило. Вновь показалось, что я сплю. Однако все случившееся было реальностью.

Побежав в направлении крыльца, я не имел ни малейшего представления, что буду делать, когда попаду в дом. Казалось, что в нем никого нет. Вспомнил, как, выходя из машины, видел, что Жануария зажигала свет внутри и снаружи — в саду, где на некотором удалении вспыхнул фонарь. Это было единственное, промелькнувшее в памяти. По пути мне не попалось на глаза ничего необычного. Правда, двигатель продолжал работать. На самом деле это обстоятельство с самого нашего прибытия привлекло мое внимание. Но поскольку я ничего не понимал в автомобилях, то проигнорировал эту мелочь. Не вызвал у меня никаких подозрений и Блондин, оставшийся за рулем. Теперь машина стояла по-прежнему с включенным двигателем. Блондина в ней не было. В тот момент естественно было сделать вывод, что, услышав крики, он бросился в дом и поэтому забыл выключить мотор и фары. Это умозаключение я сделал уже на крыльце. Из дома доносился грохот падающей мебели, звуки бьющегося стекла. Отдельные слова, выкрикиваемые со злостью, сливались со всем остальным шумом, что не позволяло разобрать их смысла и понять, кому они принадлежат.

Когда я достиг двери, возможно, меня заметили. Все стихло. Вошел внутрь и остановился. На первый взгляд особого беспорядка там не было. Внезапно из коридора послышались звуки приближавшихся шагов. Человек столкнулся со мной, упал вперед, сразу же поднялся и, не оглянувшись, бросился к выходу. Я тоже упал и сначала не разобрал, кто это был, однако, оставаясь на полу, дрожа от страха, все же выглянул за дверь и узнал Блондина.